Тягунова Могила (3 тыс до н.э.)

На правом берегу Днепра, возле села Марьевка, археологи раскопали огромный (семь метров в высоту, восемьдесят метров в диаметре) курган катакомбной культуры, который местные жители прозвали Тягунова могила; он был воздвигнут в самом конце 3 тыс. до н.э. Курган принадлежал знатному и, видимо, выдающемуся воину: в нем оказалась одноосная боевая колесница на сплошных колесах — самая древняя из найденных в степях Восточной Европы. Владельцу колесницы было 35–40 лет, его непотревоженный скелет лежал здесь же, в погребальной камере, на ложе, состоявшем из подстилки, подушки и меловой подсыпки. С воином был уложен бронзовый наконечник стрелы — возможно, это был знак власти. Люди, сопровождавшие покойного, видимо, представляли меньшую ценность. Они оказались расчлененными: археологи обнаружили кучки костей, принадлежавших немолодой женщине и мужчине средних лет. Рядом с колесницей лежал скелет мальчика — видимо, в его обязанности входило ухаживать за колесницей и упряжными животными. Голова мальчика была отделена и лежала у входа в камеру.

Капитоново (2 тыс.до н.э.)

Отдельно лежащие головы археологи находят и в могильниках срубной культуры («срубники» населяли степь в конце 2 тыс. до н.э., незадолго до начала эры железа). На поселении Капитоново в среднем течении Северского Донца было раскопано святилище: в центре его находилась большая яма-жертвенник, а над ней водружен череп быка. В самом святилище человеческих останков не нашли, но неподалеку от него обнаружили шесть могил с расчлененными телами и черепами, захороненными отдельно. Вероятно, эти люди стали жертвами ритуального убийства.

Степи эпохи бронзы во множестве предлагают археологам подобные находки. Но четкого ответа на вопрос, как и почему совершались человеческие жертвоприношения той эпохи, как правило, нет. И можно лишь догадываться, во славу каких богов проливалась кровь и какова была роль расчлененных слуг, отправлявшихся в загробный мир вслед за своим господином.

Скифы

С началом железного века в степях Восточной Европы появляется новый народ, который постепенно захватывает все большие территории к западу. Эти люди сами себя называли «сколоты», а у греческих авторов за ними закрепилось название «скифы». О ритуалах скифов нам уже известно очень многое. Писал о них и знаменитый греческий историк и путешественник Геродот, который побывал на окраине скифского мира и описал и самих скифов, и их соседей, например, массагетов — он пишет, что «иные считают их также скифским племенем».

Согласно Геродоту, массагеты приносили в жертву и съедали стариков своего племени: «…Предела для жизни человека они не устанавливают. Но если кто у них доживет до глубокой старости, то все родственники собираются и закалывают старика в жертву, а мясо варят вместе с мясом других жертвенных животных и поедают. Так умереть — для них величайшее блаженство. Скончавшегося же от какого-нибудь недуга они не поедают, но предают земле. При этом считается несчастьем, что покойника по его возрасту нельзя принести в жертву».

В описанных Геродотом жертвенных обычаях массагетов прослеживается некоторое противоречие. Историк сообщает: «Единственный бог, которого они почитают, это — солнце. Солнцу они приносят в жертву коней, полагая смысл этого жертвоприношения в том, что самому быстрому богу нужно приносить в жертву самое быстрое существо на свете».

В изложении Геродота не вполне понятно, почему богу, которому надлежит жертвовать быстроногих коней, приносят в жертву стариков — вероятно, массагеты все-таки поклонялись и еще каким-то богам.

Обычаи скифов Геродот описывает значительно подробнее. Историк называет скифского бога войны именем греческого Ареса, но греки любили отождествлять иноземных и не вполне понятных богов со своими, хорошо знакомыми. Что же касается самого обряда, то он описан, судя по всему, достаточно точно — это подтверждается и другими источниками.

Но предоставим слово Геродоту: «Аресу же совершают жертвоприношения следующим образом. В каждой скифской области по округам воздвигнуты такие святилища Аресу: горы хвороста нагромождены одна на другую на пространстве длиной и шириной почти в 3 стадия (около пятисот метров. — О. И.), в высоту же меньше. Наверху устроена четырехугольная площадка; три стороны ее отвесны, а с четвертой есть доступ. От непогоды сооружение постоянно оседает, и потому приходится ежегодно наваливать сюда по полтораста возов хвороста. На каждом таком холме водружен древний железный меч. Это и есть кумир Ареса. Этому-то мечу ежегодно приносят в жертву коней и рогатый скот, и даже еще больше, чем прочим богам. Из каждой сотни пленников обрекают в жертву одного человека, но не тем способом, как скот, а по иному обряду. Головы пленников сначала окропляют вином, и жертвы закалываются над сосудом. Затем несут кровь на верх кучи хвороста и окропляют ею меч. Кровь они несут наверх, а внизу у святилища совершается такой обряд: у заколотых жертв отрубают правые плечи с руками и бросают их в воздух; затем, после заклания других животных, оканчивают обряд и удаляются. Рука же остается лежать там, где она упала, а труп жертвы лежит отдельно».

Помимо специального обряда жертвоприношения в святилище скифы и убийство врага в бою превращали в своего рода ритуал. Геродот сообщает: «Военные обычаи скифов следующие. Когда скиф убивает первого врага, он пьет его кровь. Головы всех убитых им в бою скифский воин приносит царю. Ведь только принесший голову врага получает свою долю добычи, а иначе — нет. Кожу с головы сдирают следующим образом: на голове делают кругом надрез около ушей, затем хватают за волосы и вытряхивают голову из кожи. Потом кожу очищают от мяса бычьим ребром и мнут ее руками. Выделанной кожей скифский воин пользуется, как полотенцем для рук, привязывает к уздечке своего коня и гордо щеголяет ею. У кого больше всего таких кожаных полотенец, тот считается самым доблестным мужем. Иные даже делают из содранной кожи плащи, сшивая их, как козьи шкуры. Другие из содранной вместе с ногтями с правой руки вражеских трупов кожи изготовляют чехлы для своих колчанов…»

Черепа врагов тоже использовались в ритуальных целях — из них скифы делали чаши для пиров, обтягивая их сыромятной кожей. Те, кто мог себе это позволить, золотили чаши изнутри. «Раз в год, — пишет Геродот, — каждый правитель в своем округе приготовляет сосуд для смешения вина. Из этого сосуда пьют только те, кто убил врага. Те же, кому не довелось еще убить врага, не могут пить вина из этого сосуда, а должны сидеть в стороне, как опозоренные. Для скифов это постыднее всего. Напротив, всем тем, кто умертвил много врагов, подносят по два кубка, и те выпивают их разом».

Особый интерес представляет сообщение Геродота о ритуальных убийствах скифами своих родственников во время судебных поединков — «когда перед судом царя один одержит верх над другим». Из черепов убитых родичей тоже делали чаши: «…при посещении уважаемых гостей хозяин выставляет такие черепа и напоминает гостям, что эти родственники были его врагами и что он их одолел. Такой поступок у скифов считается доблестным деянием».

Археологам случалось находить неограбленные скифские курганы (например, курган Кызыл-Джар IX на Алтае), в которых покойник, похороненный по всем правилам, был тем не менее лишен головы. Возможно, эти люди пали жертвой судебного поединка, и их головы стали ритуальными чашами… И чаши из черепов, и остатки колчанов из человеческой кожи встречаются в скифских курганах.

Интересно, что жертвами ритуальных «убийств» могли стать и трупы. Скифы и окружающие их народы непреложно верили в загробное существование и в то, что покойные могут вмешиваться в дела живых. Грабители, проникавшие в могильную камеру, иногда старались «обезвредить» погребенные в ней тела. Так, в одном из знаменитых пазырыкских курганов на Алтае с обоих погребенных была сорвана одежда, отрублены головы, у женщины отрубили стопы, голени и кисть правой руки, надломили пальцы…

В Центральной Туве археологи обнаружили в кургане скифского времени и вовсе удивительную картину: побывавшие в нем люди не тронули золото (по крайней мере часть его сохранилась), но забрали оружие и изрубили костяки погребенных. Вероятно, ритуальное «убийство» трупов значило для них больше, чем само ограбление.

Но скифы совершали ритуальные убийства не только врагов (живых и мертвых) и склочных родственников. У них были приняты человеческие жертвоприношения на похоронах царей. При этом все подданные наносили себе небольшие телесные повреждения, а наложницу, ближайших слуг и стражу отправляли в мир иной вслед за владыкой. Интересно, что эти люди обычно были свободными скифами.

Рабство у скифов вообще было очень слабо развито, как, впрочем, и у всех кочевников. В степи невозможно уследить за рабом, а конь, на котором он может сбежать, всегда рядом. Основная работа — присмотр за стадами — требует коня и свободы передвижени я. Поэтому скифы, по сообщению Геродота, ослепляли своих немногочисленных рабов и использовали их лишь для взбивания молочных продуктов. А все те, кто шел на смерть вместе со своими владыками, были свободными людьми.

Похороны скифских царей настолько подробно, красочно и интересно описаны у Геродота, что авторы настоящей книги решили не пересказывать великого грека, а надолго предоставить слово ему самому: «Гробницы царей находятся в Геррах (вероятно, в нижнем Поднепровье.)… Когда у скифов умирает царь, то там вырывают большую четырехугольную яму. Приготовив яму, тело поднимают на телегу, покрывают воском; потом разрезают желудок покойного; затем очищают его и наполняют толченым кипером, благовониями и семенами селерея и аниса. Потом желудок снова зашивают и везут на телеге к другому племени. Жители каждой области, куда привозят тело царя, при этом поступают так же, как и царские скифы (одно из скифских племен. — О. И.). Они отрезают кусок своего уха, обстригают в кружок волосы на голове, делают кругом надрез на руке, расцарапывают лоб и нос и прокалывают левую руку стрелами. Затем отсюда везут покойника на повозке в другую область своего царства. Сопровождают тело те, к кому оно было привезено раньше. После объезда всех областей они снова прибывают в Герры к племенам, живущим в самых отдаленных пределах страны, и к царским могилам. Там тело на соломенных подстилках опускают в могилу, по обеим сторонам втыкают в землю копья, а сверху настилают доски и покрывают их камышовыми циновками. В остальном обширном пространстве могилы погребают одну из наложниц царя, предварительно задушив ее, а также виночерпия, повара, конюха, телохранителя, вестника, коней, первенцев всяких других домашних животных, а также кладут золотые чаши (серебряных и медных сосудов скифы для этого вовсе не употребляют). После этого все вместе насыпают над могилой большой холм, причем наперерыв стараются сделать его как можно выше.

Спустя год они вновь совершают такие погребальные обряды: из остальных слуг покойного царя выбирают самых усердных (все они коренные скифы: ведь всякий, кому царь прикажет, должен ему служить; купленных же за деньги рабов у царя не бывает). Итак, они умерщвляют 50 человек из слуг удушением (также 50 самых красивых коней), извлекают из трупов внутренности, чрево очищают и наполняют отрубями, а затем зашивают. Потом на двух деревянных стойках укрепляют половину колесного обода выпуклостью вниз, а другую половину — на двух других столбах. Таким образом они вколачивают много деревянных стоек и ободьев; затем, проткнув лошадей толстыми кольями во всю длину туловища до самой шеи, поднимают на ободья. На передних ободьях держатся плечи лошадей, а задние подпирают животы у бедер. Передние и задние ноги коней свешиваются вниз, не доставая до земли. Потом коням надевают уздечки с удилами, затем натягивают уздечки и привязывают их к колышкам. Всех 50 удавленных юношей сажают на коней следующим образом: в тело каждого втыкают вдоль спинного хребта прямой кол до самой шеи. Торчащий из тела нижний конец кола вставляют в отверстие, просверленное в другом коле, проткнутом сквозь туловище коня. Поставив вокруг могилы таких всадников, скифы уходят».

Сообщения Геродота подтверждаются археологами. Во множестве царских курганов, возведенных скифами, они находят останки слуг, погребенных рядом со своим повелителем.