Или о том, что жизнь прозаичнее, чем наши представления о ней.

История Тужи, написанная со слов предков, (свободного доступа к архивным документам до недавнего времени не было), обросла массой легенд и мифов. С обращением к архивным документам, легенды и мифы эти, к сожалению или к счастью, рушатся.

Легенда первая: село Пижемское называлось когда-то Воскресенским.

Из трех названий села: Воскресенское, Пижемское, Тужинское (Энциклопедия земли Вятской, т.1, кн.2) – документально подтверждается только Пижемское. Вероятно, в разговоре крестьян допускалось название Воскресенское по названию прихода, так же, как и Всехсвятское вместо Пачи, но документально, начиная с Грамоты Митрополита о строительстве церкви и кончая переименованием села по названию близлежащей большой деревни - в Тужу, везде село именуется Пижемским. Есть название Воскресенское на мелкомасштабной карте Вятского наместничества 1780 года, но это, скорее всего, ошибка картографа.

В Грамоте Митрополита Казанского и Свияжского 1702 года о строительстве вновь церкви указывается место «в Пижемской волости (с. Пижемское) близ реки…». Вместо названия реки – многоточие, то есть конкретное место ещё не было определено, а название села уже было. Что значит село? Это церковь и дома церковнослужителей. Поскольку село стояло на церковных землях, крестьяне и старокрещенные в нём не селились, за исключением церковных, а жили в окрестных деревнях. Достаточно сказать, что в 1883 году в селе Пижемском при речке Туже и Красном ключе было 10 дворов, две – каменная и деревянная – церкви, одна народная школа, 12 деревянных лавок и две ярмарки – 23 октября и 21 ноября (по старому стилю). Село расположено на церковных землях. Всего 33 десятины, и проживают в нем 17 человек мужского и 28 – женского пола. (ГАКО, ф.574, оп.1, д. 805). И за сто лет до того, во времена, когда появилась карта Вятского наместничества, в исповедных росписях числились старокрещенные и крестьяне Воскресенского прихода села Пижемского.

Легенда вторая: в той же энциклопедии (Т.1, кн.2, стр.496) прочитал: «В исповедальной росписи Воскресенской церкви с. Пижемского 1780 года значится 17 населенных мест (171 дв., 1424 чел.)… д. Тужа (7), д. Пижемское (Тужа, 18)… В начале 19 века в Пижемскую прибыла семья Шиховых (40 чел.) из д. Шихово, приписанной к Звенигородскому монастырю, туго пришлось новоселам, так появилось второе название – Тужа».

В первой и последней части написанного уже содержится противоречие: если в1780 году д. Тужа (7) уже существовала, то причем тут «туго пришлось новоселам», коли они приехали гораздо позднее, а значит, никакого отношения к переименованию деревни не имеют. Да и не было никакого переименования, тем более из Пижемского в Тужу. В энциклопедии явно ошибка. Это в селе Пижемском было 7 дворов (в 1883 году – 10, смотри выше,- прим. автора), а в деревне Туже – 19, в том числе старокрещенных черемис – 18 и один двор ясашной крестьянки – вдовы Ирины Васильевны Ивановской.

Из старокрещенных – 2 хозяйства Степанковых, по одному – Тишкина, Пибаева, Афонаскина, Елсубаева, Тоймерова, Мурсатова, 2 – Шангиных, 5 – Ашеевых, 3 – Пондиных.

Интересно, что к 1806 году деревня, видимо, разделилась на два конца. В исповедной росписи записано 8 дворов, в том числе Ашеевых и Пондиных деревни Тужинской, и 9 дворов – Афонаскиных, Пискущевых, Пискубаевых, Елсубаевых, Сидиковых и Шангиных – деревни Тужи. Тоймеровых ни в одной из этих деревень нет.

Просматривая в «Книге памяти» о погибших и пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны знакомые фамилии, определил: Тоймеровы переселились в деревню Малая Торсола, скорее всего, основали её, так как Малая Торсола, по «Описи сельских обществ…» 1883 года, числится как выселок Тужи. (ГАКО, ф.574, оп. 1, д. 805). В метрических книгах Воскресенской церкви первое упоминание о деревне Торсоле есть в 1782 году.

Паспортов раньше не было, фамилии записывались на слух, поэтому многие с течением лет несколько трансформировались: Тоймеровы – Таймаровы, Пондины – Пандины. Шангины встречаются в некоторых исповедных росписях как Шомгины. Допускаю, что Афонаскины – Афонасовы – Афанасьевы – это одна фамилия, ибо разнообразия этих фамилий в районе нет, Пискущевы стали Пискуновыми, Пискубаевы – Пектубаевыми. В починке Стрижевском со времени его образования жили Синцовы, а полтора столетия спустя оказались Свинцовыми.

Что же деревня Тужа? Находясь на Екатерининском тракте, она была пристанищем для многих, но, поскольку земли в округе было недостаточно, разраставшиеся со временем семьи покидали её, переселяясь на новые земли, в починки. Так, Ашеевы – в починок при речке Хмелевке – теперь это деревня Ашеи, Шангины – в Коврижата. Лишь Пандины проживают в ней, как минимум, два с четвертью века.

Ну, а Шиховы? По ревизии 1858 года, в деревне проживали в одном хозяйстве три брата в возрасте 30 – 36 лет (четвертый к тому времени умер): Агей, Никифор и Тимофей Петровичи Шиховы, а всё семейство Шиховых едва ли насчитывало два десятка человек, тогда как в Туже, включая выселки – Торсолу и Соколово, на то время числилось 69 хозяйств, в которых проживало 154 человека мужского и 171 – женского пола (ГАКО, ф. 176, оп.2, д. 1894).

Легенда третья: о том, что жители Большой Торсолы поссорились, и часть из них ушла за речку Тужу, основав там деревню Соколово. Никакого массового исхода из Торсолы не было, хотя починок Соколов действительно числится как «выселок Большой Торсолы, Тужи тож».

В ревизских сказках 1816 года в починке Шарнуре проживало 8 душ мужского и 18 – женского пола. Починка Соколова нет, но в следующей, восьмой ревизии 1834 года даётся поправка:

«Деревня Тужа. Той же деревни выселок у мельницы Соколовской. Севостьян Тимофеев Соколов, 30 лет, был записан по седьмой ревизии сей волости в починке Шарнуре неправильно, ибо в оном никогда не живал и домашнего обзаведения никакого не имел». С ним проживают жена Марья, 37лет, и дети: Филимон – 8 лет, Меркулей – 2 года, Степанида – 10 лет – единственные жители выселка (ГАКО, ф.176, оп. 2, д. 940).

Из вышеописанного следует, что отец Севостьяна Тимофей, имевший мельницу, построил рядом жилой дом, где проживал с семьёй. По седьмой ревизии был приписан к починку Шарнур ошибочно, а к восьмой ревизии, восемнадцать лет спустя, за хозяина остался его сын. Ни о каком массовом переселении жителей Торсолы речь не идёт. Даже, спустя ещё 50 лет, в починке насчитывалось только 7 домов.

В «Энциклопедии земли Вятской» есть ещё несколько неточностей по нашему району. Даты основания деревень Азансола (1780 г.), Пиштенур (1780 г.), Покста (1780 г.) не соответствуют действительности, поскольку упоминаются в метрических книгах 1764 г. Судя по всему, как самые старые в районе, они существовали ещё в конце 17 века, иначе какие деревни в 1702 году были определены в приход Воскресенской церкви села Пижемского? Есть уточнения и по другим деревням. Дата основания д. Греково не 1795 г., а не позднее 1784 г., Югунура – не 1768 г, а не позднее 1764 г.

В «ЭЗВ» (стр. 507) также упоминается починок Соболев при речке Хмелевке, деревня Ашеево при речке Ашеевке. На топографической карте Яранского уезда конца 19 века есть починок Соболев и починок при речке Хмелевке. Находятся они явно не на одной речке. Элементарное сопоставление с современной картой позволяет утверждать, что починок при речке Хмелевке и есть деревня Ашеево.

Вызывают сомнение толкования названий сел Караванного и Шешурги в переводе с Удмуртского. Село Верхопижемское получило название Караванное в конце 30-х годов 20 века, при Советской власти. Неужели те, кто его переименовывал, основывались на неком переводе с удмуртского? Логичнее утверждать, что Караванное произошло от слова «караван». Может быть, через село проходил торговый путь, скажем, в Нижегородский край? Шешурга, с удмуртского – «жилище рода на реке», может иметь и марийские корни: шэргэ – гребень, шурга – щека, шикш – дым, шэшер – молоко, шукш – червь. Комбинируя эти и другие слова, к сожалению перечень их в «Материалах для словаря черемисского языка Вятской учетной архивной комиссии» (ГАКО,ф. 170, оп. 1, д. 139) невелик, можно подыскать соответствующее название деревни, скажем, «дымный гребень».

О топонимике населенных пунктов мы ещё поговорим, но в другой главе.