Особенности сооружения опор в сложных условиях: Сооружение ВЛ в районах с суровыми климатическими и тяжелыми геологическими условиями...
Эмиссия газов от очистных сооружений канализации: В последние годы внимание мирового сообщества сосредоточено на экологических проблемах...
Топ:
Основы обеспечения единства измерений: Обеспечение единства измерений - деятельность метрологических служб, направленная на достижение...
Устройство и оснащение процедурного кабинета: Решающая роль в обеспечении правильного лечения пациентов отводится процедурной медсестре...
Теоретическая значимость работы: Описание теоретической значимости (ценности) результатов исследования должно присутствовать во введении...
Интересное:
Отражение на счетах бухгалтерского учета процесса приобретения: Процесс заготовления представляет систему экономических событий, включающих приобретение организацией у поставщиков сырья...
Искусственное повышение поверхности территории: Варианты искусственного повышения поверхности территории необходимо выбирать на основе анализа следующих характеристик защищаемой территории...
Распространение рака на другие отдаленные от желудка органы: Характерных симптомов рака желудка не существует. Выраженные симптомы появляются, когда опухоль...
Дисциплины:
2022-12-30 | 56 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
и воспроизводство материнства............................................ 205
11. Социология пола взрослого.................................... 206
12. Психодинамика семьи............................................. 226
Примечания................................................................... 261
Указатель имен............................................................. 290
Чодороу Н.
Воспроизводство материнства: Психоанализ и социология гендера
Редактор Л.Ю. Паншина
Художественный редактор А.К. Сорокин
Художественное оформление А. В. Кубанов
Компьютерная верстка Ю,Н. Петрина
Л.Р. № 066009 от 22.07.1998. Подписано в печать 18.11.2005
Формат 60x90 '/16. Бумага офсетная № 1. Печать офсетная.
Усл.-печ. л. 18,5. Тираж 2000 экз. Заказ №7045
Издательство «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН)
117393. Москва, ул. Профсоюзная, д. 82. Тел. 334-81-87 (дирекция);
Тел./факс 334-8242 (отдел реализации)
Отпечатано в ОАО «ИПК «Ульяновский Дом печати» 432980, г. Ульяновск, ул. Гончарова, 14
Социология пола взрослого
Между супружеской парой и структурой занятости асимметричные отношения.
Эти асимметричные отношения очевидно имеют чрезвычайно позитивное функциональное значение и в то же время являютч * значительным источником напряжения для создания и зак/чч ления половых ролей.
Толкотт Парсонс. Система родства в современных Соединенных Штатах
У мальчика и девочки по-разному развиваются способности к установлению отношений и разное чувство «Я» как следствие их воспитания в семье, где функции первичной! заботы о ребенке выполняет женщина. Тендерная индивидуальность подкрепляется различиями в процессах идентификации у мальчика и девочки, которые тоже вытекают из того, что первичную заботу о них осуществляла женщина. Различия в способности к установлению отношений и формах идентификации готовят женщину и мужчину к принятию взрослых тендерных ролей, согласно которым в обществе, основанном на тендерном неравенстве, женщине отводят место преимущественно в сфере репродукции.
|
Тендер: идентификация и ролевое научение
Социологи, изучавшие процессы тендерного ролевого научения и развития идентификации у мальчиков и девочек, единодушно утверждают, что асимметричная организация ро-дительства, когда функции первичной заботы о потомстве выполняет женщина, является основной причиной значительных противоречий между процессами идентификации у женщин и мужчин1. Предметом социологического исследования становится обучение подобающему гендерно-ролевому поведению — посредством имитации, прямого научения и наставления, когнитивных процессов обучения — вплоть до развития базовой тендерной идентичности и тендерной индивидуальности. Описываемые процессы кажутся универсальными в той мере, в какой любое общество построено вокруг возникающего 206
и * материнства женщины структурного расщепления на при-иатный, домашний мир женщины и публичный, социальный мир мужчины2. Утверждают, что дети обоего пола всегда сначала идентифицируются с матерью, поскольку вначале всегда находятся рядом с матерью и поскольку роль женщины в семье и сущность женского более доступны для наблюдения и часто более понятны подрастающим детям по сравнению с мужскими ролями и сущностью мужского. Отсюда, процесс развития мужчины сложнее, чем женщины, из-за сложных изменений в идентификации, которые должен совершить мальчик для достижения ожидаемой от него тендерной идентификации и принятия тендерной роли. Мнение социологов резко отличается от принятого в психоанализе, где подчеркивают трудности развития женщины, при котором девочка совершает сложную трансформацию на пути к гетеросексуальному выбору объекта'.
Все дети сначала идентифицируются с матерью, поэтому формирование тендера девочки и процессы тендер но-роле вой идентификации у нее продолжают самые ранние идентификации, в отличие от мальчика. Например, эдипальная идентификация девочки с матерью продолжает ее самую раннюю первичную идентификацию (а также находится в контексте ее ранней зависимости и привязанности). А вот эдипальный кризис у мальчика должен способствовать его идентификации с отцом. Кроме эдипальной и доэдипальной привязанности к матери, он отказывается и от первичной идентификации с ней.
|
Что специфично и верно для эдипальной идентификации, то верно и для более общей тендерной идентификации и ген-дерно-ролевого научения. Чтобы чувствовать себя достаточно мужественным, мальчик должен отделить и дифференцировать себя от других — должен определиться и отделиться от матери, чего не нужно девочке. Более того, он определяет мужественность скорее от противного, как нечто неженское и/или не связанное с женщинами, нежели позитивно3. Это еще один путь, которым мальчик приходит к отрицанию и вытеснению отношений и связей в ходе развития.
Эти различия сохраняются даже там, где социализация девочки и мальчика одинакова, где и те и другие ходят в школу, а повзрослев, работают, участвуют в жизни других, внесе-
Мера сложности мужского развития меняется, как и степень различий в процессах идентификации у мальчиков и девочек. Эти различия зависят от степени расщепления на публичное/домашнее в субкультуре или в обществе — от того, насколько мужчины, их работа и деятельность удалены от дома и, следовательно, для ребенка менее доступны мужественность и личные отношения со взрослыми мужчинами.
207
меиных объединений и институтов общества. Так как девочка воспитывается в семье, где мать присутствует больше отца и осуществляет главную заботу о детях, у нее есть возможность более прямо и непосредственно идентифицироваться с матерью и ее ролями в семье, чем у мальчика с отцом и мужчинами. Поскольку идентичность женщины остается преимущественно в рамках роли жены/матери, женщина передает свои ролевые навыки и ожидания, свой образ жизни следующему поколению с большей вероятностью, чем отец. В силу этой же логики больше передается от матери к дочери, нежели от отца к сыну. Эта идентичность может быть не вполне адекватной, I поскольку дочери, скорее всего, придется провести большую i часть жизни в работе, тогда как мать находилась в других условиях. Тем не менее, организация и идеология семьи все также! воспроизводят гендерные различия и создают ожидание, что] женщина, в отличие от мужчины, обретет первичную идентич-1 ность именно в семье.
|
Отсутствие отца в неполной семье, а также ставшее социальной нормой длительное отсутствие работающего отца не означает, что мальчик не учится мужским ролям или нормативному мужскому поведению. Нет доказательств и тому, что гомосексуальность у женщины связана с отсутствием отца4. Важно, насколько ребенок, независимо от тендера, может создавать личные отношения с объектом идентификации. Важны различия в вытекающих отсюда способах идентификации. Об этих различиях говорят Митчерлих, Слейтер, Уинч и Линн1. Они полагают, что в современном обществе у девочки развивается личная идентификация с матерью и связь между аффек- I тивными процессами и ролевым научением — между развитием либидо и эго — характерна для развития женщины. Наоборот, у мальчика развивается позиционная идентификация с аспектами мужской роли. Для него связь между аффективными процессами и ролевым обучением разорвана.
Согласно Слейтеру и Уинчу, личная идентификация состоит в диффузной идентификации с личностью другого вообще, с его поведением, ценностями и установками. Наоборот, позиционная идентификация состоит в идентификации с определенными аспектами роли другого и не обязательно приводит к интернализации ценностей или установок другого человека. Слейтер считает, что дети чаще выбирают личную идентификацию, потому что она возникает из позитивных аффективных отношений с человеком, который рядом. Они прибегают к позиционной идентификации в крайнем случае, и преимущественно реактивно. Дети идентифицируются с воспринимаемо?
мой ролью или положением другого человека, когда недоступна личная идентификация.
В нашем обществе мать девочки присутствует в ее жизни так, как не присутствуют отец и другие взрослые мужчины в жизни мальчика. У девочки может развиться личная идентификация с матерью, потому что у нее есть настоящие отношения с матерью, которые возникают из ранней первичной связи. Она узнаёт, что значит быть женственной, в контексте этой личной идентификации с матерью и часто с другими женскими моделями (с родственницами, учительницами, подругами матери, матерями друзей). Идентификация женщины может основываться на постепенном научении тому, как быть в близких отношениях в повседневной жизни, и научение это происходит на примере отношений с особенно близким человеком.
|
Мальчик должен пытаться развить мужскую тендерную идентификацию и научаться мужской роли вне продолжительных и непрерывных личных отношений с отцом (и в отсутствие постоянно доступной мужской ролевой модели). Позиционная идентификация происходит и психологическим, и социологическим образом. Из описания мужского эдипова комплекса ясно, что психологически мальчик присваивает л ишь те компоненты мужественности отца, которые тот может обратить против него, он не идентифицируется диффузно с личностью отца. С социологической точки зрения, в семье без отца и в семье с регулярно отсутствующим отцом представление о том, что значит быть мужчиной, развивается у мальчика посредством идентификации с культурными образами мужественности и с мужчинами, которых мальчик выбрал в качестве модели.
Мальчика учат быть мужественным на более осознанном уровне, чем девочку — быть женственной. Когда отец или мужчины редко бывают рядом, девочку учат гетеросексуальным компонентам ее роли, тогда как мальчик усваивает свою гетеросексуальную роль без обучения, во взаимодействии с матерью6. И напротив, другие составляющие мужественности должны быть преподаны более сознательно. Мужская идентификация преимущественно является гендерно -ролевой идентификацией. Женская идентификация преимущественно родительская: «Мужчине свойственно идентифицироваться с культурным стереотипом мужской роли; женщине — с определенными аспектами роли собственной матери»7.
Процессы идентификации девочки более непрерывны, они включены в продолжающиеся отношения с матерью и опосредованы ими. Девочка продолжает развивать и выделяет
209
углубленные аффективные отношения с другими. Процессы идентификации у мальчика не так включены и не так опосредованы действительными аффективными отношениями с отцом. В то же время мальчик склонен отрицать идентификацию и отношения с матерью и отвергать то, что он считает женским миром; мужественность определяется не столько в позитивных терминах, сколько от противного. В процессах мужской идентификации особое значение обретает дифференциация от других, отрицание аффективных отношений и жестко определенные универсальные компоненты мужской роли. Процессы идентификации у женщины развиваются в отношениях, у мужчины — в отрицании отношений.
|
Эти различия вовсе не означают, что развитие женственности у девочки идет как по маслу, оно сталкивается с другого рода трудностями, чем развитие мужественности у мальчика. Женская идентификация, которую обретает девочка, и мужская идентификация, в которой мальчик продолжает сомневаться, имеют разную ценность. О мужественности и мужской роли мальчик (и часто девочка) фантазируют и идеализируют их в силу недостижимости, тогда как женственность и женская роль остается для девочки вполне реальной и конкретной. Требования к женщине часто противоречивы — например, быть пассивной и зависимой в отношениях с мужчиной и быть активной, быть независимым инициатором по отношению к детям. В контексте темы развития эго и объектных отношений, описанной в предыдущих главах, становится понятной особая сложность идентификации с матерью. Девочка идентифицируется и должна идентифицироваться с матерью, чтобы обрести взрослую женскую идентификацию и научиться взрослой ген-дерной роли. В то же время у нее должна развиться достаточно дифференцированная личность. Чтобы вырасти и ощутить себя в качестве отдельного человека, она должна преодолеть первичную идентификацию, сохраняя и создавая вторичную идентификацию.
Социологическое изучение американского общества показало, что у дочери возникают трудности дифференциации от матери и идентификации с матерью8. Слейтер пишет, что все формы личной идентификации с родителем (противоположного и того же пола) связаны с отсутствием психоза или невроза, кроме личной идентификации дочери с матерью. Джонсон пишет, что идентификация мальчика с отцом связана с психологическим приспособлением, девочки с матерью — нет. Вывод из обоих исследований такой, что у девочки, как и у мальчика, может быть слишком много от матери. Девочке легко, может 210
быть даже слишком легко, обрести женскую тендерную идентификацию*.
Процессы тендерной и гендерно-ролевой идентификации в данном описании соответствуют картине развития психической структуры, которую я обрисовала в предыдущих главах. Они усиливают и повторяют описанные мною последствия развития объектных отношений и эго. Внешне и внутренне женщина вырастает и остается более связанной с другими. Более межличностными, глубинными и аффективными являются не только роли, которым учится девочка, по сравнению с ролями мальчика. Процессы идентификации и ролевого научения у девочки тоже углубленные и аффективно окрашенные — они включены в межличностные отношения с матерью. У мальчика процессы идентификации и ролевого научения не столько включены в отношения с отцом или мужчинами, сколько состоят в отрицании аффективных отношений с матерью. Эти процессы у мальчика более определены ролью и культурой и состоят в абстрактном, или категорическом, ролевом научении, а не в личной идентификации.
Семья и экономика
Склонность к отношениям у женщины, отрицание отношений и четкое самоопределение у мужчины соответствуют разному участию женщины и мужчины во внесемейном производстве и семейном воспроизводстве. Роль женщины в основном домашняя, она основана на поддержании личных аффективных связей. Из такого положения женщины в семье и предположения, что оно исключительно и первостепенно и так и должно быть, вытекает общественное представление о женщине и специфическое отношение к ней в этом обществе, в частности на рынке труда. Исключительность и первостепен-ность приватной сферы в предназначении женщины выводится из биологической разницы полов. Наоборот, роль мужчины в нашем обществе помещает его вне семьи. Даже когда мужчина стремится быть мужем и отцом, а большинство мужчин действительно исполняют эти роли, представления о мужчине и определение мужественного выводятся преимущественно из внесемейных ролей мужчины. Место женщины главным образом в системе «пола/тендера»; место мужчины — в организации производства.
* Вспомним также у Дойч описание редких попыток девочки доподростко-вого возраста разорвать идентификацию с матерью.
211
Можно переформулировать сказанное выше, чтобы подчеркнуть: жизнь женщины и мнения о женщине помещают ее в сфере социального взаимодействия и личных отношений, а для мужчины все обстоит иначе. И хотя мужчина и женщина участвуют и в семейной, и во внесемейной жизни, половое разделение труда таково, что женщина привязана в первую очередь к семье — институту отношений, — а мужчина нет. В нашем обществе женщину в первую очередь определяют как жену и мать, т.е. определяют ее через углубленные отношения к кому-то еще, мужчину определяют в первую очередь в универсальных терминах профессии. Более того, роли и семейные функции женщины особенно подчеркивают аффективные отношения и аспекты семейной жизни. В главе 1 я писала, что роли матери и жены связаны с эмоционально-психологическими функциями, работа женщины — это «работа чувств»9. Наоборот, в профессиональной роли и вообще в профессиональном мире мужчины нет места аффекту и глубокой привязанности. Две взаимосвязанные роли женщины, ее двоичное отношение к мужчине и детям, повторяют интернализованный ею треугольник детства — попеременное участие в отношениях мужчины и женщины и в отношениях матери и ребенка.
Соотношение между ролями жены и матери, а также ответственность женщины в семье за аффективно-зависимые функции получают дальнейшее подкрепление в том, как семья, в социальном плане, относится к внесемейному миру. Парсонс и многие теоретики феминизма считают, что профессиональная роль именно мужа/отца в основном определяет классовое положение и статус всей семьи. С этим, кажется, согласны социологи, которые измеряют социоэкономический статус по профессии отца и его образованию. Так, муж/отец формально представляет семью и обеспечивает ей место в обществе. И хотя все чаще в семье доход обеспечивается обоими супругами, классовая позиция, с идеологической точки зрения, зависит от того, чем занимается супруг. Соответственно жена в глазах общества получает статус и классовое положение в основном от мужа, даже если она работает и вносит свой вклад в поддержание семейного уровня жизни. Ее воспринимают как представителя семьи, ее мужа — как независимого человека.
Роль жены и матери сказывается на развитии личности жен -щины и другим образом, как следствие фундаментально различных способов организации современной системы «пола/ тендера» и современного капитализма. Деятельность жены и матери по определению не имеет границ. Она состоит из многочисленных обязанностей, как могут подтвердить все домохо-
212
зяйки и как описывают поэтессы, писательницы и феминистки. Деятельность женщины в доме заключается в непрерывной связи с детьми, в заботе о них, в настроенности на потребности взрослого мужчины. Все это требует связи с другими, а не от-деленности от них. Работа по поддержанию и воспроизводству семьи характеризуется циклической и рутинной непрерывностью, в ней нет определенной логики, последовательности или поступательного движения. Наоборот, работа в рядах рабочей силы - «мужская работа» — имеет конкретные ограничения, она определена и очерчена, исходит из представления о продвижении и результате.
Даже когда мужчины и женщины меняются сферами деятельности, их роли остаются различными. В семье быть мужем и отцом — не то, что быть женой и матерью; чем больше женщина занимается семьей, тем меньше это делает мужчина. Парсонс, может быть, слишком резко описывает инструментальную роль мужчины в семье, но он указывает в верном направлении. Первая обязанность отца — «обеспечивать» семью денежными средствами. Его эмоциональному вкладу редко придают равноценное значение. Мужская работа по дому, за редким исключением, определяется гендерными стереотипами. Когда мужчина выполняет «женскую» работу по дому -моет посуду, ходит за покупками, укладывает детей спать, - эту деятельность часто организует и передает ему жена/мать, которая несет за нее главную ответственность (мужчина «помогает сидеть» с собственными детьми, тогда как у женщины это непосредственная обязанность). Мужчина занимается детьми для создания у них «независимости»10. Этому способствуют предшествующая социализация самого отца, которая была направлена на вытеснение и отрицание отношений, и его настоящее положение в мире публичном, где отношения неглубоки. Как дети воспринимают отца «под влиянием принципа реальности»'11, так и отец больше, чем мать, склонен воспринимать ребенка как отдельного человека.
Вне семьи женские роли и представление о женщинах больше связаны с идеей отношений, чем мужские роли и представления о них. Работа женщины в рядах наемной силы является продолжением ее роли домохозяйки, жены или матери и расширением ее обычного попечения о личных и аффективных связях (в качестве секретаря, работницы в сфере услуг, домработницы, сиделки, учительницы). Работа мужчины в качестве
* Осознают его как отдельного человека скорее вербально, чем довер-
бально.
213
ремесленника, оператора, техника менее эмоционально окрашена.
Розальдо утверждает, что все эти аспекты положения жен-шины универсальны12. Она полагает, что женские роли являются не такими публичными или «общественными», что им в меньшей степени присущи языковая и институциональная дифференциация, взаимодействие женщины основано на принципе родства и проницаемости границ между поколениями. Взаимодействие же мужчины остается в рамках одного поколения и пересекает границы родства, строясь на основании универсальных категорий. Женские роли основаны скорее на личных, чем «общественных» или «культурных» связях. Отсюда следует, что они обычно подразумевают влияние в личном контексте лицом к лицу, а не посредством узаконенной власти в универсальном и заданном властью контексте. Наконец, женские роли и навязанный им биологический символизм задействуют принцип пересечения границ: женщина является связующим звеном между социальными и культурными категориями, которые заданы мужчиной; она соединяет и обеспечивает переход — особенно в представительской роли жены и матери — между природой и культурой.
Женщину определяют главным образом в социальных терминах репродукции и «пола/гендера», а также ее роли в доме. Чтобы играть эту роль, ей требуется самоотверженность, лояльность и внимание к частностям, поглощенность аффективными целями и связями. Характерной чертой ее деятельности является многообразие и безграничность. Мужская профессиональная роль и место мужчины в первую очередь в сфере производства заданы универсально и определены навек, они меньше связаны с чувственным восприятием. Такое эконо мическое, политическое понимание его роли вне отношений определяет всю жизнь мужчины. Создание у женщины личности, ориентированной на отношения, а у мужчины — личности, которую определяют универсальные связи и вытеснение отношений, одновременно соответствует этим ролям и способствует их воспроизводству.
Материнство, маскулинность и капитализм
В современном капиталистическом обществе материнство как роль женщины в изолированной нуклеарной семье создает у мужчины определенные личностные характеристики Они воспроизводят представление и психодинамику мужской»
214
превосходства и подчинение требованиям производства. Материнская роль женщины готовит мужчину к жизни в семье и обществе с мужским доминированием, к меньшему эмоциональному участию в семейной жизни и к большему участию в капиталистическом мире труда.
Мужчина развивается в семье, где женщина выполняет материнские функции, а отец практически не участвует в уходе за ребенком и в семейной жизни. Он развивается в обществе, которое характеризуется половым неравенством и идеологией мужского превосходства. Эта двойственность находит отражение в семье. В семейной идеологии отцу обычно приписывают важную роль и считают его главой семьи. Жена сосредоточивает все силы и заботу на муже или, по крайней мере, думает и говорит, что поступает именно так. Обычно жена думает или, по крайней мере, заявляет, что любит мужа. Мать представляет детям отца как значимого для нее человека, которого она любит, и зачастую даже создает для детей образ отца в попытке компенсировать то обстоятельство, что дети не могут так же хорошо узнать его, как мать. В то же время она может контролировать и во многом ограничивать мужа, реагируя на его положение социального превосходства или власти в семье.
Для мальчика мужественность выглядит менее доступной и достижимой, чем женственность, представленная матерью. Мать является для мальчика первым близким человеком. В то же время мужественность идеализируют и приписывают ей превосходство, отчего она становится еще более желанной. Хотя отец не играет большой роли в повседневном взаимодействии, мать и дети часто идеализируют его и наделяют превосходством именно из-за его отсутствия и кажущейся недоступности, а также из-за организации и идеологии мужского доминирования в обществе в целом.
Мужественность приобретает значимость, какой нет у женственности. Мужественность становится значимой не из-за особенностей мужской биологии и не потому, что мужские роли изначально сложнее, чем женские. Мужественность становится значимой как следствие положения мальчика в семье — следствие того, что в самом начале о нем заботилась мать. Дети обоего пола представляют мать регрессивной и недостаточно автономной. Мальчик связывает эти свойства со своей гендер-ной идентификацией. Зависимость от матери, привязанность к ней, идентификация с ней представляют все не-мужское; мальчик должен отвергать зависимость и отрицать привязанность и идентификацию. Научение мужской тендерной роли становится гораздо более ригидным, чем женской. Мальчик
215
вытесняет те качества, которые он считает в себе женскими, oi отвергает и обесценивает женщин и все, что он восприним<к как женское в социальном мире.
Таким образом, мальчик определяет и пытается создать снос ощущение мужественности большей частью по принципу отрицания. Учитывая неуловимость мужественности, для мужской идентичности становится важно, чтобы некоторые социальные виды деятельности определялись как мужские и вышестоящие и чтобы женщины считались неспособными делать многое, что определяется как социально важное. Увтерждается мнение, что экономический и социальный вклад женщины и мужчины мс может быть одинаковым. Безопасное участие в определенных отраслях, которые упорно считаются вышестоящими по отношению к материнскому миру детства, становится важным для определения мужественности и для мужской тендерной идентификации мальчика13.
Фрейд описывает происхождение мужественности в период эдипального кризиса. Борьба мальчика за свое освобождение от матери и становление мужчиной порождает «презрение мужчины к слабому полу»14 — «то, что мы считаем нормальным мужским презрением к женщине»15.
Дети обоего пола учатся испытывать негативные чувства к матери во время эдипального периода. Однако отрицательные чувства девочки — это не столько презрение и принижение, сколько страх и враждебность: «Неспособная на такое презрение в силу схожести собственной природы, маленькая девочки освобождается от матери с гораздо большей долей враждебности по сравнению с враждебностью мальчика»'6. Презрение мальчика служит освобождению не только от матери, но и oi женственности внутри себя самого. Презрение к женскому смешивается с темой мужественности и распространяется нл всех женщин. Враждебность девочки касается больше отношений с матерью (и/или оборачивается самоуничижением).
Эдипов комплекс мальчика прямо связан с темой мужественности, а принижение женщин является его «нормальным» следствием. Принижение матери или враждебность к матери могут быть частью эдипова комплекса девочки, но тут его «нормальное» следствие состоит в принятии ее собственной женственности и идентификации с матерью. Каким бы ни было индивидуальное решение женского эдипова комплекса, он не получает такого завершения, как у мальчика.
Фрейд «объясняет» появление презрения к матери у мальчика тем, что он видит генитальные различия между ними, в частности «кастрированность» матери. Фрейд считает, что та- 216
кое восприятие у мальчика не опосредовано социальным опытом и не нуждается в дальнейшем объяснении. Как отмечали многие исследователи, Фрейд не рассматривал возможность, что подобная оценка различия и последующее презрение неестественны. Анализ «Маленького Ганса» предоставляет самые прямые (из сообщенных) доказательства, какие были у Фрейда для такого рода предположений. Но и он показывает, что на самом деле отец Ганса создавал и поддерживал убеждения сына — убеждение в неполноценности женских гениталий, отрицание женской роли в беременности и родах, мнение, что у мужчины кое-что есть, а у женщины ничего нет. Он не объяснял мальчику, что у женщины есть что-то другое17.
В отличие от Фрейда, Карен Хорни считает, что мужское презрение к женщине и принижение женщин требует объяснения с точки зрения взаимодействия и развития18. Она полагает, что в мужском презрении и принижении женщин проявляется более глубокий «страх перед женщинами» — страх мужчины и ужас перед материнским всемогуществом, которые возникают вследствие того, что о них заботилась и их социализировала женщина. До этого психоаналитики подчеркивали страх мальчика перед отцом. Хорни говорит, что эти страхи слабее и поэтому их не нужно сильно вытеснять. Испытывая страх перед матерью, мальчик не реагирует на полный и непостижимый контроль отца над жизнью ребенка, поскольку у ребенка нет ментальных способностей, чтобы постичь это: «Страх перед отцом — более ощутимый и менее жуткий по качеству»19. Более того, так как отец тоже мужского пола, страх мальчика перед мужчиной не рождает принятия женской слабости или зависимости от женщин: «В этом смысле мужская самооценка страдает меньше»20.
А вот страх перед матерью амбивалентен. Хоть мальчик и боится ее, но в то же время считает соблазнительной и привлекательной. Он не может так просто отказаться от нее и не обращать на нее внимания. У мальчика и у мужчины развиваются психологические и культурные/идеологические механизмы, чтобы справляться со страхами, не отказываясь при этом совсем от женщины. В результате появляются народные легенды, верования и стихи, которые отводят страх, отчуждая и объективируя женщину: «Это не я ее боюсь; это она сама злая, способная на любое преступление, хищница, вампир, ведьма, ее желания ненасытны... ее олицетворение зловеще»2'. Они отрицают страх, но утрачивают реалистическое восприятие женщины. С одной стороны, они обожают и прославляют ее: «Мне вовсе не нужно бояться такого чудесного, прекрасного, более
217
того, такого святого существа»22. С другой стороны, они поносят женщину: «Если присмотреться, было бы смешно бояться такого жалкого создания»23.
К сожалению, Хорни не указывает на последствия огромной власти матери для развития девочки. Тут можно привести отмеченное мною ранее различие. У девочки тоже может развиться страх перед матерью. Но этот страх не связан с установлением тендера. Поскольку она сама женского пола и, предположительно, не чувствует себя ужасной или страшной, а даже наоборот, то скорее всего страх девочки не распространится на всех женщин. Кроме того, девочки и женщины переживают все это в обществе с мужским доминированием. Поэтому, чего бы ни боялась отдельно взятая женщина, это переживание вряд ли обретет нормативный или культурный статус.
Хорни считает, что страх перед женщиной и принижение женщин, а также утверждение мужского превосходства являются универсальными. Такое заявление требует дальнейшего уточнения, так как в разных обществах — разная сила «страха перед женщинами» у мужчин и разная по силе потребность в утверждении мужского превосходства24. Хорни заметила страх перед женщиной, потому что он был очевиден в ее культурном сообществе. Современные тенденции в организации семьи породили отношения матери и сына, которые приводят к страху перед женщинами и презрению к ним. Патриархальная власть и роль отца в семье уменьшились вследствие сокрушительной потери мужчиной автономии на рабочем месте и вследствие большей подчиненности его жизни требованиям работы (бюрократической работы служащих и управляющих, получающих заработную плату, или труда пролетаризированных ремесленников и мелких предпринимателей)25.
Грета Бибринг представляет убедительные клинические данные. Она описывает отцов и матерей в «матриархальных» семьях США*26. По словам взрослых сыновей и дочерей (пациентов Бибринг), их матери были активными и сильными, успешно управляли своим домохозяйством и вообще казались увереннее в себе и компетентнее, чем отцы. Последние не принимали участия в работе по дому и в семейной жизни. (Здесь Бибринг говорит о работающих мужьях, принадлежащих к среднему классу и его верхушке. Но, видимо, это можно отнести и к домохозяйству рабочего класса, где работа отца надолго
* В противовес Бибринг Хоркхаймер полагает, что в Германии, по крайней мере, спад действительного авторитета отца и его власти сопровождался усилением того, что мы бы назвали псевдо-авторитетом.
218
отлучает его от дома, изнуряет его и где большая часть социальной жизни подвержена половой сегрегации.)
«При ближайшем рассмотрении кажется, что во всех этих случаях отец по сути не участвовал в воспитании своих детей, что социальные и моральные нормы, религиозные и эстетические ценности по большей части передавались детям через мать. То же верно и для поощрения и наказания. Постановка задач развития и наблюдение за развитием мальчика — дело матери. Во всех этих случаях отец появляется скорее как дружелюбный наблюдатель, чем как значимый участник», — подводит итог Бибринг27.
Сыновья в этих семьях описывали мать как отвергающую, наказывающую, честолюбивую и холодную. А вот женщины, которые выросли в такой «матриархальной» обстановке, меньше отвергали женскую роль, чем пациентки из патриархальных семей. Опираясь на конкретные описания материнского поведения, Бибринг приходит к выводу, что матери этих сыновей были заботливыми и ответственными и скорее «отсутствие» отца, а не какие бы то ни было действия матери явились «главным фактором в создании таких установок у сыновей»28. Какова бы ни была социальная реальность и как бы ни вела себя мать, у этих сыновей было просто «слишком много» матери29.
В такой ситуации сын неизбежно подвергается гиперстимуляции со стороны матери и злится на нее за это. Он и восхищается ею, и боится ее, воспринимает ее и как соблазняющую, и как отвергающую. Мать в таком случае может отвечать сыну взаимностью и поощрять его инцестуозные желания и желание инфантильной зависимости. Как пишет об этом Бибринг, мать «столько же нуждается в муже, сколько сын — в отце»30. Более того, поскольку нет посредника для эдипальных желаний сына — нет отца, чтобы защитить его, — желания мальчика нарастают. Он часто проецирует на мать и желания, и страхи, которые рождены желаниями, превращая ее в искусительницу и преследовательницу одновременно. Эти страхи остаются у сына и во взрослой жизни, он и тогда воспринимает мир как полный «опасных, холодных, агрессивных женщин»31.
Матери становится «слишком много» вследствие относительного отсутствия отца и почти исключительно материнской заботы о потомстве, которую осуществляет женщина, ведущая изолированное существование в нуклеарной семье. Отсюда возникают злость на женщину и страх перед ней, а также потребность в нестрашной, нетребовательной, зависимой, даже инфантильной женщине — женщине, которая «проста, а потому безопасна
219
и тепла»32. По причине этих же процессов мужчина отвергает, обесценивает и даже высмеивает женщину и все женское.
Исключительная материнская роль женщины порождает у мужчин психологический и идеологический комплекс второ-сортности женщины и полового неравенства. Женщина с раннего детства заботится о ребенке и обеспечивает его дальнейшую социализацию. Отца нет дома, деятельность мужчин в целом переместилась за пределы семьи, а деятельность женщин сосредоточена в семье — вот почему у мальчиков трудности в обретении стабильной мужской гендерно-ролевой идентификаци
|
|
Двойное оплодотворение у цветковых растений: Оплодотворение - это процесс слияния мужской и женской половых клеток с образованием зиготы...
Индивидуальные и групповые автопоилки: для животных. Схемы и конструкции...
Механическое удерживание земляных масс: Механическое удерживание земляных масс на склоне обеспечивают контрфорсными сооружениями различных конструкций...
Типы оградительных сооружений в морском порту: По расположению оградительных сооружений в плане различают волноломы, обе оконечности...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!