Философско-правовые взгляды П. И. Новгородцева. Его работа «Введение в философию права. Кризис современного правосознания.

Павел Иванович Новгородцев (1866–1924) с самого начала своей научной и преподавательской деятельности зарекомендовал себя блестящим историком и философом права. Его имя стало известным в связи с подготовкой и изданием сборников "Проблемы идеализма" (1902) и "Из глубины" (1918), ставших крупным событием в духовной жизни российского общества. Самым значительным по замыслу и исполнению трудом стало "Введение в философию права". Первую часть его составили работы "Нравственный идеализм в философии права" и "Государство и право" (1907), в которых было дано обоснование потребности в возрождении философии естественного права. Вторую часть составила работа "Кризис современного правосознания" (1909), где сделан обзор кризисных тенденций в использовании идеалов и ценностей эпохи века Просвещения, в том числе ценностей правового государства. "Если изначально правовое государство имело задачу простую и ясную – когда равенство и свободы представлялись основами справедливой жизни, т. е. началами формальными и отрицательными, и осуществить их было нетрудно, то сейчас государство призывается наполнить эти начала положительным содержанием". Трудность последней задачи состоит в том, что государство возлагает на себя "благородную миссию общественного служения, встречается с необходимостью реформ, которые лишь частично осуществимы немедленно", и что, вообще говоря, они "необозримы в своем дальнейшем развитии и осложнении" (Кризис современного правосознания. 1909).

В третьей части "Об общественном идеале" (1917) предметом критического анализа и обобщений стали идеалы социализма и анархизма в их возникновении и исторической эволюции. Свой личный интерес в разработке идеалистического, восходящего к Канту направления философии права Новгородцев связывал с потребностью обосновать "самостоятельное значение нравственного начала" в правоведении. Эта позиция, по его мнению, представляла собой "разрыв с традициями исключительного историзма и социологизма и переход к системе нравственного идеализма". В частности, имелась в виду необходимость "понять и обосновать нравственную проблему как самостоятельную и независимую от всяких исторических и социологических предпосылок". В этом направлении работа велась и в древности, и в Новое время. Современная мысль нашла в системе Канта соответствующий источник поучения. Правоведы, стремящиеся уберечь нравственную основу права "от воздействия мелкой практики и односторонней теории", могут найти надежную опору в возрожденной школе естественного права.

"Естественно-правовые построения являются неотъемлемым свойством нашего духа и свидетельством его высшего призвания. Общество, которое перестало бы создавать идеальные построения, было бы мертвым обществом; эти построения каждый раз показывают, что в нем есть дух жив, есть движение нравственного чувства и сознания".

Общественная деятельность Новгородцева не ограничилась преподаванием и публицистикой. Он входил в руководство кадетской партии, избирался депутатом Государственной думы от Екатеринославской губернии. В эмиграции при содействии чешского правительства создал в Праге Русский юридический факультет, которым руководил до своей кончины в апреле 1924 г. Он был признанным главой школы возрожденного естественного права. Его непосредственными учениками были И. А. Ильин, Б. П. Вышеславцев, Н. Н. Алексеев, А. С. Ященко и др.

«Кризис современного правосознания» – вторая часть задуманной Новгородцевым трилогии «Введение в философию права». Ее третья часть – «Об общественном идеале» – первоначально печаталась в журнале «Вопросы философии и психологии», а затем вышла отдельным изданием в 1918г. и неоднократно переиздавалась. Первая же часть («Возрождение естественного права») так и не увидела свет, хотя отдельные ее разделы публиковались в виде статей («Нравственный идеализм в философии права», «Государство и право» и другие). Таким образом, сложилась довольно парадоксальная ситуация: первая книга так и не была написана, третья (хотя и вышла в свет) осталась незаконченной, так как не была опубликована ее часть, посвященная анархизму, а «Кризис современного правосознания» начал самостоятельную жизнь.

Судьба этой книги одновременно и счастлива, и трагична: только через 80 лет после первого издания она снова вернулась к отечественному читателю и при этом (как мы надеемся) нисколько не утратила своей актуальности и научной убедительности. Можно сказать, что проблемы, рассматриваемые в книге, во многом характеризуют и наш сегодняшний кризис правового сознания и государственности. Более того – не только кризис российский, но и международный.

Нет основания сомневаться в том, что книга найдет своего вдумчивого читателя. Более того, она окажет посильную помощь в осмыслении тех трагических процессов, которые происходят в нашем обществе, в поиске путей для выхода из сегодняшнего положения дел по пути правого прогресса, по пути к гуманизму.

В связи с этим заметим, что «Кризис современного правосознания» – сочинение, далеко выходящее за собственно юридические рамки. Это – монография по истории правовой и политической мысли европейских стран на протяжении более чем двух столетий.

В центре исследования находится проблема становления правового государства, его сущность и судьба в XVIII – начале XX вв.

Сам Новгородцев был горячим и убежденным сторонником этой идеи и неустанно боролся за ее осуществление в России. Поэтому автор пишет, что его задача – дать анализ идей, составляющих фундамент теории правового государства, и обнаружить, происходящий в них кризис (стр. 23-24; далее ссылки на эту работу даются в тексте по настоящему изданию).

Что же составляет этот фундамент?

В первую очередь – институты демократии и свобода личности. Но связь и отношения между ними отнюдь не однозначны и не так просты, как это может показаться на первый взгляд. Как свидетельствует история, они весьма противоречивы. Хотя «равенство, как и свобода, вытекает из понятия личности» (стр. 267), опасность для отдельного индивида составляет именно равенство, и не только материальное (Новгородцев – принципиальный противник уравнительности и коммунизма), но даже и формальное, то есть юридическое.

Дело в том, что между индивидом и обществом существует противоречие, которое носит объективный и неустранимый полностью характер. Оно имеет место на протяжении всей истории общества, права и государства. Это противоречие, как ни странно, естественно и необходимо. В истории политической мысли оно приводило к тому, что Ж.-Ж. Руссо требовал отдать все государству (стр. 35), а И. Бентам – личности (стр. 199, 239). Между тем, по мнению Новгородцева, необходимо их сочетание, надо найти границу между правами личности и государства. Тогда (и это может быть в наибольшей мере достигнуто именно в правовом государстве) возможны их союз и подлинное сотрудничество, а значит – осуществление демократии и действительная реализация народного суверенитета, так как последний означает не то, что сами граждане непосредственно правят, но то, что народ есть источник власти.

Непосредственное народоправство, если оно и возможно в крайне ограниченных по населению и территории государствах, в конечном счете все же приводит к тому, что реализация народной воли тоже осуществляется избранными для этой цели людьми, которые действуют на более или менее постоянной основе. Сказанное привело к тому, что в начале XIX века на смену идеи народного суверенитета, столь характерной для Франции XVIII века, приходит идея суверенитета государственного, первоначально разработанная немецкими юристами и философами (стр. 225-236). При демократии в современных условиях речь должна идти, таким образом, о единстве народного и государственного суверенитета, обеспечивающих свободу индивида.

Особенно поучительны рассуждения Новгородцева об условиях и механизме реализации народного суверенитета. Главными элементами в этом деле являются демократические политические институты. Но при этом, на основании большого исторического и правового материала, он приходит к выводу о том, что в реальной действительности постоянно имеют место значительные отступления от реализации народного суверенитета, даже прямые его искажения. Среди главных факторов, влияющих на это, Новгородцев указывает: наличие различного рода цензов, пассивность граждан, неравенство избирательных округов, деятельность политических партий и особенно их лидеров, преследующих личные цели. Он даже пишет о деспотизме партий (стр. 123). Интересно, что эти рассуждения, особенно о партиях, напоминают мысли старшего современника Новгородцева – К.П. Победоносцева и его знаменитую статью «Великая ложь нашего времени».
Разница, однако, в том (и она совершенно меняет суть дела), что Победоносцев из этих нарушений делает вывод о бессмысленности и вредности демократии, а Новгородцев стремится найти пути для совершенствования демократии. Он видит этот путь в «свободной внепарламентской инициативе» (стр. 179-180). Поэтому важнейшим для Новгородцева и является вопрос о критериях различия власти большинства и прав личности. Вероятно, можно сказать, – в путях обуздания всевластия и произвола большинства.

Основанием для обеспечения прав личности являются, по его мнению, естественные, то есть неотчуждаемые права. Ни одно государство не вправе их нарушить. Более того, нарушение естественных прав пагубно для существования самого государства. Оно неизбежно повлечет за собою его (самого государства) разложение и гибель.

Вместе с тем государство должно обеспечить каждому гражданину «равенство исходного пункта» (стр. 286), иными словами – его стартовых возможностей путем введения бесплатного обучения, создания учреждений культуры, социального законодательства и т. п. Новгородцев полагает, что содержание естественных прав исторически изменяется, но факт их наличия в любую эпоху несомненен. В этом отношении он согласен с Е. Трубецким.

Что же касается источника естественных прав, то в начале своей научной деятельности Новгородцев искал их в категорическом императиве, то есть высшем моральном требовании, которое вытекает из самой природы человеческого общежития, но в отличие от Канта считал, что они не являются абсолютно автономными. В работе «Нравственная проблема в философии Канта» он писал: «Нравственный закон, который мы сознаем в себе, должен существовать во внешнем мире». Позже, особенно к концу жизни, Новгородцев видел их основание в христианской морали. Он считал, что без прочных нравственных основ общество обречено на потрясения и не может быть свободным (стр. 25-26). Поэтому свое последнее произведение – статью «Восстановление святынь» он заканчивает словами: «И как бы ни представить себе переход от жестокого и умертвляющего деспотизма советской власти к формам более свободным и живо-родным… все равно русский народ не встанет со своего одра, если не пробудятся в нем силы религиозные и национальные. Не политические партии спасут Россию, ее воскресит восставший к свету вечных святынь народный дух». Эти пророческие слова были произнесены в 1924 году!

Итак, свобода личности – альфа и омега либеральной концепции Новгородцева. В этом отношении он согласен с Н.А. Бердяевым. Но в отличие от Новгородцева Бердяев писал: «Участвовать в осуществлении власти чисто человеческой, себя обоготворяющей, на охрану правды земной претендующей, мы не можем, так как никогда не забудем о личности, никакой общественный строй не признаем предельно праведным и не захотим, не сможем поддерживать его насилием». И здесь, как мы видим, позиция П. И. Новгородцева представляется наиболее реальной: не отказ от государственности (в какой бы форме он ни выражался), но совершенствование права и государства, ибо только этот путь является реальным и действенным. Это и есть путь к правовому государству, который еще предстоит нам пройти!