Номер пять найдена этим утром. Астория. Повреждений на теле стало больше. Вмешались ФБР. Держи ухо востро.

Святое дерьмо. Астория не маленькая, но и не настолько огромная, а Ноллан убил неподалеку. Прошлой ночью он находился в клубе. Иначе как мог написать записку на фирменных салфетках и подложить в сумочку Ники? И он явно проследил за ними до этого места. Не потому ли на теле жертвы еще больше ран? Разозлился, что Ника отправилась домой не одна?

Следил ли он вчера за ней весь день? Увидел Алесио и Вито и поэтому побоялся что-то сделать?

Кровь застыла в жилах, и Винсент задал Лоренцо вопрос. Нужно удостовериться. Ответ пришел через минуту. Убийство совершено прямо через дорогу, где он ранее заметил двух парней в костюмах, искавших улики.

«Святое дерьмо».

Его план внезапно провалился в тартарары. Потому что ни за что, черт подери, он не спустит с Ники глаз, когда этот ублюдок настолько близко. Сейчас нельзя ее оставлять. Нельзя передавать заботу о ней другому человеку. Пока собственными глазами не увидит, как жизнь покидает тело Кевина Ноллана.

Винсент заметил, как упрямо вздернут подбородок Ники, ее воинственное и... снисходительное?.. выражение лица. Он никогда еще не видел ее такой.

— Ты собиралась уйти и не показать мне это? — взревел он, помахав перед ее лицом мерзкой запиской.

— Я прямо перед тобой. Нет необходимости орать. Отдай, пожалуйста.

Этот холодный, такой ледяной тон встряхнул Винсента. Он медленно опустил руку, чувствуя приступ паники, когда Ника смотрела на него как на пустое место.

Так, словно больше его не видела.

— Куда ты пойдешь?

Она безразлично пожала плечами.

— Почему я должна тебе говорить? — спросила таким рассудительным тоном, что захотелось стукнуть.

— Он был близко, Рыжая. — Неужели она не понимает, что это значит? — Знаю, ты сейчас расстроена, но с ним на хвосте ты не можешь всерьез надеяться, что я позволю тебе уйти.

Она скрестила руки на груди.

— Разумеется, нет. Ведь привилегия решать, что мне делать, есть у всех, кроме меня.

Проигнорировав ее слова, он снова загородил единственный выход. Винсент сам себе был противен, но выбора не оставалось. Ника не подвергнет себя опасности из-за того, что произошло между ними. Он удержит ее силой, если придется.

Позволит ненавидеть себя как Ноллана. Но сохранит жизнь, черт подери!

Возможно, ему стоит рассказать про проституток. Страх вынудит ее остаться.

Нет. Не хотелось, чтобы она чувствовала себя виноватой перед этими девушками.

Винсент знал, каковы муки совести из-за чьей-то смерти. Поэтому не допустит этого, Ника и так едва держится под гнетом навалившихся событий.

— Бойкот? — Она в отвращении покачала головой. — Ладно. Но если я останусь, то мне нужно оружие.

Винсент попятился, удивленный ее капитуляцией и странным требованием.

— Что? — недоверчиво рявкнул он.

— Я тебе не доверяю. И хочу оружие.

Он заглушил неожиданную боль из-за ее недоверия и подозрительно прищурил глаза. Слишком легко она сдалась.

— И только?

— Нет, не только, — выплюнула она. — На случай, если ты не в курсе, Винсент, я уже натерпелась достаточно дерьма в жизни, чтобы понимать, когда стоит держать ухо востро. Поэтому я лучше сдамся, чем ты разукрасишь мне лицо.

Винсент замер, пораженный ее словами. Или тем, за кого Ника его принимает. Он никогда в гневе не трогал женщину. Никогда. И никогда этого не сделает. Но она думает, что такое возможно?

Желчь обожгла горло. Винсент возмутился до глубины души.

— Я никогда...

— Бла-бла-бла, ага, я это уже слышала, — перебила она и, взмахнув волосами, уплыла в главную комнату. — Оставь это для кого-нибудь более доверчивого, — бросила она через плечо. — Или лучше для тех, кто совсем отчаялся и готов слушать всякую чушь от таких, как ты.

Винсент не мог пошевелиться. Черт подери, какого хрена Ника так отзывается о его характере? Догнав ее, он сжал тонкое запястье, поворачивая девушку лицом к себе. Черт, какая же она хрупкая. Как, ради всего святого, она могла подумать, что он может причинить вред?

— Давай кое-что проясним. Можешь оскорблять меня, дать в челюсть или по яйцам. — Он придвинулся ближе, чтобы точно завладеть ее вниманием. — Но я никогда, ни при каких обстоятельствах не подниму на тебя руку.

Она вырвалась и плюхнулась на диван.

— Причинить кому-то боль можно не только кулаками, Винсент. Скажи девушке, что она уродина или что у нее большой нос, и она никогда этого не забудет. Это больно. Скажи парню, что он щуплый. И это тоже ранит. Скажи кому-то, что он недостаточно умный или хороший, или что он все делает не так. Ты уйдешь, а у человека сердце будет обливаться кровью. Тело после физического насилия чаще всего излечивается. Но после слов? Не всегда. — Она постучала по виску и пристально посмотрела на Винсента. — Наши глупые мозги не должны верить в искренность слов другого человека, но это не мешает им осознавать и сохранять все плохое. — Она поднялась и отошла посмотреть в окно, скрестив руки на груди. Жест скорее оборонительный, чем агрессивный. — И разве разум не знает, в какой момент сбить с ног воспоминанием, как раз когда ты думаешь, что твердо стоишь на земле? Я хочу ту пушку, из которой чуть не пристрелила тебя той ночью. Я положила ее туда же, где и нашла.

Она говорила так, словно давала урок, но это было сказано от чистого сердца. Чертов Ноллан. Нанесенный им физический вред сразу бросался в глаза. Синяки бледнели, но все равно оставались заметны.

Но что же они не видели?

— Ника...

Она, не поворачиваясь, подняла ладонь.

— Оставь. Мне не важно, что ты скажешь.

Так и было. Отсутствие интереса ясно читалось в ее голосе.

— Подожди здесь, — произнес Винсент, стараясь, чтобы это не прозвучало как приказ. — Я принесу оружие, а потом поедем в особняк навестить Еву.

Винсент почувствует себя лучше, как только они окажутся там.

Он прошел в спальню, все еще сжимая в кулаке записку Ноллана. Достал маленький ЗИГ из сейфа и набрал номер Макса. Он бы и сам дал ей оружие, без просьбы. Если по каким-то причинам Ноллан умудрится всадить Винсенту пулю в затылок, нужно обеспечить Нике шанс завалить ублюдка прежде, чем он навредит еще больше.

Ноллан должен умереть, чтобы Ника стала свободной. Все просто.

***

Ника прислушалась к шагам Винсента и покачала головой. Мужчины такие наивные. Она ничего не чувствовала по поводу того, что явно расстроила его, предположив, что он может ее ударить.

«А какой бы мужчина не расстроился?» — язвительно подумала она.

Тихонько вскочив с дивана, Ника на цыпочках пробралась к двери, поморщившись от щелчка поворачиваемого замка. Не желая проверять, услышали ли ее, схватила сумку и выбежала в коридор, ожидая, что Винсент бросится следом. Она нервно постучала пальцем по кнопке вызова лифта и когда двери открылись, практически нырнула в кабину.

Ей было плевать на Кевина. Плевать на Винсента.

Ей на все было наплевать. Она просто хотела выбраться.

Удивившись, что на первом этаже и улице все еще одна, Ника без раздумий вытянула руку и поймала машину. Запрыгнув в салон, дала водителю адрес Евы и откинулась на липкое сидение. Холодное как лед сердце билось спокойно. Разумеется, она будет придерживаться плана и поедет в дом Винсента. Но сделает это на своих условиях, не его.

Только Ева и Габриэль действительно понимали ее отчаянное желание независимости, они единственные, кто уважал ее желания. Возможно, им удастся удержать Кевина и Винсента на хрен подальше от нее.

***

Винсент ударил по газам, все еще не веря, что она обвела его вокруг пальца. Как глупо не догадаться, что именно это она и собиралась сделать? Проклятие. Он мог просто заплатить за чертово такси, в которое, по словам швейцара, она села.

Он вилял за милым на вид «Феррари», который с таким же успехом стоял бы на месте. Старый пердун внутри еле тащился по дороге.

Винсент нажал кнопку быстрого набора номера Евы.

— Алло?

— Малая, Ника тебе звонила?

— Только что. Что случилось? Она в порядке? Была какая-то странная.

— Она говорила, куда направилась?

— Сюда едет.

«Слава богу!»

— Скоро буду.

Он отключился и тут же позвонил Калебу, сообщая, что едет к дому. Рассказал про записку Ноллана, а также о последних событиях, и был почти уверен, что услышал, как на заднем фоне завелся мотоцикл.

Макс оказался дома в полной боевой готовности, вероятно, уже сообщив обо всем Габриэлю и остальным. Как только Ника пройдет в центральные ворота, больше оттуда не выйдет, пока Ноллан не окажется в земле. Ждать останется совсем чуть-чуть.

Мысль о том, что в клубном доме ее защитят не хуже, не задержалась в голове Винсента. Это правда, но там не будет его. Он сможет сосредоточиться и покончить с этим только когда Ника окажется под надежной охранной системой Макса как за стенами Форт-Нокса.

«Теперь она тебя ненавидит», — обвинил Фанат, и словно от удара кувалдой у Винсента разболелась голова.

Не такого развития их отношений ему хотелось бы. Стоило соблюдать чертову дистанцию.

Винсент стиснул зубы, остановившись на очередном светофоре. Ника может ненавидеть его сколько угодно, но это ничего не изменит. Не теперь. Когда ее бывший подобрался настолько близко. Эта мысль заставила его сильно надавить на газ, когда зажегся зеленый.

Плевать на методы, он все сделает правильно и спасет эту девушку. Даже если это будет последним делом в его жизни.

Тревога не давала покоя, пока Винсент мчался по автостраде, и не отпускала, когда тридцать восемь минут спустя, он стоял, прислонившись плечом к косяку открытой двери своего гаража. Живот скручивало от нервов, пока он наблюдал, как Ева уже четверть часа наматывает перед ним круги.

— Габриэль бы уже накричал на тебя за эту нервную привычку, — лениво прокомментировал, пытаясь заставить ее успокоиться, хотя сам не в силах был это сделать.

Она перестала стучать ноготками и подняла взгляд.

— Ника звонила целую вечность назад, Винсент. Где же она? — Ева присела на краешек бетонной клумбы с летними цветами. — Боже, меня тошнит, — добавила она, выглядя больной.

— Она будет здесь в любую секунду, — уверил ее Винсент.

Черт, он и сам не мог устоять на месте. Но не хотел, чтобы Ева и только что примчавшийся Калеб заметили его нервозность. Где, черт возьми, такси?

Что если по дороге она передумала и решила поехать в другое место? Он застыл. Пока они стоят тут как болваны, она едет... куда? Может, к Вексу?

Черт. Если байкер ее тронет, Винсент его убьет. И не важно, какую войну это вызовет между их людьми. Плевать. Не в первый раз две криминальные группировки столкнутся лбами. И уж точно не в последний.

«У тебя нет никакого права, придурок, — напомнил ему Фанат, — ты просрал его, два часа назад прижав ее к стенке».

— Серьезно. Где шляется таксист? Кружит по району, наматывая счетчик? — Калеб быстро провел рукой по коротким волосам, сидя на переднем крыле «Рейнджровера» Алека.

— Где Векс? — не сдержавшись, спросил Винсент.

— Не знаю. — Калеб достал телефон и быстро напечатал сообщение. — Он у Люциана Фейна, — добавил, когда получил ответ. — Он тебе нужен?

— Неа.

«Байкер проживет еще один день», — с облегчением подумал Винсент.

Из гаража вышел Габриэль и нежно провел ладонью по волосам Евы, прежде чем подошел к «Рейнджроверу» и взял записку Ноллана, которую Винсент бросил на капот. Он читал ее раз десять.

— Скажи, почему эта тварь все время ускользает от нас?

Винсент заскрипел зубами.

— У нас нет связей. Будь мы в Сиэтле, то знали бы, кого потрясти. А в Нью-Йорке мы без понятия, с кем он знаком и где ошивается.

— Ты спрашивал у Ники о друзьях Ноллана в городе?

— Нет, не спрашивал. — Он повернулся к Калебу. — А ты?

— Блядь! Нет. Я так переживал за нее и изо всех сил старался не напоминать об этом ублюдке. Поэтому и не спрашивал, — признался Калеб, как настоящий мужчина. Пристыженный, но все равно мужчина.

Винсент стиснул зубы и ткнул его в плечо.

— Присоединяйся к параду идиотов, еще есть места. Эта мысль меня тоже не посещала. — Дерьмо. Он был слишком рассеян.

Винсент рассказал про сообщение Лори и сделал мысленную заметку просмотреть запись с камер наблюдения вокруг дома. Хотел знать, насколько близко Ноллан.

Входная дверь дома распахнулась, явив Макса. Тот прикрыл глаза рукой от августовского солнца и крикнул:

— Такси только что высадило девушку в конце подъездной аллеи. Судя по скорости, она появится минут через двадцать. Кажется, ей нужен друг.

Макс еще не успел закончить, а Ева уже вскочила и схватила Габриэля за руку, потащив к внедорожнику.

— Мы едем.

— Я с тобой. — Калеб встал, но не успел сделать и шага, как Ева запрыгнула на пассажирское сидение и захлопнула дверь.

— Мы скоро вернемся, Пейн, — произнес Габриэль, усаживаясь за руль.

Винсент еще никогда так не завидовал власти Гейба.

 

Глава 15

Ника медленно шла вдоль мощеной дорожки к дому Евы. Отрешенность, поселившаяся в ней еще в квартире, за время поездки мало-помалу угасла и теперь почти исчезла. Пытаясь подавить росшее в груди чувство, девушка закусила дрожащую губу.

Она еще никогда не ощущала такую усталость. Кто бы мог подумать, что выжить — это так трудно. И ради чего? Зацепившись носком сандалии за выбоину в асфальте, Ника споткнулась и, наверное, со стороны выглядела танцующей.

Оглянувшись на место, где ее высадил таксист, она осмотрелась. Здесь было действительно прекрасно. Умиротворенно. Тишину нарушал лишь шелест ветра в деревьях вдоль дороги и редкие трели птиц. Судорожно вздохнув, она свернула на обочину и плюхнулась на траву.

Может с ней что-то не так, и она просто этого не замечает?

Ника сорвала пучок травы и поднесла к носу. Свежий аромат зелени мысленно перенес ее в Сиэтл. Она снова стала маленькой девочкой, сидящей за столиком на заднем дворе и играющей с Барби, пока папа стрижет газон. Впереди у нее вся жизнь, но никогда в своих снах или самых страшных кошмарах она не предвидела, где окажется сегодня.

Ника подняла взгляд на звук приближающегося автомобиля. Паники не было, так как машина ехала со стороны дома, а не главной дороги. Напротив остановился черный «Эскалейд», открылась пассажирская дверь. Ева выскочила из машины, и девушка едва заметно улыбнулась, когда лучшая подруга опустилась рядом с ней. Какое-то время они посидели в молчании. Ника не знала, что сказать. Может: «Я запуталась и иду ко дну, не зная, как со всем справиться?»

Ей не хотелось это признавать. Она старательно это отрицала. Не хотела быть сломленной.

Но была.

— Я не очень хорошо справляюсь, — тихо призналась она.

Ева соединила их руки и прижалась к Нике бедром. Желтый бриллиант сверкал в луче солнца, пробившегося сквозь ветви деревьев.

— Не многие на твоем месте справились бы, — сочувствия в ее тоне оказалось столько, что Ника почувствовала, как ее понимают, но не жалеют. — Как думаешь, может, стоит с кем-нибудь поговорить? Мне лично помогло после того как побывала в той хижине со Стефано и Фурио. Я не имею в виду психолога, — быстро добавила она. — Если, конечно, ты сама не хочешь. Но я поговорила с Михаэлем, другом Габриэля. Он священник, который нас обвенчал. Очень милый. И ведет себя не так самоуверенно.

— Как разговор с ним может помочь?

Ника считала, что разговоры не принесут ничего, кроме того, что снова на поверхность всплывут все плохие чувства за последний год. Зачем добровольно на это подписываться?

— Важнее то, что он слушал. Не пытался избавить меня от эмоций, — Ева понизила голос, чтобы ее не услышали через дорогу. — Я поговорила с Габриэлем, но это лишь привело его в ярость, а мне бы хотелось, чтобы они наладили отношения, а не кидались в драку при встрече, — она пожала плечами. — Знаю, у нас разные ситуации. Я провела в плену всего одну ночь, а ты... — девушка замолчала и громко сглотнула, прежде чем снова заговорить, — думаю, я понимаю гнев Габриэля. Потому что сама бы, не задумываясь, убила Кевина, представься мне такая возможность.

— В очередь, сестренка, — пробормотала Ника, положив голову Еве на плечо. — Знаю, уже нет смысла говорить об этом, но мне очень жаль, что все произошло в самый главный момент твоей жизни. Твоя первая брачная ночь, а теперь, спустя недели, все снова продолжается. Вы с Габриэлем даже в свадебное путешествие не поехали. Прошу, скажи, что это не из-за моей ситуации.

Ева ткнула ее локтем.

— Нет, но даже если и да? Ты бы не поступила так же ради меня? — Несомненно. Ника кивнула. — Конечно, да, — подтвердила Ева. Она вытянула загорелые ноги, казавшиеся бесконечными в коротких шортиках, и пошевелила пальцами в сандалиях. Ника сделала то же самое, лениво подумав, что нужно сменить лак.

— Пока вы не подъехали, — произнесла Ника, — аромат травы напомнил мне детство. Ты играла в Барби?

— Барби?

Ника подняла голову.

— Ага. Больше всего я любила семейный набор с «Вольво». Помнишь?

Ева выглядела смущенной.

— Я не была поклонницей Барби.

— Это точно. Тебе нравились игрушечная метла, совок и пылесос, — поддразнила Ника.

— У меня был целый набор, — призналась Ева. — Розовым с бирюзовым.

Они тихонько рассмеялись.

— Значит, сегодня тебя что-то расстроило? — спросила Ева. — Или это давно тебя мучает? Когда я утром позвонила, кажется, все было хорошо, за исключением похмелья. Особенно, когда ты сказала, что в постели с Винсентом?..

Ника вздохнула. Она не стыдилась обсуждать настолько личные вещи с лучшей подругой.

— Я выяснила, что Кевин не настолько сильно меня испортил, как считала. В сексуальном плане, — пояснила она. — Мы с Винсентом баловались и, ну, это было прекрасно. Пока он все не прекратил, потому что он так не считал.

Еву словно заморозили, казалось, она даже на несколько секунд перестала дышать. Она сжала колено Ники.

— Он так сказал?

— Не дословно, но суть та же.

— Винсент начинает мне нравиться, но что за дурость! Если ты ему не интересна, то зачем он к тебе полез? Думаю, он врет. Ты замечала, как он на тебя смотрит? — Ника кивнула. — Я более чем уверена, что сегодня он тебе солгал. Но зачем?

Ника фыркнула, вспоминая выражение его лица этим утром. Обычно у меня все в порядке.

— А я более чем уверена, что не солгал, Ева.

— Ты не права.

Ника сменила тему.

— Нам нужно идти. Кто за рулем? — она прищурилась, пытаясь разглядеть сквозь тонировку окон «Эскалейда», но не смогла.

— Габриэль. И нет никакой спешки, — добавила Ева. — Мы можем весь день тут просидеть, если хочешь. Могу попросить его приехать позже.

— Я люблю тебя.

Ева обняла ее.

— Я тоже тебя люблю — прошептала она дрожащим голосом.

Когда они отстранились друг от друга, Ника оглядела подругу.

— Ты очень эмоциональна последнее время. Не так плохо, как у меня, но все же.

— Я волновалась за тебя.

Ника попыталась улыбнуться, когда Ева встала и потянула ее за руку. Девушки подошли к «Эскалейду» и забрались на заднее сидение.

— Привет, Габриэль, — поздоровалась Ника с их терпеливым шофером.

— Привет, дорогая. Ты в порядке?

Она кивнула и уставилась в окно, пока машина разворачивалась на дороге.

— Винсент и Калеб нас ждут, — сообщил он.

— Я даже не сомневалась.

И они ждали, одинаково хмурились, наблюдая, как через несколько минут все трое выбрались из внедорожника. Ника в поисках поддержки обняла брата. Потом взглянула на Винсента и подошла к нему.

— Прошу прощения, что сбежала и наговорила гадостей. Я была расстроена, но это не оправдание. — Она имела в виду намек, что он мог ее ударить так же, как Кевин. Эти мужчины — две противоположности. Ника обняла Винсента так же, как обняла бы Векса. И пусть к нему она чувствовала намного больше, при ее умственном и эмоциональном истощении игнорировать это было довольно просто. — Прости, Винсент, — устало прошептала она. — Я вела себя жестоко и слишком резко. Обычно я другая.

Он почти нежно обнял ее в ответ.

— Рыжая...

Она отстранилась и покачала головой, не ожидая ответа. И не желая.

— Значит, все уже знают про записку? — поинтересовалась Ника, пока Ева и Габриэль вели всех в дом.

Они устроились за кухонным столом, и Самнанг поставил перед каждым чашки с дымящимся кофе.

— Ника, у Кевина есть друзья в Нью-Йорке? — тихо спросил Калеб. — Никто из нас не подумал спросить, или все предполагали, что это сделал кто-то другой.

Она покачала головой.

— Не знаю. У него есть кузен, но он никогда не упоминал его имя.

Винсент вытащил телефон из кармана, когда раздалось жужжание. И выругался, прочитав сообщение.

— Наконец-то.

— Что? — хором отозвались Габриэль и Калеб.

— Алесио и Вито набрели на след Ноллана по его фото.

Пронзенная страхом, Ника оглядела массивную кухню из гранита и нержавеющей стали, взгляд остановился на дворецком, который резал овощи на столе. Он соскреб в кастрюлю полную доску сельдерея. Готовит суп? Раньше она любила готовить.

Когда она повернулась и посмотрела в эркерное окно на бассейн позади дома, то услышала, как Винсент сказал, что владелец магазина узнал фотографию Кевина. Грудь сдавило при виде почти неподвижной поверхности воды. Там, под ней, никаких волнений. Лишь покой и тишина.

Покой.

Тишина.

— Я люблю тебя. Прошу, будь осторожнее.

Голос Евы и звук поцелуя вернули внимание Ники к происходящему вокруг. Она встряхнулась.

За столом она сидела одна. Калеб, Габриэль и Винсент уходили. Звук быстро постукивающих ноготков заставил ее посмотреть на Еву. Подруга всегда так делала, будучи взволнованной или напуганной.

— Погоди. Что... Куда вы все? — требовательно спросила Ника.

Ответил Винсент:

— Мы хотим попытаться покончить со всем этим ради тебя, Рыжая. — Мужчина смотрел на нее с беспокойством. Они все. Разве не должно быть все наоборот? Они одни направлялись бог знает зачем.

— Прошу, будь осторожен, — произнесла Ника, ее зрение затуманилось. — Не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. — Или еще хуже.

Внезапно ее накрыла паника. Ника схватилась за горло и оттолкнула стул. Спотыкаясь, поднялась на ноги, отошла подальше от этих удивленных лиц и крепко зажмурилась, с трудом дыша от наводнивших голову ужасов. Легкие стиснуло и буквально жгло от попыток вдохнуть.

Что если из-за меня что-то случится с Габриэлем? Что Еве делать без него? Что если Кевин что-то сделает с моим братом?

— З-забудьте об этом, — прохрипела она. — Н-неважно. Я... я с-сама об эт-том поз-забочусь. В другом месте. — Голос так дрожал, что она едва разбирала собственные слова. — Я в-вернусь в С-Сиэтл. Он м-может причинить вам з-зло. Вы должны з-забыть об этом и отпустить м-меня...

Сильные, заботливые руки обняли ее, и большая ладонь легла на затылок, нежно прижимая к обтянутой кожей груди.

— Ш-ш-ш. Все хорошо, малышка.

Но ничего не хорошо. И никогда не будет, осознала она, задыхаясь и чувствуя себя словно состоящей из одного ужаса.

Что если с Винсентом что-нибудь случится?

Что ей делать, если у нее не останется даже утешения знать, что он где-то на Земле, пусть и не с ней? В глазах потемнело, и нахлынула слабость, Ника едва дышала.

— Он доберется, Винсент, — прохрипела она. — Он не остановится. Он придет... за... мной.

Последние слова она прошептала почти беззвучно и ее поглотила темнота.

***

Выругавшись, Винсент подхватил Нику на руки и вынес из кухни, не обращая внимание на нахмурившегося Куана, который только вошел в дом. Он взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и быстро прошел по коридору к своей комнате. Страх в голосе Ники буквально преследовал его. Она ждала смерти. От рук своего мучителя. Хоть и казалось, что справляется с ситуацией, по крайней мере, до сегодняшнего дня, но она боялась за свою жизнь. Думала, что Ноллан неизбежно доберется и закончит ее историю.

Она ошибалась. Нет ни единой возможности, чтобы парень приблизился к этому дому на несколько миль, не поставив их в известность. Ни. Единого. Шанса.

Подойдя к кровати, он откинул одеяло и осторожно уложил Нику на то самое место, где спал каждую ночь. Ее огненные волосы резко контрастировали с белизной наволочки. Грудь болезненно стиснуло от сочувствия, что девушке довелось пережить, не учитывая его обращения с ней. Подумав об этом, можно просто застрелиться, покончив со всем.

Винсент укрывал ее одеялом, когда в комнату ворвалась Ева. Калеб стоял за дверью, опустив голову и с каменным выражением лица.

— Тебе стоило отнести ее в нашу комнату, Винсент, — девушка подошла к другой стороне кровати и опустилась на колени. Он не потрудился ответить, наблюдая, как Ева одной рукой вытирает слезы, а другой нежно гладит подругу по голове. — Она больше не выдержит. — Гнев и тревога явно читались в ее голосе. — Чертовы мужчины, — тихо выругалась она.

Винсент опешил, не ожидая такого от Евы. Он отмахнулся от мыслей и спросил:

— Ты знаешь, где Теган? На работе?

— Она едет, — коротко ответила она и склонилась к подруге. — Ника? Ну же, милая, — шептала она. — Очнись. Пожалуйста. — Она развернулась и села, скрестив ноги и крепко держа ладонь подруги. — Ты когда-нибудь видел, как она падает в обморок, Калеб? Я нет.

Байкер даже не взглянул на Винсента, его глаза не отрывались от сестры.

— Я никогда ее такой не видела. Даже когда умер ваш папа, хотя тогда она должна была ожидать такого исхода. Она пережила это, словно не осознавая до конца. Помнишь? Она два года ходила сама не своя. Мы смотрели фильм, в котором убили родителей парня, и ее прорвало. Сказала, что знала о скором уходе отца еще до того, как сообщили о раке.

— Как и мамы, — тихо отозвался Калеб. Зазвонил телефон, и он вышел в коридор, чтобы ответить.

Сначала ее оставила мать, подумал Винсент, это ужасно для молоденькой девочки. Потом отец. Потом Ева, когда поступила в университет Колумбия. И, наконец, Калеб. Уехал в прошлом году в Нью-Йорк именно тогда, когда она больше всего в нем нуждалась. Все ее оставили.

Винсент выругался, вытащил из маленького холодильника рядом с диваном бутылку воды и вернулся обратно. Ему не нравился обвиняющий взгляд Евы. И он старался не смотреть ей в глаза. Игнорируя ее, Винсент сел на кровать, коснувшись бедром бедра Ники, открыл бутылку и поставил ее на ночной столик.

Протянул руку и отвел прядь волос с высокой скулы девушки.

— Отдыхай, малышка, — не задумываясь, прошептал он ей. — Я постараюсь сегодня все исправить. Положить этому конец раз и навсегда. — Он погладил ее по щеке. От ушиба осталась лишь тень. — Когда все закончится, ты сможешь двигаться дальше. — Как бы ему хотелось сопровождать ее. — Верь мне, хорошо?

— Почему ты сейчас такой милый с ней?

Винсент нахмурился и поднял взгляд на Еву. А потом до него дошло. Ника проболталась о том, что произошло утром. Дерьмо.

— Я всегда стараюсь быть с ней хорошим.

Такие же голубые глаза, как у Василия, наполнились еще большими эмоциями. Они все еще блестели от слез.

— Правда? Судя по тому, что я слышала, утром ты был не таким уж хорошим. Почему ты так с ней поступаешь, Винсент? — холодно спросила она, вперив взгляд в дверь. — После всего, через что она прошла, думаю, это жестоко.

Она злилась. Но никому ничего не рассказала. Он ценил это.

— Не хотел ее обманывать, — проворчал он. В его голосе слышалась раздражение, но Винсент не мог его сдержать. Он просто не разговаривал о подобной херне. Ни с кем, включая чертову жену лучшего друга. — То, что произошло между нами, было... — Невероятным. Прекрасным. Восхитительным. — Что ж, этого не должно было случиться. Мы...

— Почему?

— Прости?

Ева снова бросила взгляд на дверь.

— Почему это не должно было случиться?

Он честно ответил:

— Потому что она заслуживает гораздо больше, чем то, что я смогу ей предложить.

Агрессия покинула Еву, словно через прорвавшуюся плотину. Девушка нахмурилась, и в ее глазах отражался целый рой мыслей.

— Ох, Винсент. Я в это не верю. Мы действительно считаем тебя замечательным, — она улыбнулась. — Извини. Знаю, мужчины не любят такое слушать, но это правда. Ты нравишься Нике.

Он заскрежетал зубами, желая оказаться где угодно, только не здесь.

— Это не так. Просто благодарна мне за руку помощи в деле с Нолланом. По крайней мере, за попытку.

— О, тогда, наверное, она должна теперь поцеловаться с Алеком? А потом с Куаном и Габриэлем? Оу, и не будем забывать о Максиме. Возможно, Ника даже переспит с ним, чтобы выказать благодарность за то, что отнимает так много времени из его плотного графика нажиманий клавиш на компьютере.

— Ты пытаешься вывести меня из себя, малая? — прорычал он, впадая в бешенство от возникших перед глазами образов.

— Нет, — терпеливо ответила Ева. — Я пытаюсь показать, какой ты глупый. Она бы никогда не стала заниматься тем, чем вы занимались утром, всего лишь из благодарности. Ее влечет к тебе. Прекрасно понимая, через что она прошла, ты должен быть польщен, черт подери, что она вообще может так к тебе относиться.

Винсенту казалось, что ему сейчас разорвет грудь. Нику влечет к нему. Утром она хотела его. Отвечала ему...

Винсент потряс головой, отгоняя мысли.

— Она все равно заслуживает лучшего.

— Значит, она тебе не нравится? — надавила Ева.

С него довольно. Он резко перегнулся через распростертое тело Ники и посмотрел прямо в глаза дочери Василия.

— Что я чувствую к этой девушке — мое личное дело. И собираюсь придерживаться этой позиции, что бы ты у меня ни спросила. Мы друг друга поняли?

На лице Евы медленно расцвела прекрасная улыбка.

— Да, Винсент. Ты очень ясно дал понять, что чувствуешь к моей подруге.

Черт. Вот уж дочь своего отца.

Наконец явился Габриэль, слишком поздно, по мнению Винсента, а с ним и Теган. Босс обошел кровать и сел рядом с женой, приобняв ее и прижав к себе.

— Отойди, Вин, — велела Теган, отодвигая его.

Он встал, но не сдвинулся, наблюдая, как она осматривает девушку. Теган достала стетоскоп из кармана толстовки и вставила оливы в уши.

— Ты всегда его с собой таскаешь?

— Конечно. Меня это заводит, — ехидно ответила Теган. — А теперь, цыц. — Она приложила головку стетоскопа к груди Ники и секунд двадцать внимательно слушала.

Закончив, она отстранилась и вздохнула.

— Стресс та еще дрянь. Бедняжка. Вы не поймете, что она пережила, пока не увидите рентгеновские снимки. — Она сердито покачала головой, положив руку Нике на ребра.

Винсент резко развернулся и направился к двери. Калеб следовал за ним. Если Габриэль успеет дойти до внедорожника, то поедет с ними, если нет — они уедут без него.

Винсенту необходимо кого-нибудь убить.

***

Руку защекотало, и Ника очнулась. Открыв глаза, поморгала, пока зрение не сфокусировалось на черных волосах Евы, шелковым занавесом скрывающим ее лицо.

— Ева? — прохрипела она.

Встрепенувшись, лучшая подруга улыбнулась.

— Эй, — улыбка исчезла, и Ева крикнула:— Теган! — а потом вновь улыбнулась Нике. Милой, лучезарной и фальшивой улыбкой.

Ника попыталась сесть, но Ева удержала ее, надавив на плечо.

— Не торопись.

— Почему? Я в порядке, — солгала она. В дверях появилась светловолосая врач. — Что случилось?

— Доброе утро, — мелодично пропела Теган, улыбаясь голливудской улыбкой и усевшись практически на колени Нике. Девушка только сейчас заметила, что лежит в огромной кровати.

— Утро?..

Ева поднялась на ноги, явно нервничая, ее состояние передалось и Нике. Как это утро, если она не помнит, что ложилась в постель?

— Ты помнишь Теган? — спросила Ева. — И ты провела в отключке около пяти минут.

В отключке?

— Ох. Э, да. Привет, Теган, — Ника взглянула на знакомую блондинку и попыталась улыбнуться. Ей это удалось только потому, что Винсент сказал, Теган не его девушка. — Прости, я...

— Упала в обморок. Мы знаем, милая, — прервала ее врач. — Что-нибудь болит? Яркий свет, — добавила она, по очереди посветив Нике фонариком в глаза.

— Нет. Ничего. Кроме всего.

— Хм-м, — врач приложила два пальца к ее запястью и засекла время. — Что последнее ты помнишь?

Ника пробиралась через месиво мыслей, стараясь здраво мыслить сквозь стук в висках. Она взяла такси... они с Евой разговаривали... все собрались на кухне...

Она так резко села, что Теган взвизгнула.

— Где они, Ева? Они ушли?

Ева вернулась и села на подушку, как маленькая обезьянка, прижав колени к груди.

— Конечно, ушли. С ними все будет в порядке, Ника, — успокоила она, погладив подругу по волосам.

Но что если нет? Что если в тени их поджидает Кевин? Что если у него есть оружие? Ника обхватила голову руками, ненавидя ощущение беспомощности.

— Ева. Если что-нибудь случится...

— Ничего не случится. Ладно? А теперь, прошу, просто замолчи и расслабься. Ты начинаешь сводить меня с ума, — Ева встала с кровати и принялась мерить шагами комнату, потирая живот, словно ее тошнило.

«Прокололась, маленькая лгунья, — поняла Ника. — Прекрасно».

— Давайте, обе. Мы идем вниз. Я хочу оливок, — Ева вышла из комнаты.

— Какая маленькая мисс Командирша, — пробормотала Теган, протягивая Нике руку. — Неудивительно, что Габриэль так трясется над ней. Можешь представить ее в постели? Прикоснись здесь. Не здесь. Вот тут. Сильнее. Быстрее. Бла-бла-бла, Бум!

Ника не смогла сдержать улыбки, принимая руку доктора.

— Думаю, мне нравится твоя манера общения с больными.

— Я не сомневалась, — Теган подмигнула, уводя ее из комнаты.

Неожиданно заметив знакомый кожаный плащ в углу дивана, Ника замешкалась.

— Чья это спальня?

— Винсента.

Пульс подпрыгнул, и Ника обернулась на кровать, с которой только что встала. Подумав, что Винсент спит здесь каждую ночь, она ощутила отклик тела. Ника оглядела всю комнату. Та почему-то напомнила ей гостиничный номер. На одной стене висел довольно унылый зимний пейзаж в серых тонах. «М-да, — подумала она, нахмурившись, — атмосфера здесь холодная». Дорогая мебель, но никакой души. Пока не наклонилась, чтобы заглянуть в шкаф. Именно здесь и нашлось тепло, которое она искала. На вешалках висели поношенные джинсы, несколько потертых кожаных плащей, множество футболок в стиле Винсента и куча ботинок наподобие тех, какие выстраивались вдоль стены у Калеба. Возможно, это Нике понравилось больше, потому что отражало личность Винсента, каким его видела она.

Жар быстро спал, едва вспомнился его унизительный отказ этим утром. Девушка тут же отвернулась и вышла вслед за Теган. Зачем ее принесли сюда? Это сделал он или кто-то еще?

Они добрались до кухни как раз в тот момент, когда Ева откручивала крышку с большой банки. Она зачерпнула половником — настоящим суповым половником — зеленых оливок в миску, прежде чем поставить банку обратно в холодильник с двойными дверцами. Когда она засунула две штуки в рот, Теган заговорила:

— Я всецело за то, чтобы погрязнуть в беспокойстве, но кто-нибудь заинтересован в отвлечении?

Ника подошла утащить пикантное лакомство из прижатой к груди Евы миски, и обе обернулись на врача.

— Да, — ответили они хором.

Теган пересекла кухню и взяла со стойки маленький черный кейс. Она помахала девушкам, чтобы следовали за ней.

— Скажи мне еще раз, в чем проблема, — бросила она Еве через плечо, выходя из кухни.

Та быстро закинула четыре оливки в рот и поставила миску на стойку. Посмотрела на Нику, поджав губы.

— Могла бы хоть изобразить, что ей не все равно, — буркнула Ева.

— Я все слышала, — пропела Теган, когда они двинулись следом. — А теперь говори, Моретти.

При звуке ее новой фамилии гордость разогнала мрачные тучи на лице Евы.

— У меня головные боли уже несколько недель. Они появляются из ниоткуда, и когда уходят, оставляют тошноту и легкую дрожь.

Ника посмотрела на нее.

— Ты мне никогда не говорила.

Из фойе они вошли в просторную ванную и собрались возле Тега