Данная позиция аналогична толкованию нормы статьи 7 Закона о банкротстве, приведенному в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.10.2016 N 306-ЭС16-3611.

Как указано в этом Определении, в качестве критерия, допускающего возбуждение дела о банкротстве подобным способом, должен рассматриваться не сам статус кредитной организации, обращающейся с соответствующим заявлением, а реализуемая ею деятельность по осуществлению банковских операций на основании специального разрешения (лицензии) Банка России.

Отличительная особенность предъявляемых кредитными организациями требований состоит в том, что эти требования, как правило, подтверждаются стандартными средствами доказывания, в связи с чем процесс доказывания их наличия и размера носит упрощенный характер.

Поэтому сам статус заявителя по делу о банкротстве, чьи требования вытекают из подобного рода деятельности, не имеет решающего значения при возникновении вопроса о допустимости применения абзаца второго пункта 2 статьи 7 Закона о банкротстве. В таких случаях судам необходимо проверять, являются ли требования заявителя следствием реализации специальной правоспособности кредитной организации или связанными с ними требованиями (например, из обеспечительных сделок), и при установлении таковых - разрешать по существу вопрос об их обоснованности и введении процедуры несостоятельности.

Несмотря на то что названное Определение Верховного Суда Российской Федерации вынесено по делу о банкротстве юридического лица, имеются основания утверждать, что таким же образом следует толковать положения абзаца седьмого пункта 2 статьи 213.5 Закона о банкротстве и исходить из того, что возможность обращения с заявлением о признании должника банкротом без представления судебного акта обусловливается не наличием у заявителя статуса кредитной организации, а определяется существом правоотношений между кредитором и должником, вытекающих из кредитного договора.

Следствием данной правовой позиции является вывод о том, что при отсутствии вступившего в законную силу решения суда с заявлением о признании гражданина банкротом по требованию, основанному на кредитном договоре, может обратиться не только кредитная организация, но и иное лицо, право требования к которому перешло на основании закона или в результате сделки.

Например, таким лицом может выступать цессионарий, право требования к которому перешло на основании соглашения об уступке требования. Следует признать, что поручитель либо залогодатель, исполнивший обязательства гражданина перед кредитной организацией, в силу пункта 1 статьи 365 и пункта 4 статьи 348 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) также вправе обратиться в суд с заявлением о признании гражданина, являвшегося заемщиком по кредитному договору, банкротом и в отсутствие вступившего в законную силу судебного акта.

Должник при заявлении возражений относительно требований кредитора в силу положений части 2 статьи 41 АПК РФ и статей 1, 10 ГК РФ обязан добросовестно пользоваться своими правами.

Под злоупотреблением правом понимается такое поведение лица по осуществлению принадлежащего ему права, которое связано с нарушением установленных пределов осуществления гражданских прав, направлено на достижение незаконной цели или достижение цели незаконными средствами и нарушает при этом права и законные интересы других лиц или создает для этого условия.

Из изложенного следует вывод, что, рассматривая доводы должника, суды обязаны не только оценить обоснованность, существо этих возражений и соответствие их критериям, определенным в абзацах четвертом и пятом пункта 2 статьи 213.6 Закона о банкротстве с учетом разъяснений, приведенных в пункте 14 Постановления N 45, но также должны дать надлежащую оценку и процессуальному поведению гражданина, в том числе предшествовавшему заявлению возражений относительно требований кредитора.

В рассматриваемом деле должник, являющийся заемщиком по кредитному договору, заявил возражения относительно требования банка, предъявленного на основании кредитного договора и не подтвержденного вступившим в законную силу судебным актом.

Суд первой инстанции, указав, что должником поданы иски о признании незаключенными кредитных договоров, на которых основано требование банка, и, следовательно, между сторонами имеется спор о праве, согласился с доводами гражданина и признал требование банка необоснованным.

Апелляционный суд поддержал выводы суда первой инстанции и отклонил ссылки банка на злоупотребление должником своими правами, указав, что обращение в суд с иском не свидетельствует о недобросовестности лица.

Суд округа обратил внимание на то, что суды при наличии доводов банка о злоупотреблении гражданином своими процессуальными правами не дали оценку процессуальному поведению должника, выразившемуся в непредставлении отзыва на заявление банка, подаче апелляционной жалобы на определение суда о принятии заявления банка к производству спустя четыре месяца после его вынесения, подаче исков к банку о признании кредитных договоров незаключенными только в ноябре 2015 - феврале 2016 года, притом что с заявлением о банкротстве гражданина банк обратился в суд в июне 2015 года.

В связи с этим суд кассационной инстанции отменил судебные акты первой и апелляционной инстанций и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции ( Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 26.08.2016 по делу N А56-41674/2015).

С учетом изложенных выводов суда кассационной инстанции необходимо отметить следующее.

Возражения должника, излагаемые как в письменной, так и в устной форме, не могут сводиться лишь к констатации его несогласия с заявленным требованием. Заявляя о наличии спора, гражданин обязан аргументировать свои доводы (в том числе указать основания недействительности сделки; раскрыть причины, позволяющие утверждать, что срок исполнения обязательства не наступил либо задолженность отсутствует; представить подробный контррасчет долга и т.д.). Иначе говоря, возражения должны быть обоснованными и действительно свидетельствовать о том, что спор о праве имеет место.

Кроме того, в случае, когда должник обосновывает свое несогласие с заявлением кредитора или уполномоченного органа лишь ссылками на недействительность или незаключенность договора, неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по которому положено в основание требования, такие возражения, следуя разъяснениям, приведенным в абзаце третьем пункта 14 Постановления N 45, надлежит оценивать и с учетом положений пункта 5 статьи 166 и пункта 3 статьи 432 ГК РФ.

По смыслу указанных норм, если поведение лица после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки, заявление должника о ее недействительности не имеет правового значения, а если сторона приняла от другой стороны исполнение по договору или иным образом подтвердила его действие, то в последующем не имеет юридического значения ее заявление о незаключенности договора; такое поведение должника квалифицируется как недобросовестное.

Более того, имеются основания полагать, что поддержка позиции о достаточности самого факта возражений должника (без раскрытия их существа и оснований) может привести в скором времени к тому, что норма пункта 2 статьи 213.5 Закона о банкротстве утратит свою актуальность и обращение кредиторов с требованиями, включенными в указанный пункт, будет лишено всякого смысла (при отсутствии вступившего в законную силу судебного акта, подтверждающего денежное требование).

Между тем анализ последовательно вносимых в Закон о банкротстве изменений позволяет сделать вывод о стремлении законодателя упростить введение процедуры банкротства в отношении должников, требования к которым подтверждаются стандартными средствами доказывания.

Таким образом, поскольку право должника на заявление возражений относительно существования задолженности, ее размера и срока исполнения обязательства коррелирует с его же обязанностью пользоваться этим правом добросовестно, оценка соответствия действий и поведения гражданина приведенным выше критериям должна быть дана судом с учетом полного и всестороннего анализа как представленных доказательств, так и документов, фиксирующих процессуальные действия сторон.

 

 

"Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2017)" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 16.02.2017) (ред. от 26.04.2017)

 

 

15. При применении абзаца пятого п. 2 ст. 213.5 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" суд должен проверить обоснованность денежного требования кредитора независимо от того, что задолженность признана должником.!!!!

Ссылаясь на наличие задолженности по оплате услуг по договору поручения, Д. обратился в арбитражный суд с заявлением о признании С. несостоятельным (банкротом).

Определением суда первой инстанции, оставленным без изменения постановлениями суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа, заявление признано обоснованным, в отношении гражданина (С.) введена процедура реструктуризации долгов, требование Д. включено в третью очередь реестра кредиторов, назначен финансовый управляющий. При этом суды исходили из того, что для признания требования обоснованным отсутствует необходимость представления решения суда, вступившего в законную силу, так как задолженность признается самим должником.

Указывая на то, что договор поручения является мнимой сделкой, стороны которой искусственно сформировали задолженность в ущерб интересам кредиторов должника, банк обратился в Верховный Суд Российской Федерации с кассационной жалобой на указанные судебные акты.

Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила названные судебные акты и направила дело на новое рассмотрение по следующим основаниям.

По общему правилу кредитор должен представить вступившее в силу решение суда, подтверждающее наличие задолженности (п. 1 ст. 213.5 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)"; далее - Закон о банкротстве). Соответствующее заявление может быть подано конкурсным кредитором без представления вступившего в законную силу судебного акта, в частности если его денежные требования признаются должником, но не исполняются (абзац пятый п. 2 ст. 213.5 Закона о банкротстве).

Вместе с тем указанное не означает, что одного лишь факта признания должником наличия задолженности и неисполнения обязанности по ее погашению достаточно для признания заявления кредитора обоснованным и введения процедуры банкротства.

Отсутствие вступившего в силу судебного акта, подтверждающего существование долга, в любом случае налагает на суд обязанность по проверке требования кредитора по существу.

Как разъяснено в подлежащем применению и при банкротстве граждан п. 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 июня 2012 г. N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При рассмотрении данного обособленного спора банк приводил доводы и представлял доказательства отсутствия задолженности должника перед Д. и мнимости указанной сделки, однако ни один из доводов банка в нарушение положений ст. 71, 168 и 170 АПК РФ не получил какой-либо правовой оценки со стороны судов нижестоящих инстанций.

 

Федеральная судебная практика:

Задолженность физического лица перед банком считается погашенной при наличии вступившего в законную силу решения суда об обязании банка принять имущество должника в качестве отступного. При таких условиях требование банка считается необоснованным, а производство по делу о банкротстве гражданина подлежит прекращению.

(Определение Верховного Суда РФ от 05.07.2017 N 307-ЭС17-8196 по делу N А56-32667/2016)

 

Доводы должника о том, что на его счету в банке имеется достаточное количество денежных средств для погашения предъявленных к нему требований, получили надлежащую правовую оценку со стороны судов нижестоящих инстанций. Должнику неоднократно предоставлялась возможность в добровольном порядке погасить задолженность перед заявителями, чего им сделано не было, в связи с чем он не может ссылаться в настоящее время на достаточное количество средств как на основание для отказа во введении процедуры реструктуризации.

(Определение Верховного Суда РФ от 18.10.2016 N 309-ЭС16-13425)