Как Россия платила контрибуции США

 

В 2004 году Счётная палата России обнародовала доклад «Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993–2003 годов». Сама подготовка доклада ещё до публикации первых его данных вызвала массу пересудов и «подковёрных» движений, особенно в среде большого российского бизнеса. Публичное представление доклада в Госдуме, первоначально запланированное на осень 2004 года, трижды откладывалось. И действительно, у российской олигархии появилась причина для тревоги.

Сам доклад состоял из введения, четырёх глав и раздела выводов и рекомендаций. Первая посвящена обзору законодательства, регламентировавшего приватизацию на разных её этапах, вторая – анализу деятельности исполнительной власти в сфере приватизации.

Аудиторы Счётной палаты сделали неутешительный вывод: в период приватизации органы исполнительной власти РФ допустили ряд нарушений, заключавшихся в превышении полномочий, неисполнении обязанностей, необоснованном занижении цены, имитации конкурсов, коррупции.

Нарушения в основном были связаны с прямым участием иностранных (прежде всего – американских) компаний в скупке российской собственности, в том числе стратегического значения. Так, в нарушение закона, согласно которому в собственности иностранных компаний может находиться не более 25 процентов всех видов акций РАО ЕЭС, на 30 апреля 1999 года иностранцы владели 34,45 процента акций крупнейшей энергетической компании страны. Или, например, малоизвестная американская компания «Nic and Si Corporation», действуя через подставную фирму, скупила пакеты акций 19 авиационных предприятий оборонно‑промышленного комплекса.

В этой же главе приведены факты злоупотреблений при проведении залоговых аукционов. В результате этих сделок в собственность коммерческих банков перешли государственные пакеты акций нескольких крупных компаний («ЮКОС», «Норильский никель», «Сибнефть»).

Саму идею залоговых аукционов обычно приписывают то А. Коху и А. Чубайсу, то владельцу компании «Ренессанс Капитал» американцу Б. Йордану. Но первым предложил использовать аукционы для пополнения бюджета, видимо, Владимир Потанин, возглавлявший «ОНЭКСИМ‑банк» (также принявший непосредственное участие в скупке крупнейших российских активов).

Формально аукционы подавались в качестве механизма привлечения средств в федеральный бюджет – через передачу в залог акций, находящихся в федеральной собственности, с их последующим отчуждением в соответствии с действующим законодательством о приватизации. Фактически же это была мошенническая схема перераспределения огромных государственных активов в пользу ограниченного количества частных лиц, «назначенных» американскими советниками российского правительства.

С 4 ноября по 28 декабря 1995 года Министерство финансов заключило 12 договоров кредита под залог акций с победителями аукционов на право заключения договоров. Через установленное время правительство должно было возвратить кредиты, а в случае их невозврата государственные пакеты акций оставались у кредиторов. Для реализации этой схемы и были организованы аукционы. Правительство кредиты не возвратило, и таким образом пакеты акций перешли в собственность банков.

В 1995–1996 годах правительство разместило временно свободные денежные средства на счетах группы российских банков (в их числе были «Империал», «Инкомбанк», «ОНЭКСИМ‑банк», «Менатеп»). Одновременно на основании президентских указов банки предоставили правительству кредит под залог акций крупных рентабельных предприятий. Подобные сделки проводились быстро и практически бесконтрольно, несмотря на предупреждения Счётной палаты, которая указывала, что банки кредитуют правительство его же собственными деньгами (при этом средства продолжали оставаться на счетах этих банков). По результатам проверки Счётная палата направила в конце 1995 года информационные письма в адрес Председателя правительства, Председателя Госкомимущества, Председателей Совета Федерации и Государственной думы, Генерального прокурора и министра юстиции, где говорилось о неэффективности аукционов и необходимости отказа от них. Однако мнение аудиторов Счётной палаты тогда никого не интересовало.

Фактически вместо аукционов происходила запланированная продажа акций по многократно сниженным ценам.

Вот данные по некоторым из залоговых аукционов ноября‑декабря 1995 года:

– 17 ноября «ОНЭКСИМ‑банк» получил 51 процент компании «Норильский никель» за 170,1 миллиона долларов;

– 7 декабря банк «ЛУКОЙЛ‑Империал» получил 5 процентов акций компании «ЛУКОЙЛ» за 141 миллион долларов;

– 7 декабря банк МФК получил 51 процент акций компании ТНК‑BP за 130 миллионов долларов;

– 7 декабря Банк МФК (фактически – «Ренессанс Капитал») получил 14,87 процента Новолипецкого металлургического комбината за 31 миллион долларов;

– 8 декабря банк «Менатеп» получил 45 процентов акций ЮКОС за 159 миллионов долларов;

– 28 декабря ЗАО «Нефтяная финансовая компания» получило 51 процент акций «Сибнефти» за 100,3 миллиона долларов;

– 28 декабря «ОНЭКСИМ‑банк» получил 40,12 процента акций компании «Сургутнефтегаз» за 88,9 миллиона долларов.

Продолжать список можно и дальше, но картина вполне ясна: уходили с молотка акции ключевых советских ресурсодобывающих гигантов. Так, только один «Норильский никель» (реальной стоимостью в десятки миллиардов долларов) был продан всего за 170,1 миллиона.

Всего с 1992 по 1998 годы было приватизировано свыше 70 процентов госпредприятий на территории бывшей РСФСР. При этом от всех продаж было получено лишь 20 миллиардов долларов, которые тут же ушли на Запад в уплату за долги.

А в самом начале приватизации, когда к торгам были допущены иностранные банки, 500 крупнейших предприятий страны стоимостью не менее 200 миллиардов долларов были проданы всего за семь миллиардов. Некоторые из «приватизаторов» потом нашли себе весьма комфортабельные пристанища на американской земле.

11 августа 1997 года стало известно, что вице‑премьер и председатель Госкомимущества Альфред Кох внезапно взял отпуск и улетел с семьёй в Соединённые Штаты. На следующий день он был уже заочно отправлен в отставку. Через три дня Кох вернулся в Москву, чтобы сдать дела, а затем продолжил отпуск в Америке. Уже там недавний заместитель председателя российского правительства заявил в СМИ, что «через 10–15 лет Россию ждёт развал на десяток государств и массовая эмиграция людей».

На самом деле 11 августа 1997 года генеральный прокурор Юрий Скуратов начал проверку сведений о гонораре в 100 тысяч долларов, полученном Кохом за ещё не написанную монографию по истории приватизации в России. Сама книга увидела свет лишь в следующем году, в Америке, под названием «Распродажа советской империи».

Но достаточно быстро «дело писателей», как его окрестили в прессе (Кох предполагал писать в соавторстве), было закрыто.

Гонорар Коха составил около 3 тысяч долларов за одну страницу машинописи. Выплатила его швейцарская фирма Servina Trading S. A., одним из собственников которой был сотрудник швейцарского филиала «ОНЭКСИМ‑банка», принадлежавшего Владимиру Потанину. Подобная щедрость не должна удивлять – ведь в результате залоговых аукционов «ОНЭКСИМ‑банк» получил 51 процент акций «Норильского никеля», идею залоговых аукционов придумал сам Владимир Потанин, а курировал их проведение Альфред Кох.

На самом деле, этот гонорар был лишь одним из многих «подарков» Коху со стороны олигархов. Например, он был членом наблюдательного совета компании TNK International Ltd. и не один год помогал вести дела компании, которую сам же и помогал приватизировать. В том же «ОНЭКСИМ‑банке» Потанин открыл Коху кредит – «разрешение на расходы» на сумму почти в 6,5 миллиона долларов.

Особую тревогу у Счётной палаты по результатам проверки деятельности Госкомимущества в 1992–1995 годах вызвало приобретение иностранными компаниями контрольных пакетов акций ведущих российских предприятий оборонного комплекса. Так, американские и английские фирмы получили контрольные пакеты акций МАПО «МИГ», «ОКБ Сухого», «ОКБ им. Яковлева», «Авиакомплекса им. Ильюшина», «ОКБ им. Антонова», а германская фирма «Сименс» – более 20 процентов акций Калужского турбинного завода, производящего оборудование для атомных подводных лодок. Тем самым Россия теряла не только право собственности на многие оборонные предприятия, но и право управления их деятельностью в интересах государства.

В третьей главе доклада Счётной палаты, «Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993–2003 годы», подводились итоги приватизации. Несмотря на серьёзные изменения структуры собственности, основные цели Государственной программы приватизации достигнуты не были. Массовая распродажа государственных активов замедлила процесс формирования широкого слоя мелких и средних собственников, не содействовала реструктуризации экономики и тем самым препятствовала достижению конкурентоспособности.

Неутешительными оказались и социальные итоги ускоренной приватизации: «Реальные денежные доходы граждан до сих пор не превысили уровня 1990 года и только в 2003 году превысили уровень 1994 года», – при этом доля живущих за чертой бедности достигла 1/5 населения страны.

Ухудшилось правовое положение работников приватизированных предприятий, фиксировались многочисленные нарушения трудового законодательства, управление безопасностью на производстве было практически утрачено».

По данным на 1996 год, 71 процент россиян владел лишь 3,3 процента всех денежных сбережений, тогда как 5 процентам богатых и очень богатых принадлежали 72,5 процента сбережений (из них на 2 процента «очень богатых» приходилось 52,9 процента всех сбережений населения). При этом не учитывались средства, выведенные и вывезенные за рубеж, – а они намного превышали сумму сбережений всех физических лиц, хранившихся в то время в российских банках.

Уже в 2011 году российский олигарх и один из ключевых бизнес‑игроков 1990‑х Роман Абрамович заявил под присягой в лондонском суде, что залоговый аукцион по приватизации «Сибнефти» носил фиктивный характер: сговор Березовского и его партнёра Патаркацишвили с другими участниками торгов позволил им получить пакет акций за стартовую цену.

В ряде контрактов реальная рыночная стоимость переданных под залог акций компаний как минимум в десятки, а нередко и в сотни раз превышала сумму залогов. По сути, в основу новой российской экономики был заложен изначально криминальный, противостоящий интересам народа и государства фундамент, на котором невозможно было выстроить реально эффективную экономическую систему.

Один из идеологов приватизации Анатолий Чубайс вспоминал: «В начале 1990‑х у нас не было ни государства, ни правопорядка. Службы безопасности и милиция были по другую сторону баррикад… Нам приходилось выбирать между бандитским коммунизмом и бандитским капитализмом. Если бы мы не провели залоговую приватизацию, то коммунисты выиграли бы выборы в 1996 году, и это были бы последние свободные выборы в России».

Сегодня эти слова Чубайса звучат лишь как самооправдание – он до сих пор находится в системе реальной власти и потому вряд ли может прямо сказать об истинной цели всех применённых тогда механизмов реформ. Другие участники тех событий, такие как Каха Бендукидзе, говорят откровеннее: «Для нас приватизация была манной небесной. Она означала, что мы можем двинуться вперёд и скупить у государства на выгодных условиях то, что захотим… И мы приобрели жирный кусок из промышленных мощностей России… Самое выгодное вложение капитала в сегодняшней России – это скупка заводов по заниженной стоимости».

Участники аукционов практически моментально получили фактические права собственников на акции, хотя законодательство предусматривает переход права собственности только после сделки купли‑продажи или после неисполнения залогового обязательства; согласно действовавшему тогда Гражданскому кодексу реализация заложенного имущества была возможна лишь по решению суда, а не по заключению договора комиссии, как предусматривалось в президентском указе.

Результат – потеря суверенитета и полная подконтрольность промышленных активов и природных ресурсов американским кураторам.

Почему я и мои единомышленники начали говорить обо всём этом только сейчас, спустя 20 лет? Потому что кураторам из Госдепартамента США очень не хочется, чтобы об этом говорили. Но ждать больше нельзя.

Попытки сказать правду, конечно, были и раньше. Были и действия. Мы ещё остановимся на том национальном восстании, которое попытался осуществить во время своего первого срока Владимир Путин.

Однако ещё во время правления Ельцина в его окружении созрел заговор офицеров, понимавших всю опасность оккупационной олигархической системы и попытавшихся убедить Ельцина перейти на их сторону.

Я имею в виду нашумевшее тогда увольнение Александра Коржакова и других ключевых силовиков после истории с «коробкой из‑под ксерокса». Почему силовики Ельцина вдруг восстали против олигархов президентской «семьи»?

С Коржаковым во время его руководства службой охраны Ельцина (СБП) я был знаком лично. В 1995 году на выборах в Государственную Думу я руководил «Блоком независимых», который формировался при поддержке Коржакова. И знаю, что он искренне переживал за унизительное положение России и надеялся на перелом ситуации.

Напомню, что 19 июня 1996 года заместитель генерального директора ОРТ Аркадий Евстафьев и политтехнолог Сергей Лисовский, являющиеся членами предвыборного штаба Ельцина, были задержаны охраной при выносе из Дома правительства коробки из‑под ксероксной бумаги. В коробке оказалось 538 тысяч долларов наличными – по тем временам немыслимая для большинства российских граждан сумма.

Не секрет, что доллары на выборную кампанию Ельцина поступали из посольства США. Но в канун второго тура президентских выборов огласке это никоим образом не подлежало. Уже к полуночи в Дом правительства приехал замминистра финансов Герман Кузнецов и привёз бумаги за подписью Виктора Черномырдина с подтверждением легитимного происхождения этой суммы. На самом деле, неучтённый «чёрный нал» предоставлялся штабу Ельцина банкирами, как российскими, так и иностранными.

Скандал сразу стал достоянием СМИ, дело приняло политический оборот.

Под утро «коробконосцы» были отпущены. Лисовский заявил, что получил деньги официально на организацию мероприятий «Голосуй, или проиграешь!». Утром Генеральная прокуратура начала проверку по факту задержания членов штаба Ельцина. В тот же день Ельцин освободил от занимаемых должностей директора ФСБ Михаила Барсукова, начальника СБП Александра Коржакова, а также первого вице‑премьера Олега Сосковца. Была проведена мощнейшая зачистка всех спецслужб России, тысячи офицеров потеряли рабочие места.

«Заговор силовиков» мог стать началом национально‑освободительного восстания в России, но был подавлен при участии американских спецслужб. Оккупационная система в очередной раз победила. Ельцина вынудили отречься от своего ближайшего соратника – Коржакова.

Официальная версия тех событий изложена в книге Ельцина «Президентский марафон»: «Проверка показала: состава преступления в действиях Лисовского и Евстафьева, заместителей Чубайса по работе в предвыборном штабе, не было. Все обвинения оказались необоснованными. Однако увольнение Коржакова, Барсукова и Сосковца не было следствием только этого скандала. Длительное противостояние здоровых сил и тех, кто шёл на провокации, чтобы захватить власть в предвыборном штабе, наконец, перешло в открытый конфликт. И я разрешил его».

В 1996 году Ельцин не мог принимать самостоятельных решений. Им и страной руководила «семибанкирщина», а той, в свою очередь, – администрация США.

 

Главное:

 

В основу новой российской экономики был заложен изначально криминальный, противостоящий интересам народа и государства фундамент, на котором невозможно было выстроить реально эффективную экономическую систему.

Приватизация и залоговые аукционы были мошенническими схемами перераспределения государственных активов в пользу ограниченного количества частных лиц, «назначенных» американскими советниками российского правительства.

Результатом стали потеря суверенитета страны и полная подконтрольность промышленных активов и природных ресурсов американским кураторам.

 

Что такое Госдеп

 

Официальную информацию о Госдепартаменте можно легко найти в Интернете[21].

Государственный департамент США – это орган исполнительной власти Федерального правительства Соединённых Штатов, по функциям аналогичный Министерству иностранных дел в России. Возглавляет Госдепартамент госсекретарь, который назначается на должность президентом и утверждается Сенатом.

Руководитель Госдепа фактически является пятым лицом в государстве (после президента, вице‑президента и руководителей палат Конгресса). Общее руководство Госдепом осуществляет президент США как глава исполнительной власти, на которого возложена конституционная обязанность осуществлять внешнюю политику государства.

Деятельность Госдепартамента направлена на осуществление внешнеполитического курса, выработанного президентом и Сенатом.

Госдеп состоит из нескольких подразделений, среди которых Бюро по демократии, правам человека и труду. Оно призвано проводить расследования по всем вопросам, касающимся прав человека, и сотрудничать с правозащитными организациями других государств. Это бюро ежегодно представляет конгрессу и публикует доклад о поддержке прав человека, которую США оказывают другим странам, и о развитии демократии во всём мире.

Однако, на самом деле, функции Госдепартамента выходят далеко за пределы дипломатии. Фактически это инструмент влияния США на иные страны – как легального, так и нелегального. Госдеп служит мозговым центром той массы геополитической, в том числе и военной, нестабильности, которая с удивительной постоянностью возникает на обоих полушариях планеты.

Госдеп непрерывно проводит подготовку своих агентов влияния для различных стран. Сейчас, в тот момент, когда вы читаете эту книгу, в многочисленных учебных заведениях США по специальным программам обучаются сотни молодых российских граждан. Вернувшись на Родину, они будут терпеливо ждать дальнейших указаний по внедрению американских «демократических ценностей» в российскую действительность.

Вообще говоря, американская модель демократии создавалась под специфические историко‑территориальные условия, и попытки «пересадить» её в другие страны редко имели успех. Прежде всего, это связано с тем, что нынешние жители США, кроме коренных народов континента, не имели реальных этнических связей с этой территорией. В течение XVII–XVIII веков переселенцы практически бесконтрольно расселялись по Северной Америке, уничтожая местное население. Федеральное государство США создавалось фактически автономными штатами, по сути – бывшими колониями разных стран Европы.

Мало того, оно создавалось людьми, привыкшими к захвату территорий и узаконенному геноциду. Рейдерские захваты для американской элиты – фактически культурная традиция. Для морального оправдания захватов использовались различные социокультурные мифы: о роли белого человека‑цивилизатора, необходимости нести «дикарям» культуру, делении на высшие и низшие расы.

Ещё в конце XIX века знаменитый французский социолог Гюстав Лебон в своем труде «Психология народов и масс» (1895) уделил немало внимания этим исторически сложившимся психологическим особенностям североамериканской нации:

«На почве Соединённых Штатов нет совсем места для слабых, заурядных, неспособных. Отдельные индивидуумы и целые расы осуждены на гибель в силу одного только того факта, что они низшие.

Краснокожие, став бесполезными, были истреблены железом и голодом; китайцы‑работники, труд которых составляет очень неприятную конкуренцию, скоро подвергнутся той же участи. Закон, которым постановлено было их совершенное изгнание, не мог быть применён из‑за громадных расходов, каких стоило бы его исполнение. Но и помимо закона они будут подвергаться систематическому уничтожению, что отчасти уже практикуется в некоторых округах. Другие законы были недавно вотированы с тем, чтобы запретить доступ на американскую территорию бедным эмигрантам.

Что касается негров, которые служили предлогом для аболиционистской войны (войны между теми, кто владел рабами, и теми, кто сам не владел, и другим не позволял владеть ими), то они едва терпимы в обществе, будучи всегда связаны с теми низшими занятиями, которых не захотел бы взять на себя ни один американский гражданин. В теории они имеют все права; но на практике с ними обращаются, как с полезными животными, от которых стараются избавиться, когда они становятся опасными. Короткая расправа по закону Линча признается повсюду для них совершенно достаточной…

Это, конечно, тёмные стороны картины. Она достаточно ярка, чтобы сделать их незаметными. Если бы нужно было определить одним словом различие между континентальной Европой и Соединёнными Штатами, то можно было бы сказать, что первая представляет максимум того, что может дать официальная регламентация, заменяющая личную инициативу; вторые же – максимум того, что может дать личная инициатива, совершенно свободная от всякой официальной регламентации».

За прошедшие с тех пор сто с лишним лет внутренние мотивации руководителей США изменились не слишком сильно. Способствуют этому два основных фактора.

Во‑первых, политика федерального правительства США всегда ориентируется исключительно на интересы американских элит. Эти интересы маскируются интересами американских граждан. И для продвижения интересов элиты США используют все разумные, а подчас и совсем неразумные средства. В целом, подобный политический протекционизм даёт свои результаты – более двух веков американская политическая система США функционирует исправно и поддерживается американским народом.

Во‑вторых, американской политике – как внутренней, так и внешней – присуща идеологическая гибкость, которая и служит главным инструментом американской гегемонии на планете. С её помощью США легко преодолевают любые моральные барьеры, разрушают старые геополитические связи и заводят новые. Говоря недипломатическим языком, США не стесняются при необходимости бросать и предавать своих прежних союзников.

Например, в Афганистане: в 1980‑х США всячески поддерживали режим антисоветски настроенных талибов, а спустя 15 лет объявили их врагами, ввели в эту страну свои войска и теперь с прежними союзниками воюют. Или в Ираке: повешенный с санкции США Саддам Хусейн в ходе ирано‑иракской войны пользовался открытой поддержкой США, но всего через несколько лет столкнулся с бывшими «друзьями» в ходе операции «Буря в пустыне». И подобных примеров немало.

Например, американский политолог Майкл Паренти в своих работах показал, как работала американская внешнеполитическая машина в затяжном конфликте между Китаем и Тибетом.

Китайские коммунисты вошли в Тибет в 1951 году и заключили мирный договор, по которому Тибет получал существенную автономию под управлением Далай‑ламы. Помещичья и монастырская собственность не изымалась, к властям КНР переходили лишь военная и внешняя политика Тибета. Но этого оказалось достаточно, чтобы Госдеп развернул свою скрытую антикитайскую программу.

Пока китайские «оккупанты» проводили в Тибете социальные преобразования – строили школы, больницы и дороги, ликвидировали рабство и крепостническую систему бесплатного труда, запускали программы занятости и сокращали безработицу, проводили электричество и водопроводы, – США готовили лидеров антикитайского вооружённого подполья. В 1956–1957 годах вооружённые банды тибетцев стали нападать на воинские подразделения Китая. Вспыхнул бунт, получивший широкую поддержку американской разведки, включая военную и транспортную помощь. Подавить его удалось с большим трудом. Большая часть лам и богатых помещиков, включая самого Далай‑ламу (бежать ему помогло ЦРУ), эмигрировала. В течение 1960‑х тибетское эмигрантское сообщество ежегодно получало от ЦРУ по 1,7 миллиона долларов на засылку вооружённых формирований в Тибет, а сам лидер Тибета – много больше; лично Далай‑ламе было выделено ежегодное содержание в 186 тысяч долларов.

Но на самом деле американскую политическую верхушку никогда не волновали страдания других народов. Во время Второй мировой войны 120 тысяч американцев японского происхождения были отправлены в концентрационные лагеря, а на Хиросиму и Нагасаки сброшены атомные бомбы, что привело к огромным жертвам среди мирного населения. Американцы до последнего откладывали своё вступление в войну в Европе, чтобы как можно сильнее обескровить как гитлеровские, так и советские войска, – а затем провозгласить себя гегемоном планеты.

Правящая верхушка США видела своей целью борьбу против социализма, национально‑ориентированных политических сил в странах с богатыми природными ресурсами и новый передел мировой экономики в свою пользу.

После окончания Второй мировой войны на различных континентах постоянно возникали очаги международной напряжённости и локальных конфликтов, вызванные вмешательством США во внутренние дела других государств.

Но главной целью США была всё же победа в холодной войне с СССР. Эту войну американцы с разной степенью успешности вели на территориях слабых государств. Наиболее известны войны в Корее и Вьетнаме, но были ещё и десятки других кровавых операций.

В 1953 году США организовали военный переворот в Иране, сместив правительство, взявшее курс на освобождение своей страны от гнёта иностранных монополий. В 1954 году спланированный агентами ЦРУ переворот остановил развитие национально‑освободительного движения в Гватемале. В 1965 году произошла вооружённая интервенция в Доминиканскую Республику. В 1973 году в результате подготовленного ЦРУ военного переворота было свергнуто правительство Народного единства в Чили. В 1975 году контрреволюционные силы при поддержке ЦРУ спровоцировали гражданскую войну в Анголе. На рубеже 1970‑х – 1980‑х ЦРУ организовывало политические и экономические диверсии на территории ПНР, стремясь вырвать Польшу из социалистического содружества. Жертвами политики США становились Ирак, Сомали, территория бывшей Югославии, Афганистан, снова Ирак, Ливия… Подробный список всех военных конфликтов США с момента создания этого государства можно найти в Приложении 2.

Особого внимания заслуживает участие США в военных конфликтах на территориях бывшей Югославии и в Чеченской республике.

Исследователи называют югославский переворот «типичной операцией по свержению главы иностранного государства не через открытые силовые действия, а с помощью современных избирательных технологий». В специальной директиве ЦРУ, разработанной в конце 1990‑х, стратегия действий американских спецслужб в Югославии определялась как «целенаправленное создание негосударственных оппозиционных объединений в виде различного рода организованных общественных групп давления на правительства».

Однако и после развала СССР югославское правительство не желало подчиняться воле мирового гегемона, демонстрируя свою геополитическую независимость. И тогда США начали масштабную военную операцию против Югославии – подобного на европейской территории не происходило со времён Второй мировой войны.

Целью было физическое устранение «нелояльных» сербских лидеров, искусственное создание сербских политических движений, оппозиционных режиму Милошевича, и окончательное расчленение Югославии.

План разрушения этого суверенного государства начал осуществляться Госдепом в конце 1998 года. ЦРУ через свою агентурную сеть оказывало поддержку сепаратистам в Черногории и Сербии, финансировало оппозиционные группы, вербовало предателей в югославском правительстве и силовых структурах.

Бандитские действия так называемой Освободительной армии Косова, в которую входили наёмники со всего мира (оплачиваемые и ЦРУ, и международными наркоторговцами), встретили решительный отпор армии и полиции Югославии. Тогда США перешли к другой тактике, запустив в мировое информационное пространство дезинформацию об «этнических чистках», будто бы происходящих на югославской территории.

Впервые подобный политический приём был опробован во время войны против Вьетнама, когда через подконтрольные США крупнейшие СМИ распространялись слухи о зверствах Вьетконга в деревне. Аналогичная тактика использовалась агентами ЦРУ и в Афганистане, где устраивались масштабные провокации: вырезались целые афганские деревни, затем туда подбрасывались трупы советских военнослужащих, и всё это снималось на камеру для западных СМИ.

Этот же гнусный метод был применён в Сараево, где был обстрелян из миномётов местный рынок, а затем сербов обвинили в зверствах по отношению к национальным меньшинствам. Именно после этой провокации войска НАТО начали уничтожение сербского ополчения. Акции по организации фальшивых «этических чисток» (в основном в сельской местности) проводились спецслужбами США и Великобритании. Параллельно вооружались ополчения югославских мусульман и хорватов.

В России знали и понимали, что происходит на Балканах, однако это было время полного экономического и геополитического коллапса нашей страны. Ельцин, сознававший свою полную несостоятельность на мировом политическом поле, всячески препятствовал своим же военным и дипломатам, пытавшимся помочь братской Югославии.

Например, 12 апреля 1999 года парламент Союзной Республики Югославии, атакованной войсками НАТО, проголосовал за её присоединение к Союзу России и Белоруссии. Наша Госдума на экстренном заседании поддержала сербских коллег, рекомендовав президенту и правительству России срочно начать подготовку к процессу присоединения Югославии к Союзу и направить на территорию Югославии военных советников и оружие (в обход эмбарго ООН на поставку туда вооружений).

Однако Ельцин ничего предпринимать не стал – несмотря даже на самые грязные методы ведения войны и уничтожения гражданского населения, применявшиеся войсками НАТО.

Всё это звенья одной цепи – стратегии США, направленной на расширение американской гегемонии в мире и подавление всеми средствами борьбы народов за свой суверенитет и самостоятельное экономическое развитие.

События в Чечне, в которых Госдеп сыграл заметную роль, воспринимались большинством населения России как всплеск местного сепаратизма, повсеместно поднявшего голову после распада СССР. И только после очистки республики от бандформирований стала ясной истинная природа чеченского сепаратизма и порождённых им трагических событий, унёсших жизни десятков тысяч мирных граждан и военнослужащих.

В октябре 2000 года находившийся в Вашингтоне эмиссар чеченских боевиков Ильяс Ахмадов заявил представителям американской прессы и академических кругов, что контакты с администрацией США «становятся всё теснее и позитивнее» и, в частности, он встречался с «высокопоставленным представителем» Госдепартамента США. Ни имени этого дипломата, ни деталей разговора Ахмадов не привёл, сославшись на «джентльменское соглашение о сохранении конфиденциальности».

Это одно из многочисленных свидетельств теснейших связей чеченских сепаратистов с Госдепом. Примечательно, что политическое возвышение их первого лидера Джохара Дудаева произошло по протекции Горбачёва. Как вспоминал Д. Язов, «ещё в 1991 году ранней весной ко мне на приём напросилась группа почтенных чеченцев с просьбой назначить Дудаева военным комиссаром Чечено‑Ингушетии. Я отказал, поскольку понимал, что зовут Дудаева в Грозный не просто так. Кроме того, генерал Дудаев был носителем секретов государственной важности. И тогда чеченцы прорвались на приём к Горбачёву. Он мне звонит: „Чего ты жмёшься, отдай им Дудаева!“ Но я стоял на своём, и тогда Дудаева перевели в Грозный приказом начальника Генерального штаба, то есть моё мнение было проигнорировано».

Так называемые иностранные наёмники были вовсе не «арабскими», как принято считать, и не арабы ими руководили. Ближайший сподвижник международного террориста Хаттаба, Ризван Читигов, оказался агентом Центрального разведывательного управления США. Уже не говоря о том, что страшная неуловимая «Аль Каида» – это детище ЦРУ, созданное для проведения терактов и диверсий на территории Евразии, а палестинская «Хезболла» полностью подконтрольна израильским и американским спецслужбам.

Полевые командиры бандитских формирований представляли американских кураторов Чечни, через них же шло снабжение оружием и деньгами. В конце 1990‑х в Чечне действовало немало корреспондентов западных СМИ и так называемых «наблюдателей по правам человека», которые на деле работали на секретные службы США, Великобритании и Израиля.

Показательно, что во время военной кампании американцев в Ираке они не подпускали к собственным военным базам никаких журналистов и наблюдателей – не только иностранных, но даже и своих, прекрасно зная, какие функции обычно исполняют подобные «радетели за права человека».

Финансировать многолетние сепаратистские войны и террористические организации (будь то Кавказ, Ближний Восток, Никарагуа или Индонезия) сегодня под силу только одному государству в мире – Соединённым Штатам Америки. Именно США получают конечную выгоду от терактов и затяжных локальных конфликтов на тех территориях, которые сопротивляются проникновению американского влияния.

Помимо финансовой поддержки террористов, обеспечивается и политическая защита тех публичных фигур, которые подыгрывают международному терроризму.

Всем известно, что Березовский финансировал чеченских сепаратистов. Хотя Россия требовала его выдачи по чисто уголовным обвинениям, Британия предпочла держать этого международного преступника на своей территории, предоставив ему вместе с Ахмедом Закаевым статус политического беженца.

Члены «Американского Комитета за мир в Чечне» представляют обе крупнейшие партии США и позиционируют свой комитет как общественную правозащитную организацию. Но на деле он финансируется правительством США и пропагандирует американскую политику на Кавказе.

До сих пор чеченские боевики используют в качестве основной военной базы Панкисское ущелье, расположенное на территории Грузии. Эта страна уже показала своё истинное лицо в августе 2008 года и давно стремится вступить в НАТО.

О подлинной природе терроризма на Северном Кавказе сказал в одном из своих интервью глава Республики Чечни Рамзан Кадыров:

«Тем, которые провинились, на ком кровь, – им дают наркотические таблетки, зомбируют, и они идут себя взрывать. Что взрывать, кого взрывать – не понимают. Увидят милицейскую форму, подбегают и взрываются. Всё это дело рук Запада. Мусульманский мир им не помогает, есть отдельные люди, которые посылают пять – десять тысяч долларов, но это не деньги. Основные склады ещё советского оружия находятся в Грузии, в Азербайджане. Все стволы и боеприпасы идут к бандитам оттуда.

Ещё недавно оттуда валом шёл героин, а теперь тротил, автоматы. Запад заинтересован отсечь Кавказ от России. Кавказ – стратегический рубеж России. Заберут у России Кавказ, считай, отобрали половину России. В своё время американцы создали Бен Ладена, научили его искусству терроризма. Теперь к нам забрасываются группы иностранцев. Это не „борцы за свободу“, – это блестяще обученные террористы. Мы воюем в горах с американскими и английскими спецслужбами. Они сражаются не против Кадырова, не против традиционного ис