Преподобный Паисий Величковский (1722-1794)

Духовному деланию преподобный Паисий Величковский учился на Афоне, родине русского монашества, колыбели аскетического просвещения, которого недоставало старцу в русских монастырях и молдавских скитах.

Но и Афон в то время переживал период упадка. Обходя иноков, преподобный искал себе духовного отца-руководителя, но не нашел и пребывал в уединении, проводя жизнь в большой строгости.

Двери кельи его никогда не замыкались, и ничего у него там не было, кроме икон и книг, которые он нашел с большим трудом и которые брал у болгарских иноков; их-то он изучал и читал с крепким вниманием. С них-то и начал дело обновления иноческой жизни.

Постепенно вокруг преподобного Паисия стали собираться монахи, желавшие строгой аскетической жизни. Преподобный Паисий, по совету со своей братией, купил у Пантократорского монастыря ветхую келью святого пророка Илии и заново создал Ильинский скит. Иноки устроили здесь церковь, трапезную, пекарню, странноприимницу и шестнадцать келий. Старец имел намерение братство более чем до пятидесяти человек не увеличивать, почему и устроил шестнадцать келий, каждую на троих. Славя Бога, с радостью перебрались иноки в новое свое убежище. Стройно потекла жизнь их. И увеличились еще более труды старца. Многие из святогорской братии и новоприходящие, когда видели такую богоугодную жизнь Паисиевского братства, усердно просили старца принять и их в свое стадо. Старец вынужден был принимать. Кельи для этих пришельцев не было, но они пристраивали келейки при каменной стене под первыми кельями, на двоих-троих. Трудились же все вместе, и сам старец днем делал ложки, а ночью, — он спал не более трех часов, — занимался переводом отеческих книг с греческого на славянский язык и исправлением древних славянских текстов. От одного из своих братий — Макария, он научился не только разговорному новогреческому языку, но и древнему книжному. Кроме скитского братства, многие святогорские иноки других обителей были духовными чадами преподобного. Даже Святейший патриарх Серафим, живший в Пантократорском монастыре, нередко навещал старца для духовной беседы, — то приходя пешком, то приезжал на ослике. Не раз патриарх и старейшие в обители Пантократорской иноки приглашали старца для служения Божественной литургии и, когда он служил, утешались духовно.

Старец Паисий служил всегда с глубоким смирением, благоговением и слезами. Его служение так всех умиляло, что некоторые от избытка чувств и слез не могли достаивать службы и выходили на время из храма, чтобы успокоиться. Плакали почти все, плакал старец-патриарх, от избытка сердца говоря: «Слава Богу! Слава Богу!»

Братство преподобного все более и более умножалось, и обитель становилась уже тесной. По совету афонских монахов, преподобный Паисий половину братии переселил в запустевший монастырь Симоно-Петр, но турки заставили его уйти оттуда: они взяли с него семьсот левов в уплату числившихся за этим монастырем долгов и еще хотели взять, поэтому старец пробыл лишь три месяца. Это событие и было тем обстоятельством, которое побудило преподобного Паисия и его учеников оставить Святую гору и перейти в Молдо-Валахию, сперва в Драгомирну, а затем, после Русско-турецкой войны, когда часть молдавской земли перешла к Австрии, в Нямецкий монастырь.

То обстоятельство, что старец переселился в Молдавию, а не в Россию, легко объясняется. Преподобный Паисий горячо любил Россию и часто подписывался «Родимец Полтавский», но перейти в Россию для него значило бы погубить все свое дело. Тогда было время на Руси мрачное — от Екатерины I до Екатерины II. Царствование Екатерины II было ознаменовано введением монастырских штатов, погубивших множество монастырей. Было закрыто три четверти русских монастырей. Молдавия же была свободна от подобных опытов увеличения средств государства за счет разорения и закрытия монастырей. И те невзгоды, что пришлось перенести там преподобному Паисию, были ничто в сравнении с тем, что его ждало бы в России. Потому-то он мудро и избрал себе место вне России. Замечательно, что митрополиты Платон и Гавриил, оказывая старцу любовь и внимание, в Россию его не звали.

Самая личность старца могуче влияла на всех, и одно его присутствие уже воодушевляло на подвиги. Он был преисполнен благодатных даров: духа премудрости и разума, совета и крепости, ведения и благочестия, духа страха Божия. Преисполненный великой любовью к ближнему, он был тих и мирен, кроток, долготерпелив и младенчески незлобив. Смиренный вид преподобного Паисия сиял чистотой целомудрия, и самое лицо старца сияло отблеском небесной славы. Его очищенному взору открывалось тайное. Он провидел смерть своего благодетеля воеводы Григория Гики; ему часто во сне виделся меч, висевший на волоске над головой воеводы, который вскоре был казнен султаном турецким. Двух нерадивых иноков старец со слезами умолял исправить свою жизнь, но они не послушали. И вот один вскоре утонул, а другой умер в пути. При его пламенной молитве в то время было немало чудес от иконы Божией Матери.

Вся жизнь старца была посвящена служению иночеству. Заслуга преподобного Паисия состоит в том, что он своим примером и примером своего братства обновил древние устои иноческой жизни, на которых она процветала и с забвением которых она падала все ниже и ниже. Эти устои — молитва Иисусова и весь чин молитвенного подвига, духовное, аскетическое просвещение, общежитие и старческое руководство новоначальных с откровением помыслов. На этих основах и создано было отцом Паисием его братство в несколько сотен человек. Этим братством он, сам подавая пример, и руководил в течение долгих лет, и сумел воспитать сонм таких подвижников, которые глубоко усвоили его дух и после его смерти явились обновителями монашества по всей России.

Но этим подвигом еще не исчерпывается великая заслуга старца. Он нес и другой подвиг: создание на русском языке аскетической литературы, то есть самого источника монашеского просвещения. Правда, и до преподобного Паисия были переводы некоторых аскетических творений древних отцов монашества, но эти переводы уже стали редки; они были случайны, а главное — были забыты в практической жизни.

Много труда, сил, здоровья, времени и средств положил на это преподобный, для этого выучившись древнегреческому языку. Время на Святой Афонской горе было временем преимущественно собирания рукописей, а жизнь в Молдавии была временем переводов и приложения к жизни учения святых отцов. Из переводов старца и составлялись настольные книги инока: «Добротолюбие», «Лествица» и «Поучения преподобного Исаака Сирина».

Подвиг перевода отечественных книг он, как и подвиг личного руководства жизнью монахов, нес до самой своей кончины. Когда уже изнемог от старости, то трудился сидя на постельке, весь обложенный книгами, и ночною порой, при свете свечи, писал и писал, несмотря на пролежни и раны.

За несколько дней до смерти он все еще перечитывал и исправлял переводы.

Будучи вождем иночества, преподобный Паисий, когда мог, служил и мирским людям. Издавна на Вознесение — храмовый праздник Нямецкой лавры — было громадное стечение народа. И старец всех богомольцев приветливо принимал; благодарил за труд посещения обители и каждому, оказывая радушие и гостеприимство, служил чем мог. В эти четыре дня двери его кельи были открыты и днем, и ночью.

При жизни старец пользовался уже большой славой в православной России как среди высших слоев общества, так и среди простого народа. Митрополит Санкт-Петербургский Гавриил находился с ним в переписке и издал «Добротолюбие». Архиепископ Амвросий Екатеринославский, Местоблюститель Валахской митрополии, когда был с князем Потемкиным в Яссах, нарочито на четыре дня приезжал в Нямецкую лавру и там провел время в беседах со старцем, которого за службой в его обители возвел в сан архимандрита (в 1790 г.). Слава старца среди простого народа влекла в его обитель сотни людей. Но эта слава его не только не надмевала, но еще более смиряла.

Исполнив свое великое призвание и достигнув глубокой старости, преподобный приблизился к кончине, пред которой был болен четыре дня. Старец почил 15 ноября 1794 года.

Частицы мощей преподобного Паисия находятся сейчас в Нямецком монастыре. Эти частицы были обнаружены в 1910 году, когда вскрывали могилу преподобного. В монастыре считают, что другие части мощей все еще под спудом.

Из духовных наставлений

◊ Живи как бы ежедневно умирая; скоро пройдет жизнь твоя, как облачная тень пред солнцем.

◊ В отношении к людям не предавайся печали, не смущайся, не убегай, но считай себя как за прах под ногами их. Без этого не можешь спастись и избежать вечной муки.

◊ Всяческим понуждением себя приобретается добродетель.

◊ Невозможно избавить душу от погибели, оберегая тело свое от неприятности.

◊ Если хочешь, душа моя, спастись, пройдя прежде указанный тот прискорбный путь, войти в Царство небесное, получить жизнь вечную, то утончи плоть свою, вкуси вольную горечь, понеси тяжелые скорби, как все святые вкусили и потерпели.

◊ Приди мысленно ко гробу, посмотри там на четверодневного мертвеца; как он чернеет, пухнет, испускает невыносимое зловоние, червями пожирается, потеряв вид и красоту. Посмотри в другом месте: тут лежат во гробе кости юных и старых, благообразных и безобразных, и рассуди: кто был благообразен или безобразен, кто был постник, воздержник и подвижник или нерадив, и принесло ли богатым пользу, что они покоились и наслаждались в этом мире?