И первое послевоенное десятилетие (1941 – середина 1950-х гг.)

Великая Отечественная война кардинально изменила условия существования исторической науки. Историографическая ситуация характеризовалась определенным свертыванием научно-исследовательской работы и реорганизацией системы исторической науки. Многие вузы, научно-исследовательские учреждения, архивы были эвакуированы в восточные районы страны. В этих условиях историки активно включились в военно-патриотическую работу, одним из направлений которой являлась научно-пропагандистская деятельность. В документе № 8 представлены воспоминания одного из ведущих советских ученых-историков М.В. Нечкиной о лекционной работе в годы Великой Отечественной войны.

После окончания войны продолжилось развитие научных структур. Во всех союзных республиках были созданы академии наук, а в их составе учреждены институты истории, открыты университеты и филиалы ИМЭЛ. Совершенствовалась структура научно-исторических учреж­дений. В составе Института истории АН СССР и республикан­ских институтов появились новые специализированные отделы, секторы, проблемные исследовательские группы. Во второй по­ловине 1950-х годов началось образование научных советов АН СССР по крупнейшим комплексным проблемам исторического процесса, в частности, была создана Комиссия по истории историчес­кой науки (1946 г.).

В послевоенные годы существенно возросло количество издаваемой исторической литературы. Многие вузы и научные учреждения выпускали сборники и записки научных трудов, переиздавались учебни­ки по истории для средней и высшей школы. Наряду с журна­лом «Вопросы истории» (так с 1945 г. стал называться «Истори­ческий журнал») стали издаваться журналы «Исторический архив», «Вопросы истории КПСС», «История СССР», «Советская архео­логия» и ряд других. Это позволило увеличить публикацию научной продукции историков, вести на страницах периодичес­ких изданий дискуссии, оперативно и широко обсуждать поло­жение дел в исторической науке.

В то же время в условиях начавшейся «холодной войны» власти начали ужесточать систему идеологического партийного контроля над общественными науками, в том числе и историей. В 1945 – 1946 гг. вышла серия постановлений ЦК ВКП (б), требовавших от учёных повышения эффективности идеологической работы, активизации борьбы за чистоту марксистско-ленинской идеологии и отстаивания принципов партийности в науке. В передовых статьях журналов «Большевик» и «Вопросы истории» были сформулированы конкретные задачи для историков: актуализировать проблематику исследований, приступить к изучению крупных тем и решению важных теоретических проблем.

Отличительной чертой советской исторической науки этого периода было обилие дискуссий. Партийные чиновники от науки рассматривали их как средство укрепления позиций марксистско-ленинской методологии в общественных науках. В 1947 г. была развернута дискуссия по книге Г. Ф. Александрова «История западноевропейской философии». Философская по своему содержанию, эта дискуссия экстраполировалась и на историческую науку. Автор подвергся критике за вывод о преемственности философских концепций. По мнению идеологов партии, философия марксизма стала отрицанием всей предшествующей буржуазной науки, применительно к исторической науке это означало отрицание непрерывности развития отечественной исторической науки, жёсткое противопоставление советской и дореволюционной историографии. В связи с этим резкой критике был подвергнут труд Н. Л. Рубинштейна «Русская историография», в котором автор исследовал развитие русской исторической мысли, показал последовательное накопление исторических знаний, напомнил о богатстве дореволюционной историографии.

Рубеж конца 1940-х – начала 1950-х гг. был отмечен также рядом партийных решений в сфере идеологии и кампаниями по борьбе с буржуазным объективизмом, космополитизмом, низкопоклонством перед Западом, которые сопровождались репрессиями. Непосредственное вмешательство Сталина, Жданова и других идеологов партии в научную жизнь негативным образом сказывалось на проблематике исторических работ и используемых в них подходах. Историкам предлагались готовые схемы, которые они должны были наполнить конкретными фактами, отбросив те из них, которые ей противоречили. Догматизм, начетничество, увлечение цитатами, привязанность к трудам классиков марксизма, отрыв от миро­вого историографического опыта свидетельствовали о том, что отечественная историческая наука находится в остром методологическом кризисе. Эти тенденции нашли отражение в документах № 9 и 10, помещенных в данном разделе практикума.

Документ № 8