Сектор государственно-правового отдела

ЦК КПСС

Записка об оперативной обстановке в стране в

Годах.

«В СССР ежегодно регистрируется 2 миллиона преступлений, в том числе 20 тысяч убийств, 40 тысяч тяжких телесных повреждений (для сравнения в США ежегодно регистрируется 16–18 тысяч убийств). Более 50 тысяч человек гибнут в дорожно-транспортных происшествиях, 10 тысяч погибают при пожарах…»

 

В записке предлагалось увеличить заработную плату милиционе­ром на 45 рублей и ввести надбавку за классность в 10, 15 и 20 рублей.

 

«Запретить выпуск фильмов и книг, пропагандирующих похождения уголовных преступников».

Из постановления ЦК КПСС и

СНК СССР от 31 мая 1935 года.

Глава 7

 

Судебно-медицинский эксперт Васильев вышел в тихий переулок, разделявший территорию института, и медленно, наслаждаясь картиной ранней осени, направился к останов­ке транспорта.

Из ворот двора, в котором располагалась кафедра психиатрии, вышел коренастый мужчина. Шагнул к машине, приткнувшейся к бордюру, но увидев Васильева, остано­вился.

Подходя поближе, эксперт отметил усталый вид, тяжелые морщины на лице старого своего знакомого из уголов­ного розыска.

Пожимая руку, заглянул в глаза:

– Здравствуйте, товарищ майор. Как дела, как здоровье!

– Вскрытие, покажет, – привычно отшутился начальник отделения по раскрытию убийств.

– А вы знаете, вскрытие показывает, что вы были правы с утверждением, что объявился одиночка-маньяк, – сказал Васильев. – Все трупы, которые я видел в тече­ние этой весны и лета, доставленные с мест убийств у аэропорта, с левого берега Дома, из Ботанического сада, все они жертвы одного убийцы. Вам удалось как-то приблизиться к нему? Если это не секрет следствия, конечно.

– Какие от вас секреты, доктор? – вздохнул майор, облокотившись на крышу машины. – Мы отрабатываем добрый десяток версий. Ищем мужчин с половыми откло­нениями. Их действительно оказалось немало. Пришлось познакомиться с такими сторонамижизни, о которых и не догадывался. – Майор слегка улыбнулся. – Прежде уровень знаний у меня был как в том анекдоте. Врач-сексопатолог слушал, слушал пациентку, рассказывавшую о странном поведении мужа, и говорит: «Вы знаете, ваш муж, то – гомосек­суалист». Жена искренне удивилась: «Да что вы, доктор. А мне он все время говорит, что коммунист». Теперь разби­раюсь, как говорят, во всех тонкостях. Ищем и проверяем душевнобольных, хотя с ними мы, кажется, переборщили. Отрабатываем водителей. Вы же видите, какой разброс мест преступлений. И, конечно, главное для нас – группа крови.

– Да, да, – подтвердил Васильев, – я помню, вам нужна четвертая группа, ведь сперма на трупах четвертой группы. Но все это достаточно относительно. Так что группа крови не догма, а лишь подсказка следствию.

Открытию Карла Ландштейнера о группах крови еще и сотни лет нет, а вкриминалистике оно используется с тех пор, как стали отличать кровь человека от крови животных.

Группу, крови научились определять по всем жидким наделениям человеческого организма. Достаточно найти следы слюны, мочи, пота или спермы – и можно получить группу. Но мало кто знает, что со времени открытия Ландштейнера научились различить более трехсот подгрупп крови.

Майор кивнул:

– И все равно пока ничего не выходит. Мы получаем ориентировки МВД о том, что такие же преступники есть в Белоруссии, Подмосковье, Узбекистане.

– В Витебске прокуратура как будто задержала маньяка Михасевича? – спросил эксперт. – Недавно об этом писали в «Литературке».

– Задержали, – сказал майор, – но до задержания Ми­хасевича успели за совершение преступления осудить не­сколько человек.

В Узбекистане задержали людоеда – Джумагалиева, а он бежал из-под стражи

– Знаете, в чем одна из причин неудач следствия? – неожиданно спросил эксперт.

– Хотел бы знать, – заинтересованно ответил майор.

– В том, что вы способствуете преступникам, помогаете маскироваться им в толпе.

Сыщик удивленно посмотрел на Васильева:

– Что вы имеете в виду?

– Вашу секретность. Что вы скрываете от людей? Статистику преступлений, совершаемых в отноше­нии их самих. Помните, вы давали мне справку с вашими соображениями о маньяке. Там стоял гриф «Секретно». А ведь ее следует напечатать в газетах. Нужно прерывать передачи радио, телевидения, чтобы немедленно сообщать о каждом преступлении сексуальных мань­яков. Это тот, пожалуй, уже единственный вид преступле­ний, по которому вы еще можете рассчитывать на помощь населения. А вы присвоили себе право сделать эти сведения ведомственной тайной. Скажите, кому, кроме преступников, выгодна сегодня эта секрет­ность?

– Согласен, но вы же понимаете, это не от меня зависит. Наш новый министр Власов тоже за гласность. Наверное, вы видели его интервью, где он обещает рассекретить статистику МВД. И здесь мы тоже пытаемся что-то делать.

– Да, уж, – в сердцах махнул рукой эксперт. – Читал в «Молоте» статью вашего генерала. Очень уж осторожен Александр Николаевич Коновалов! «Найден труп мальчика «Ч». Я вскрывал труп мальчика. Маньяк имеет гомосексу­альное влечение, но кроме того, я убежден, что он еще и некрофил.

Позже его предположение подтвердится.

 

Глава 8

Отказавшись от версии «дураков», следствие снова оказалось в самом начале пути, по которому следовало пройти с тем, чтобы назвать убийцу.

У следствия были лишь варианты, которые предстояло перебирать. У убийцы была своя «виа витэ» – дорога жизни.

В восемьдесят четвертом пути следствия и подсудимого из будущего девяносто второго года пересеклись.

– Перекройте все вокзалы, остановки электричек, авто­бусов. Ищите людей, чье поведение может вызывать подоз­рение, – подвел итоги встречи с начальниками отделов милиции Михаил Фетисов.

В ходе двухчасовой встречи подполковник подробно рассказывал, какое поведение может вызывать подозре­ние. Вокзалы в любой час заполнены массой людей, среди которых отираются личности, не стремящиеся к знакомству с милицией. Наоборот, на вокзалах пытаются укрыться от ее внимания уголовники, приходят провести время пацаны и наведываются начинающие проститутки. На вокзалах начинается множество преступлений. Здесь знакомятся злодеи и жертвы, здесь течет своя, невидимая для непосвященных жизнь, проходящая па фоне движу­щихся пассажиров под гул невнятных объявлений об от­правлениях и прибытиях самолетов, пароходов, поездов и автобусов.

– Посмотрите, – Фетисов передал по рядам фотографии. – Это оперативная съемка. Она иллюстрирует вокзальную жизнь. На фотографиях люди передавали друг другу день­ги, наркотики, лежали на полу вокзальных залов, выпивали и дрались.

– О, а это наши судимые, – сказал начальник одного из ростовских райотделов.

– Ваши, ваши, – усмехнулся Фетисов, собирая снимки. И чтобы исключить сомнения, показал карандашную запись на обороте фотографии: фамилия, имя, отчество, год рож­дения, адрес и сведения о судимости.

– В том-то и дело, что транспортная милиция, которая обслуживает вокзалы, в этих клиентах не заинтересована. Старшине из линейного отдела на станции или в аэропорту легче выгнать подозрительных людей на улицу, за границу, так сказать. Там уже с ними должна разбираться районная милиция. А ее, как вы знаете, не интересует, что делается во владениях транспортной милиции, во всяких там депо, отстойниках вагонов, вот поэтому я и прошу вас сломать стереотип ведомственной разобщенности и поработать по вокзалам.

– Если нет вопросов – все свободны, – сказал Фетисов и, отыскав глазами подполковника Петрова, попросил: – А вас, Василии Григорьевич, попрошу задержаться.

Начальник Первомайского отдела милиции Ростова подполковник Петров, внешне медлительный, молодой еще человек, с крупными плечами и роскошной черной шевелю­рой волнистых полос, подошел к столу.

– Вас, Василий Григорьевич, особо прошу об оперативном прикрытии аэропорта и автовокзала. Смотрите, – Фетисов показал на схему преступлений, приписываемых маньяку. – Роща напротив аэропорта – парк авиаторов. От аэропорта и автовокзала могут начинаться сюжеты многих убийств. Представьте такую картину: преступник прилета­ет, приезжает из другого города, здесь же, в аэропорту, знакомится с жертвой, заводит ее в рощу, убивает и тут же уезжает или улетает, возможно, уже имея обратный билет. Таким образом твоя территория становится особым рай­оном.

– Сам часто об этом думаю, – согласился Петров. – Поверите ли, перевидал немало, но эти трупы в парке авиаторов по ночам снятся. Самых толковых ребят тан держу.

– Хорошо, я надеюсь на вас. – Фетисов протянул руку, прощаясь,

По дороге в райотдел подполковник Петров заехал на автовокзал. Легко шаркая, обошел небольшое его помеще­ние, вышел на узкий перрон, где проходила посадка пасса­жиров сразу в три автобуса. При виде плотной фигуры начальника милиции три тени, «соображавшие» у стены, испарились, а вынырнувший откуда-то постовой приветст­вовал подполковника, по-военному приложив руку к козырьку. Провожаемый милиционером, Петров вернулся к машине. Отъезжая от автовокзала, одобрительно подумал о том, что Занасовский правильно поступил, не подойдя к нему, не «засветившись» общением с человеком в форме.

Капитан Занасовский, участковый инспектор милиции из Первомайского отдела, уже пятый день дежурил на ростовском автовокзале: встречал и провожал автобусы, наблюдал за сотнями спешащих людей. Его интересовали только те, кто никуда не спешил. Таких на автовокзале тоже было немало. Здесь назначались встречи, совершались сделки, словом, шла своя, незаметная для непосвященных жизнь. Но Александр Занасовский знал ее и продолжал всматриваться и бесконечную ленту, составленную из маленьких фрагментов тысяч жизней.

Бездомные подростки, проститутки, бродят, разбитные карманники мелькали, как в калейдоскопе.

«Не то, не то», – сверяя в памяти предполагаемые приметы преступника с увиденными людьми, спокойно отмечал Занасовский. И начальника милиции с погонами подполковника тоже увидел, но не подошел, чтобы «не засвечиваться», а лишь без особого интереса посмотрел на него. Петров, несомненно, видел его, но тоже не подал виду, уехал.

Летний зной и мелькание лиц утомляли. Капитан поднял­ся, кивнул напарнику и, оставив па скамейке газету, вышел из здания. Вернулся буквально через минуту и, проходя мимо милиционера Ахматханова, подал знак.

– За мной!

Когда поравнялись, проговорил:

– Берем под наблюдение вон того, серого.

Он кивнул на сутуловатую спину мужчины, а тот уже уходил от автовокзала к остановке троллейбуса, и сыщики едва успели вскочить в отходивший аквариум троллейбуса.

– Что случилось? – чуть слышно спросил Ахматханов. А случилось вот что: едва Занасовский вышел из здания, как заметил знакомую фигуру. Полторы недели назад он несколько часов наблюдал за долговязым мужиком в сером костюме.

Глаза за стеклами очков – вот что вспомнилось после той мимолетной встречи. Занасовского поразили глаза за толс­тыми стеклами очков, словно стеклянные, отражающие пустоту. То были неживые глаза.

Занасовский продвигался по троллейбусу и вскоре оказался за спиной человека в сером костюме. Через три остановки аэропорт…

Неожиданно, уже перед тем как захлопнулись двери, серый костюм выскользнул из троллейбуса, и работники милиции снова едва успели за ним.

Они поменялись. Ахматханов пошел следом. Занасовский сзади наблюдал за напарником и мужчиной. Перейдя улицу, оба пошли к остановке, Убедившись, что «серый»и сотрудник милиции сели в автобус, Занасовский уже на ходу вскочил в заднюю дверь.

В Нахичевани «серый» снова вышел из автобуса, пересел в троллейбус. На Театральной площади поехал в обратном направлении. Но теперь Занасовский и его напарник уверенно «вели» человека в сером костюме, и руках у него был тот же портфель, что и полторы недели назад на автовокзале. Через два часа наблю­дение уже постоянно велось в центре вечернего города.

Занасовский не просто шел следом. Он чувствовал, что есть какая-то связь между неживыми глазами за толстыми стеклами очков и поведением «серого». Тот толкался впраздной толпе на центральной улице. Потом привел в парк культуры.

«Господи, какая тут культура?» – горестно размышлял Занасовский, замечая заголенные до беленьких трусиков мини-юбки юных проституток, сидящих на ладонях. В укромных углах парка, обнявшись, ворковали о чем-то гомосексуалисты. Внизу, в беседке, безумно хохотали над чем-то своим наркоманы. «Серый» тенью скользил по аллеям парка, посидел напротив курящих девиц, но те вскоре ушли, и мужчина, подвинувшись к сидевшей на краю длинной садовой скамейки подвыпившей женщи­не, о чем-то негромко заговорил с ней. Та отшатнулась и, поднявшись, пошла прочь. «Серый» сидел, едва видный в сгустившихся сумерках. Было уже около десяти часов вечера, когда он вышел из парка, вновь вскочил в автобус.

Следовало быть осторожными. Улицы уже опустели, а в ярко освещенном автобусе едва набиралась дюжина пасса­жиров.

Вокзал. Здесь народу было побольше. Занасовский вновь пошел впереди. Пассажиры в душных залах вокзала укла­дывались на клеенчатых диванчиках. «Серый» шел вдоль лавок, всматриваясь в сидящих и лежащих людей. Останавливался около молодых женщин, заговаривал. За этим занятием прошел час, другой, третий. Главный вокзал, пригородный, вновь открытый автовокзал. Границы рай­онов и действия милиции «серый» и незримые для него спутники пересекали, не замечая их.

Наступил новый день. Точнее, та тяжелая ночь перетек­ла для сыщиков в новую ночь. Час ночи, два. В третьем часу «серый», кажется, встретил то, что искал. Присев к лежа­щей па скамье женщине, он стал расстегивать ей платье. Женщина вскочила, со сна не понимая, что происходит, но «серый» склонился над нею, успокаивал шепотом, и она, покорно подвинувшись, прилегла головой на его колени. Лицо женщины уткнулось в ширинку серых брюк. Сняв пиджак, мужчина накрыл им голову прильнувшей к нему женщины, загородил её портфелем.

Первые кроваво-красный лучи солнца выскользнули из-за домов, и сквозь толстые стекла в грязный зал пролился красный свет раннего утра.

– Уходит, – шепнул Ахматханов.

– Взял, – ответил Занасовский, легко, словно не было бессонной ночи, поднимаясь со скамьи.

«Куда поведет?», – прикидывал капитан, покачиваясь на носках. Но из здания вокзала «серый» неожиданно вынырнул один и направился к трамвайной остановке.

Он вышел на остановке «Центральный рынок». Несмот­ря на раннее утро, базар уже кипел людским водоворотом. «Серый» терся у прилавков, вновь и вновь заговаривал с женщинами, но тем было не до заигрываний. И Занасовский решительно прервал бесконечную погоню за серой тенью.

Приблизившись, резко положил руку на плечо сутулого, и, как оказалось довольно высокого человека, развернул его.

– Тихо, гражданин! Милиция, вы задержаны! Ваши документы.

Он стоял молча и не собирался ни сопротивляться, ни возмущаться:

– Чикатило, – еле слышно пробормотал «серый», протянул паспорт…

На лице выступили крупные капли пота. Под расстегну­той рубашкой высоко поднималась грудь.

– Вперед! – скомандовал капитан. В отделении милиции он приказал: – Вещи на стол. Выложите всё из карманов, – и, повернувшись к сержанту – помощнику дежурного, поп­росил: – Пригласите понятых. Протокол обнаружения и изъятия.

 

* * *

 

«... августа 1984 года участковый инспектор Первомайского отдела внутренних дел Ростова-на-Дону капитан милиции Занасовский А.А. задержал по ориентировке в совершении особо тяжкихпреступлений Чикатило А.Р., у которого обнаружены и изъяты: столовый нож, полотенце, вазелин, обрывки прово­локи».

Человек, задержанный Занасовским августовским утром восемьдесят четвертого года, был доставлен в милицию Первомайского района. Дальнейшую его проверку проводили участники оперативно-следственной группы.

Вывод был однозначен: к убийствам детей и женщин непричастен. Основанием для такого заключении стал анализ крови задержанного. У него была вторая группа. Спер­ма, обнаруживаемая в трупах жертв жестоких убийств, была четвертой группы.

 

* * *

 

Секретно

СПРАВКА

о работе управления внутренних дел Ростовской области по установлению преступника, совершающего убийства детей и женщин.

С начала восьмидесятых годов в лесополосах, расположенных на севере от областного центра, обнаруживаются скелетированные и разложившиеся трупы молодых женщин в подростков.

Только в 1984 году зарегистрировано 75 убийств влесополосах, совершаемых на сексуальной почве с особой жестокостью. Общее число подобных преступлений превышает 40 эпизодов.

Жертвами преступника становятся, как правило, молодые женщины легкого поведения, подростки, уходящие из дома.

Учитывая особую опасность совершаемых преступлений, управление уголовного розыска УВД предлагает осуществить широкий комплекс оперативно-следственных мероприятий по установлению преступника.

С этой целью прошу выделить дополнительные силы для оперативного прикрытия лесных массивов, постов наблюдения на вокзалах.

К операции под кодовым наименованием «Лесополоса» целесообразно привлечь все службы и подразделения управления внутренних дел области, откомандировав в распоряжение оперативного штаба пятьсот человек. Расчет сил и средств прилагаю.

Начальник управления уголовного розыска

области полковник Афанасьев.

 

Глава 9

 

Сержант Рыбаков с утра отправился на свой пост. Собственно постом, помеченным где-то на картах, внесен­ным в какие-то списки, составляющие элементы огромной сети раскинутых для поимки маньяка, в случае с Рыбаковым служила остановочная площадка электропоез­дов «Лесхоз».

Скорые и пассажирские поезда проносились здесь, не сбавляя хода, позванивая на стыках буферами вагонов. С гулом пролетали грузовые поезда, и вновь наступала ничем не нарушаемая тишина. Лишь с прибытием электричек, идущих от Ростова в сторону Лихой или обратно, на Ростов, площадка на время оживлялась.

На перроне стояли пассажиры с корзинами, наполнен­ными грибами. Женщины, вздыхая, жаловались на жизнь, Мужики «травили» анекдоты.

– Значит, так. Приезжает генерал из командировки. Неожиданно. Звонит, звонит, а жена не открывает. Ну, он разозлился, повернулся задам и давай колотить сапогами в дверь. Проснулись соседи. Один мужик выглядывает и говорит: «Ты лучше рогами постучи. Рога ж от звания не зависят...»

Последнюю фразу заглушил громкий смех.

Людей, ожидавших поезда, старшина милиции Рыбаков уже знал в лицо. В основном это были пенсионеры. Они приезжали сюда с первыми электричками, а к полудню возвращались обратно.

– Много грибов? – подойдя спросил он.

– Нормально, – отозвался тот, который рассказывал анекдот. – Только после дождя в лесу грязища. Солнышка бы хоть на пару дней.

Рыбаков прошелся по перрону, мельком оглядывая идущих навстречу пассажиров. В штатской одежде онничем не привлекал к себе внимания. И только правый карман куртки чуть оттягивал пистолет. На случай. На самый крайний случай.

Он посмотрел на часы. До прибытия электрички остава­лось еще минут десять. Сейчас грибники разъедутся, и станция опустеет. А ему еще долго вышагивать под против­ным, моросящим дождем. Правда, через час подойдет ми­лицейская машина, которая проверяет посты и тогда можно будет погреться горячим чаем. Но это только через час…

В конце перрона Рыбаков остановился, огляделся. Спра­ва от станции виднелась лесополоса, и которой на днях обнаружили изуродованный труп. Маньяк снова напомнил о себе. И теперь он вряд ли появится здесь. Скорее всего притихнет, подождет, потом выберет новое место для очередной жертвы. И, клюнув на обещанную бутылку, какая-нибудь легкомысленная девчонка пойдет за ним. Их у нас развелось что-то слишком много. Без тормозов, без нравственных запретов, готовых отдаться первому встреч­ному. И маньяк выбирал таких. Рыбаков пытался предста­вить его портрет. И не мог. Единственное, что он знал, – это рост примерно сто восемьдесят сантиметром и 44-45 размер обуви. Не густо.Мужиков с таким ростом и ногами – навалом.

Неожиданно старшина увидел высокого, сутулого муж­чину, который шел го стороны лесополосы. Он быстро приближался, и уже можно было разглядеть испачканные грязью ботинки, темную куртку, к которой прилипли мок­рые листья. Рост его был примерно сто восемьдесят, а может, чуть выше. Он остановился, поставил на землю коричневый портфель, потом снял очки с толстыми стекла­ми и, достав из кармана платок, протер их. Рыбаков увидел седые виски, глубокие морщины вокруг близоруко прищуренных глаз. Но вид ему были лет пятьдесят. Надев очки, он торопливо направился к станции.

Издалека донесся протяжный гудок электрички.

Рыбаков пошел навстречу мужчине и, поравнявшись, остановил его.

– Предъявите документы, – представившись попросил он и вдруг увидел на мочке уха и щеке свежие царапины.

Царапины, из которых еще просачивались едва замет­ные капельки крови, забинтованный палец правой руки… Высокий рост… Листья, прилипшие к куртке… Ботинки, пожалуй, такого же размера, как в ориентировке... Что это? Совпадение? Сержант невольно сжал холодную рукоять пистолета.

Внешне мужчина казался абсолютно спокойным. Он приоткрыл портфель, и Рыбаков увидел полотенце, стопки газет.Сверху лежала «Правда». Кроваво-красными буква­ми мелькнуло слово «революция».

– Пожалуйста. – Мужчина протянул паспорт и закрыл портфель.

Медленно перелистав его. Рыбаков вынул блокнот и записал: «Чикатило Андрей Романович, родился 16 октября 1936 года, женат, двое детей, работает инже­нером Новочеркасского электровозостроительного заво­да, прописан но адресу: г. Новочеркасск, улица Гвар­дейская, 36, кв. 68». Потом пометил дату: 6 ноября 1990 года.

– А до того я преподавал в профессионально-технических училищах, был начальником отдала снабжения и Шахтинском объединении «Ростовнеруд», – указывая па штампы в паспорте, пояснял Чикатило.

Паспортные данные свидетельствовали о том, что перед работником милиции стоял вполне благонадежный пожи­лой человек.

– Откуда вы сейчас возвращаетесь? – поинтересовался сержант.

– У приятеля гостил. Думал, пару часов побыть – и обратно. Пока посидели, поговорили, уже стемнело. Пришлось переночевать. – Чикатило назвал адрес, по которому проживал его приятель.

– Вон там, залесополосой, – уточнил он.

Это село Рыбаков знал. Оно находилось в трех километрах от станции. По асфальтовой дороге ходьбы – около часа. Но жители предпочитали узкую тропку, которая тянулась через лес. Так было короче.

– Где это вы поранились? – как быневзначай спросил Рыбаков.

Мужчина провел рукой по щеке, и на пальцах остался коричневатый след.

– А я как-то и не заметил. Наверное, брился и поранился.

Сами знаете какие сейчас лезвия, – он отвечал вежливо, спокойно и казалось, даже сочувствовал молоденькому милиционеру, которому приходится торчать под открытым небом в такую непогоду.

Возвратив паспорт, Рыбаков отпустил мужчину. Оснований для задержания не было. Не мог же он задержать человека только за то, что у того высокий рост и большой размер обуви.

И все-таки сомнения остались. Но их к делу не пришь­ешь.

Сыпал мелкий дождь. И в сером полумраке сутулая фигура Чикатило, одиноко маячившая на перроне, казалась зловещим призраком.

* * *

Начальнику отдела внутренних дел

Красносулинского райисполкома под-

полковнику милиции Панфилову И.Г.

 

РАПОРТ

Во время несения службы по варианту «Лесополоса» на остановочной площадке «Лесхоз» электропоезда мною был зафиксирован похожий по приметам внешности на фоторобот разыскиваемого по делу «Лесополоса».

Мужчина вышел к остановке со стороны лесонасаждений в 15.45 после грозы. Одежда его была испачкана грязью.

Мною были проверены его документы. Мужчина предъявил паспорт на имя Чикатило Андрея Романовича, 1936 года рождения, прописанного в городе Новочеркасске.

После проверки документов Чикатило был отпущен и уехал на электропоезде, идущем в сторону Ростова-на-Дону.