Должен ли муж, который не препятствовал жене сделать аборт, покаяться в грехе детоубийства?

Иеромонах Иов (Гумеров)

Семья является жизненным союзом, основанным не только на взаимной любви, но и общей ответственности. При заключении брака каждый из супругов берет на себя всю полноту ответственности друг за друга и за детей, которые являются благословенными плодами этого союза. Поэтому Господь Спаситель говорит о муже и жене: «Так что они уже не двое, но одна плоть» (Мф. 19: 6). Совершенно очевидно, что тяжкий грех за совершенный аборт одинаково ложится на мужа и жену. Муж, как глава семьи, несет даже б о льшую ответственность. Очень печально, что мужчины в своем большинстве не сознают на себе этот смертный грех. За годы моего священства только несколько мужей на исповеди каялись в этом. Это значит, что остальные мужья, чьи жены сделали аборт, имеют нераскаянные грехи.

Тяжелая вина лежит также на том, кто делает аборт. Они зарабатывают деньги на убийстве невинных детей. Правило 8 святителя Василия Великого гласит: «Дающие врачевство для извержения зачатого в утробе есть убийцы, равно и приемлющие детоубийственные отравы».

Дающий средства для умерщвления ребенка является убийцей в самом прямом значении этого слова. Нынешние совершители этого убийства не просто дают умерщвляющие начавшуюся жизнь лекарства, но кромсают на части младенца. Доктор Бернард Натансон, сделавший много абортов, позднее, когда появилась аппаратура, позволяющая следить за развитием еще не рожденного ребенка, был потрясен жестокой бесчеловечностью аборта. Он рассказывает: «Сегодня мы располагаем аппаратурой, впервые позволяющей увидеть аборт глазами его жертвы. Ультразвуковая запись показывает, как ребенка разрывают, расчленяют, четвертуют, размалывают и уничтожают холодные стальные инструменты врача, производящего аборт… Сейчас на экране мы видим линейное изображение 12-недельного ребенка в ультразвуковом изображении в реальном масштабе времени. Он расположен вот в этом направлении. Это его голова, это тело. А вот рука, тянущаяся ко рту. Если мы будем рассматривать изображение поближе, то сможем различить глаз, глазницу. Вот нос ребенка, вот его рот. Видна даже мозговая полость, ее пространство, заполненное мозгом. Мы видим тело ребенка, ребра как силуэт и сзади — позвоночник. Эта губкообразная ткань наверху является плацентой. Темное пятно вокруг ребенка — околоплодные воды. А вот здесь, внизу, у края экрана, можно рассмотреть ноги ребенка. Теперь нам предстоит перейти к операции. Мы видим, как бьется сердце в груди ребенка. Оно совершает около 140 ударов в минуту. Ребенок спокойно движется в матке. Мы видим, что время от времени он немного меняет положение, хотя расположен все в том же направлении. Вот движется его рука, большой палец приближается ко рту. Движения его спокойны, он находится в защищенном пространстве.

Тень, которая появилась сейчас внизу, рядом с границей экрана, — это вакуум-кюретка. Мы окрасили ее, чтобы вы смогли лучше ее различить. Врач уже расширил шейку матки и вводит вакуум-кюретку. Вы видите на экране движение инструмента. Вы увидите, как кюретка будет приближаться к ребенку, а он попытается отодвинуться от нее и начнет совершать активные, панические движения. Теперь ребенок движется целенаправленно, меняется его положение в матке. Вот он отодвигается. И хотя вакуум-кюретка еще не коснулась его, он уже очень возбужден и совершает быстрые движения. Сейчас он опять занял продольное положение, и вакуум-кюретка снова блестит внизу на экране. Рот ребенка раскрыт. Этот кадр еще повторится в нашем фильме. Вакуум-кюретка, быстро движущаяся на экране, — это смертоносный инструмент, который разорвет и уничтожит ребенка. Его направят против ребенка, после того как будет прорван околоплодный пузырь и выйдет околоплодная жидкость. Мы видим, как движется вакуум-кюретка в поисках ребенка, и вновь он широко раскрывает рот. Это безмолвный крик ребенка, который скоро должен погибнуть. Сейчас его сердце бьется значительно чаще, и его движения еще убыстряются. Он чувствует угрозу своей безопасности, отодвигается в сторону, в левую часть матки, в возбуждающей сострадание попытке спрятаться от безжалостных инструментов, которыми врач собирается его убить. Сердечные удары еще заметно учащаются и достигают приблизительно 200 в минуту. Ребенок, несомненно, ощущает смертельную опасность. Мембрана прорвана, околоплодная жидкость вышла, вакуумный инструмент присасывается к телу ребенка. Под действием давления он притягивает тело ребенка, отрывая его от головы. Ног уже нет, мы видим движение инструмента, разрывающего тело. Вся сила отрицательного давления направлена против ребенка. Его голову еще можно различить на экране, а тела больше нет. Оно оторвано от головы. То, что мы видим сейчас, — это голова с межполушарной границей. Эта голова, которую я сейчас обвел на экране, слишком велика для того, чтобы ее можно было удалить из матки. Врач должен ввести другой инструмент, аборцанг, обхватить им крепко голову и раздавить ее, чтобы удалить из матки. Оба — и врач, производящий аборт, и анестезиолог — используют тайный язык, который психологически защищает их, помогая скрыть ужасный смысл происходящего. Они называют голову ребенка, которую врач нащупывает в матке, номером первым. И анестезиолог спрашивает врача: ”Номер первый вышел? Мы закончили?» На экране видны части этого инструмента; он мелькает то здесь, то там. Сейчас он справа, вот голова схвачена аборцангом, и ее тянут вниз, к шейке матки. Мы можем рассмотреть только осколки, куски тканей, указывающие на то, что здесь недавно было живое беспомощное крошечное человеческое существо» (http://theme.orthodoxy.ru/abort/natanson.html).