Комплексный характер этнической регрессии

Механизм психической регрессии человека имеет фундамен­тальное значение для понимания многих сторон жизни лично­сти и общества¹.

Мы только что видели, что данный многофункциональный механизм психической жизни человека участвует также в про­цессе этнической защиты, в частности, в связи с проявления­ми номадизма.

Чтобы в дальнейшем раскрыть объяснительный потенциал регрессии в этнопсихологии, следует иметь в виду комплексный характер регрессии как на личностном, так и на этническом уровнях. Мы имеем в виду то, что ни одна детская или уже пре­одоленная в онтогенезе черта личности при регрессии не воз­вращается одна, в изоляции от других черт и способностей: при временной психической регрессии личности совместно и взаи­мосвязанно воспроизводятся многие черты, составляющие ин-

Подробнее различные проявления регрессии и ее разновидности рассматри­ваются в следующих трудах: Freud A. Das lch und die Abwehrmechanismen. London, 1946; Налчаджян А. А. Социально—психическая адаптация личнос­ти, гл. 3 и др.

Этнозащитные механизмы и процессы

171

фантильный комплекс. В него входят различные мысли, способ­ности, действия и переживания. Очень впечатляющим доказа­тельством этого утверждения является хорошо знакомый пси­хиатрам пуэрилизм — устойчивая регрессия человека к опреде­ленному детскому возрасту с его привычками, интересами, эмоциональностью, отсутствием чувства социальной ответст­венности и т.п. '.

Мы здесь предлагаем гипотезу, согласно которой этническая регрессия тоже имеет комплексный характер. Номадизм — один из примеров комплексной этнической регрессии, когда у цело­го этноса или значительной его части вновь возникает древняя тенденция к переселению в другие края. Тут и мотивы переме­ны места жительства (в значительной мере в виде полусозна­тельных или совсем бессознательных тенденций), и сознатель­ная мотивировка, и действия, подготовительные и реально но-мадические, и соответствующие переживания, например, тре­вога перед неопределенностью.

Другим примером комплексной этнической регрессии явля­ется восстановление религиозного фундаментализма в ка­кой—либо стране в качестве реакции на воздействие чужих культур, как это имело место в Иране.

Здесь мы видим одновременно как воспроизведение опреде­ленной идеологии, так и норм и шаблонов поведения, опреде­ленных взаимоотношений людей, переживания, формы и спо­собы лидерства и харизмы и т.п. Когда фундаментализм начи­нает не удовлетворять какие—либо потребности множества лю­дей, начинается новая волна модернизации, борьба между по­литическими и религиозными течениями и т.п.

Прогресс, как противоположность регресса, тоже является комплексным явлением. Он может носить характер отказа от целого культурного комплекса и восприятия (принятия, заим­ствования или создания) нового комплекса. Примеров этого немало: переход от язычества к христианской культуре, переход от феодализма к капитализму и т.п.

См.: Compehensive Textbook of Psychiatry. Ed. by Harold J. Kaplan and Benjamin J- Sadok. 5th ed., Vol. 2, Williams and Wilkins, Baltimore a. o., 1989, Ch. 46.

S72___________________________________________ Альберт Налчаджян

Национальное возрождение, ренессанс — более сложное явле­ние. Оно во многом является культурно—психологическим рег­рессом к старым символам, культуре, шаблонам поведения, ми­ровосприятия, представлениям о человеке и его возможностях и т.п. Но ренессанс есть также инновация — создание и добав­ление в культуре новых элементов, порой весьма значительных. Каждый раз, когда кто-либо выступает с лозунгом "Назад к истокам", речь идет не просто о полном отказе от всего того, что добыто после "истоков", а более полном использовании наследства прошлого. "Назад, к Фрейду" — провозгласили не­которые современные психоаналитики, что надо понимать именно в этом смысле. "Назад, к Аристотелю" — с таким при­зывом выступил один из современных политологов Г. Алмонд, но это не следует понимать, как верно заметил А. М. Салмин, как "абсурдное стремление вернуться к античному мыслителю от современности, а всего лишь противопоставление комплекс­ного и сравнительного подхода к политике, ассоциирующегося с именем автора "Политики", подходам тех, кто во все време­на воспринимал власть по преимуществу нормативно и инсти­туционально'".

Таким образом, национальный ренессанс - сложный сплав старого и нового, регрессии и прогрессии, традиционизма и новаторства. Это очень интересный культурно—психологичес­кий комплекс. Мы считаем, что анализ с этих позиций ренес-сансов разных народов (итальянского, армянского² и др.) пред­ставляет значительный интерес как для культурологии вообще, так и для этнопсихологии.

Литература

1. Бромлей Ю. В. Этнос и этнография. М., 1973.

2. Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. М., 1985.

3. Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. "Питер", Санкт-Петербург. 1997.

4. Гумилев Л. Н. Древняя Русь и Великая Степь. М., "Мысль", 1989.

5. Еремеев Д. Е. Этногенез турок. М., "Наука", 1971.

¹ Салмин А. М. Предисловие к книге: Лейпхарт А. Демократия в многосостав-

ных обществах. Сравнительное исследование. "Аспект Пресс", Москва, 1997, с. 14-15.

² См.: Чалоян В. К. Армянский ренессанс. Ереван. 1964.

Этнозащитные механизмы и процессы

173

6. Изард К. Эмоции человека. М., Изд-во МГУ, 1980.

7. Киракосян Дж. С. Младотурки перед судом истории. Изд—во "Айа-
стан", Ереван, 1986.

8. Мосесова И. Армяне в Баку: бытие и исход. Ереван, "Айастан",
1998.

9. Налчаджян А. А. Личность, психическая адаптация и творчество.
Ереван, "Луйс", 1980.

 

10. Налчаджян А. А. Социально—психическая адаптация личности.
Изд—во АН Армении, Ереван, 1988.

11. Манфред А. 3. Наполеон Бонапарт. М., 1971.

12. Мюнниш Беридт Европейцы ли турки? Ереван, 1991.

13. Тарле Е. В. Наполеон. Соч., т. 7, М., 1959.

14. Фрейд 3. Толкование сновидений. М., 1913.

15. Фрейд 3. Введение в психоанализ. Лекции. М., "Наука", 1989, ч. 2.

16. Фрейд 3. 0 психоанализе. М., 1913.

17. Фромм Эрих Анатомия человеческой деструктивное™. Изд—во
"Act", Москва, 1998.

18. Щепаньски Ян. Элементарные понятия социологии. М., 1969.

19. Allport G. The Nature of Prejudice. New York, 1958.

20. Aronson K. The Social Animal. W. H. Freeman and Co., New York,
1995.

21. Bern D. J,. Self—perception theory. In: Berkowitz L. (Ed.), Advances in
experimental social psychology. Vol. VI, New York: Academic Press,
1972.

22. Brown R. Social Psychology. 2nd ed., Free Press, New York, 1986.

23. Freud A. Das Ich und die Abwehrmechanismen. London, 1946.

24. Fromm F. The Anatomy of Human Destructiveness. H. Holt and Co.,
New York, 1992.

25. Erikson E. H. Identity: Youth and Crisis. New York, 1968.

26. Erikson E. H. Childhood and Society. 2nd ed., New York, 1982.

27. Festinger L. A theory of cognitive dissonance. Stanford (Calif.), 1967.

28. Gordon M. M. Assimilation in American Life. New York, Oxford Univ.
Press, 1964.

29. Horowitz D. L. Ethnic. Groups in Conflict. Univ. of California Press.
Berkley a. o., 1985.

30. Jones E. E., Kanouse D. E., Kelley H. H., Nisbett R. E., Valinse S., and
Weiner B. (Eds.)- Attribution: Perceiving the causes of behavior.
Morristown (N. J.): General Learning Press, 1972.

174 Альберт Налчадмсян

31. Middlebrook P. N. Social Psychology and Modern Life. New York a. o.,
1980.

32. Nisbett R. E. and Ross L. Human influence: Strategies and
Shortcomings of social Judgment. Englewood Cliffs (N. J.),
Prentice-Hall, 1984.

33. Rathus S. A, Psychology. 3rd. ed., New York a. o., 1984.

34. Ross L. The intuitive psychologist and his shortcomings. In: L.
Berkowitz (Ed.). Advances in experimental social psychology. Vol. 10,
New York, Academic Press, 1977.

35. Ryan, William. Blaming the Victim. Rev. ed., New York,, Random
House, 1976.

36. Shibutani T. and К. М. Kwan Ethnic Stratification: A Comparative
Approach. Macmillan Co., New York, 1965.

 

37. Wait R. G. L. The Psychopathic God: Adolf Hitler. De Capo Press, New
York, 1993.

38. Weiner B. An attributional theory of motivation and emotion. New
York: Springer Verlag, 1986.

Этнические защитно—адаптивные комплексы

175

Глава 4. Этнические защитно-адаптивные комплексы

§ 4.1. Постановка задачи

З

ащитно—адаптивные комплексы — устойчивые комбинации этнозащитных механизмов. Они сохраняются в культуре эт­носа (этнической памяти) или в памяти этнофоров и, актуали­зируясь в проблемных ситуациях, способствуют самозащите и адаптации этноса. Когда защитный комплекс сочетается с ус­тановкой его использования в повторяющихся типичных ситу­ациях, мы говорим уже об адаптивной стратегии. Основные адаптивные стратегии нами уже рассмотрены (см. в гл. 1).

Уже при рассмотрении работы отдельных защитных меха­низмов мы видели, что они редко выступают отдельно. Про­блемные ситуации, конфликты и фрустрации обычно сложны и простые адаптивные реакции не всегда эффективны. Поэто­му, например, агрессия может сочетаться с регрессией или про­екцией, атрибуция - с рационализацией и т.п.

Но нас интересуют здесь не столько эпизодические, мимо­летные сочетания защитных механизмов, которые, играя свою роль в данной ситуации, затем распадаются, а те из них, кото­рые, оказавшись эффективными, закрепляются в памяти людей и в культуре (традициях, ритуалах и т.п.) и, вновь и вновь вос­производясь, обеспечивают защиту и адаптацию этноса в сход­ных проблемных ситуациях. Более того, мы считаем, что такие комбинации становятся устойчивыми блоками этнического ха­рактера и поэтому их раскрытие и описание может стать вкла­дом в этническую характерологию.

Этнозащитные комплексы принимают вид сложных соци­альных действий, некоторые из которых мы рассмотрим ниже. Отметим, что такая работа, насколько нам известно, здесь про­водится впервые.

176______________________________________________ Альберт Налчадмся н

§ 4.2. Нисходящее социальное сравнение — комплексная

самозащита

А. Социальное сравнение

Как известно, Леон Фестингер, еще до создания своей зна­менитой теории когнитивного диссонанса, с основными поло­жениями которой мы уже знакомы, предложил еще одну кон­цепцию, а именно: "теорию социального сравнения'". Соглас­но этой теории, одним из способов самопознания людей явля­ется сравнение себя с другими людьми, т.е. социальное сравне­ние. Но, кроме этого общего утверждения, которое нам хорошо известно из повседневной жизни, Л. Фестингер предложил ряд более специальных утверждений. Одно из них следующее: большинство людей сравнивает себя или со сходными, похо­жими людьми (сходными по достижениям, способностям, чер­там характера и т.п.), или с теми, кто несколько превосходит их. Желая стать лучше, чем мы есть, и добиваться новых успехов, в качестве объектов сравнения мы выбираем тех, кто идет чуть впереди нас. То, что для нас является ближайшей целью, для них уже — достигнутый результат, завоеванная позиция.

Почему люди не сравнивают себя (или весьма редко сравни­вают) с теми, кто ушел далеко вперед? Да потому, что это опас­но для психики человека! Поскольку результат сравнения сов­сем не в нашу пользу, мы можем переживать фрустрацию и чувство собственной неполноценности. Многие не любят вы­дающихся людей именно по этой причине.

Правда, можно предположить, что люди чаще, чем это пред­ставляется при поверхностном подходе, сравнивают себя с те­ми, кто уже добился больших успехов, но тут имеют место по крайней мере следующие процессы: 1) как только индивид А, имеющий скромные успехи и способности, сравнивает себя с индивидом Б, у которого несравненно больше успехов и кто обладает выдающимися способностями, у него (А) сразу же срабатывают механизмы вытеснения, подавления и рационализа­ции, и с их помощью он быстро избавляется от этих неприят­ных психических содержаний; 2) происходит переход на более

Festinger L. A. Theory of social comparison processes. "Human Relation", 1954, 7, pp. 117-140.

Этнические защитно—адаптивные комплексы

177

низкий уровень социального сравнения и психическое равно­весие частично восстанавливается; 3) если же человек еще мо­лод и чувствует, что способен на большие успехи, сравнивая себя с такими людьми (Б), он может использовать свои знания о них для создания (или воссоздания и совершенствования) сво­его идеального я-образа.

Данный вариант социального сравнения можно назвать вос­ходящим (или направленным вверх) социальным сравнением. Оно или фрустрирует и подавляет личность, или же способствует ее развитию, в частности, в смысле формирования ее идеального я и соответствующей "дальнобойной мотивации". В последнем случае индивид А должен иметь хотя бы частичную позитив­ную идентификацию с Б.

Наряду с общей тенденцией умеренно восходящего социаль­ного сравнения встречаются случаи, когда люди сравнивают свои личные черты и достижения с теми, кто отстал от них, имеет более слабые способности, менее значимые успехи, за­метные недостатки и т.п. Эта разновидность сопоставления се­бя с другими стала предметом психологических исследований и получила название нисходящего социального сравнения. В по­вседневной жизни это явление встречается достаточно часто. Так, родитель или педагог делают замечание школьнику, что он плохо учил урок, а он "оправдывается" тем, что кто—то из его одноклассников учит уроки еще хуже. В жизни взрослых людей нисходящее социальное сравнение - тоже часто наблюдаемое явление. "Бывает и похуже" - вот логика такого сравнения и самооправдания.

Но это означает, что нисходящее социальное сравнение име­ет защитную функцию¹. Оно утешает нас, поскольку мы видим, что "Если я плохой, то есть люди похуже меня". Но следует за­метить, что хотя люди очень часто сравнивают себя с теми, по­ложение которых ниже своего, тем не менее им очень непри­ятно сравнивать себя с людьми с очень низким социальным ста­тусом: с попрошайками, ворами, хулиганами, клошарами, без­работными, проститутками или сутенерами и т.п. Тут, по-ви-Димому, можно говорить о существовании какого—то по-

См.: Wills, Т. A., Downward comparison principles in social psychology,-"Psychological Bulletin", 1981, 90, pp. 245-271.

178

Альберт Налчаджян

рога нисходящего сравнения, ниже которого человек не хотел бы спустить "планку" (критерии) своего социального сравне­ния. Это очень интересное явление, оно имеет этнокультурные различия и требует новых исследований.

Вывод о том, что нисходящее социальное сравнение имеет защитную мотивацию (и, добавим, является специфическим и сложным защитным механизмом личности и социальных групп), подсказывает нам, что люди не всегда сравнивают себя с другими с целью объективного самопознания. Мы сравниваем се­бя с другими очень часто для того, чтобы оценить свою лич­ность и достижения, сформировать самооценку. Когда, осуще­ствляя социальное сравнение, мы убеждаемся, что мы такие же хорошие, как другие (стоящие на более высокой позиции), или лучше тех, кто находится внизу, то такие сравнения служат для формирования нашей положительной самооценки.

Нисходящее социальное сравнение, имея подобную самоза­щитную тенденцию, нередко становится очень активным, вред­ным и агрессивным. Некоторые, осуществляя такое сравнение и имея подобную самозащитную тенденцию, стремятся нанести прямой вред другим, вмешиваться в их дела и лишь после это­го сравнивать себя с ними: все это делается для того, чтобы чувствовать свое превосходство.

Наоборот, восходящее социальное сравнение, как мы толь­ко что видели в связи с проблемой идеального я—образа, может создать сильную мотивацию самосовершенствования. Если, на­пример, я чувствую, что не такой хороший мастер своего дела, как кто—то из моих коллег, и если я считаю, что такое мастер­ство мне нужно для того, чтобы я положительно оценил себя, тогда я могу приложить дополнительные усилия для того, что­бы стать мастером своего дела. Но если соответствующая дея­тельность для меня не является важной и интересной, тогда у меня подобная мотивация не возникает.

Таким образом, стремление сравнивать себя с другими и иметь положительную самооценку иногда может привести к са­мосовершенствованию, но в других случаях — к агрессивным, разрушительным действиям, целью которых является нанесе­ние вреда другим людям.

Этнические защитно—адаптивные комплексы

179

Б. Этническое нисходящее сравнение

В области этнопсихологии описанные явления должны ис­следоваться по крайней мере в следующих аспектах: 1) сравни­вают ли этносы себя с другими этносами, и если сравнивают, то как это происходит? 2) наблюдаются ли два описанных ви­да социального сравнения (которые здесь должны быть назва­ны видами межэтнического сравнения)? И здесь мы, кстати, от­метим, что как на индивидуальном, так и на групповом и эт­ническом уровнях наблюдаются три вида сравнения: восходя­щее, "горизонтальное" и нисходящее социальное и межэтниче­ское сравнение. Для краткости обозначим межэтническое срав­нение как МС; 3) наконец, важным аспектом проблемы межэт­нического сравнения является следующий: есть ли этнические различия в этих процессах, т.е., одинаково ли сравнивают себя с другими этносами русские, немцы, французы, китайцы и другие народы? Конечно, по критериям, которые берутся в ка­честве основ для сравнения, различия неминуемы: у каждого этноса своя история, культура, статус среди других этнических групп и различные уровни достижений. Но для нас здесь важ­но другое: есть ли различия в психологических механизмах срав­нения, в защитных процессах, в тех фрустрациях, которые при этом переживаются этнофорами, их подгруппами и всем этно­сом в целом?

Чтобы наш подход стал более понятным, сформулируем проблему более частного порядка: возможно ли, что при высо­ком уровне внутриэтнической агрессии нисходящее социаль­ное сравнение, желание наносить вред другим и этим путем обеспечить себе более высокую самооценку, сильнее выражены У одних этносов и слабее - у других? Это очень интересная проблема, и связана она с целым рядом других этнопсихологи­ческих проблем.

Для развития предложенной выше концепции межэтничес­кого сравнения следует собрать исторические, сравнитель­но-культурные и другие факты и подвергнуть их анализу. Это задача будущего. Но мы предлагаем здесь две проблемы из чис­ла многих возможных, которые весьма интересны и должны исследоваться в первую очередь: 1) все три разновидности ме­жэтнического сравнения, по нашему мнению, есть в принципе

180________________________________________ Альберт Налчаджян

у всех этносов. Но мы полагаем также, что этносы различаются по тому, какой из этих видов межэтнического сравнения у каждо­го из них преобладает. Так, если удастся обнаружить, что у эт­носа Э, преобладает нисходящее межэтническое сравнение,

тогда как у Э₂ _ восходящее, тогда мы будем располагать зна­нием, очень ценным для характеристики каждого из них. Такое знание позволит предвидеть наличие у этих этносов и других психических черт и тенденций поведения. Такое знание будет серьезным вкладом в этническую характерологию; 2) вторая проблема может быть сформулирована так: какое участие при­нимают этнические стереотипы в процессах межэтнического сравнения различных видов (нисходящего, восходящего и го­ризонтального)?

В целом мы видим, что социальное сравнение, особенно нисходящее межэтническое сравнение, является сложным за­щитно-адаптивным комплексом, включающим целый ряд за­щитных и других механизмов и этнопсихологических явлений, в том числе стереотипов.