Участие Ивана Данииловича политических событиях эпохи.

Московско-тверская распря начала XIV века, грозившая расколоть всю Северо-Восточную Русь на два противостоящих лагеря коснулась так или иначе всех княжеств. Но самые драматические события этих смутных лет разыгрались в Переяславле Залесском. Здесь в 1304 году впервые проявил себя наш герой — князь Иван Данилович. Засев в городе по приказу Юрия, Иван ждал своего часа.

«И бысть ему весть тайно изо Твери, яко хотят на него изгоном прийти ратью тверичи к Переславлю; он же укрепи всех своих бояр и переславцев, и к Москве посла совокупляа рать. И прииде на него изгоном (то есть внезапным набегом. — Н. Б.) под Переславль боярин тверьский Акинф... И выиде противу его князь Иван Данилович, с ним же пере-славьская рать единомыслено бе и крепко стоаше, к тому же приспела и московьская рать, и бишася зело крепко, и поможе Бог великому князю Ивану Даниловичю (ошибка летописца: князь Иван еще не был тогда «великим князем»), и убиен бысть тут под Переславлем Акинф и зять его Давид, и много тверич избиено бысть ту; а дети Акинфовы Иван да Федор вмале убежаша во Тверь, и бысть в Твери печаль и скорбь велиа, а в Переславле веселие и радость велиа».

Из летописного сообщения можно восстановить общие контуры событий. Боярин Иакинф (в просторечии — Акинф), перешедший к Михаилу Тверскому вместе в другими знатными людьми из свиты прежнего великого князя Андрея Александровича, был послан своим новым хозяином, чтобы смелым налетом захватить Переяславль-Залесский. Однако московская разведка в Твери и на этот раз вовремя сделала свое дело. Получив весть из Твери, сидевший в Переяславле юный Иван Данилович предпринял энергичные и разумные меры. Он заставил не только переяславцев, но и своих собственных бояр поцеловать крест на верность московскому делу. Это говорит о том, что возможность измены была вполне реальной.

Одновременно Иван послал гонца в Москву за подкреплением. Когда тверичи подошли к городу, Иван вывел свое войско им навстречу. Вероятно, он уже знал о приближении московской рати и сговорился с ее предводителями об одновременном ударе на тверичей с фронта и с тыла.

Несмотря на все преимущества москвичей и, вероятно, их численное превосходство, Акинф вступил в бой. Он сражался с мужеством отчаяния и сложил свою голову под московскими саблями. Вместе с ним в этой сече погиб и его зять Давид.

Согласно переяславскому преданию битва произошла верстах в трех к юго-западу от города, близ московской дороги, на том самом месте, где два с половиной века спустя Иван Грозный в память о рождении сына Федора поставил Федоровский монастырь.

Эта жестокая схватка, в которой довелось участвовать Ивану Даниловичу в возрасте около 16 лет, навсегда осталась в его памяти. Уже в конце жизни он основал в Переяславле монастырь с храмом во имя Успения Божией Матери. Обитель была поставлена на холме («на Горицах»), неподалеку от того места, где произошла битва Ивана с Акинфомю.

Быть может, именно тогда, глядя на окровавленное и бездыханное тело Акинфа, на лежащего рядом с ним на траве молодого Давида, Иван впервые почувствовал отвращение к войне. Это чувство он сохранил на всю жизнь. Придя к власти, он всегда старался избегать кровопролития. Конечно, в своем княжеском ремесле он не мог обходиться без произвола и жестокости. И все же современники запомнили его прежде всего как человека мира, а не войны.

До 1320 года летописи больше не упоминают о четвертом сыне московского князя Даниила Александровича Иване. В 1320 году Иван участвовал в успешном походе свое­го старшего брата великого князя Юрия III Даниловича на Рязань и в том же году отправился в Орду. Ско­рее всего, поездка была связана с какими-то поручениями брата. Вско­ре у Юрия Даниловича возник кон­фликт с тверскими князьями, решив­шими в нарушение установленного порядка выплатить свой долг Орде, минуя великого князя. Конфликт за­тянулся, и не исключено, что Иван Данилович получил от брата указа­ние остаться в Орде в качестве его представителя: противостояние Мос­квы и Твери длилось уже давно, и Юрию III было удобно постоянно иметь в Орде доверенного человека во время обострения отношений между княжествами.

Обстоятельства сложились таким образом, что великий князь не при­вез лично и не передал в Орду с хан­cким послом двух тысяч серебряных руб­лей ордынского долга, который в конце концов отдали ему тверские князья. За такие проступки хан нака­зывал строго, на что и рассчитывал Дмитрий Михайлович тверской, при­бывший в Орду весной 1322 года с докладом об утайке великим князем серебра. Доводов в защиту брата у Ивана Даниловича не было. Доклад Дмитрия соответствовал действитель­ности: долг тверичи отдали еще год назад, но ни денег, ни великого кня­зя в Орде с тех пор не было. Причины хана Узбека не интересовали, да и тверской князь наверняка приехал в Орду не с пустыми pуками. За Юрием Даниловичем немедленно отправил­ся ханский посол Ахмыла с большим отрядом на случай неповиновения. С ними ушел из Орды и Иван Дани­лович. Помимо выполнения основной задачи татары занялись ставшим уже традиционным попутным грабежом. На этот раз они выбрали Ярославль, часть которого к тому же сожгли. До­стоверных данных нет, но не исклю­чено, что в силу своего характера именно Иван Данилович навел татар на Ярославль. Неудачная защита бра­та в Орде требовала отмщения, а тут представился случай сделать это ру­ками татар... Добраться до Орды ве­ликому князю в этот раз не удалось. Осенью 1322 года хан Узбек отдал ярлык на Владимирское великое кия­жение Дмитрию Михайловичу твер­скому, а 21 ноября 1325 года новый великий князь, мстя за смерть своего отца, убил Юрия Даниловича в Орде, куда тот прибыл на ханский суд.

Сына-наследника у Юрия не было, братья Александр и Борис умерли еще раньше и тоже бездетными, так что Иван Данилович с 1325 года стал еди­новластным удельным правителем Московского княжества. Владения его не относились к разряду крупных: 50 с небольшим сельских волостей, около 40 дворцовых сел и несколько городов с уездами: Москва, Коломна, Можайск, Серпухов, Руза, Звениго­род, Радонеж, Переяславль Залесский. За два года пребывания в Орде Иван Данилович сумел установить с хан­скими вельможами полезные и отчас­ти дружественные связи, благодаря чему русские маршруты ханских по­слов с неизменным попутным грабе­жом и разбоем обходили Московское княжество стороной. К миру и спокой­ствию из соседних земель, регулярно опустошаемых набегами татар, потя­нулись бояре со своими дворами, воль­ные люди, иноземцы и даже татары, принимая крещение и нанимаясь на русскую службу. В то же время слабели князья-соседи, вынужденные в той или иной мере подчиняться Ивану Даниловичу. Москва крепла и расши­рялась. Посад за пределами кремля* был обнесен мощной дубовой стеной, за ее пределами расширялся и богател острог, еще дальше - старые и новые села, обеспечивающие город продук­тами питания. Много позже, в 1339 году, князь Иван начал замену старо­го кремля новым, дубовым.

В 20-х годах Иван Данилович под­ружился с главой Русской церкви митрополитом Петром, который ча­сто заезжал в Москву при объездах своей епархии. В августе 1325 года они совместно заложили первую в Мос­кве каменную церковь Успения Бо­городицы (впоследствии Успенский собор), которая уже в следующем году была освящена. В 1333 году на месте прежней деревянной Иваном Даниловичем была основана и быст­рыми темпами построена каменная церковь Архангела Михаила, в кото­рой он завещал себя похоронить. Там же впоследствии упокоились все его потомки. В 1326 году митрополит Петр скончался, ему наследовал Феогност, который по приглашению князя вна­чале переселился из Владимира в Москву, а после своего официально­го посвящения в сан главы Русской церкви перенес в Москву и митро­поличью кафедру.

Это случилось два года спустя, а пока в Орде хан Узбек казнил вели­кого князя Дмитрия Михайловича и передал ярлык на великое княжение его брату Александру тверскому. Иван в это время тоже был в Орде, хлопо­ча о ярлыке в свою пользу. Но его покойный брат Юрий имел в свое время серьезную провинность перед ханом, с учетом чего Узбек и пред­почел Москве Тверь, чьи князья еще со времен Михаила II не доставляли Орде никаких хлопот. Случай ото­мстить главному сопернику, а про­тивостояние с Тверью длилось с 1304 года, представился московскому кня­зю очень скоро.

Осенью 1327 года в Твери подня­лось восстание против ханского по­сла Чол-хана. Наказание со стороны Орды было неминуемо: великий князь в это время был в городе, а тверичи не только перебили всех татар, но по­кончили и с Чол-ханом, двоюродным братом самого Узбека. Самостоятель­но Иван Данилович отправился сроч­но в Орду или его вызвал хан - дос­товерных сведений нет. Но на всякий случай князь составил духовную гра­моту с отдельной помет­кой, что писалась она перед поезд­кой в Орду - припомнилась, вероятно, печальная история Миха­ила II. У хана все обошлось, и уже в зиму с 1327 на 1328 год на Тверь шло карательное войско: 50 тысяч татар, московские полки, князь Александр Васильевич суздальский со своей дру­жиной. Общее руководство походом хан возложил на Ивана Даниловича, и московский князь не упустил слу­чая покончить с давним соперником ­Александру Михайловичу пришлось спасаться бегством. Тверское княже­ство было разорено дотла, население уничтожено или уведено в плен, зем­ли тверские сумели восстановиться лишь через несколько десятилетий. Во владения Ивана Даниловича татары, естественно, не заходили. Не дошли они и до Новгорода Великого, кото­рый спасся от разорения богатым от­купом и множеством даров хану и его вельможам.

Вслед за вернувшимся татарским войском в Орду в 1328 году прибыл и князь Иван со своим суздальским со­ратником по походу. Поставленная ха­ном задача была выполнена с макси­мальной добросовестностью, настал черед получить награду. Последняя сильно разочаровала московского князя. Хан Узбек в последнее время ста­рался не допускать существенного уси­лeния кого-либо из русских князей по сравнению с остальными. Теперь он принял и вовсе неординарное реше­ние: великое княжество было поделено надвое. Александру Васильевичу суздальскому были отданы Владимир, Нижний Новгород и Городец Волж­ский; Ивану Даниловичу в дополне­ние к Москве достались Новгород Ве­ликий и Кострома.

Разоренную Тверскую землю хан оставил за Константином тверским, младшим братом бывшего великого князя.

Формально Иван Данилович ос­тался великим князем Московским, но Владимир уже давно потерял ис­тинное значение стольного города. Из всех столичных функций у него ос­талась лишь одна, чисто стольная или престольная: церемония посажения на стол великих князей по-прежне­му проводилась во владимирском Со­борном храме. В 1332 году скончался Александр суздальский, и великое княжение Владимирское хан целиком передал Ивану Даниловичу, не без щедрых даров, конечно, и обещаний со стороны князя. Все функции сто­личного города окончательно сосре­доточились в Москве, кроме «поса­жения на стол», что позволило Владимиру еще столетие, хотя и фор­мально, но считаться столицей госу­дарства Российского.

Ранее, в 1328 году, князья Иван и Александр получили не только яр­лыки на великое княжение, но и при­каз доставить в Орду бывшего вели­кого князя. Приказ касался всех русских князей, и в Псков, где укрылся Александр Михайлович, по­скакали от них гонцы с предложе­нием идти виниться в Орду. Алек­сандр на призывы не реагировал, но приказ хана нужно было выполнять. В конце марта 1329 года Иван Дани­лович официально занял новгород­ский стол, а спустя некоторое время в сторону Пскова под его командо­ванием двинулось объединенное вой­ско русских князей. Шли не торопясь, так как стало известно, что Алексан­дра в Орду не отпускают псковичи, и была надежда, что они передума­ют. Кроме того, Ивану Даниловичу не было резона обострять отношения с соседом Новгорода. Остановив вой­ско у Опок, князь призвал на помощь митрополита Феогноста, и тот за не­подчинение ханской воле на Псков и лично Александра Михайловича наложил проклятие и отлучение от церкви - по тем временам весьма суровую меру воздействия. Не желая доставлять неприятности городу, Александр ушел в Литву, и на этом инцидент с его поимкой оказался ис­черпанным.

За короткое время Иван Данило­вич сумел навести порядок во вла­димиро-московских землях. Не в последнюю очередь это удалось бла­годаря его абсолютно лояльному от­ношению к Орде, куда он ездил на поклон к хану часто, возил богатые дары и самому, и его женам. Не за­бывал и ханских вельмож. Татары, в свою очередь, прекратили набеги и «бысть оттоле тишина велика по всей Русской земле на сорок лет, и пре­сташа татарове воевати землю Рус­скую». Новые неприятности с Ордой начались лишь при Дмитрии Дон­ском, внуке Ивана Даниловича.

В начале марта 1331 года скончалась супруга князя Елена (родословная неизвестна), принесшая мужу че­тырех сыновей - Семена (буд. в. к.), Даниила, Ивана (буд. в. к.), Андрея - и столько же дочерей - Феотинию, Марию, Евдокию, Феодосию. По истечении требуемого обычаями срока великий князь женился во второй раз. Летописи сохранили лишь имя его второй супруги - Ульяна, а их един­ственная дочь родилась вскоре после смерти Ивана Даниловича.

Характер семейных отношений великого князя с супругой остался неизвестным, но в отношениях с удельными князьями Иван I отличал­ся хитростью, жестокостью, терпе­ливостью и целеустремленностью в выполнении задуманного. Малейшее недовольство и неповиновение млад­ших князей подавлял ось быстро и беспощадно. Столь же беспощаден князь был к «лихим людям», разбой­никам, и летописи воздавали ему должное за то, что он «исправи зем­лю Русскую от татей». В народе Иван Данилович снискал любовь за свои отменную набожность, усердие в по­строении храмов, милосердие к ни­щим и обездоленным. Посещая люд­ные места, князь всегда имел при себе поясную калиту (кошель) с деньгами, которые щедро раздавал нищим, больным и убогим. В народе так его и прозвали - Калита и Доб­рый. Особенно современники хвали­ли князя за то, что он «правду лю­бил и суд не по мзде судил».

Было у Ивана Даниловича и еще одно прозвище - Собиратель Земли Русской. После мощного народного восстания времен Александра Нев­ского, спровоцированного сборщи­ками дани, в Орде, вероятно, не еди­ножды подумывали о передаче сбора налогов и дани со всех, а не только с части подвластных русских земель в руки великого князя - и хлопот меньше, и разбираться с одним дан­ником проще. Теперь Орда решила испытать задумку в деле, ибо ситуа­ция была благоприятная: в русских землях тишина и порядок, а лояль­ность великого князя была вне подо­зрений. Иван Данилович и до своего великого княжения считался не са­мым бедным князем на Руси, а те­перь через московскую казну стали проходить в Орду огромные деньги. Понятно, что кое-что оседало и в казне великокняжеской, не говоря уже о том, что в pyкaх y Ивана I ока­зались мощнейшие рычаги воздей­ствия на подвластных ему удельных князей. Вот тут-то Иван Данилович и занялся «собирательством» земель. Пользуясь бедственным положением князей-соседей, которым приходи­лось выплачивать ордынскую дань, несмотря на периодическое разоре­ние от набегов татарских отрядов, великий князь попросту скупал го­рода вместе с их округами, не гну­шаясь отбирать за долги отдельные деревни и села. Именно так к вотчин­ным своим владениям Иван I присо­единил Рузу, Звенигород, Пере­мышль, Углич, Белозерск, Серпухов, Галич, деревни и поселения в округах Костромы, Твери, Владимира. Доче­рей Иван Данилович выдал замуж за князей ярославского, белозерского, ростовского, и в уделах своих зятьев распоряжался как самовластный хо­зяин. Даже в Новгородской земле, где князья испокон веку не могли селе­ний ни покупать, ни даже получать в дар, великий князь исхитрился сде­лать небольшие приобретения. Так что у Ивана I были некоторые основания первым из русских князей, хотя и неофициально, но назвать себя «великим князем всея Руси».

Новгород в беспрекословное подчинение великому князю не дал­ся. Частые поездки в Орду требова­ли больших расходов, и Калита нео­днократно пытался пополнить свою казну за счет богатых новгородцев. В 1331 году он потребовал долю от тор­говли закамским серебром, новгород­цы, естественно, ничего не дали. Тогда в следующем году великий князь взял Торжок, а в январе 1333 года совмес­тно с рязанскими и суздальскими кня­зьями начал было воевать другие нов­городские волости, но срочно отъехал в Орду, успев, впрочем, предусмот­рительно женить старшего сына Се­мена на дочери великого Литовского князя. Вернувшись, в Феврале 1334 го­да замирился с новгородцами, но в 1337 году сам же мир и нарушил. И опять по той же причине: очередная поездка к хану опустошила казну. На этот раз Иван Данилович отправил дружину на Двину за Волок, чтобы на месте собрать деньги. Но новгород­ские сборщики налогов прикрывались обычно мощными отрядами, и мос­ковские воины «посрамлени бы ша и ранени». Еще дважды пытался вели­кий князь обложить Новгород допол­нительной данью, и оба раза затея не удавалась.

В 1338 году у Ивана Даниловича появился серьезный повод для беспо­койства - в Тверь на княжение вер­нулся прощенный ханом бывший ве­ликий князь Александр Михайлович. К этому времени сильно возросло недо­вольство русских князей, которые уже в открытую возмущались бесцеремон­ным хозяйничаньем великого князя и его вельмож в их вотчинах. Тверь подчинялась Москве вынужденно, но с возвращением Александра вполне мог­ла стать естественным центром для объединения всех недовольных. Воз­можно, со временем это бы и случи­лось, но пока возобновилась давняя персональная вражда Москвы с Тве­рью. Какие тому были причины, оста­лось неизвестным, но летописи ука­зывают, что Иван с Александром о чем -то не договорились и мира не зак­лючили.

В конце 1338 года в Орду по ка­ким-то тверским делам прибыл сын Александра Федор. Узнав об этом, ожи­дающий от тверских князей любого подвоха Иван Данилович со старши­ми сыновьями JYТ же отправился сле­дом. Некоторые летописи указывают, что москвичи оклеветали Александра тверского перед ханом и его окруже­нием, предложили вызвать в Орду, а заодно и некоторых других князей, не проявлявших должной покорности перед князем великим. Хан разгневал­ся, но для выяснения отношений с Александром у него была и другая при­чина. Как бы то ни было, хан Узбек тверскую проблему Ивана Даниловича решил кардинально: 29 октября 1339 года Александр Михайлович и его сын Федор были в Орде казнены. Младше­го брата казненного, Константина Ми­хайловича тверского, великий князь не опасался, так как за все время княже­ния в Твери тот никаких неприятнос­тей Москве не доставил. Чтобы еще более подчеркнуть свое верховенство и поставить победную точку в много­летней борьбе с Тверью, Иван Калита приказал снять с главного тверского храма Св. Спаса вечевой колокол и привезти его в Москву.

Закончив выяснение отношений с Тверью, Иван Данилович вновь взялся было за Новгород, но в 1340 году отправился в Орду. Неиз­вестно, вызвал его хан или были свои причины для поездки, но не исклю­чено, что появились какие-то остав­шиеся неизвестными для летописцев признаки охлаждения приязни хана к великому князю - перед отъездом, как и в 1327 году, Иван Данилович составил вторую духовную, и тоже с пометкой, что писана она накануне поездки в Орду. Распределив уделы и города между сыновьями, князь на­казал им продолжать дело возвыше­ния Москвы и распространения ее власти на все русские земли. В Орде никаких неприятностей не случи­лось, если не считать за таковую по­лучение приказа о карательной экс­педиции: совместно с другими русскими князьями Иван I должен был идти воевать Смоленск, который проявил непослушание хану. В начале весны следующего года великий князь серьезно заболел, при­нял иночество, схиму и 31 марта 1341 года скончался. Похоронили Ивана I Даниловича на следующий день в церкви Архангела Михаила, как он сам и пожелал в 1333 году.