Глава первая о мистере бэггинсе и его жизни по возвращении из путешествия

Дмитрий Суслин

Хоббит и Гэндальф (глаз дракона)

 

Хранитель Кольца –

 

Дмитрий Суслин

Хоббит и Гэндальф (Глаз дракона)

 

Часть первая СНОВА ТУДА

 

Глава шестая ГОРЕЛЫЕ ГОРЫ

 

И началась для Бильбо новая жизнь. Или лучше сказать, он вернулся к старой жизни? Это уж как вам будет угодно. А только вместо того, чтобы жить и благоденствовать в своем великолепном жилище в Хоббитауне, качаться в кресле с трубкой в зубах, наш хоббит снова стал путешествовать и испытывать приключения. Да-да приключения. Потому что путь его лежал к Горелым горам, а это очень далекий и опасный путь. Ничуть не менее далекий и опасный, каким был когда-то путь до Горы, где жил Смог. Снова пришлось ему пройти чуть ли не через все Средиземье, увидеть множество удивительных мест и еще более удивительных обитателей тех мест. А уж сколько было приключений у них с Гэндальфом на этом пути, просто и сказать нельзя, так много их было. Не раз пришлось мистеру Бэггинсу вынимать из ножен свой знаменитый кинжал. Не раз приходилось пускать его в ход. Да и Гэндальф тоже, бывало, вступал в драку. Все было. Дорога, есть дорога. И времени друзьям понадобилось достаточно, чтобы пройти весь этот путь. Не раз и не два одна неделя сменяла другую, месяц сменялся месяцем, кончилось лето, прошла зима, и только к концу зимы увидели наши друзья перед собой черные, словно обугленные после пожара, верхушки Горелых гор. На них не лежал снег, отражающий солнечные лучи; розовые и белоснежные облака не витали над ними, словно овцы, пасущиеся на голубом лугу, только совершенно серое небо без единой тучки составляло фон этого неприглядного пейзажа.

– Вот мы и пришли, – сказал Гэндальф, по стариковски щуря глаза.

– Кто пришел, а кто и приехал, – ответил ему Бильбо.

Сказал он это, сидя на коне у волшебника за спиной. И голос его был при этом не очень любезен.

Надо сказать, что волшебник вообще странно вел себя во время этого путешествия. Впрочем, не более странно, чем во время первого их совместного предприятия. Он постоянно куда-то отлучался, по каким-то там неотложным делам, которые без него не могут быть сделаны. Не раз он при этом оставлял Бильбо одного, и тот попадал в довольно опасные передряги, из которых ему приходилось выкручиваться самому и доказывать, что он не зря получил прозвище Взломщик. На свое счастье в Туманных горах он встретил своего старого друга гнома Балина, и тот сопровождал его добрую половину путешествия.

– Не ворчи, Бильбо, – сказал Гэндальф. – Иначе тебе и дальше придется идти пешком. Я и так оказал тебе великую услугу, позволив сидеть у себя за спиной. Больше всего на свете не люблю делить седло с кем-либо, даже если это хоббит.

– Мог бы позаботиться о пони для меня, – проворчал Бильбо. – Думаешь мне самому нравиться сидеть у тебя за спиной и не видеть ничего вокруг кроме буквы «Г» на твоем плаще?

– Тогда можешь радоваться, потому что мы дальше пойдем пешком. Конь нас только задержит. Слишком много щебня на дороге. Он переломает ноги. Оставим его здесь на попечение глондры.

Гэндальф щелкнул языком, и из-за ближайшего камня показалась лохматая голова с большими круглыми глазами и синим вытянутым носом. Это был глондра, один из жителей Горелых гор. Существо доброе и безобидное, всегда готовое услужить.

– Чего изволите? – спросил глондра.

– Присмотри за моим конем, Музес, – сказал глондре Гэндальф и кинул ему пару золотых монет, после чего спрыгнул на землю и помог спуститься хоббиту.

Глондра поклонился до самой земли.

– Буду смотреть, буду ухаживать.

С этими словами он повел Гэндальфового коня в небольшую пещерку, в которой он жил со своим семейством. Оттуда выглядывали три маленьких глондрика и их мать. Все они улыбались и приветственно махали нашим друзьям.

Бильбо и Гэндальф закинули за плечи свои походные мешки и пошли пешком. Дорога оказалась еще более худшей, чем предсказывал Гэндальф. Можно сказать, что ее вообще не было. Да и откуда ей быть, если Горелые горы, пожалуй, самое безлюдное место во всем Средиземье. Кроме глондр и всяких зверей и птиц здесь никто не селился. Да и то только у подножия. Изредка, правда сюда наведывались отряды гномов разведчиков, которые все надеялись найти здесь золотоносные породы или залежи драгоценных камней. Но в последние годы не было и их. Не зря Балин только махнул рукой, когда Бильбо предложил ему пройтись с ним по Горелым горам.

А вот что здесь было по настоящему самым отвратительным, так это воздух. Он был тяжелым и горьким, как будто действительно пропах гарью.

– Лучшего места для драконов не сыщешь, – сказал Гэндальф. – Никто сюда не заглянет. Никто не сможет пройти Дымное ущелье и добраться до Ока Дракона.

– Что это еще за Дымное ущелье? – всполошился Бильбо. – Ты ничего про него не говорил.

– Горелые горы представляют собой непроходимое кольцо, в центре которого в Лабиринте Подземелий как раз и спрятано где-то Око дракона. Единственный путь к центру идет через ущелье, которое наполнено густым дымом, который поднимается из серных источников. В некоторых местах этого дыма так много, что невозможно дышать.

– Как же мы преодолеем это препятствие?

– Не волнуйся, – успокоил хоббита Гэндальф, – на этот случай у меня кое-что есть. Эге, а вот и Уинстон!

Хоббит поднял голову и увидел летящего прямо на них крупного филина с горящими желтым огнем глазами. Филин камнем спикировал вниз и сел на плечо Гэндальфа.

– Здравствуй, Уинстон! – сказал Гэндальф и пальцем почесал птице грудку. – Что ты нам скажешь?

Филин что-то загудел волшебнику в ухо, опасливо косясь в сторону Бильбо. Гэндальф внимательно выслушал его, затем нахмурил свои лохматые брови и сказал:

– Кажется, нам надо торопиться.

– А в чем дело? – удивился Бильбо. – До сегодняшнего дня мы не особенно торопились.

– А сегодняшний день все меняет! – отрезал Гэндальф. – Так что давай поторопимся.

И волшебник прибавил шаг. Бильбо заковылял за ним. Ему было тяжело идти. Несмотря на то, что его ноги имели прочные и толстые подошвы, которые избавляли хоббитов от нужды иметь обувь, что вносило большую экономию в их хозяйствование, идти по щебенке все же было трудно; острые камешки все время норовили впиться поглубже. И хотя за время путешествия ноги Бильбо стали и без того крепче вдвое против других хоббитовых ног, он был в отчаянии.

– Когда кончатся мои мучения? – стонал он, ковыляя за Гэндальфом.

Но волшебник не обращал на него внимания, даже не оглядывался. Очень скоро он намного опередил своего друга, и хоббит, видя, что он безнадежно отстал, наконец, плюнул и сел на ближайший камень и задрал свои ножки к небу.

– Отдохните мои милые, – ласково сказал он им, – пусть кровь отольет от вас обратно и даст покой перетружденным жилам. Вот отдохну минуту другую и нагоню этого волшебника, который всегда, чтобы он не делал, думает только о себе.

Бильбо очень сильно рассердился на Гэндальфа. Рассердился и обиделся.

– Хотя бы объяснил, к чему такая спешка, – ворчал он, сидя на камне. – А то только командовать умеет. Мы же хоббиты не любим, чтобы нами командовали. Сейчас вот возьму и лягу спать.

Но тут рядом с ним на камень опустился Уинстон, филин Гэндальфа.

– Сидишь? – ухнул он, вращая круглыми глазищами.

Бильбо покраснел.

– Сижу. Устал малость. Ноги натер. А что?

– Гэндальф послал меня проверить, все ли с тобой в порядке.

Бильбо покраснел еще сильнее. Ему стало стыдно, что он говорил про друга такие злые и несправедливые вещи. А тот оказывается вовсе про него не забыл и даже проявил заботливость. И все же он проворчал:

– Что же мне и отдохнуть нельзя? Ведь с самого Хоббитауна не отдыхал.

– Отдыхай, – согласился с Бильбо Уинстон и бесцеремонно уселся ему на левое плечо и стал чистить клювом перья на крыле, – и я тоже отдохну вместе с тобой. К тому же Гэндальф сказал, что ты можешь не торопиться. Все равно черланы еще спят. И круды тоже не проснулись.

И филин продолжал, как ни в чем, ни бывало чистить крылья. Бильбо замер.

– А кто такие черланы? – спросил он. – Что-то я ничего раньше про них не слыхивал.

– Черланы? – спросил филин и поежился. – Горные, ночные вороны. Ростом больше орла, а клювы у них стальные. Одним ударом сбрасывают рыцаря в пропасть вместе с конем. Что им маленький хоббит? Может они тебя и не заметят.

Бильбо тут же вскочил на ноги и побежал в ту сторону, куда ушел Гэндальф. Филин полетел над ним и продолжал говорить:

– Черланы опасны, но глупы. Мозг у них меньше макового зернышка. А вот круды, эти действительно могут доставить неприятностей. Они похожи на змей, только у них еще есть лапы. Они умеют не только ползать, но и прекрасно бегают за добычей. Ростом они не большие, но охотятся всегда стаей. Хитры как лисы, а зубы у них как кинжалы.

Бедный Бильбо уже не бежал, а прыгал с камня на камень. Ему чудилось, что вот-вот с неба на него налетит черлан, а в ноги вцепятся острыми клыками десятки круд.

За скалой его ждал Гэндальф. Он сидел на камне и с хохотом смотрел на пыхтящего Бильбо.

– Что это ты так спешишь? – спросил он сквозь смех. – Словно за тобой кто-то гонится.

– Мне показалось, что ты меня позвал, – пропыхтел Бильбо. – Потому что тебе понадобилась моя помощь.

Уинстон снова сел на плечо Гэндальфа и насмешливо посмотрел на хоббита. Но ничего не сказал. Только подмигнул одним глазом. Или может быть, это Бильбо только показалось? Одно он понял, что лучше ему не отставать от друга, потому что только он может защитить его, если что.

Так или иначе, но Гэндальф видимо пожалел хоббита, потому что сделал привал, достал из мешка провизию, подстилку и фляжку с вином.

– Давай поужинаем, – сказал он. – С пустым желудком худо бродить по горным тропам.

Бильбо не мог с ним не согласиться.

Они поели, а потом Гэндальф был настолько мил, что даже разрешил хоббиту вздремнуть полчаса.

– Только учти, – сказал он, – что больше поблажек не будет.

– Что изменилось, что ты стал таким нервным, Гэндальф? – воскликнул Бильбо. – Я тебя не узнаю.

– Скоро узнаешь, – уклончиво ответил волшебник.

– А что тут говорить? – вдруг ни с того ни с сего вмешался в их разговор Уинстон. – Веннидетта покинула логово. Вот и нужда торопиться.

Гэндальф недовольно посмотрел на филина.

– Когда-нибудь я тебя превращу в скульптуру, чтобы ты мог придержать свой болтливый язык, Уинстон!

Видимо он не хотел говорить Бильбо раньше времени об опасности, которая нависла над ними. Но было уже поздно. Хоббит все слышал.

– Веннидетта покинула логово! – воскликнул Бильбо. Сон у него как рукой сняло. Он вскочил на ноги и нервно забегал вокруг Гэндальфа. – Какое несчастье! Значит, скоро она будет здесь?

– Возможно да. А может быть, и нет.

– Признаться, что в последние месяцы я как-то вовсе перестал думать про дочку Смога. Чего же ты сидишь, Гэндальф? Поднимайся скорее, и пойдем искать глаз дракона, прежде чем его не нашла дракониха.

– Не суетись, Бильбо, – сказал волшебник. – Спешка еще никогда никому не помогала решать важные дела. Тобой овладела горячность. А она плохая советчица. Ты очень устал, ты утомлен. Отдохни час.

– Я не смогу сомкнуть глаз! – воскликнул Бильбо. – Меня всего трясет. Если я сейчас же не отправлюсь на поиски драконьего глаза, я сойду с ума.

– Придется тебе помочь, – устало сказал Гэндальф. – А все из-за этой птицы.

– В чем моя вина? – Уинстон удивленно завертел головой.

– Замолчи, или я ощипаю тебя! – крикнул на него Гэндальф. – Посмотри, как ты взволновал мистера Бэггинса. Подойди ко мне, Бильбо.

Хоббит приблизился к Гэндальфу. Тот ласково погладил его по голове правой рукой, смахнул что-то невидимое с ладоней на землю и неожиданно слегка дунул хоббиту прямо в глаза.

Бильбо сразу же почувствовал себя по-другому. Вся нервозность куда-то безвозвратно исчезла, Бильбо широко зевнул.

– Пожалуй, я прилягу на часок, – сказал он и повалился спать.

И он проспал ровно час, ни минутой меньше, ни минутой больше. Открыл глаза и увидел, что Гэндальф готов к дороге.

– Отдохнул? – спросил он у Бильбо.

Бильбо встал и сказал веселым голосом:

– Я свеж и бодр, как никогда!

– Тогда продолжим наш путь. Придется идти всю ночь и весь следующий день.

И они пошли. К вечеру Бильбо обратил внимание на то, что с ними не было филина Гэндальфа.

– А где Уинстон? – спросил он.

– Я отослал его, – ответил волшебник. – Он мне надоел. Уинстон из тех, кто больше полезен на расстоянии, чем в непосредственной близости.

– Жаль, – вздохнул Бильбо, – он бы мог высматривать дорогу впереди.

– Если дело только в этом, то можешь не беспокоиться. Я знаю дорогу на десять миль вперед. Мы не заблудимся.

Начало темнеть. Где-то вдалеке громко захлопали сильные крылья, щелкнул железом клюв, и в небо взлетели два черлана. Бильбо кинулся поближе к Гэндальфу.

– Не путайся у меня под ногами!

– Я боюсь этих.

– Они не страшны. У них вид только грозный, напасть они не посмеют.

Но тут Гэндальф видимо что-то неправильно понял, потому что один из черланов вдруг громко и торжествующе каркнул и камнем полетел на путников. Его острый могучий клюв, металлом сверкающий в лучах заходящего солнца, был нацелен прямо на Бильбо. Когда до желанной добычи черлану осталось всего сорок футов, Гэндальф поднял посох, и вырвавшаяся из него белая искра, ударила хищную птицу прямо в грудь. Черлан каркнул и, разбрасывая вокруг себя перья, отлетел в сторону и шмякнулся о скалу.

– А кто решит напасть на нас, горько пожалеет, – все таким же спокойным голосом сказал маг.

И тут же стайка из двух десятков круд, которая подкралась с тыла к Бильбо и Гэндальфу слишком близко, бросилась врассыпную.

Больше их никто не беспокоил, и друзья продолжали свой путь без помех. Они шли всю ночь, утром поспали несколько часов, подкрепились и шли целый день. Они шли по известняковым холмам, поднимались вверх, спускались вниз, а справа и слева от них неприступной возвышающейся до небес стеной до самого горизонта тянулись Горелые горы. Где-то впереди они смыкались, и дорога кончалась. Внутрь Горелых гор можно было проникнуть только через Дымное ущелье. Вечером Бильбо, у которого зрение было очень острым и зорким, увидел, что горы перед ними почти сомкнулись, оставив только узенькую полоску, укрытую грязно-серым туманом. Гэндальф остановился, сбросил с плеч на землю мешок и сказал:

– Вот и Дымное ущелье. Некоторые считают, что это предвестие Ада. У нас с тобой скоро будет возможность убедиться, правда ли это или нет. Теперь отдохнем еще два часа и попробуем перебраться сквозь него.

Бильбо поежился:

– Ты хочешь сказать, что мы будем идти сквозь Дымное ущелье ночью?

– Я этого вовсе не собирался говорить! – огрызнулся Гэндальф. – К чему говорить, если и без того все ясно?

– Но разве утром это сделать не было бы безопаснее?

– Нет. Потому что серные газы ночью не такие плотные, как при дневном свете. И только ночью у нас с тобой есть возможность не задохнуться.

– Можно было объяснить сразу.

На что Гэндальф заметил:

– Я думал, что вы более догадливы, господин Взломщик.

Бильбо не остался в долгу:

– Я Взломщик, это так, но я не колдун и никогда до недавнего времени не слыхал про серный дым и как он себя ведет днем, а тем более ночью.

– Ладно, не ругайся, – замахал на него руками волшебник. – Хоббита не переспоришь. Лучше займись ужином. Сейчас я сотворю костер, а ты испеки ту дикую курицу, которую ты поймал под тем красным холмом. От этого будет куда больше пользы, чем от препирательств.

Бильбо согласился с Гэндальфом и принялся потрошить птицу (а ведь когда-то, было время, он и куска сырого мяса в руках не держал!). Вскоре они поели и легли спать. Врагов во время сна они не боялись, потому что Гэндальф всегда чертил посохом вокруг стоянки круг, за который никто из живых существ проникнуть не мог. Можно было спать спокойно. Надо было набраться сил перед дорогой сквозь Дымное ущелье.

 

Глава восьмая ПОЮЩИЕ КАМНИ

 

Сначала ничего особенного не происходило. Они просто шли по узкой тропе, которая была раз в десять хуже той, что была с той стороны Дымного ущелья. Еще больше острых камней и еще больше щебня. А уж про пыль и говорить не стоит. Ее было столько, что очень скоро вся их одежда покрылась ею. Пыль залезала за шиворот, в рукава, и даже в карманах и походных сумках была пыль. И конечно же она все время норовила набиться в рот, в уши и в нос. У Бильбо даже челюсть заболела, потому что он устал плеваться. К тому же она была препротивная. Эта пыль. Горькая и пахнущая гарью.

– У меня начинает кружиться голова, – пожаловался, наконец, хоббит волшебнику.

– Я тоже чувствую себя не лучшим образом, – согласился с ним Гэндальф. – Не забывай, ведь это Горелые горы.

– А почему же они так называются? – вдруг впервые задумался над названием сей местности Бильбо. – Их кто-то сжег?

– Можно сказать и так.

– Расскажи, Гэндальф! – стал приставать к волшебнику хоббит. – – Твой рассказ скрасит нам путь и отвлечет от страданий.

– Старая ветхая история, – неохотно отозвался маг. – Слишком давно все было. Так давно, что может, и не было этого вовсе.

– Не говори загадками.

– Ладно, слушай. Случилось это в Первую эпоху борьбы прародителя зла Мелкора и Светлейшего эльфа Феанора. Драконов тогда было не меньше чем птиц. Они чуть ли не всю землю заселяли. Разве что во льдах Северного моря не жили. Большие и маленькие, летающие и ползающие, прыгающие и плавающие. В общем, разные. И жили они так, что старались друг друга не трогать. Да только так не бывает. Всегда найдется тот, кому захочется иметь больший кусок мяса, чем у него есть. Вот один дракон по имени Чернокрыл и стал собирать вокруг себя драконов с дрянным характером, подобных себе. А так как он еще среди них был и самым сильным, то сколотил он из них разбойничью шайку и стали они слабых да мелких драконов обижать.

– Надо же, – удивился Бильбо, – совсем как у людей. Тоже беспокойные создания. Никак не могут примириться с тем положением, что имеют.

– Если ты будешь меня перебивать, я рассказывать не буду! – возмутился Гэндальф. – Сам рассказывай.

– Молчу, молчу. Это у меня просто вырвалось случайно. Так что там дальше было?

– Дальше ничего не было. Только так понравилось Чернокрылу и его дружкам разбойничья жизнь, что они и вовсе перестали обращать внимания на драконовские законы и стали вести жизнь привольную разбойничью. Конечно же тем драконам, кого они обижали, все это не понравилось и обратились они за помощью к королю драконов Белорогу. Белорог был благородным белым драконом, воплощением правды и справедливости. Позвал он к себе Чернокрыла с целью усовестить его и приказать ему прекратить чинить безобразия. И тут впервые в драконовской истории дракон отказался повиноваться своему законоизбранному (а надо сказать, что тогда среди драконов были очень честные правила и королями становились самые достойные по общему мнению и по поименному голосованию) повелителю. Мало того, Чернокрыл убил королевских послов, которые явились к нему с таким приказом.

Бильбо не выдержал.

– Каков негодяй! – воскликнул он, но заметив укоризненный взгляд Гэндальфа, тут же зажал свой рот кулаком, чтобы показать другу, что больше не издаст ни звука. Маг продолжал:

– Белорог пришел в негодование, когда узнал об этом. Он объявил Чернокрыла вне закона и приказал драконам уничтожить его.

Чернокрыл в свою очередь объявил, что он не подчиняется королю, потому что в своих владениях он сам король и никто над ним не властен. Нашлись среди драконов такие, которым подобное поведение понравилось. Особенно из тех, кому во время выборов не удалось получить корону. Оказывается это просто! Можно объявить себя королем на своей территории и создать свои собственные удобные для себя законы. Среди драконов прямо болезнь началась. Один за другим среди них появлялись новоиспеченные короли и конечно же все они встали на защиту Чернокрыла и против Белорога и всех честных драконов. Так Раздор и поселился среди драконов. Начали они враждовать между собой. Собрали армии и двинулись друг на друга. И вот здесь среди этих гор и произошла великая Драконова битва. Десять тысяч драконов с обеих сторон, все как на подбор огнедышащие, вступили меж собой в смертельную схватку. В древних летописях говорилось, что небо стало сначала ярко-алым, и таким было три недели, затем багрово-кровавым, и таким оставалось все лето, наконец, оно стало иссиня-черным, и чернота не сходила целый год. В той битве погибли и Белорог и Чернокрыл, сразив друг друга в поединке. Простых драконов полегло видимо-невидимо. Только жалкие остатки разлетелись в разные стороны оплакивать погибший народ. Так эпоха царствования драконов кончилась. И восстановить свое былое могущество и величие драконы уже не смогли.

– Так ты так и не рассказал, почему горы Горелые? – воскликнул Бильбо.

– Вот бестолковый, – поразился Гэндальф. – Так в той жаркой битве драконы все эти горы и спалили. Все своим огнем пожгли. Не ясно разве?

Бильбо почесал в затылке:

– А ведь верно. Так оно наверно и было. Тысячи драконов, говоришь? Горячо было здесь, однако.

И хоббит с беспокойством поглядел в небо – не летит ли дракон.

Гэндальф прибавил шаг. В этот раз Бильбо не возражал. Впервые за все это путешествие в его душе появилось настоящее беспокойство. И это очень встревожило нашего хоббита. Если уж хоббит чувствует беспокойство, то значит, что-то действительно произойдет, говорят в Хоббитании.

Тропа, по которой они шли, стала постепенно расширяться, и чем шире она становилась, тем большее беспокойство охватывало мистера Бэггинса. В конце концов, он не выдержал и решил поделиться своей тревогой с Гэндальфом.

– Что-то меня тревожит! – крикнул он волшебнику.

– Что может тебя тревожить? – не оглядываясь, бросил Гэндальф.

– Ума не приложу, да вот только сердце у меня не на месте. Что-то все это мне не нравится.

Гэндальф резко остановился и посмотрел на хоббита.

– Тут нет никого абсолютно! – сказал он. – Я это знаю наверняка.

– Может быть оно и так, да только я думаю иначе.

– Хорошо, давай глядеть и слушать. Может быть, что-нибудь увидим или услышим.

И они стали глядеть и слушать. Сначала конечно они ничего не увидели. Все вокруг было безжизненным. Да и кто может жить здесь, где земля бесплодна, а воздух мертвый? Но когда прошло несколько томительных минут, друзья убедились, что это не совсем так. Оказывается, и здесь была жизнь. Очень необычная и странная, но жизнь.

Первым ее услышал Бильбо и поднял указательный палец вверх, затем прижал его к губам.

– Слушай! – тихо прошептал он.

Они прислушались и вскоре услышали, тихий протяжный звук, напоминающий шорох ветра в камышах. Затем к нему прибавился еще более тихий, почти неслышимый гул, который то появлялся, то пропадал. Словно кто-то пытался добыть из волынки низкие ноты.

Лицо Гэндальфа потемнело.

– Поющие камни! – воскликнул он. – Да это они. Так вот оказывается, где они лежат. Слушай, Бильбо, нам надо бежать. И как можно быстрее. Иначе…

Гэндальф не договорил и побежал. Бильбо не стал ждать объяснений. Последние дни доказали, что Гэндальф никогда не делает ничего неправильного. Да и собственные нехорошие предчувствия подсказывали хоббиту, что не время стоять на месте. И мистер Бэггинс, придерживая на бегу шляпу, бросился вслед за магом.

– Опять бежать! – только и воскликнул он. – Сколько же можно?

Так они и бежали, а шум, который сначала напоминал легкий шорох ветра в камышах и далекую волынку, постепенно стал нарастать. И сразу перестал быть похожим на волынку, а тем более на шорох ветра. Теперь это был неприятный свист, который пугал и заставлял бежать от себя еще быстрее.

И до сих пор никого не было видно.

– А где же камни? – крикнул Бильбо. – Где они? Почему я ничего не вижу?

– Это потому, что у тебя нет привычки смотреть под ноги, – ответил Гэндальф. Он очень смешно подпрыгивал, и в другое время Бильбо наверно расхохотался, увидев своего друга таким вот аистом.

– А что у меня под ногами? – спросил он и глянул вниз. И чуть не споткнулся. – Обычная щебенка. Черная только.

Между тем шум становился все громче и громче и в конце концов стал таким громким, что хотелось зажать уши руками. Теперь он напоминал звук, который издается, когда эмалированным тазом скребут по некрашеному каменному полу. От этого звука голова готова была расколоться, а глаза вылезти из орбит. Невыносимо заныли зубы.

– Ой, не могу больше! – застонал Бильбо.

Гэндальф что-то ему крикнул, но Бильбо его не расслышал. Он зажал себе уши руками и продолжал бежать за другом. Тот тоже закрывал уши и Бильбо впервые увидел на лице своего друга настоящую неподдельную муку. «Ага! – подумал он. – И волшебникам бывает не по себе.»

Скрежет стал таким громким, что без помех проникал в голову. Бильбо показалось, что кто-то пытается просверлить ему череп толстым тупым сверлом.

– Я сейчас умру, – сказал себе хоббит и упал. Силы быстро покидали его. Последнее, что он увидел, это склонившегося над ним Гэндальфа.

– Прощай, Гэндальф, – из последних сил прошептал Бильбо. – Видимо дальше тебе придется действовать одному. Кто же знал, что так получится?

И он потерял сознание. Когда же пришел в себя, то опять увидел склоненное над ним лицо Гэндальфа. На лице чародея было искреннее беспокойство, и это очень понравилось Бильбо.

– Я оказывается еще жив, – прошептал он.

– Что с тобой может случиться? – ответил Гэндальф и вздохнул с облегчением. – Ну и напугал ты меня.

И тут Бильбо обратил внимание на то, что он прекрасно слышит все, что говорит маг, и ничего ему не мешает. Шума, этого ужасающего звука больше не было.

– А где это самое «тр-тр-хряссь»? – спросил он.

– Ты говоришь о поющих камнях?

– Да пусть это было что угодно, лишь бы опять не заскрипело и не лезло бы в мою бедную голову.

Гэндальф подумал немного и сказал:

– Как назло у меня с собой нет ни кусочка свежего воска. Обычно я всегда ношу его с собой. А впрочем, и он мог бы тут не помочь.

– Для чего тебе воск?

– Для всяких нужд. Вот сейчас бы он очень пригодился. Если заложить им уши, то можно не услышать даже поющих камней. Во всяком случае, долго не услышишь. Вернее, можно это предположить.

– Ты хочешь сказать, что они могут начать петь снова?

– Обязательно.

– А почему они сейчас молчат?

– Не знаю. Во всяком случае, они замолчали, как только ты упал, и я тоже остановился. Видимо их удовлетворило, что они смогли остановить нас. Но я уверен, что как только мы попытаемся пойти дальше, концерт продолжится.

– Что же нам делать?

– Оставаться на месте.

– И как долго?

– Ума не приложу. Совершенно не знаю природу поющих камней. Это моя первая встреча с ними.

– Тогда заколдуй их! Ты же волшебник.

– Волшебник, – проворчал Гэндальф. – Вот так всегда. Все считают, что раз я волшебник, то могу сделать что угодно. А это как раз и есть самое большое заблуждение. Не все в моих силах.

– Жаль, – вздохнул Бильбо. – Придется остаться здесь на веки вечные.

– Нет, мы пойдем дальше. Сейчас отдохнем. Насладимся тишиной и…

Гэндальф не договорил, потому что как бы в ответ на его слова тут же раздался предупреждающий гул и потрескивание.

– Нет-нет! – тут же громко и внятно произнес чародей. – Мы ни куда не пойдем! Нам здесь очень нравится.

Гул тут же смолк. Только потрескивание еще слышалось некоторое время, словно кто-то тихонько ворчал себе под нос, но потом смолкло и оно.

– Ты с ними разговариваешь? – шепотом спросил Бильбо волшебника.

– Да, кажется, я опустился и до этого.

– Может быть, тогда попытаться их убедить пропустить нас? – предложил Бильбо. – Раз они все понимают. Эй, камни!

Тишина была ему ответом. Но Бильбо не отставал. Как все хоббиты, он мог быть очень настойчивым.

– Послушайте, милейшие поющие камни! – он приподнялся и почтительно снял шляпу. – Я так понимаю, что вам не хочется, чтобы мы так быстро покинули ваше общество?

Камни опять ничего не ответили. Но зато один круглый черный булыжник вдруг сдвинулся с места и перекатился поближе к хоббиту. Гэндальф удивленно посмотрел на друга, но ничего не сказал. Бильбо же продолжал:

– Вы, вероятно, желали нас развлечь, а мы вдруг побежали со всех ног, и вам это не понравилось. Ведь так?

И еще три камня подкатились поближе.

– Да вы абсолютно правы, с нашей стороны это было величайшей непочтительностью. Гости так себя не ведут. Мы, я и мой друг, нижайше просим у вас прощения. – И Бильбо поклонился.

И тут камни все завертелись и закрутились на месте, и снова раздался гул. Только теперь ничего подобного на скрип и шкрябанье не было похоже. Это опять были волынки. И теперь в звуках угадывалась мелодия.

Бильбо просиял:

– И вы хотели нам спеть?

Волынки проиграли марш и перешли в веселую трель.

– Ай да Бильбо! – воскликнул восхищенный и потрясенный Гэндальф. – Мальчик мой, ты разгадал природу поющих камней! Оказывается, они вовсе не страшные и не враждебные существа. Напротив они милейшие артисты! И как всяким артистам им не хватает зрителей и слушателей. Вот они и сердятся на тех, кто от них убегает. Пойте, друзья мои! Пойте. Мы вас внимательно слушаем, и уверяю вас, никогда еще до этого дня наши уши не услаждались столь приятными и гармоничными звуками.

Эта речь Гэндальфа вызвала целую симфонию. На расстояние двадцати футов вокруг них все камни запрыгали, завертелись, взлетели вверх и стали переливаться яркими разноцветными красками. И теперь уже играли не только волынки. Тут были практически все известные инструменты. Скрипки, виолы, трубы, рожки, альфы, гитары и лютни, флейты, колокольчики и цимбалы и еще совершенно незнакомые и удивительные инструменты звучали, пронизывая воздух чудесной музыкой. Бильбо и Гэндальф с открытыми от изумления ртами стояли и слушали все это великолепие целый час и все не могли насладиться. Каждый раз, когда кончалась одна мелодия или песня, они хлопали в ладоши, бросали вверх шляпы и даже кричали «Браво!» Камни горели и сверкали от радости. Видимо за десятилетия молчания они невероятно обрадовались возможности хоть кому-то показать свое искусство.

Наконец наши друзья утомились. Ведь даже от самой лучшей музыки можно устать, как и от вкусного угощения. Как бы не были сладки пироги, а желудок все равно знает меру. Рано или поздно скажет: «Хватит!» И попробуй ему откажи. Так и с музыкой.

Но камни продолжали петь. И хотя друзья уже не так радостно приветствовали их и уже совершенно перестали бросать шляпы, музыка продолжалась. И даже когда они сели на землю, потому что устали стоять, камни продолжали петь.

– Они не замучат нас до смерти? – тихо спросил волшебника Бильбо. В голосе его слышалось неподдельное беспокойство.

– Вполне вероятно, – еще тише ответил Гэндальф.

– Пора заканчивать концерт.

– Скажи им это сам.

Но Бильбо не решился сказать камням, что они предпочли бы услышать финал.

– Хоть бы дождь пошел, что ли! – буркнул он.

– Дождь? – Гэндальф оживился. – А это идея! Вон как раз подходящая туча.

И волшебник стал читать про себя какие-то заклинания. Затем он вытянул посох и осторожно стал притягивать тучу к себе. Туча долго не хотела трогаться с места. Чародею пришлось даже несколько раз дернуть резко и сердито, чтобы она послушалась. И она послушалась, вздрогнула и поплыла в сторону двух друзей. Через несколько минут она повисла над ними. Гэндальф сделал вид, что ему понравился особенно сложный и красивый флейтовый пассаж, и он, якобы от избытка чувств, стукнул посохом о землю. И тут же первые капли забарабанили по их спинам. Полились они и на камни. Сначала редко, потом часто.

Музыка тут же обиженно смолкла. Камни зашипели, как угли костра, когда его заливают перед уходом, и сразу перестали переливаться разными красками. Они стали сереть и наконец почернели.

Дождь полил как из ведра.

– Ах какая жалость! – воскликнул громко и четко Гэндальф. – Какая жалость!

– Какой был чудный концерт! – в тон ему стал вторить Бильбо. – Никогда не слышал такой чудесной музыки.

Камни никак не реагировали на их слова. Заливаемые дождем, они лежали черные, недвижимые и безмолвные.

– Пойдем, – тихо шепнул Гэндальф хоббиту.

Они собрали свои вещи, закинули сумки за спину и пошли. Сначала они шли неуверенно, боясь, что ужасные звуки недовольства покидаемых ими певцов, вновь заставят их остановиться. Но камни молчали, и они ускорили шаг. Гэндальф, как обычно, шел впереди. Следом за ним вприпрыжку бежал Бильбо. Он все время оглядывался и оборачивался. Скажем честно, что мистеру Бэггинсу было слегка грустно покидать место, где они сперва пережили несколько ужасно жутких минут и чуть не погибли от своей неучтивости, но потом поняли свою ошибку и по-настоящему насладились. Лицо почтенного хоббита было задумчивым, и чем ниже они с Гэндальфом спускались к равнине, тем более задумчивым оно становилось. Наконец его глаза вдруг заблестели, радостная улыбка осветила его хитрую физиономию, и Бильбо стал нагибаться и собирать лежащие на земле черные камешки и запихивать в карманы. Гэндальф шел и не оборачивался. Бильбо нагибался и поднимал один камешек за другим. И его карманы становились все более оттопыренными. И когда под ногами больше ничего не осталось, потому что дорога стала пустой и чистой, карманы Бильбо Бэггинса были полны поющих камней. А дождь все продолжал лить и лить. Так под проливным дождем, они и завершили спуск на равнину, в которой находился Лабиринт подземелий.

 

Глава десятая В КОТОРОЙ ПРОЯСНЯЮТСЯ НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ, И НАЧИНАЕТСЯ ПЛУТАНИЕ ПОД ЗЕМЛЕЙ

 

Утром первым проснулся Бильбо. Он широко зевнул, посмотрел в серое бесцветное небо, подумал о том, как наверно хорошо сейчас в Хоббитании, и поднял голову. Сначала он увидел Гэндальфа. Волшебник спал, и по стариковски слегка открыл рот и похрапывал. К этому зрелищу Бильбо давно привык и никогда не смеялся над Гэндальфом. Только во сне великий чародей выглядел таким безобидным старичком. Затем Бильбо посмотрел на Радринора. Эльф лежал на спине. Лицо его порозовело, волосы вновь стали блестеть серебристым светом. Видимо эльф начал приходить в себя. Последний взгляд хоббит бросил на золотого эльфа. И тут Бильбо с криком вскочил на ноги.

Зелендила на том месте, где его уложили накануне ночью, не было. Только одиноко на черной каменистой земле лежал отливающий золотом плащ царственного эльфа.

– Тревога! – закричал Бильбо. – Зелендил пропал!

Гэндальф и Радринор вскочили как ошпаренные.

– Ой, беда! – сразу запричитал эльф. – Ой, беда! Куда подевался принц? Горе мне, горе! Я не уберег нашего принца.

Гэндальф конечно же не стал вопить, а тем более причитать, он сразу же схватил свой посох и направил его острый конец на то место, где спал Зелендил. Посох засветился голубым светом.

– Он пошел в пещеру! – закричал Гэндальф. – Вот это уже никуда не годится! Быстро собираем вещи!

Путешественники собрали наспех свои сумки, подхватили плащ Зелендила и побежали в пещеру, в ту самую, откуда вчера вывели эльфов.

– Только не отставайте от меня! – приказал Гэндальф своим спутникам.

Легко это было сказать. Бильбо и Радринор еле держались на ногах от волнения, и им было очень трудно поспевать за длинноногим волшебником. Однако деваться было некуда и пришлось бежать изо всех сил. Страх за Зелендила подгонял их.

К счастью они очень скоро увидели его, и убедились, что ничего страшного не произошло. Золотой эльф брел по подземелью, вертел головой по сторонам и тыкал пальцем в попадавшие по пути сталагмиты. Гэндальф увидел его первым и позвал спутников:

– Вот он! Идите сюда.

Подоспевшие Бильбо и Радринор увидели, как по узкому низкому коридору идет светящийся в темноте эльф Зелендил. Его понурая беззащитная фигурка так не вязалась с мрачными сводами пещеры, с затхл