Саморазвитие, свобода воли и достоинство

Это, возможно, самое важное. По определению, активный выбор – это выражение индивидуальной свободы воли. Он также способствует получению новых знаний, тем самым формируя предпочтения, ценности и вкусы. Джон Стюарт Милль сказал очень важную вещь, подчеркнув, что «свободное развитие индивидуальности есть одно из первенствующих существенных благ» и что «оно есть не только элемент, сопутствующий тому, что обозначается выражениями: цивилизация, образование, воспитание, просвещение, но и само по себе есть необходимая принадлежность и условие всего этого»[8]. Милль отмечал, что сообразоваться с обычаем – «значит отказаться от воспитания в себе или от развития некоторых из тех качеств, которые составляют отличительный атрибут человека. Способность человека понимать, судить, различать, что хорошо и что дурно, умственная деятельность и даже нравственная оценка предметов – все эти способности упражняются только тогда, когда человек делает выбор. Но тот, кто поступает известным образом потому только, что таков обычай, тот не делает выбора, не упражняет практически своей способности различать, что хорошо и что дурно, не питает в себе стремлений к лучшему. Умственная и нравственная сила, так же как и мускульная, развивается не иначе, как через упражнение»[9]. А правило по умолчанию можно понимать как отражение обычая, что особенно беспокоило Милля. Достоинство личности также играет важную роль. Если цель – развивать чувство самоуважения. Активный выбор имеет значительные преимущества перед системой, в которой люди, ничуть не задумываясь, просто следуют правилам, установленным для них другими.

Основная проблема. Что касается новых знаний, тут Милль был совершенно прав. Возьмем GPS‑навигатор, который создает маршрут по умолчанию. Люди могут положиться на него или отказаться, если он им не подходит. Вряд ли кто‑то решит отказаться от этих устройств совсем. Но тут есть один серьезный недостаток: использование GPS приводит к тому, что людям труднее учиться ориентироваться на дорогах самостоятельно. В самом деле, исследование показало, что у лондонских таксистов наблюдаются изменения в некоторых областях мозга, когда они учатся ориентироваться сами, без навигатора {110}. С использованием GPS этого не произойдет – люди просто не смогут передвигаться без помощи устройства. Правило по умолчанию облегчает жизнь, но препятствует получению знаний.

Конечно, это открытие весьма впечатляет само по себе, но его следует понимать как метафору, применимую к многочисленным следствиям использования правил по умолчанию (в том числе потенциальным следствиям). Если люди станут всегда полагаться на правила по умолчанию, игнорируя активный выбор, это может привести к тому, что некоторые способности человека прекратят развиваться или вовсе атрофируются. В этом и состоит неблагоприятное последствие разумных правил по умолчанию: они мешают людям получать знания и развивать свои способности. Мозг нужно рассматривать как мускулы, которые могут быть сильными или слабыми, и совершение выбора – необходимая ему тренировка.

Легко представить научно‑фантастический роман про дивный новый мир, в котором люди по умолчанию получают одни и те же благоприятные результаты, более того, они делают выбор – автоматически следовать правилам по умолчанию, но им не хватает свободы воли и достоинства в очень важном смысле этого слова. Олдос Хаксли в предисловии к своему знаменитому роману писал: «В тоталитарном государстве, по‑настоящему эффективном, всемогущая когорта политических боссов и подчиненная им армия администраторов будут править населением, состоящим из рабов, которых не надобно принуждать, ибо они любят свое рабство»[10]. «1984» Джорджа Оруэлла рассказывает об обществе без свободы, но в книге Хаксли, где погоня за комфортом и удовольствиями подавляет свободу выбора, такое ущемление достоинства выглядит не менее зловещим. Многие боятся, что правила по умолчанию ведут к инфантилизации населения, что не может не беспокоить. Прочитайте еще раз пассаж, который я сделал вторым эпиграфом к этой книге, – заявление героя Хаксли, Дикаря, живущего в мире удобных правил по умолчанию.

– Не хочу я удобств. Я хочу Бога, поэзии, настоящей опасности, хочу свободы, и добра, и греха.

– Иначе говоря, вы требуете права быть несчастным, – сказал Мустафа.

– Пусть так, – с вызовом ответил Дикарь. – Да, я требую.

– Прибавьте уж к этому право на старость, уродство, бессилие; право на сифилис и рак; право на недоедание; право на вшивость и тиф; право жить в вечном страхе перед завтрашним днем; право мучиться всевозможными лютыми болями.

Длинная пауза.

– Да, это все мои права, и я их требую[11].

Не стоит романтизировать (как Хаксли) или превозносить такого рода протест. Только тот может требовать права заболеть сифилисом, раком, тифом, быть подвергнутым пыткам, голодать, кто никогда не страдал ни от чего подобного. И есть некоторые умения, которые не так уж нужно развивать. Люди утратили способность запоминать бесчисленные страницы текста – так ли серьезна эта потеря? Египетский фараон Тамус сокрушался, что, если люди станут полагаться на письменность, «ослабеет характер человеческий и родится забвение в душах» {111}. Вряд ли можно сказать, что людям пошло бы на пользу полагаться только на свою память. Тем не менее существует много областей, где важно приобретение знаний, а для этого необходимо совершать активный выбор.

Люди порой и сами поощряют активный выбор и отказываются следовать правилам по умолчанию, если им важны развитие и свобода воли. Архитекторы выбора, со своей стороны, могут знать, что определенный исход будет наилучшим для большинства, но понимают при этом, что людям важно научиться самим разбираться в вопросе. В области финансов многим было бы полезно понять, что они делают, чтобы уметь выбирать самостоятельно. Если говорить в общем, тренировка «мускулов выбора» возымеет эффект и в других сферах жизни, помогая человеку подходить ко многим вопросам с активной, а не с пассивной позиции. В мире правил по умолчанию, в котором беззаботная, не требующая усилий пассивность проникает повсюду, существует опасность серьезных негативных последствий в виде инертного, апатичного общества, покорно следующего общим установлениям.

Это же утверждение справедливо и в вопросе здравоохранения. Что касается медицинской страховки, люди желают выбирать не потому, что получают удовольствие от процесса, а потому, что полученная информация сыграет им хорошую службу как сейчас, так и в будущем. Возможно, архитекторы выбора согласны с этим. Или взять практическую медицину – лечение. Некоторые доктора соблазняются правилами по умолчанию в трудных случаях, предлагая пациентам на них положиться. Другие решительно отвергают такой подход, уважая независимость другого человека. Они дают пациентам всю информацию и просят совершить активный выбор, так что те в какой‑то степени учатся.

Не стоит выносить суждение на основе этих примеров. (На мой взгляд, доктора все же должны устанавливать правила по умолчанию – как минимум в форме рекомендаций, содержащих наилучший доступный вариант лечения. Причина проста: многие пациенты предпочитают не выбирать, так что будет навязчиво и даже жестоко не принимать это во внимание. Мы еще вернемся к этому чуть позже.) Вполне вероятно, что в ином контексте активному выбору не будет убедительного оправдания. Но во многих областях в приоритете получение знаний и поддерживающий его активный выбор. Приведу еще один проверенный аргумент в защиту активного выбора.

Существует относительная связь между ответственностью и аутентичностью личности. Если вы решили ухаживать за пожилым человеком или правильно питаться, вы взяли на себя ответственность за свое благополучие. Здесь будет справедливо сказать, что вы сами это выбрали. Но в случае, если эти варианты заведомо определены правилом по умолчанию, об ответственности речи уже не идет. Если ответственность и аутентичность личности имеют значение – не важно, сами по себе или в качестве средства достижения цели, – то активный выбор по всем параметрам превосходит правила по умолчанию.

Аргументы против автоматизации. Этот вопрос вызывает обеспокоенность по поводу любого подхода, ведущего людей к такому результату, желательность которого обоснована исключительно их выбором в прошлом. Допустим, система предлагает людям по умолчанию голосовать за кандидатов той же партии, за которую они голосовали в прошлом (с правом отказа). Такая система, бесспорно, упростила бы процесс голосования, просто потому, что предпочтения регистрировались бы автоматически. Для многих избирателей она была бы вполне приемлема и даже желаема, потому что сделала бы жизнь удобнее: снизилась бы цена принятия решений, а цена ошибок при этом не выросла бы. Но такая система противоречила бы главной цели демократического общества, которое подразумевает постоянное обучение избирателей и критичный подход, а не когда‑то единожды принятое решение. Даже если правила по умолчанию облегчают выбор (а они, несомненно, его облегчают), смысл демократической системы отчасти в том, чтобы нести этот груз, чтобы почитать его за привилегию, которая доказывает, что самоуправление достижимо.

Если это действительно важная цель, то имеется причина противостоять не только «голосованию по умолчанию» на основе прошлого выбора избирателей, но также и системе, в которой люди делают активный выбор в пользу участия в подобного рода голосовании. Потому как стремление к получению знаний и критичный подход не должны допускать даже явного согласия на голосование по умолчанию. Если бы люди могли «подписаться» на голосование по умолчанию, то учет их предпочтений и ценностей стал бы слишком автоматизированным, потому что этот выбор не отражал бы текущего настроения и мнения о представленных кандидатах и актуальных проблемах.

Чтобы узнать, что об этом всем думают люди, я провел небольшой эксперимент в Гарвардском университете. Я опросил примерно 70 студентов, задав им следующий вопрос:

Вы живете в государстве, где продвигается идея «голосования по умолчанию», согласно которой люди заранее устанавливают свои предпочтения в этом вопросе. Зарегистрировавшись в системе, избиратели в любое время могут зайти на соответствующий сайт и сообщить, что хотят проголосовать за Республиканскую или Демократическую партию в грядущих выборах. Что вы думаете об этой идее? (При условии, что система идеально защищена от взлома.)

Подавляющее большинство опрошенных (79 %) осудили эту идею. Интересно, что пятая часть опрошенных все‑таки одобрила ее, очевидно, на том основании, что это было бы удобно. Но такое масштабное неодобрение все же свидетельствует в пользу активной формы участия в выборах.

Я также задал этот вопрос другой группе людей – на площадке Amazon Mechanical Turk – и получил аналогичные данные: 78 % (из 50 человек) осудили эту идею. Возможно, неодобрение просто отражает современные социальные нормы, которые способны измениться с развитием соответствующей технологии. Возможно, голосование по умолчанию станет более привлекательным в будущем. Но текущая норма подразумевает выражение аргументированного мнения о кандидатах в результате активного выбора.

Возьмем сайт Pandora, который позволяет отметить понравившуюся песню или исполнителя, а затем (на основе вашего выбора) предлагает что‑то вроде музыкальной радиостанции «по умолчанию». У этого развлекательного ресурса немало плюсов. Если вы отметите, что вам нравится Боб Дилан, Эйми Манн и Dave Matthews Band, вы получите подборку из песен, дóлжных вам понравиться, – и какие‑то вы и правда полюбите, а другие вас удивят. Эту подборку можно понимать как персональное правило по умолчанию, основанное на ваших симпатиях. Но приобретение новых знаний и саморазвитие оказываются под угрозой в любой ситуации, когда люди по умолчанию попадают во что‑то вроде эхо‑камеры[12] своего же выбора, даже если они сами сделали первый шаг к ее созданию {112}. Может быть, человеку лучше расширить свой горизонт, но, если его личное радио будет состоять только из Боба Дилана, Эйми Манн и Dave Matthews Band, он так и будет вариться в собственному соку.

То же самое можно сказать про Netflix, который, конечно, использует не вполне правила по умолчанию (то есть не проигрывает музыку и фильмы без совершения каких‑либо действий), но собирает набор предложений, основанный на выборе и оценках человека в прошлом {113}. Настройки Netflix, обеспечивающие высокую точность предположений, очевидно, приносят большую прибыль, потому что люди получают то, что им понравится с наивысшей степенью вероятности (и они могут это выбрать – активно, а не по умолчанию). Вопрос в том, не слишком ли дорого обходятся подобные преимущества? Они приводят к тому, что люди сами неизбежно ограничивают свой кругозор – предлагаемые варианты основаны на когда‑то сделанном выборе, и нет никакого смысла выискивать что‑то самому.

Большие города борются с подобными ограничениями. Ошеломляющее разнообразие предлагает целый спектр непрогнозируемых случайностей, открывающих новые возможности для развития[13]. В городах люди могут делать выбор не выбирать – и то, что они не выбирают, в итоге удивляет и обогащает их. Между архитектурой контроля, основанной на сделанном ранее выборе, и архитектурой случайностей, при которой человек постоянно сталкивается с новыми темами, возможностями и явлениями – огромная разница. Можно с уверенностью утверждать, что архитектура случайностей больше способствует саморазвитию (в очень важном направлении) и свободе. (Ироничный пример: в приложении StumbleUpon вы создаете персональную страничку, а затем вам подсовывают странички и группы схожих по интересам и образу мыслей людей. А значит, вы «случайно наткнетесь» на что‑то, отвечающее вашим вкусам и соответствующее сделанным ранее выборам.) К этому я еще вернусь в третьей части.

Контраргумент. Давайте уйдем от конкретных примеров и обратим внимание на одно серьезное возражение против активного выбора, основанного на обучении и связанных с ним ценностях. Возражение это таково: люди должны путем проб и ошибок понять, что будет вернее: активный выбор или выбор не выбирать {114}. Иногда мы принимаем правильные решения, иногда нет. Для людей важно с течением времени научиться определять, когда будет лучше активный выбор, а когда стоит положиться на правило по умолчанию (поддаваясь инертности или внушению) {115}. Подобное обучение очень важно.

С этой точки зрения проблема в том, что те, кто настаивает на активном выборе или даже просто его поощряют, не будут обучаться подобным образом. Требуя дорожить приобретением знаний и развитием ценностей и предпочтений, они исключают один немаловажный путь познания, отказываясь задавать чертовски значимый вопрос: нужен ли вообще активный выбор?

В свете этого вопроса аргумент насчет обучения следует слегка усовершенствовать. В определенных ситуациях необходимо приобрести определенный информационный багаж: например, разобраться в предпочтениях (в политике, искусстве, музыке) или лучше понять какие‑то вещи, которые способны сильно повлиять на будущее (знания из области страхования здоровья или инвестиций).

В некоторых случаях этот аргумент в защиту активного выбора будет очень убедительным. Но есть и другая сторона медали, о чем мы сейчас и поговорим.

Глава 5