Административное устройство царской России.

Формирование единого централизованного государства потребовало организации и введения единой системы управления его отдельными территориями, или установления административной унификации (единообразия). Нельзя сказать, что этот процесс осуществлялся как бы с чистого листа. Россия располагала исторически сложившимися территориями с уже устоявшейся системой управления. Поэтому имевшаяся местная система управления не подвергалась ломке без серьезных на то оснований.

Официальное приказное делопроизводство XVII века, наиболее полное и последовательное для своего времени, делило территорию российского государства на части (области), именовавшиеся тогда «городами». При отнесении тех или иных территорий к «городу» утверждался историко-географический принцип. Хорошо известны такие административно-территориальные единицы, как Рязанские, Северские, Замосковные, Пермские и другие «города».

    Более низким звеном деления были уезды, волости и станы. Уездом с XIII века признавалась совокупность волостей, тяготевших к какому-либо центру. Как правило, в качестве административного центра уезда выступал город (то есть город-пункт в отличие от вышеупомянутого города-области). Уезды подразделялись на волости и станы. Волостная организация возникла, как считается, из крестьянской общины. Центром волости являлось, как правило, село (крупный сельский населенный пункт), объединявшее несколько деревень. В некоторых случаях стан вытеснял волостное деление.

Стан – место пребывания должностных лиц феодальной администрации, где взималась дань и осуществлялся суд над окрестным населением. Учреждение таких станов, по преданию, записанному в XI веке, относится ко времени правления княгини Ольги (середина X века). Первоначально представители феодальной власти появлялись на станах периодически, в сроки уплаты населением повинностей. В XIV-XV века станом стали именовать и территорию, подсудную этим представителям княжеской власти, и стан превратился в административно-территориальную единицу. Станы как территориальные единицы просуществовали в России до начала XX века.

    Так или иначе, но к началу XVIII века наиболее устоявшейся единицей громоздкого и неустойчивого административно-территориального устройства был уезд. Для целей рекрутских наборов страна подразделялась на разряды. Позднее старая система деления перестала отвечать новым потребностям. Административной основой для упорядочения рекрутских наборов послужило новое губернское устройство.

    В 1708 году Петр I учредил восемь губерний, что также решало задачи налогообложения и полицейско-бюрократического управления. Это были довольно крупные образования (например, Урал и вся Сибирь входили в состав одной губернии - Сибирской), и управление ими оказалось неудобным и малоэффективным. При этом сохранилось старое, низовое уездное деление губерний, что заставило искать и создавать промежуточное звено – провинции.

    Таким образом, в первой четверти XVIII столетия страна делилась на восемь губерний: Московскую, Петербургскую, Киевскую, Архангельскую, Смоленскую, Казанскую, Азовскую и Сибирскую. Во главе губерний стояли губернаторы, ведавшие войсками и управлением подчиненных территорий. Каждая губерния занимала огромную территорию, и поэтому, делилась на провинции. Их было 50. В каждой провинции размещался полк солдат, что давало возможность оперативно направлять войска на подавление народных движений. Провинции, в свою очередь, делились на уезды. Уезды – на волости и станы.

    Для обеспечения сохранности дворянско-помещичьей власти и усиления налогового пресса необходимо было как можно ближе и теснее приблизить военно-полицейский и фискальный аппараты к податному населению. Эта цель была достигнута путем «дробления» губерний и уездов, число которых практически удвоилось. По мере территориального роста империи число губерний (а соответственно, и уездов) увеличивалось. К 1917 году их было 78. При этом «екатерининское» административно-территориальное деление было по-своему нормативным: территория с населением 300-400 тысяч душ считалась оптимальной для образования губернии, а с населением 20-30 тысяч душ мужского пола – для уезда.

    Разумеется, ни к экономике, ни к природному и историческому своеобразию, ни к национальному составу населения такое деление, по существу не имело отношения.

    Административно-территориальное размежевание «единой и неделимой» России осуществлялось таким образом, чтобы территории компактного национального расселения были раздроблены. Так, территория Грузии была разделена между четырьмя губерниями, Белоруссии и Татарии – между пятью губерниями. Таким образом, наряду с прежними функциями административно-территориальное деление стало выполнять и новые – «противоавтономные» функции, явно противодействуя сепаратистским и национально-освободительным движениям.

Административная сетка царской России слабо увязывалась с процессами территориального разделения труда, с историческими и природными условиями огромной страны и, по большому счету, служила делу реализации имперского принципа «разделяй и властвуй».

Великая Россия как государство и как нация формировалась веками, правда с перерывами, на базе многонационального сообщества людей в составе единого государства. Природа российского государства в современных условиях должна обогащаться великим историческим опытом, который, как показывает реальная практика федеративного строительства, бесценен. Для власти и общества в новых исторических условиях необходимо научиться разумно и эффективно управлять многонациональным потенциалом российского общества так, чтобы каждый человек, независимо от национальной принадлежности, чувствовал себя в Российской Федерации защищенным и обеспеченным в своих правах. Именно этому учит нас история России.

К началу XIX века Россия представляла собой огромную континентальную страну, занимавшую обширную территорию Восточной Европы, Северной Азии (Сибирь и Дальний Восток) часть Северной Америки (Аляска). К 60-м годам XIX столетия ее территория увеличилась с 16 до 18 млн. кв. км. за счет присоединения Финляндии, Царства Польского, Бессарабии, Кавказа и Закавказья, Казахстана, Приамурья и Приморья.

Европейская часть России к началу XIX века в административном отношении состояла из 41 губернии и двух областей (Таврической и Области войска Донского). В дальнейшем численность губерний и областей увеличилась как за счет присоединения новых территорий, так и административного преобразования прежних. К середине XIV века Россия состояла из более 50 губерний и областей.

В конце XIX - начале XX веков в условиях обострения национальных отношений в России вопрос ее устройства обсуждался в Государственной думе, появилось множество публикаций по проблемам автономии и федерации. При некоторых различиях в аргументации, в целом преобладала идея перехода к федеративной форме государственного устройства и создания в его рамках областных и национальных автономий.^[9]

В культурном отношении Русь была наследницей Византии, откуда пришло на Русь православие и вместе с ним были унаследованы идеи и способы правления византийской полувосточной жестко централизованной государственности.^[10]

Стабильность Российской империи в течение ряда лет сохранялась именно благодаря такому разнообразию правовых, государственных управленческих форм (унии и протекторат, особый статус Великого княжества Финляндского, Царства Польского, генерал-губернаторства, наместничества, губернии, области, градоначальство, отдельно организованное в административном отношении управление казачьим поселением).

В 1821-1825 года были созданы две политические программы революционных преобразований в России – «Русская правда» П.И. Пестеля и КонституцияНикиты Муравьева. В основу декабристских проектов политического и социального переустройства России были положены принципы «естественного права», выработанные мыслителями Века Просвещения - Локком, Руссо, Монтескье, Дидро, Гольбахом, с произведениями которых авторы декабристских конституций были хорошо знакомы. Под «естественным правом» подразумевались: неприкосновенность личности, свобода слова и совести, равенство всех перед законом, непризнание сословных различий, гарантии защиты частной собственности, а в политическом плане – введение представительного образа правления при разделении властей на законодательную, исполнительную и судебную. При разработке своих проектов П.И. Пестель и Н. Муравьев опирались на конституционный опыт других государств Европы и Америки.

Российская империя являлась формой территориальной организации большого геополитического пространства, обеспечения мира и согласия между народами и национальностями. В ходе многовекового развития в России сложились большие территориальные общности (регионы), многие из которых имели особенный политический и социально-экономический облик. Такая региональная самоидентификация носила, как правило, надэтническийхарактер и определялась не национальной, а территориальной принадлежностью. Идеи разделения властей в российской научной мысли в XIX—XX века были изложены в работах М.М. Сперанского, М.М. Ковалевского, А.И. Елистратова, Б.Н. Чичерина, М.А. Бакунина и др.^[11]

 А.И. Герцен и Н.Г. Чернышевский также были сторонниками федеративного устройства. Свободная демократическая Федерация рассматривалась ими как альтернатива европейской государственности и бюрократической централизации.^[12]

Самодержавная целостность и центробежные факторы, элементы асимметрии в государственном управлении, общинные традиции, опыт земского городского самоуправления явились базой, на которой, начиная с XIX в. формулировались идеи российского федерализма.

Сегодня нередки споры об исторических корнях российского федерализма. Иной раз их усматривают уже в процессе объединения княжеств, земель, царств и ханств в далеких столетиях, когда складывалось государство Российское. Этот процесс шел разными путями, охватывая добровольные союзы и спасительные присоединения, но не исключая и завоевательные походы. Со временем Россия превратилась в государство, спаянное воедино не только общностью исторического пути народов, но и общими интересами — экономическими, социальными, культурными, политическими. Однако Россия создавалась и развивалась как централизованное унитарное государство. Чем более крепла царская власть, тем четче идеи единой и неделимой России принимали государственные формы.

Федерализм в официальных кругах царской России никогда не поддерживался и не признавался. Разумеется, система управления страной не могла не отражать особенности положения ряда регионов. Эта система отнюдь не была столь примитивной, как ее не раз изображали в недалеком прошлом. Элементы автономии можно было найти в Финляндии и в Польше.

Обстановка, создавшаяся на территории царской России, однако, потребовала радикальных решений: центральная власть вынуждена была бороться за свое выживание, а усиление сепаратизма и национализма вело к тому, что от бывшей "единой и неделимой" отпадали все новые регионы. Окончательно вышли из состава России Польша и Финляндия, приобретали государственную самостоятельность Литва, Латвия и Эстония, реальной становилась возможность отделения Украины и Белоруссии, не говоря уже о Грузии, Армении и Азербайджане. В этих условиях лозунги федерализма стали спасительными для сохранения крупного государства.