Кедровый стланник в окружении зарослей ягеля на склоне горы.

Сперва хотела напомнить свой собственный спич про "ягодку для судебно-медицинской экспертизы", но, взглянула на пришельцев повнимательнее и устыдилась... Оба грязные и ободранные (заросли стланика - естественная полоса препятствий), наверняка не выспавшиеся. Небось, с ночи на гору пробрались и там питались подножным кормом, орешками всухомятку. Кажется, эта парочка из "новеньких", прибыли с самой последней партией "срочников", угодивших в "аномалию". Лиц не помню.

 

- Четыре часа после еды прошло? - кивает, - Значит, будешь жить. У кедрача в шишках всё съедобное. И ядра орехов, и скорлупа, и даже чешуйки...

- Спасибо!

- Что дальше делать будем? - слышал бы кто со стороны наш разговор - обхохотался. "Язык" спрашивает у разведчиков - что они собираются предпринять. Мир вверх дном...

- В рации аккумулятор сел, - уныло отвечает военный держащийся поодаль, - И у него - сел, - отвешивает ногой пинок связанному "караульному", - Часы тоже стали. Вода попала... Сколько сейчас времени?

- Скоро будет десять утра...

 

Вдалеке хлопает одиночный выстрел. Ещё... Вот так! Голоса и музыка со стороны лагеря не доносятся, а стрельбу слышно. Автоматная очередь... Совсем короткая. И сразу ударяет по ушам тишина. Даже ветер затих. Молчание длится, длится, длится...

 

- Что там? - первым не выдерживает любитель кедровых орехов. Это я должна знать? Сходи, да спроси...

- Ы-ы-ы-ы... - связанный боец призывно мычит и отчаянно крутит головой. Он тоже услышал пальбу.

- Развязывай, уже можно! - ох и тащусь я с этих военных... Готовы подчиняться любому, кто бы ни отдал приказ решительным голосом. Самим проявить инициативу в мутной обстановке смерти подобно. Жертва захвата кашляет и плюется.

- Отвоевались! - доносится первое внятное слово, - Руки развяжите! - две пары глаз вопросительно смотрят на меня.

- Развязывайте... - солдат прав. Если стрельба умолкла, не начавшись, то это может значить только одно - вся ожидаемая война завершилась пшиком. И уже можно сказать, чья победа. Точнее, кто кому сейчас сдался... Мне безропотно подчиняются.

- Автоматы тоже ему отдайте, - теперь на меня изумленно смотрят все трое, - Тропинка заминирована, а канатную переправу стережет снайпер (если честно, я в этом не уверена, но вероятность оцениваю высоко). Вы - сейчас чужие. Если выйдете из леса с оружием, он может начать стрелять. Хотела добавить - "как в Володю".

- Правильно! - поддерживает меня освобожденный от пут охранник... Он морщится, растирая затекшие руки, - Пусть они лучше мешки с грибами таскают, - и мстительно добавляет, - Застоялись, лоси здоровенные!

- Безоружным сдаваться западло! - вдруг выдавливает из себя старший. Тоже нашелся поборник воинской чести. Наверное, недавно прибыл из "учебки". Капитально же промыли парню мозги. Добавляет виноватым тоном, - Нам нельзя просто так... Над нами смеяться будут! - господи, какие же они ещё мальчишки.

 

И смех и грех. Будто игра в войнушку... Где мы, что с нами - не волнует. Главное - знаменитый гонор. Солдат - из сухопутных, а морская пехота обязана быть круче. Что предпринять? Чего доброго - меня не послушаются. И пропадут. Засада. Ох! Ладно. Лезу в боковой карман куртки и достаю на свет божий многострадальный "Макаров". Вид у оружия весьма жалкий. На масляно блестящее воронение густо налипла вездесущая лесная труха. Однако, у морпехов дружно вытягиваются лица... Такой подставы они не ждали.

 

- Сойдет? - разведчики долго озадаченно пялятся на меня, потом переглядываются... Происходящее, явный римейк комедии "Свадьба в Малиновке". Черт дергает меня за язык, и я добавляю сакраментальное, - Власть переменилась! - реакция нулевая. Молодежь. Классику они не смотрят...

- В воздух стрельните! - неожиданно просит тот, что недавно брал меня в плен, - Пожалуйста! - Вероятно, остатки приличия требуют наличия свидетелей, которые подтвердят угрозу жизни в момент сдачи. Ха, что мне, жалко?

 

Пальба в лесной тишине - явление чрезвычайное. Одно дело в тире (там все стреляют, вроде так и надо). Когда занимаешься этим в одиночку, ощущения совершенно другие... Может быть - просто давно не стреляла? На всякий случай, я и после выстрела продолжила держать оружие стволом вверх (на всех стрелковых курсах техникой безопасности ездят по мозгам беспощадно, загоняя в подкорку рефлекс - "на людей оружие никогда не наводить"). Так нас и застали набежавшие грибники. Двое "стоящих вольно" разведчиков, растирающий зверски вывернутые руки солдатик... и три автомата, аккуратно прислоненных к ближайшему дереву. Кино и немцы. Между прочим, после моего ба-баха, в зарослях напротив что-то подозрительно захрустело, поспешно удаляясь в чащу. Если там реально ждал в засаде медведь, он видимо решил, что становится слишком людно...

 

- Куда?! Всем оставаться на местах! - вооруженный таким же "Макаровым" мужик с левого фланга, как и полагается в подобных случаях, прибежал к месту ЧП самым последним. То ли он астроном, то ли геофизик... Пришельцев из леса окружили любопытные. Я, от греха подальше, спрятала пистолет обратно в карман...

- Мальчики, вы откуда здесь взялись? - нормальный первый вопрос, не? Словно бы мы у себя в России...

- С гор спустились, за спичками, - пытаются те шутить в ответ, - впрочем, легкий тон пока не уместен.

- Выворачивайте карманы! - солдат, в меру сил, пытается повернуть бредовую ситуацию себе на пользу.

- А ху-ху не хо-хо? - демонстративно не замечает дерзкого требования морской пехотинец. Опять статусные игры... Сдаваться "терпиле" - тоже западло. Моя кандидатура престижнее.

- Что случилось? - подключается к разговору мужик, бегло оценив расклад, - Парни вы откуда? А-а-а...

- Пусть рацию вернут! - пытается вставить свои пять копеек наш охранник, - Мне её под роспись выдали!

- На, подавись! - предмет спора летит на землю и глубоко зарывается в опавшую хвою.

- Это не моя рация! - доносится в ответ, - У моей, угол был не ободранный... и номер - белой краской...

- Галина, - вот и до меня очередь дошла, - Что тут происходит?! - мужик, на всякий случай, не выпускает из руки пистолет, хотя, в отличие от меня, держит его стволом вниз.

- Да вот, - морпехи смотрят умоляюще и я понимаю, что пора соблюдать "условия почетной сдачи", - Мы сейчас пленных взяли! - что бы такое быстро придумать и отвлечь внимание? - Надо о них сообщить в лагерь!

- В радио аккумулятор сел, - отзывается "научник". Как, у него тоже? Что сегодня за день такой?

- Отдавай рацию! - продолжает упорствовать солдат. В памяти что-то щелкает... Володя... Он постоянно мне повторял - "Всегда держи при себе запасную обойму и аккумулятор к рации". Ну-ка, проверим... Есть!

- Такой подойдет? - плоский брусок 6НКГЦ-0,94 лежит в нагрудном кармане так давно, я о нем забыла...

- Вполне! - мужик требовательно протягивает морпеху руку и без звука получает в неё средство связи...

- Ой, что это такое?! - вместе с поспешно выдернутым трофеем из кармана разведчика тянется подкладка, вслед за рацией на землю вперемешку сыплются шишки кедрового стланика и пучки мягкого белого мха.

 

Никогда не видела, что бы люди так ярко и быстро краснели... Сразу - от шеи до кончиков ушей. Можно подумать, сейчас случилось что-то ужасно постыдное или унизительное. По мнению пленного - разрушающее его брутальный имидж, в глазах обступивших женщин. На мой взгляд, обычная местная флора. Вполне знакомая... или что-то напоминающая...

 

- Подтирочный материал... - констатирует мужик, мельком глянув вниз, - Если лопать нечищеные орехи прямо немытыми руками, то понос гарантирован, - по-видимому, он угадал, так как краснеет и второй морпех.

- Мы с позавчера ничего не ели! - зло бросает он в лицо мужику, - Пока вы здесь антиконституционные перевороты устраиваете! - проговорился... Значит, они плыли обратно не просто так, а восстанавливать "демократический капитализм с человеческим лицом". Раз уж "воссоединение с царизмом" обломалось. Здорово их накрутили... Про факт ограбления продуктового склада экспедиции - не сказали (даже начальника склада бросили на заклание), зато про "переворот" - довели до сведения заранее. Из цинично обреченных на голодную смерть работяг вылепили "образ врага"... Кажется, это называется "демонизация жертвы". Выходит, ребята далеко не так простодушны, как пытаются показаться. Если бы не пара голодных ночей и очевидный провал затеи - фиг бы я с ними о чем-то договорилась. Солдата-то они скрутили без звука. Да и со мною, похоже, больше прибеднялись-придурялись, не зная заранее, какой взять верный тон. Грустно... Начинаю понимать Ахинеева...

- Переходи на сторону зла! - тем временем парирует словесный выпад "научник", - У нас есть печеньки.

 

Когда-то давно, на школьном "уроке мужества", совсем старенькая ссохшаяся бабушка, пережившая Блокаду, рассказывала нам про тогдашние порядки. В частности, про мудрое правило - "никогда не шутить с голодными о еде". Юмор - всегда очень личное. Неловким словом можно нажить смертельного врага даже среди изобилия и достатка. Достаточно тронуть больную тему. С влюбленным, скажем, опасно шутить о предмете его страсти. Проявлять бестактность по отношению к врагу, который наверняка останется в живых - тем более неосмотрительно. Мне так кажется... В общем, это надо было видеть - лица обеих морпехов озарила совершенно детская надежда. Ведь здоровенные лбы... и прямо скажем - убийцы, а ведут себя - как будто сейчас появится добрая мама и накормит горячим борщом...

 

- Правда?! - кадыки дернулись, выдав голодный глоток слюны. Не могу на такое смотреть. Не хочу...

- Держите! - вчера со мной поделился обедом Ахинеев, настала наша очередь делать добрые дела.

- Шпасифо... - Жуют давясь... Два неровных хлебца подозрительного зелено-коричневого оттенка нашли благодарный прием. Хорошо, что их было два... Не представляю, каково делить еду на глазах у голодных... А вдруг ошибешься? Зато, теперь я знаю, каким взглядом смотрел на Робинзона Крузо пресловутый козленок. Воистину, "кто кормит народ - тот и власть". Древний природный инстинкт, глубоко прошитый в мозгах.

 

Окружающие, кстати, мой жест не оценили. Тетки тупо промолчали (видимо, до них уже что-то начало доходить), зато солдат скривился, а "научник" - вообще плюнул на землю, с очевидным отвращением. Чего? С трудом расслышала обрывок вполголоса произнесенной фразы. Гм... При чем здесь какая-то "бочка варенья и корзина печенья"? Это - сказка или стишок? Всё же старшее поколение - не от мира сего. Правильно про них говорил Володя - "инкубаторские". Одновременно смеются одинаковым не смешным фразам. Вообще, многое делают и понимают одинаково... Понять такую зажатость умом можно. Страшно сказать - на всю страну всего два телевизионных канала (не считая местных, тогда - где три, а где целых четыре). Как такое убожество могло сочетаться с индустриальной мощью ядерной и космической сверхдержавы - загадка века. Папа данную тему обсуждать не любил, а с мамой мы на такие темы не разговаривали. Выходит, зря... Надо было расспросить... Съели... До последней крошки. Облизав ладони... Теперь глядят глупо и благодарно, как бычки на скотобойне. Согласно брошюре по прикладной психологии (и такое приходилось читать, ага) - самое время начать допрос. А оно мне надо? Хотя... Нет, не успела. "Научник" опередил. Приладил на плечо трофейный автомат и спросил:

 

- Откуда ягель взяли? - странно, то же самое только что хотела спросить сама.

- Чего? - похоже, они и слова-то такого не знают.

- Вот этот белый мох, - мужик протягивает мне веточку, приставшую к отнятой рации. Подмигивает, - Хорош! Сам бы ел, да нечем жопу вытирать... - острота весьма сомнительного свойства. И всё же?

- Оно на горе росло. Много! - мне бы они отвечали охотнее. По тону чувствуется... Поддержать разговор?

- Ребята, это важно. До сих пор мы думали, что ближайшие заросли ягеля на острове Ольхон. Далеко.

- Да полно его, возле самой верхотуры. Все проплешины заплел, - понятно, оттуда они за нами следили.

- Найдете дорогу? - кажется, в технике допроса этот прием называется "склонением к сотрудничеству".

- Запросто! - их и склонять не надо. Даниэль Дефо прав. Вовремя скормленные "печеньки" сломали лед... - А нафига? - действительно, у голодающих атрофировано чувство юмора. Оценить слова мужика не смогли.

- Пищевая добавка, - кулинарный термин более уместен, чем банально-медицинское "антисептик"...

- Серьезно? Неужели для этого самого? - жестом обозначает съеденные хлебцы.

- В том числе... Один-два процента примеси к муке предотвращают её гниение. На раны тоже можно прикладывать. Мы не знали, что он есть совсем под боком.

- Ну, вы, блин, даете! - вот эту фразочку, из "Особенностей национальной охоты", очень любит папа.

- Жить захочешь - не так раскорячишься, - взаимный контакт установлен. Война отменяется. Пронесло...

 

Делу время - потехе час. Народ потихоньку потянулся обратно к "рабочим местам", ориентируясь по лежащим там и сям полным пакетам с собранными грибами. Солдат (с двумя автоматами за спиной) повел "пополнение" к тросовой переправе. Несколько нахально, но разумно. Лишних две пары рабочих рук - очень кстати. Тем более, что его собственные пострадали. Пускай действительно сегодня потаскают общую добычу. Только "научник" помедлил, глядя в удаляющиеся камуфлированные спины и стриженные затылки. Потом выдал:

 

- Сторожевую собаку, берущую корм из чужих рук - надо убивать без разговоров! - это у него аллегория? Мрачновато... И несправедливо, мне кажется. А я-то подумала, всё уладилось.

- Зря вы так строго, - черт, не вовремя выскочило из памяти имя, - Самые обычные современные ребята.

- Когда я в их возрасте служил "срочную", мы как-то раз, на учениях, целых три дня без корки хлеба просидели... Переправу одну стерегли... А потом, ещё добрых полдня - ждали транспорт. "Посредник" предлагал, своей властью, устроить нам прием пищи в столовой "условного противника". Взводный его послал. Из принципа... "На войне, как на войне!" А вот это... сраное "поколение Пепси"... сходу продалось за два горелых сухаря.

- Когда такое было? - чисто из вежливости поинтересовалась.

- В Союзе, ещё при Черненко... - вот так-так. Каждый меряет чужую мораль по себе. Похоже, что мне повезло - выбрала правильную сторону. Только конкретных ребят тоже жалко.

 

Между прочим, я вон, тоже, недавно, вдребезги разругалась с папой... по поводу моего фактического перехода на службу в военизированную организацию. Не говорить же ему правду о проекте "Остров"? А форму "со склада" без подгонки-подшивки тоже не наденешь. Увидел. Заспорили. В некоторых вопросах он у меня идейно упертый. "Научник", видно, тоже. Забыли, господа высоколобые интеллигенты, что призывная армия России снова, как сто лет назад - поголовно рабоче-крестьянская. Народились первые послесоветские дети. Если ребята из провинции, то вполне могли, на собственной шкуре, отведать голода в 90-х годах... Так что, нечего нагнетать пафос. Психология у морпехов - конкретно-приземленная. Кормят-заботятся - мы служим. Если нас посылают - то и мы посылаем. Верю, что бывшего советского солдата - трясет от такой "непосредственности" при исполнении воинского долга. Но, отличие от идейно накрученных времен "совка", измена "работодателю" сегодня - норма поведения... Только разьяснять всё это без толку. Правильно старуха-блокадница излагала. Сытые шутки голодный не разумеет... Конфликт поколений! Забавно, что для морпехов, если посмотреть на ситуацию с их стороны, воплощение "красной идеи" - это в первую очередь бешеные пенсионеры-зюгановцы. М-м-дя...

 

- Галина, вы считаете, я не прав? - не умею владеть лицом. Что-то мужик по моей физиономии прочитал.

- У вас было разное детство... - попробую намекнуть деликатно, если умный - поймет, - Парни из самых социальных низов. Что они видели? Явно, ни на компьютерные приставки, ни на обычное кино в семье денег не было. Прибитые к полу деревянные игрушки... Нехватка витаминов... "Улицы разбитых фонарей" по TV. И, тем не менее, каких "рексов" воспитали! Только ткни пальцем - любого порвут.

- Рексов? - мужик хмыкает. Черт, я уже, по умолчанию, приняла его терминологию... - "Верного Руслана" читали? - впервые слышу про такую книгу, - Зайдите, после работы. У меня, в электронной "е-буке" - он есть.

- Про кого там? - пора заканчивать пустой треп.

- История жизни служебной собаки из роты охраны концентрационного лагеря, - ну, у дяди и сравнения!

- Оно мне надо? - грубовато, но вырвалось. Какая литература? Тут не знаешь, доживешь ли до завтра...

- Пригодится. Для общего развития... Нам всем теперь вместе жить.

 

Рабочий день без обеденного перерыва кажется бесконечным. Нудная монотонная работа отупляет. Если глаза открыты - перед ними сучья, хвоя и грибы. Если глаза закрыты - перед ними продолжают мелькать сучья, хвоя и грибы. Утренний инцидент казался к вечеру далеким прошлым. Поездка по канату - нормальным видом транспорта (кто за день наползался, сидя на корточках в куширях - тот поймет). Ужин удивил разнообразием. Первое, второе и третье. Похлебка, салат из дикоросов и чай (или что там теперь вместо чая). Это - не считая уже знакомых, подгоревших до хруста грибных хлебцов... Первая смена освобождала столовую на наших глазах. "Трофейные" морские пехотинцы (вопреки моим ожиданиям), честно отработав до темноты, пристроились питаться вместе с нами. Правда - на противоположном от "научника" с солдатом" конце стола... Рядом со мною. Умилительно...

 

Проголодались ребята крепко. Кстати, сегодняшняя похлебка оказалась не в пример вкуснее вчерашней... А ещё - столешница украсилась несколькими мисками с горной породой, искристо блестящей в электрическом свете. Россыпь прозрачных кубиков разной крупности. От совсем крошечных, до размером с горошину. Похоже, кто-то из кухонного наряда обнаружил у себя склонность к дизайну. Вместо цветов что ли? Издали похоже на битое автомобильное стекло. Зачем, среди продуктов, такое? Не дай бог, кто-то в рот потащит. О! Уже. Один из моих "подшефных". И второй туда же потянулся. Нет, это уже за пределами добра и зла. Привыкли жрать что ни попадя... Видно же - для красоты поставлено.

 

- Зачем гадость в тарелку сыплешь? - за спиной раскатывается невоспитанный гогот кухонного наряда. Что я не так сказала?

- Говорил тебе? Проспорил! Подставляй лоб! - оборачиваюсь. Один из поваров лупит другому щелбан...

- Галина Олеговна, это соль! - правда? Осторожно подцепляю пальцем самый крупный кристалл. Кладу в рот... М-м-м!

- Обалдеть! - смутно вспоминаю почти забытую школьную экскурсию в минералогический музей. Похожа! Вот ты какая, знаменитая "каменная соль"...

- Народ, откуда нямка? - забавно наблюдать, как оживляется собрание, обнаружив на столе новое блюдо. То не обращали внимания, а теперь, вдруг, потянулись наперегонки, сосут и лижут, будто отсталые папуасы из африканских джунглей.

- Доставили на пробу, - оказывается, "научник" исподволь наблюдал за происходящим, не подавая вида, - По наводке геологов, саперы вскрыли линзовое месторождение галита. Будем с солью. Приятного аппетита...

- Откуда известно? - он вернулся в лагерь раньше всех, но зачем-то дождался в столовой нашу бригаду.

- Радио надо было слушать! - только мне заботы, слушать ваше радио. Колхозный стан 30-х годов, блин...

- Пропаганду не могу терпеть с детства, - хватит мне громовой утренней побудки "Маршем энтузиастов".

- Это вы напрасно, - ухмыляется непонятно чему, - Во-первых, держите обещанную книжку, - специально явился к ужину, что бы всучить мне "е-бук" с неведомым "Верным Русланом"? - Во-вторых, нас всех сегодня к девяти вечера приглашают в штаб, - опять ухмыляется, - Вы у нас, теперь - героиня подавления путча! - чего?

 

В темноте штабной "модуль" смотрится ещё представительнее, чем на свету. После рабочего дня в лесу его великолепие смущает вопиющей ирреальностью. Знакомые кожаные кресла на колесиках и люминесцентные лампы раздражают, как невозвратимый кусок прежней жизни, сохраненный здесь ради изощренной насмешки. За каким бесом тут собрали всю нашу компанию - не пойму. Сборищем распоряжаются Ленка и вездесущий Ахинеев. В углу пристроился черный от усталости Соколов...

 

Ого! К воротам наскоро обметенных щетками курток цепляют маленькие микрофоны. Перед каждым - стакан с желтоватым отваром. В центре стола - графин с водой. Со штатива хищно целится глазок телекамеры. Ни дать, ни взять - телестудия. Будут брать интервью? Кому это сегодня надо? Тут едва с голоду не померли... Кругом тайга и дикие звери... Народ реально вымотался. После обильного ужина сами собою слипаются глаза...

 

- Раз-раз-раз! - ведущие (если так их можно назвать) эта парочка. Соколова впихнули между мной и морпехом. С другой стороны стола - "научник", второй морпех и солдат, которого мы у них отбили, - Эфир!

- Говорит "Радио-Ангара"... - нечеловечески интимным голосом (таким шепчут на весь зал дикторши столичных аэропортов) начинает Ленка, - Передаем сигналы точного времени... Начало шестого сигнала соответствует двадцати одному часу! - электронное табло на стене подтверждает её слова. Обещанного писка не слышно. Вероятно, он транслируется в сеть мимо микрофона, - Добрый вечер, товарищи... Начинаем пробную передачу из студии "Радио-Ангара"! Последние известия! Вести с полей! - я так и знала. Без затертых словесных штампов - невозможно.

 

Не удержавшись, растираю руками закрывающиеся веки. Соколов понимающе пододвигает стакан с отваром... Ой! Они туда даже сахара положили... Вместе с теплой подслащенной водичкой в организм робко проникает искусственная бодрость. Служивые, глядя на меня, тоже тянутся к напитку-стимулятору. Жизнь налаживается! Ленка, почти не заглядывая в бумажку, повторяет уже известное из краткого пересказа в столовой. Про попытку высадки. Про короткую перестрелку на пристани. Про то, как наш лысый завхоз, на голой наглости, граничащей с самопожертвованием, перехватил инициативу у командования десантом и в одиночку (а с виду и не скажешь) собственноручно задавил конфликт. Герой!

 

-... А теперь, от лица руководства экспедиции, - Ленка делает Соколову знак-приглашение, но тот отмахивается и она, будто не заметив запинки, продолжает, - позвольте всех поздравить с окончанием нашей маленькой Гражданской войны! В настоящий момент численность коллектива составляет 357 человек, за вычетом убитых. Пропавших без вести - нет. Личности погибших и места их захоронения (за исключением утонувших в Ангаре) достоверно установлены... Современное хозяйственное состояние вам известно. Настал удобный момент для выяснения внутренних отношений. Ради простоты и наглядности, решено провести обсуждение вопроса, как ток-шоу, непосредственно в прямом эфире. Прошу!

- Добрый вечер, дамы и господа бывшие товарищи! - Ахинеев не может обойтись без подколов, - Все вы уже знаете об втором утреннем конфликте. Все его участники собрались в студии. Начинаем дискурс под кодовым названием - "Двое из леса или назад в СССР". Вопросы выступающим можно задавать в прямом эфире. Звонки принимаются через телефонный коммутатор, по позывному "Радио-Ангара".

 

Глава 15.

Оазис культуры.

 

Первым делом - познакомились. Как-то странно, что раньше времени не хватило. Морских пехотинцев зовут Сергей и Андрей. Солдата - Игорь. "Научника" - Роберт Николаевич. Не знаю, откуда Елена нахваталась сноровки, но, с точки зрения организации, наше ток-шоу выглядело вполне безукоризненно. Бумажные бирки с именами, правильно закрепленные микрофоны (оказывается, очень важно прицепить его как можно ближе ко рту оратора и при этом не дать возможности говорить туда прямо, ужасно портится качество звука, называется "жевать микрофон") и даже служба приема телефонных звонков. Елена - всё взяла на себя. Передача покатилась, как по рельсам. Вот только содержание... Некоторые - жгли напалмом! Володя такой идейной диверсии точно бы не одобрил.

 

- Дорогие, Сергей и Андрей! - Ахинеев взял с места в карьер, - Как вы думаете, почему для участия в ток-шоу выбрали именно вас? - тоже мне, нашел, о чем спрашивать. Мало ли, что начальству в голову придет? Каприз...

- Не знаем... - вяло отзываются, похоже, тонизирующий чай - служивых не берет. Не та крепость, или не та доза.

- Мы откроем вам эту тайну! - ему бы на детском утреннике изображать Деда Мороза. Сходная манера. Тут не маленькие ребятишки, а взрослые парни. Зачем сюсюканьем заниматься? Да и слушают нас взрослые люди.

- Какие тайны? - хорошо поставленным голосом телеведущей-профи удивляется Ленка, продолжая что-то записывать на лежащей перед нею бумажке, - Ребята впервые попали в "аномалию" буквально несколько дней назад. У них самый свежий взгляд на происходящее. А у нас - давно глаз замылился. Не замечаем очевидного.

- О! - делано восхищается Ахинеев, - Верно замечено! - а, на мой взгляд, заранее подстроено. Утренник, блин, - Тогда расскажите нам, пожалуйста, что показалось самым удивительным, когда вы следили за нами с горы?

- Нормальная жизнь... - неожиданно признается любитель орехов кедрового стланика. Ночью - свет горит, лесопилка гудит, грузы по канатам ездят, люди работают... - помолчал, - Мир. Как будто мы никуда и не уплывали...

- А вы чего ожидали? - оп-паньки, парень покраснел, словно его поймали на чем-то постыдном.

- Не такого, - и замолк. Зато у "научника" снова сделалось лицо, как тогда в лесу. Вот-вот плюнет на пол.

- Спрошу иначе, - тон Ахинеева напоминает повадку рыбака, осторожно делающего подсечку, - Что вы сообщали о нас по радио основной группе? - ого, с этой точки зрения я ситуацию не рассматривала... Логично! Если у разведчиков сели аккумуляторы (основные и запасные!), это значит, что они много трепались по радио.

- Да то же самое и сообщали, - подключается второй морпех, - Всё спокойно. Никаких признаков паники.

- Тогда, откуда вам стало известно про "антиконституционный переворот"?

- Так красный флаг! И динамики, на столбах... Когда ветер в нашу сторону дул - хорошо было слышно.

- И что решило ваше командование? Почему вы не присоединились к основной группе штурмующих?

- Потому что в рации аккумулятор сел! - ответили хором и красные оба. Дети... Складно врать не умеют.

- Прямо сразу? - голос Ахинеева полон яда, - Вам даже не успели сказать, почему решили возвращаться?

- Почему-почему, - бурчит под нос парень с биркой "Андрей", - Они решили, что "аномалия" заработала. Ну, может, открылась не в полный размер... Только кабель просунуть или шланг с горючкой. Иначе, откуда бы ночью электричество? - после молчания, - Никто с вами не собирался воевать, просто парни домой захотели...

- А вы что подумали? - припер ребят в угол, - Согласитесь, или красный флаг, или "аномалия заработала".

- А мы подумали, что три ночевки натощак - это слишком дофига... Пускай сам Дятел так службу тащит...

- Другими словами - связь у вас была, но на вызовы вы не отвечали? - не то спрашивает, не то утверждает Ахинеев, - Решили тихонько выждать в лесу, пока дело прояснится и потом присоединиться к победителям?

- Решили узнать, где полковник Ибрагимов, - быстрый взгляд в мою сторону, - этот нигде не пропадет... - видимо, парочка из тех, кого Володя лично отбирал для путешествия на Запад. Выяснять подробности глупо...

- Узнали? - тон изменился, Ахинеев добродушно сложил руки на животе и наконец-то отхлебнул отвара.

- Угу... - снова смотрят на меня, словно ища поддержки. Извините, ребята, я была о вас лучшего мнения.

- Хотите что-то спросить? Не стесняйтесь, не на допросе! - ещё неизвестно, что хуже. Парочка ни на миг не забывает, что их слова сейчас разносятся по всему лагерю.

- Почему эта сухопутная гнида нам в лесу сразу правду не сказала?! - надо понимать, оратор имеет в виду третьего солдата "срочника", по имени Игорь, отделенного от возмущенного морпеха фигурой "научника"...

- Я им сказал! - не менее возмущенно отзывается тот, и в свою очередь косится на меня в поисках поддержки (похоже, что я здесь популярная личность), - Только они оба ни хрена не поняли! - а вот это уже интересно. Оказывается, был спор. Солдата, кстати, я смутно помню, что-то растительное он в первые дни на анализ приносил...

- Что?! - не выдерживает до того момента невозмутимая Ленка (вспомнила, она здесь корреспондентом, от какого-то крутого информационного агентства, вероятно оттуда и характерные навыки).

- Сказал, - чуть тише повторяет солдатик, - что пока... некоторые дятлы... собирались в прошлое, лизать жопу московскому царю, другие, - взгляд в мою сторону, - без дураков, готовились к высадке на другую планету, - снова косится на меня, потом на "научника" и добавляет совсем тихо, - Они плевать хотели на перебои в снабжении и всех царей, вместе взятых... - круто. Тесное общение с инженерно-техническим персоналом не прошло даром. Анархизм косит наши ряды...

- Это... правда? - теперь вся компания, кроме Ахинеева, смотрит на меня, выпучив глаза.

- Да... Тема моей докторской диссертации - "Экстремальное самообеспечение пищей малых коллективов на планетах земного типа", - гори она огнем, эта секретность. Зато, как звучит! Гордо звучит, черт побери...

- Слышал?! - судя по звуку и исказившейся физиономии, один морпех пнул другого под столом ногой.

- Перерыв пять минут! - "телевизионным голосом" подбивает итог Елена. Неужели, по инерции, она сейчас объявит рекламную паузу? - Ждем телефонных звонков от наших слушателей.

 

Сидим... Вот же, влипла! Тихонечко кошусь на Соколова. У того, на лице, написан аналогичный вывод... Каждый занят своими мыслями. Морпехи - увлеченно пытаются достать друг друга под столом ногами, Ленка что-то строчит на разбросанных перед нею бумажках, "научник" и "срочник" тихонько спорят между собой. По табло электронных часов скачут секунды... Где-то попадалось выражение, что минута молчания, в прямом эфире, длится вечность. Совершенная правда! А каково ждать пять минут? Тоска...

 

- Начинаем отвечать на вопросы радиослушателей! - говоря в микрофон Ленка лихо сортирует записки, - Большинство адресовано руководству экспедиции, - Соколов вздрагивает, как будто он спал сидя, - Если выразить основную суть, там одна и та же тема - Что с нами будет, как дальше жить? Вам слово, Вячеслав Андреевич!

- Ничего с нами не будет, - севшим голосом бурчит Соколов, - Выжили! Будем жить дальше. На митинге я уже всё сказал. Сколько можно повторяться? - оказывается, у них митинг был... А мы в лесу, как дикие звери.

- Людям хочется подробностей, - подает голос с торца стола Ахинеев, - Им кажется, что у нас катастрофа.

- Не видели они катастроф, - ещё более меланхолично бурчит МЧСник, - у нас вполне штатная ситуация.

- Э-э-э... тогда что вы называете "нештатной ситуацией"? - Елена впервые выразила эмоции, - Нам грозят голод, холод и внутренние распри... Связи с Большой Землей - нет... Официальное руководство - отстранено от власти... Мы едва предотвратили вооруженный конфликт... Надвигается сибирская зима... - Соколов лениво поворачивается в её сторону всем телом. Кожаное кресло жалобно пищит... Меланхолично успокаивает:

- Повторяю, ситуация штатная, - Ленка замолкает на полуслове, - Мы, по крайней мере, не в Антарктиде.

- Причем тут Антарктида? - вырывается у сидящего напротив меня морпеха. Кресло опять скрипит...

- Да было уже, похожее ЧП... В апреле 1982 года. Полярная станция "Восток"... День космонавтики... В канун наступления полярной ночи у них сгорела дизельная электростанция... Основная и резервная... Двадцать человек остались без света и тепла в самом холодном месте планеты... Полностью оторванные от мира... Там, в это время, морозы - под минус 80 по Цельсию... Авиация и наземный транспорт, для эвакуации не пригодны... Хуже чем в космосе... С орбиты, хотя бы в спускаемом аппарате - удрать можно, а с Полюса Холода - никак...

- Их спасли? - выдыхает Елена.

- Их нельзя было спасти, - Соколов слегка оживился, словно вопросы кажутся ему смешными, - Нет в это время года, по всей Антарктиде, никакого сообщения по земле или по воздуху. Полная "автономка". Как у нас.

- Они погибли?

- Один человек - сразу... Сгорел при пожаре. Все остальные - выжили и перезимовали... своими силами.

 

Ну что же - аналогия самая, что ни на есть прозрачная. По сравнению с космическим безлюдьем ледяного континента - у нас тут курорт. Рыба, звери, птица, лес, грибы. Даже люди попадаются. Живем, товарищи! Нет, до чего подлая скотина человек? Стоило узнать, что кому-то пришлось ещё хуже - все сразу приободрились.

 

- Все должны были погибнуть, но выкрутились? - заинтересованно подался вперед солдат.

- А то! - снисходительно продолжает Соколов, - Наших "научников" с инженерами уморить трудно. Для начала, на ветру и полярном морозе, они за считанные часы восстановили и запустили старый движок с генератором... Получили самое первое электричество и свет... Потом, электросваркой, наделали из бочек и всякого хлама печек-буржуек... Наладили производство свечей из "научного" парафина... Сумели спасти часть продуктов... Организовали баню... Смастерили самодельную печь для выпечки хлеба... Возобновили нормальное ведение метеорологических наблюдений... Начали отсылать сводки по радио... Завели трактор... Притащили и отремонтировали выброшенный на свалку большой дизель-генератор... Постепенно жизнь наладилась.

- Почти как мы? Ну, кроме вооруженной смены власти...

- В точности как мы, - Соколов вздыхает, - Я же говорю - здесь штатная ситуация. По другому не бывает. В момент катастрофы власть меняется всегда, - особо выделил последнее слово голосом, - На станции "Восток" обязанности официального начальника, в экстремальной обстановке, принял на себя обычный инженер-буровик Борис Моисеев. Точными и грамотными действиями, в том числе личным примером, он буквально спас всю экспедицию. Правда потом, за "преступное самозванство и самоуправство", ему навсегда испортили карьеру...

- Но, хоть пища них была в достатке?

- С этим - отдельная песня, - Соколов грустно усмехается, - всю полярную ночь из Ленинграда станцию "Восток" бомбардировали грозными телеграммами, что полярники переедают (!), что им следует экономить еду, за перерасход продуктов питания у всех участников экстремальной зимовки будет высчитано, из зарплаты, а непосредственные виновники "разбазаривания" - пойдут под суд...

- Они там сдурели? - это я спросила?

- Никто в руководстве не хотел брать на себя ответственность, - сразу отозвался Ахинеев, - А у официального начальника станции хватило ума довести это "мнение" до участников зимовки. Типа - "я тут не причем, это всё они!" Представляете, как им в итоге зимовалось? Сначала, попробуйте выжить... А если кто уцелеет - тот дома сядет в тюрьму...

- Практически, как у нас? - главное экспедиционное начальство болезненно морщится.

- По-другому - не бывает... Господа, мы в России!

 

И тут в дверь забарабанили... У них настоящие деревянные двери! Ну, фанерные... Во всяком случае - не клапан из ткани, на застежках, как в обычных " модулях". Елена на секунду вышла и вернулась обратно уже с ворохом исписанных бумажек. Держа их, не как обычный человек - двумя пальцами, а как-то "по цирковому", каждую кучку между пальцами отдельно. Не к добру! Двинулась к столу и принялась выкладывать эти кучки перед собравшимися. Мне досталось штук пять... Морпехам - по парочке... Соколову - натуральный ворох.

 

- Внимание! Телефонный коммутатор захлебнулся от перегрузки... Порядок сбора вопросов изменен. Теперь на нас работает выделенный радиоканал, там сидит доброволец и принимает их в порядке живой очереди. Товарищи, не галдите в эфире! Большинство тем повторяются, а время - не резиновое... Вопросы объемом больше 7-10 слов - не принимаются! - ничего себе! Хотя, мне такой порядок нравится...

- С кого начнем? - Ахинеев взял вожжи в руки, - Галина? Вам, как даме, предоставляется первое слово, - Сначала - читаете <