Творчество Э. Хемингуэя: конфликт и герой. Техника «айсберга» - смыслообразующие функции текста и подтекста.

Эрнест Хемингуэй (1899—1961) — одна из самых ярких личностей в совре­менной литературе. Участник двух мировых войн и наци­онально-революционной войны испанского народа, страстный охотник и рыболов, знаток корриды, америка­нец, проведший значительную часть жизни за пределами США, Хемингуэй уже в 20-е годы становится живой леген­дой.

Сын врача. Окончив в 1917 году школу, работал репорте­ром в Канзас-Сити. Участвовал в первой мировой войне 1914— 1918 гг. С 1920 года работал газетным корреспондентом. Журналистская практика сыг­рала чрезвычайно важную роль в становлении писателя. Война, судьбы «потерянного поколе­ния», поиски истинных цен­ностей жизни определили ос­новное содержание творчества Хемингуэя в 20-е годы. В это время к писателю приходит мировая слава. Рассказы из сборников «В наше время» (1925) и «Мужчины без жен­щин» (1927) и романы «Фиеста» («И восходит солнце», 1926) и «Прощай, оружие!» (1929) сделали его ведущим писателем «потерянного поколения».

«Потерянное поколение» — поколение западной ин­теллигенции, которое юными ушло на первую мировую войну, ушло во всеоружии прекрасных иллюзий защищать цивилизацию, культуру, демократию, а вернулось с импе­риалистической бойни не только без иллюзий, но и утра­тившим веру в справедливость буржуазного миропорядка, в духовные ценности западной цивилизации. Отказавшись от этих ценностей, вчерашние солдаты смогли противопоставить им лишь некие заповеди общечеловеческой мора­ли, такие, как честь, достоинство, любовь, вера в созида­тельный труд и доброе товарищество.

Принцип «айсберга».

«Если писатель хорошо знает то, о чем пишет, он может многое опустить из того, что знает, и если он пишет правдиво, читатель почувствует все опущенное так же сильно, как если бы писатель сказал об этом. Величавость движения айсберга в том, что он только на одну восьмую возвышается над поверхностью воды».

Хемингуэй резко увеличил значение подтекста, в чем превзошел реалистов предыдущих поколений. Этого он достигает за счет нарочитого обеднения текста и создания поля читательских ассоциаций. Обеднение текста — целая система средств: описание до предела сжимается; язык описания сух (только факты без открытой авторской оценки); почти совсем не используются прилагательные; время и место действия обозначаются одной-двумя деталями; сюжет сводится к одному, при этом незначительному эпизоду; отсутствует прямое изображение внутреннего мира героев; большую, иногда основную часть текста составляет незначительный, обыденный диалог. Но за этой бедностью текста обнаруживается предельная насыщенность подтекста, достигаемая скрытой многозначительностью образов, перерастающих в реалистические символы; неожиданностью и силой контрастов, дающих пищу для множества ассоциаций; повторами сюжетных ходов, мотивов, фраз; умолчанием о главном.

Высокого мастерства он достиг в романе «И восходит солнце» (в английском издании «Фиеста», 1926). Это роман о «потерянном поколении». Именно благодаря «Фиесте» этот термин стал общепринятым.

Роман открывается эпиграфами, один из которых: «"Все вы — потерянное поколение". Гертруда Стайн (в разговоре)». Речь идет о поколении людей, чьи судьбы были сломаны Первой мировой войной. Вернувшись с фронта молодые люди не могут найти себе места в изменившемся мире.»

Центральный персонаж романа Джейк Барнс — новый лирический (или, как определяют некоторые исследователи, «модифицированный») герой. Джейк Барнс наделяется автором «нравственной стерильностью сознания» и поэтому может критически оценивать «потерянное поколение», принадлежа к нему и, в то же время, не сливаясь с ним.

В центре романа «И восходит солнце» находится моральная проблематика, тема мужества человека, оказавшегося в тяжелых жизненных обстоятельствах. Повествование ведется от лица американского журналиста, живущего в Париже. Полученная Джейком Барнсом на войне тяжелая рана исключает возможность сексуальной жизни. Это не сказано напрямую.

Любовь к прожигающей жизнь Брет Эшли приносит только страдания. Но помимо физической есть и духовная травма, присущая его друзьям, подругам, всему «потерянному поколению». Отсюда бесчисленные эпизоды посещения всевозможных бистро, кафе, ресторанов, где герои каждый раз пропускают стаканчик спиртного. Иногда героям удается забыться, как в кульминационной сцене «фиесты» — праздника в Испании, когда можно раствориться в ликующей толпе. Однако потом опять духовная опустошенность напоминает о себе. Джейк может ее преодолеть, только найдя выход в писательском труде.

В «Фиесте» легко заметить, что автор не считает нужным растолковывать читателю суть происходящего, избегает законченных портретных характеристик героев и не спешит раскрывать их прошлое. Речь о несчастье, постигшем Барнса на войне, заходит в романе множество раз, но мы так и не узнаем о его ранении ничего определенного. Внешний облик Брет складывается из семнадцати упоминаний отдельных ее черт, однако читатель остается в неведении относительно ее роста, склада лица, цвета волос и глаз, а вынужден все это домысливать, руководствуясь собственным вкусом и фантазией. Потаенность, уклончивость повествования «Фиесты» вызвана отчасти тем, что у каждого из действующих лиц романа имеется своя тайна: у Барнса это злосчастное его ранение, у Брет – возраст и неустроенность жизни. Есть что скрывать героям и других произведений.

Хемингуэй дополнил картину жизни «потерянного поколения», изобразив судьбу солдата на войне в романе «Прощай, оружие!» (1929). «Модифицированным героем» здесь выступает американец, лейтенант итальянской армии Фредерик Генри. На его примере автор показывает, как появляются люди «потерянного поколения», как формируется их психика и мировидение.

Хемингуэй разрабатывает новые нюансы и возможности реалистического психологизма. В отличие от классического психологизма его великих предшественников он исходит не из моделирования внутреннего мира героя, а из использования личного эмоционального опыта. При этом описание чувства не носит прямого характера, собственно, описания и не должно быть, чувство нужно вызвать у читателя с помощью ассоциаций.

Первая половина 30-х годов стала для Хемингуэя порой мучительных сомнений и исканий, попыток заново осмыслить пройденный путь и определить эстетические принципы своего творчества. Раздумья и суждения писате­ля отразились в многочисленных авторских отступлениях трактата о бое быков «Смерть после полудня» (1932) и «охотничьей» книги «Зеленые холмы Африки» (1935). О глубоком творческом кризисе свидетельствует сборник рассказов «Победитель не получает ничего» (1933), в кото­ром преобладает тема поражения.

«Испанский период» (1937-1940) — время нового подъема в жизни и творчестве Хемингуэя. В Испании он увидел новую для него революционно-освободительную войну и показал ее героику в своих репортажах, очерках и художественных произведениях. Уже в рассказах о граж­данской войне в Испании писатель стремился показать все стороны ее, но крупнейшим произведением этого периода стал роман «По ком звонит колокол» (1940). Обращение к опыту гражданской войны во многом изменило идейно-художественную структуру романа, придав ему более глубо­кую связь с историей и народом. Жизнь, смерть, любовь, место человека в обществе и в мире были осмыслены писателем по-новому. Лирический герой Хемингуэя теперь активно утверж­дает необходимость действия, становится борцом-антифа­шистом, сознающим личную ответственность за судьбы всего человечества.

После второй мировой войны 1939-1945 гг., в которой Хемингуэй участвовал, в его творчестве наступает замет­ный спад. Он снова возвращается к темам и образам «доиспанского» периода. Видимо, он сам понимал, что во многом начинает повторять им же сказанное.

Вершиной послевоенного творчества писателя и его своеобразным завещанием явилась повесть «Старик и море» (1952), через два года после появления которой Хемингуэю была присуждена Нобелевская премия по литературе.

В этой небольшой повести раскрыты философия и миропонимание автора: вера в человека и силу его духа, утверждение необходимости братства людей и в то же время трагический взгляд на удел человека, чьи усилия перебо­роть судьбу в конечном счете ни к чему не приводят.

Так, действие повести «Старик и море» ограничено несколькими днями и одним частным случаем: старому рыбаку удается изловить в море огромную рыбу, но по пути к берегу его добычу пожирают акулы, и он остается ни с чем. Но в строгие рамки сюжета «втиснута» богатейшая философская проблематика, и перед читателем не только открывается история долгой, достойной и нелегкой чело­веческой жизни, но и ставятся вечные вопросы: о смысле и ценности жизни, о преемственности поколений челове­ческого рода, о солидарности семьи людей, о единстве человека и природы и многое другое.