Глава 25. Завоевание Востока

Водук, взобравшийся на спину матадуга, со всвей дури опустил свой меч на шею зверя и, схватившись двумя руками за рукоять клинка, спрыгнул на землю, не вынимая оружие из раны. Лезвие под тяжестью тела урума прорезало толстую кожу существа. Боль потянула голову матадуга вниз, к земле, склонив его на четвереньки.

Урум, почувствовав под ногами твердую почву, уперся одой ногой в шею животного и, приложив немалое усилие, вынул меч из кровоточащей раны. Следующим движением вонзил его в ухо по самую рукоять. Кончик лезвия достал до мозга существа, его глаза закатились, лапы подкосились, и животное бездыханно рухнуло на землю.

Водук вынул меч, взмахом стряхнул оставшуюся на клинке кровь и осмотрел поле боя. Несмотря на многотысячную армию, объединённую с салфидами, стая матадугов, под управлением суфоклидов, и не думала сдаваться. Они топтали урумов, словно муравьёв, и даже могучие черные троболы не могли противостоять мощи матадугов. Масла в огонь подливали бесконечные налеты суфоклидов, разрезавшими крыльями любое препятствие на своем пути.

«Нахрапом нам их не одолеть», – промелькнула мысль в голове Водука.

Один из суфоклидов уловил момент, когда военачальник урумов ненадолго потерял бдительность, и начал пикировать прямо на голову ничего не подозревающего Водука. Суфоклид приближался настолько стремительно, что урума ждала неминуемая гибель. Клюв этих гуманоидных птиц способен пробить даже асхизовую броню, что уж говорить о костях какого-то урума!

Водука спасла метко выпущенная стрела линтара. Юредзигон поразил летучую смерть точным выстрелом из своего составного лука, пробив насквозь грудную клетку суфоклида. Гуманоидная птица упала прямо в ноги изумленному Водуку.

Урум повернул голову и увидел Юредзигона, опускающего свой лук. Водук поняв, что тот спас его от верной гибели, сделал благодарственный кивок в сторону линтара, в знак своей признательности. Юредзигон кивнул в ответ и продолжил стрелять по летающим тварям.

Несмотря на все усилия урумов, им не удавалось «продавить» армию суфоклидов. Уже несколько дней бой стоял на одном месте, и ни одна из сторон не уступала. Они и подумать не могли, что столкнутся с таким яростным сопротивлением, ведь до этого момента их армия пресекала любые попытки выстоять за считанные часы.

Урумам мешал неудачный рельеф для атаки. Вся битва происходила между двух скал в каньоне. И хотя тот был довольно широкий, для многочисленной армии урумов он казался узковатым. Такая диспозиция была очень удобна для суфоклидов – хватало всего трех матадугов, чтобы полностью перекрыть каньон, а при гибели одного из них на его место тут же вставал другой.

Мало того, с вершины каньона постоянно сходили оползни, обрушиваясь на головы урумов. Вызывали эти сдвиги удары тех же матадугов. Единственный проход на вершину вел через каньон, из-за чего все войско Водука оказалось в ловушке.

Забраться на скалу без летательных аппаратов не представлялось возможным. Значит, путь был только один – пробиваться через каньон. И стоило ли оно того? Водук снял с пояса рог и протрубил в него, сигнализируя армии об отступлении. Он знал, что Тог-Забару это не понравится, ведь желбор не признавал такие маневры. А после того, что произошло полтора года назад, Водук и вовсе боялся, не то чтобы перечить желбору, но и говорить с ним лишний раз. А за незапланированное отступление перед ним точно придется отчитываться….

 

***

Полтора года назад….

Тог-Забар стоял на деревянной табуретке, изучая карту Эльниума, разложенную на столе и поделенную на квадратые сектора. В правой руке желбор держал чернильное перо, которым периодически зачеркивал определенный квадрат на карте. Его действия прервал Водук, вошедший в палатку шамана.

– Все выполнено в точности, как ты сказал, – произнес урум.

– Отлично! – отложив перо, ответил шаман и взял свой посох, стоявший возле стола. Желбор неуклюже слез с табуретки и направился к выходу из палатки, где стоял урум.

– Чего встал?! – раздражено сказал Тог-Забар. – Уйди с прохода! – двинув посохом в колено Водуку, прикрикнул желбор.

Урум слегка оскалился и сделал пару шагов назад, покинув палатку. Желбор быстро зашагал вперед к ритуальному кругу, возведенному в точности с его указаниями, собираясь впитать силу камня.

За почти десять лет их завоевательного похода на восток Тог-Забару удалось завладеть еще двумя магическими кристаллами, и его силы возросли в несколько раз. Водук не на шутку стал побаиваться шамана и вовсе прекратил перечить ему, смиренно проглатывая любой его бред и оскорбления в свой адрес.

Особо опасным шаман становился после употребления эферсия, делавшего поступки Тог-Забара немотивированными. В такие минуты вряд ли с ним кто-то мог справиться или добиться вменяемого объяснения.

Внутри урума накапливалась злоба. Ему было неприятно, что им, вождем великой армии, управляют, словно марионеткой, да и кто? Мелкий, старый и уродливый желбор, которого волнует только собственное могущество и ничего больше. Водук время от времени сомневался в правильности своего решения, принятого много лет назад. Ведь по своей сути урумы не завоеватели. Что им делать со всей этой землей, бойцами и другими народами, пополнившими ряды их армии?

Создавать собственное королевство как линдеры, чтобы со временем превратиться в таких же напыщенных индюков? Цель урумов не в этом. Да, зеленокожим только и подавай драку, но завоевание и присвоение чужой территории им не нужно. Им бы отлично жилось в каком-нибудь лесу, вблизи торговых путей кромеров и линдеров, где они могли бы грабить караваны и наведываться в соседние деревни, чтобы уменьшить популяцию избранников Трандена. Вот это настоящая жизнь!

Но Тог-Забар желал другого. Желбор хотел полного повиновения всего живого на Эльниуме, включая деронгов. Он неистово жаждал господства и великой мощи. Но что будет, если ему это удастся, и урумы перебьют всех? Что же останется от планеты? Как урумы смогут на ней жить? Им придется сражаться самим с собой?

Все это неправильно. Но Водуку не хватит смелости сказать об этом Тог-Забару. Догадавшись, что урум не разделяет его жажды власти, он испепелит его на месте. Придётся уповать на то, что шаман рано или поздно остановится сам. Эти мысли последнее время никак не покидали голову Водука, но он продолжал смиренно следовать за желбором. Ведь именно благодаря шаману, он стал вождем самого могущественного племени урумов со времен Тубул-Горака. Именно Тог-Забар наделил его невероятной силой и вручил в руки оружие, способное поразить любого противника. Мысли Водука метались из одной стороны в другую, что сильно угнетало урума и влияло на его решения не лучшим образом.

Пока Водук предавался раздумьям, Тог-Забар подошел к ритуальному кругу. Зрелище, признаться, было весьма отвратным: выпотрошенные туши лесных животных, разложенные по краям круга, четыре чаши с кровью, установленные в его центре, имели жуткий вид. В них плавали чьи-то сердца, а сам круг был устлан костями, черепами и странными синими камнями, покрытыми мхом и водорослями.

Внутри круга располагалось шесть факелов в форме звезды, соединенные цепями. А в самом центре стоял небольшой костяной пьедестал из черепов желборов, на верхушке которого красовалось неглубокое пустое блюдо.

– Изумительно! – восхитился Тог-Забар. – У вас есть два часа, – повернувшись к Водуку, сказал шаман и занюхал щепотку эферсия с ладони.

– Два часа для чего? – поинтересовался Водук.

– Чтобы достать мне камень с шеи этого грязного уаыга.

– Это невозможно, даже если… – попытался возразить урум.

– Молчать! – прикрикнул желбор. – Ты сделаешь это в срок или будешь умолять о смерти, – глаза шамана загорелись синем пламенем. Огненные жилы на его теле, появившиеся после поглощения силы последнего кристалла, заискрились.

– Да, Тог-Забар, – смиренно произнес Водук.

Сняв рог с пояса, дважды протрубил в него, подав войску знак о подготовке к сражению.

– Два часа! – вновь произнес Тог-Забар и, развернувшись к центру ритуального круга, взмахнул своим посохом. Четыре потока пламени высвободились из кончика магического жезла желбора, устремившись к чашам. Шаман начал свой зловещий ритуал….

Водук размял шею, щёлкнул костяшками на руках и быстрым шагом направился к бойцам. Бой предстоял не из легких. Племя уаыгов не желало склоняться перед мощью армии Жукбалдинов. Оно было и понятно. Речные троболы и желборы Хубартонгула обладали невероятными магическими способностями. Им каким-то образом удалось соединить жар пламенной магии желборов и стихию воды троболов в единое целое, тем самым повысив убийственный и защитный потенциал их магии.

Шаманы зачаровывали обереги в виде кулонов, которые носил на шее каждый боец племени. Оберег образовывал непроницаемую магическую пленку, защищавшую их от внешних повреждений. В то же время он наделял оружие огненной стихией, позволяя без труда рассекать противников на части. Однако это мало волновало Водука, ведь урум полагался на многочисленность собранной им армии.

Немногочисленное племя Хубартонгул не могло сравниться с мощью многотысячной армии Жукбалдинов, покоривших все восточные народы. Водук стал настолько уверенным в своих действиях, что решил послать все войско в лобовую атаку, намереваясь раз и навсегда стереть племя Хубартонгул с лица Эльниума.

Урум совершил непростительную ошибку, словно новичок, недооценивший своего противника. Понадеявшись на количество воинов, Водук даже не стал проводить разведку перед боем, чтобы узнать расположение сил противника, численность войск и возможные ловушки на поле боя.

Вся армия Жукбалдинов ринулась в атаку на Хубартонгулов. Водук так спешил исполнить волю Тог-Забара вовремя, что, не раздумывая, отдал приказ воинам использовать цветки болотной хамелии. В этот день урум получил жестокий жизненный урок. Вся армия Жукбалдинов, яростно движущаяся в сторону противника, неумолимо следовала в ловушку, заготовленную уаыгами.

Вождь Хубартонгулов Буртулуг славился среди своих сородичей не только невообразимой силой и ростом, но и не свойственным для уаыгов умом. Именно при помощи своего разума ему некогда удалось обмануть предыдущего вождя шамана – огдала и стать первым в своем роде Уаыгом – правителем. Буртулуг не намеревался склоняться перед Водуком и его армией завоевателей.

Ему удалось обуздать ярость своих соплеменников при помощи нового колдовства шаманов и вести мирный образ жизни, насколько это было возможно. Объединённая магия льда и пламени открывала новые возможности, способные усмирить даже таких существ, как черные троболы.

Мирная жизнь отнюдь не означала, что Хубартонгулы не готовы были отстаивать свою свободу. Буртулуг тщательно подготовился к предстоящему сражению против превосходящих сил противника. За несколько дней до появления армии Водука вождь Хубартонгулов определил место будущего сражения. 

Широкая открытая поляна без особой растительности – именно на ней Жукбалдины в полной мере могли воспользоваться своим численным преимуществом, но все оказалось не так просто. По приказу Буртулуга речные троболы заколдовали землю, превратив местность в зыбучую трясину.

Расчеты уаыга оправдались, и Жукбалдины бездумно ринулись в ловушку. Помимо превращения твердой почвы в болото, Хубартонгулы залили всю местность горючей жидкостью. В момент, когда урумы увязнут в трясине, они собирались поджечь ее.

Все произошло точно так, как и предполагал Бургулут. Урумы, впавшие в неистовство под парами цветка хамелии, увязли посреди поляны, и вождь Хубартонгулов, лично взяв в руки факел, поджег всех, кто оказался в западне.

Водук не мог поверить своим глазам. Он недооценил противника и жестоко поплатился за это, нужно было немедленно спасать своих сородичей, но каким образом? Ведь из-за хамелии большая часть войска еще несколько часов не будет реагировать на приказы и рваться вперёд, даже на верную смерть. Все же одна мысль пришла ему в голову. Он немедленно приказал всем аквидомам* потушить разбушевавшееся пламя, а наездникам на черных троболах прорваться на передовую и, встав живой стеной, преградить путь своей армии.

Черные троболы немедленно выдвинулись вперед, затаптывая на своем пути несущихся в огонь урумов. Встав на позиции, они принялись отшвыривать бойцов, пытавшихся покончить с жизнью в адском пламени. Водук не подумал, что впавшим в ярость урумам это не понравится, и они начнут атаковать троболов.

Началась настоящая бойня среди своих. Наездники на черных троболах более не пытались останавливать своих сородичей, а, испугавшись за собственные жизни, начали убивать зеленокожих. Увидев это, Бургулут расхохотался – такой беспорядок на поле боя ему еще не встречался.

Водуку же было совсем не до смеха. Его воины вырезали друг друга с бешеной скоростью, а он никак не мог это остановить. На помощь уруму пришел Юредзигон, предложивший использовать дерохнидов[33]. Они могли опутать урумов и троболов своей паутиной, так, чтобы те не смогли двигаться. Быстро обдумав предложение сальфида, Водук отдал приказ, и дерохниды под надзором нескольких сальфиев* принялись плести паутину, окутывая безумных урумов.

План сработал, и резню удалось остановить, но теперь большая часть войска была обездвижена. Буругулут немедленно воспользовался ситуацией, подав сигнал речным троболам обстрелять валунами неподвижных урумов. Град из булыжников посыпался на Жукбалдинов, уничтожая урумов, словно тараканов.

Одновременно к позициям Водука выдвинулся отряд уаыгов, прикрываемый шаманами огдалов и желборов. Болотистая жижа им была абсолютно нипочём, ведь великаны имели невообразимые размеры и не вязли в трясине. Шаманы же следовали по пятам за уаыгами, ступая по оставленным ими следам.

Водук мог бы приказать дерохнидам ввязаться в бой, но существам требовалась передышка, ведь они израсходовали все свои силы, опутывая урумов. Вождю Жукбалдинов ничего не оставалось, как полностью положиться на сальфидов. Он оседлал своего боевого волка и двумя короткими вдохами протрубил в рог. Сигнал означал выпуск из клеток дивоскивов.

В этот раз Водук все рассчитал верно. Гигантские огненные ящерицы, вырвавшись из клеток и подгоняемые сальфиями, вступили в бой с уаыгами, поражая их своим пламенем. И хотя они не могли пробить щиты, возведенные шаманами Хубартонгулов, жижа на поле боя начала высыхать, вся вода испарилась, а грязь превратилась в пыль.

Наконец Жукбалдины могли атаковать. Водук вместе с отрядом наездников на волках и сальфидами под предводительством Юредзигона атаковал позиции противника. Смертоносные сальфии вместе с дивоскивами и наездниками на волках рассекли ряды уаыгов. Но ничто не могло пробить барьеры, возведённые шаманами Хубартонгулов, даже меч Водука едва-едва мог преодолеть сопротивление барьера и лишь вскользь ранить врага.

В этот момент Водук был несказанно зол на Тог-Забара, ведь именно он оставил армию без поддержки шаманов, забрав всех для своего ритуала. Из-за этого уруму пришлось принять еще одно нелегкое решение: пустить на убой драгоценных сальфиев. Благодаря своей способности к телепортации и невероятной быстроте, им удалось пробраться сквозь ряды неуклюжих уаыгов и начать резать шаманов.

Однако таким образом они оказались окружены, и многие из них не пережили тот день, что стало сильным ударом для сил сальфидов и в целом всей армии Водука. Сальфии выполнили свою задачу, перебив всех шаманов Хубартонгулов, и магические щиты, окружавшие уаыгов спали, но было слишком поздно.

От отряда Водука осталось совсем немного. Юредзигон вместе с горсткой сальфиев из последних сил отбивался от натисков уаыгов, а волчьи всадники и вовсе были похоронены под ударами дубин гигантов. Водук, понимая свою неминуемую гибель, поднял меч и побежал прямо на Буртулуга, стоящего немного поодаль, наблюдая за сражением. Воины Хубартонгулов хотели остановить вождя Жукбалдинов, но Буртулуг жестом приказал пропустить бежавшего прямо на него Водука. Он желал лично расправиться с ним, устроив показательную казнь. Уруму хватило места, чтобы разбежаться и, как можно сильнее, оттолкнуться от земли, прыгнув на Бургулута.

В прыжке Водук взялся за свой меч двумя руками и, запрокинув его за спину, намеревался нанести уаыгу сокрушительный удар. Бургулут не сдвинулся с места и лишь ждал подходящего момента, чтобы нанести мощный удар по телу Водука огромной, шипованной камнями, дубиной.

В момент подлета урума к уаыгу, последний прокрутился на месте и отбросил Водука в сторону, поразив урума прямо в левый бок, так что тот отлетел на несколько метров. Тело зеленокожего рухнуло на землю, подняв столб пыли, меч выпал из его рук. Водук не мог пошевелиться, почти все его кости переломались, боль пронзила тело. Оставаясь в сознании, он немного приподнял голову и увидел приближающуюся гибель.

И все бы кончилось бесславной смертью вождя жукбалдинов, если бы не вмешался Тог-Забар. Парящий желбор появился на поле брани, окруженный огненной сферой. Тело шамана пылало огнем, а на месте глаз образовались сине-оранжевые искры, похожие на молнии.

– Все приходиться делать самому! – в гневе прокричал Тог-Забар и взмахнул своим посохом.

В то же мгновение поток пламени вырвался из левой руки шамана, попав прямо в Бургулута. Уаыг не успел ничего понять, как на его месте образовалась лишь куча пепла, а на верхушке лежал драгоценный магический камень, которым так желал обладать желбор. Тог-Забар при помощи телекинеза поднял светящийся радужный кристалл и направил его к себе.

– АБСОЛЮТНОЕ МОГУЩЕСТВО! – прокричал желбор, схватив кристалл рукой.

Камень в руке шамана начал вибрировать и испарился, а высвободившуюся энергию кристалла впитало тело желбора.

– Склонитесь перед моей мощью или умрите в муках! – грозно обратился парящий Тог-Забар к опешившим от уведенного Хубартонгулам, но никто не упал на колени.

– Тогда вы станете примером для остальных, – сухо сказал Тог-Забар и вновь взмахнул своим посохом.

На земле образовались огненные трещины, из которых забило пламя. Вышедший огонь преобразовался в огненных элементалей, заполонивших все поле брани.

– Сжечь их! – приказал Тог-Забар и улетел прочь, прихватив с собой Водука, потерявшего сознание.

Элементали немедленно исполнили приказ. Объединив силы, они вызвали гигантское огненное цунами, захлестнувшее всех, кто находился у него на пути. Племя Хубартонгулов в мгновение ока было стерто с лица Эльниума. Удостоверившись в том, что все враги желбора мертвы, элементали испарились, а Юредзигон вместе с остатками сальфидов стоял, как вкопанный, с ужасом наблюдая за тем, что натворил Тог-Забар.

– Вождь! – пытаясь привести в чувство Водука, кричал Кидуз, тормоша урума железной рукой-протезом. – Тог-Забар! Он совсем плох! Ты должен помочь ему!

Водук слегка приоткрыл глаза. Его кости еще не до конца срослись, и все тело немилосердно болело.

– Что? Что происходит? – хриплым голосом спросил Водук.

– Этот желбор! Он захватывает власть! Ты должен помешать ему! – быстро, но с запинками, кричал Кидуз.

– Помоги мне подняться, – попросил вождь, пытаясь встать.

Кидуз подхватил Водука здоровой рукой, подставив вождю свое плечо, и медленно повел урума на улицу. Выйдя из шатра, Водук увидел столпившихся урумов, троболов, желборов, огдалов и сальфидов, поднявших головы к небу. Следя за их взглядами, Водук увидел Тог-Забара, все еще парившего в небе, но уже без огненной сферы вокруг. Шаман что-то говорил, но урум слышал лишь обрывки фраз. Это продолжалось недолго, шаман заметил Водука и подлетел к нему, зависнув над головой урума.

– Водук! – громогласно сказал желбор. – Сегодня ты доказал, что недостоин вести за собой столь великую армию! Ты жалок, туп и слаб! – прокричал Тог-Забар, так, чтобы все слышали это. Этим шаман дал понять, что не боится нынешнего Вождя. Водук стоял молча и слушал, у него не было сил даже оскалиться, да он и не хотел этого. В мыслях он понимал, что Тог-Забар достиг невероятной мощи, и он не сможет тягаться с ним. В этот момент урум боялся лишь того, что стал бесполезен для желбора, и тот убьет его.

– Ты склонишься передо мной, Водук, и провозгласишь меня новым вождем этой великой армии или же ты предпочитаешь Шан-Кулан?! – продолжал шаман.

Водук стоял перед сложным выбором. Быть сожжённым заживо Тог-Забаром на поединке или сохранить жизнь и склониться перед ним, обрекая себя на вечный позор. Для всех урумов – смерть в такой ситуации была очевидным выбором, но не для Водука. Он понимал, что должен остаться в живых, иначе шаман приведет всех их к гибели. Несмотря на все разногласия, желбор часто прислушивался к уруму, особенно в военных делах. Поэтому смерть для Водука была непростительной роскошью. Он считал своим долгом не дать Тог-Забару уничтожить урумов в своем безумном стремлении захватить весь мир.

– Оставь меня, Кидуз, – сказал Водук, убрав руку с плеча зеленокожего.

Командир непонимающе посмотрел на Вождя и, поняв по его глазам, что тот собирается сделать, разочарованно отошел в сторону, осуждающе глядя на урума.

– Я склоняюсь перед тобой, Тог-Забар! – как можно громче сказал Водук и медленно опустился сначала на одно колено, а затем, опершись двумя руками о землю, встал и на второе. После этого не без усилий выпрямил спину, запрокинув голову наверх, чтобы видеть желбора. – Я Водук, вождь племени жукбалдинов и сальфидов, отрекаюсь от власти в пользу Тог-Забара! Любой, кто хочет оспорить мое решение, пусть выйдет вперед или же замолкнет навеки!

Урумы стали переглядываться между собой. Никогда раньше ни один вождь не склонялся ни перед кем. Ни один зеленокожий не понимал, что надо делать, и все же нашелся несогласный, вышедший вперед. И это было его последней ошибкой. Тог-Забар незамедлительно испепелил урума, пустив в него огненный шар.

– Кто-то еще? – презрительно поинтересовался шаман. – Нет?! Тогда на колени перед своим новым вождем! – подняв руки вверх, прокричал желбор, и вся многотысячная армия, собранная из разных представителей рас Эльниума, склонилась перед Тог-Забаром….

***

Водук осторожно зашел в палатку Тог-Забара, застав шамана над поглощением жирной жареной белки. Тот только-только откусил зверьку голову и похрустывал его черепом.

– Я слышал сигнал отступления, – пытаясь выковырять застрявший кусок кости у себя из зубов, сказал шаман, прежде чем Водук успел сказать хоть слово.

– В каньоне слишком узко, Тог-Забар, – начал оправдываться Водук. – Численность нашей армии сходит на нет, и суфоклиды с лёгкостью обороняются малым числом матадугов и этими скверными саблезубыми белками.

– И что ты предлагаешь? – поинтересовался желбор, смачно откусив жареное лакомство.

– Сжечь их с помощью магии, – неуверенно сказал Водук.

– Сжечь говоришь, – утерев рот предплечьем левой руки, сказал шаман и встал с небольшого пуфика, схватившись за свой магический посох. – А ты знаешь, сколько сил я трачу каждый раз на такие мощные заклятия? Они ослабляют мое тело, и мне требуется все больше времени на восстановление.

– В противном случае, мы продолжим терять бойцов и можем лишиться значительной части войск.

– И не сможешь взять Болдиндух….

– Столицу кромеров? – изменившись в лице, спросил Водук.

Высказывание шамана поразило урума. Еще никому не хватало дерзости нападать на главный город кромеров, ведь он считался абсолютно неприступным и мог выдерживать даже столетнюю осаду.

– Об этом позже, сейчас нам надо достать кольцо, любым доступным нам способом, – продолжил желбор.

– Кольцо? Но я думал, мы собираемся поработить их?

– Ха-ха! – рассмеялся желбор. – Ты что, не заметил, что у них есть крылья? Почуяв неладное, они улетят, только пятки сверкать будут!

– Матадугов они с собой не заберут, – парировал Водук.

– Да, но ты хоть раз видел прирученного матадуга? – спросил шаман, и урум задумался. – То-то же. Лишь суфоклидам удалось с ними поладить.

– Но как ты тогда собирался получить кольцо? Выкрасть? И вообще, зачем тебе, какая-то цацка? – поинтересовался Водук.

– Ты, Водук, неплохой вояка, но знаний у тебя не больше, чем у сожранной мной белки, – издевательски проговорил Тог-Забар. – Кольцо не просто «цацка», а могущественный артефакт. Владелец кольца может подчинять себе силу стихии воды. Если я буду управлять сразу двумя стихиями, то смогу сравниться даже с полубогами! – восторженно сказал шаман.

– Так мне на тебя рассчитывать? – спросил Водук.

– Да, – махнув рукой, сказал желбор. – Мне нужно несколько часов на подготовку, а ты пока отведи войска назад, нам не нужны зажаренные урумы, – ехидно улыбнувшись, заметил шаман.

Урум покинул палатку и протрубил отступление. Армия уже начала сдавать позиции, как осаждаемые внезапно сами превратились в нападающих. Матадуги, покинув свои позиции, на полном скаку напали на ошарашенных урумов, растаптывая зеленокожих. Даже саблезубые белки, обычно державшиеся поодаль, изредка кидавшиеся камнями из своих допотопных пращей, со всей яростью вгрызались в тела врагов.

Ко всему прочему, суфоклиды во главе со старейшиной пролетели позиции урумов и спикировали на речных троболов и шаманов. Увидев такое, Водук впервые испугался, легкая дрожь пробежала по его телу, меч потяжелел, едва не выскользнув из рук, а ноги подкосились под тяжестью тела.

– Тог-Забар! – проревел Водук. – У тебя нет времени!

– Ну, что еще, – недовольно сказал шаман, отодвинув полотно палатки. – Я же ска… Тробол тебя раздери! – выругался желбор, увидев, что происходит. – В сторону, Водук!

Шаман взмахнул своим посохом и загорелся словно факел, поднявшись в воздух. Затем взявшись за рукоять двумя руками и подняв оружие над головой, он произнес странные слова. Из прозрачного кристалла, закрепленного на самом кончике, вырвался нескончаемый поток огня, сжигающий всех нападающих, обходя стороной урумов и сальфидов. Завидев такую страшную магию, суфоклиды взмыли вверх, и огонь не смог добраться до них, но продолжал выжигать саблезубых белок и матадугов.

Ответные действия не заставили себя долго ждать.

Кингорд вылетел вперед и с помощью своего магического кольца вытянул всю воду из облаков, обрушив ее на поле битвы. Жар пламени Тог-Забара все еще не дотягивал до огня деронгов, и вода затушила магию желбора. Шаман взмыл вверх еще выше, поравнявшись со старейшиной суфоклидов.

В небе началась настоящая дуэль огня и воды. Бойцы с обеих сторон остановились, задрав головы вверх, наблюдая за своими лидерами, но никто и не думал вмешиваться. Водук, завидев, что магия Кингорда ничуть не уступает желборской, почуял надежду. Суфоклид вполне мог убить Тог-Забара, и в таком случае он, Водук, вновь станет вождем жукбалдинов.

Вожди сражались не меньше часа, обмениваясь убийственными заклятиями, пока силы обоих не иссякли, и они, обессиленные, спустились на землю, встав друг напротив друга. Тог-Забар тяжело дышал, опирался на посох, а Кингорд припал на одно колено и, опустив клюв, смотрел в землю.

– Что тебе нужно от нас? – переведя дыхание, спросил Кингорд.

– От вас… – тяжело вздохнув, продолжил, – ничего. – Потом Тог-Забар вновь набрал воздуха: – От тебя… – еще раз вдохнув, – кольцо, – указав пальцем на правое крыло, договорил шаман.

– И вы уйдете? – уточнил Кингорд.

– Да… – с тяжестью в голосе ответил Тог-Забар.

Кингорд поднял голову и правое крыло, клювом сняв с него кольцо и кинув его в ноги желбору.

– Забирай… – сказал старейшина, – и больше никогда не возвращайся.

– Почему? – удивился шаман, подбирая кольцо.

– Суфоклиды скорее умрут, чем подчиняться вам, – сказал Кингорд. – Но если так можно спасти их жизни, то я готов заплатить эту цену.

– Понимаю, – ответил Тог-Забар и надел кольцо на правую руку.

– Мы не враги вам желбор, но и не друзья. Если ты вернёшься шаман, древние покарают тебя и все твое войско, – сказал Кингорд и издал ястребиный крик, сигнализирующий о конце битвы, взмыл вверх и улетел с остальными суфоклидами обратно на скалы.

Теперь Болдиндух не устоит! – оглушительно проревел шаман и начал истерично хохотать.

***

Ридиол вошел в зал Пылающего Трона, где его ожидал Селентос.

– Все идет по плану, повелитель. Тог-Забар завладел силами четырех кристаллов и собирается напасть на столицу кромеров, чтобы заполучить самый могущественный камень из всех.

– Ты уверен, что им удастся взять Болдиндух? – спросил владыка огня.

– Несколько месяцев назад Тог-Забару удалось завладеть кольцом воды суфоклидов. Кромерам не выдержать натиск сразу двух стихий.

– Великолепно, – обрадовался Селентос. – Отправляйся в столицу кромеров и начни подрывать оборону города, а когда Тог-Забар поглотит сущность кристалла Болдиндуха, плени его вот этим и доставь ко мне, – протянув рунный камень, сказал Селентос.

– А что делать с урумом?

– Мне он без надобности, избавься от него при первом же удобном случае или используй в своих целях, – ответил Селентос.

 

Глава 26. Падение в бездну

Несколько капель крови с меча упали на зеленую траву. Сильхар остановился, всматриваясь в дремучий лес. Позади него виднелось разорённая лесная хижина. Ему удалось застать Витрола врасплох, задев его клинком, но друиду все же удалось ускользнуть и скрыться в чаще леса. Сильхар не стал преследовать Витрола, поняв, что это не тот, кто ему нужен. Вместо этого он тщательно обыскал лабораторию и хижину в поисках осколка светочи. Ничего не найдя, он понял что совершил ошибку, дав уйти друиду.

Сильхар вышел из дома в поисках следов сбежавшего. Рана Витрола оказалась довольно серьезной, друид истекал кровью, оставляя за собой след, по которому не спеша шел Сильхар, понимая, что жертва не сможет уйти далеко.

Он оказался прав. Через пятьсот метров он наткнулся на линдера, сидевшего возле дерева в луже собственной крови. Раненый сильно побледнел, тяжело дышал и едва держал в руках свой странный ветвистый посох. Сильхар подошел вплотную к друиду, взялся двумя руками за его робу и поднял тело вверх.

– Где мальчишка? – монотонным, спокойным голосом задал вопрос живой мертвец.

– Я…. Я не понимаю, о ком ты, – выдавил из себя Витрол.

– Ты мне все скажешь, – сказал Сильхар и нажал на рану в правом боку друида, так что тот взвыл от боли, едва не выпустив из рук свой посох. – Говори, и я дарую тебе смерть, – продолжил живой мертвец.

– Тебе не одолеть меня, нежить! – из последних сил воскликнул друид. – Артендил! – взмахнув посохом, произнес заклинание Витрол.

Вспышка света на мгновение ослепила Сильхара, отшвырнув назад. Витрол, обессилевший, упал в траву.

– Тумбольд, помоги-и-и… – протянул друид ослабевшим голосом и отключился.

Сильхар поднялся, вынул окровавленный клинок и направился к лежащему без сознания друиду, чтобы добить. Делая замах, чтобы нанести удар, он увидел, как у ствола дерева открылись глаза, и появился рот. Секунда промедления от неожиданности едва не стоила ему жизни.

– Поганая нежить! – вскричало дерево. – Что ты сделал с Витролом!

Сильхар не стал отвечать и опустил клинок, но в последний момент, когда лезвие меча уже коснулось плоти линдера, Тумбольд в ярости ударил наотмашь, уложив живого мертвеца на лопатки. Дедрон схватил упавшего Сильхара и принялся сжимать его своими ветвями, как обычно он это проделывал с урумами.

Однако мертвец оказался настолько силен, что начал раздвигать ветви Тумбольда, пытаясь освободиться. Дедрон, решив более не церемониться с нежитью, со всей дури швырнул Сильхара подальше в лес. Бросок вышел поистине могучий, и живой труп улетел на сотни метров вглубь. Разделавшись с Сильхаром, Тумбольд взглянул на полуживого друида, приложив ветвистую руку к его телу.

– Ох-х! – вздохнул дедрон. – Такую рану мне одному не залечить, старый друг, – сожалея, сказало дерево.

– Часть леса – часть жизни, – пронесся шепот по чаще.

– Мы не можем без его согласия, – возразил Тумбольд.

– Иначе смерть…. Смерть! – сказал все тот же шёпот.

– Вы правы, – согласился дедрон. – Мы обязаны спасти его! – заявило дерево. – Я должен, старый друг, – обратился Тумболь к умирающему Витролу. – Прости…

Из земли возле друида вылезли корни древа, медленно окутывая Витрола и постепенно засасывая его в землю.

– Теперь ты часть леса, – грустно сказал Тумбольд, и по его корням заструился синий свет, будто питая тело друида, медленно погружающегося под землю.

– Отдыхай, друг мой, – промолвил дедрон и вновь уснул….

***

Многое изменилось за годы пребывания Калиха в отряде Нидзонга. Только подумать! Уже пять лет он состоял на службе в гильдии охотников. За это время его сослуживцы стали для него настоящей семьей. Не счесть, сколько раз они спасали друг другу жизни и выкарабкивались из, казалось бы, безвыходных передряг. А сколько у них было нелепых моментов! Одни их пьяные выходки на пару с Унтирасом выбешивали Нидзонга настолько сильно, что лицо «куколки» становилось красным, как помидор.

Командир считал, что его прокляли, и он обречен на подчиненных-алкоголиков. Сначала был Чмалдиж, а теперь Калих с друидом. К слову, Чмалдиж после смерти Шрирна преобразился, завязал пить и гулять по борделям. Трависан заметил это и дал линдеру второй шанс. Теперь Чмалдиж вновь преподавал в Шеркире мастерство битвы на двух мечах, готовя новых танцующих с клинками.

Занятие любимым делом вдохнуло в него вторую жизнь, но он все еще оставался стариной Чмалдижем – весельчаком с множеством нелепых и забавных историй, собиравших вечерами у костра всех желающих послушать его рассказы. Цведлок все так же верно следовал за Нидзонгом, попутно обучая Калиха следопытному делу и стрельбе из лука, в которой юноша превзошел своего учителя.

Унтирас же, спустя пару лет, покинул отряд и обосновался в лесу, где они столкнулись с вампиром. Он стал вести отшельнический образ жизни вместе с Пушистиком, как его наставник. Друид часто вспоминал Витрола и сетовал на то, что тот не отвечает на его письма. В отряде появилось двое новичков – Талукон и Форбанал, с которыми Калих быстро сдружился, видимо, в силу возраста.

Единственный, кто совсем не изменился за все пять лет, был Нидзонг. Он так и остался рассудительным, строгим командиром, превосходно знающим свое дело. Удивительно, но за все это время Калих так и не видел его семью и по непонятной причине боялся спрашивать о ней Нидзонга.

С кромерами и людьми тоже все шло отлично. Зубрад, вернувшийся на родину, уговорил мэра к более открытой политике и ведению торговых отношений с людьми. Они заключили контракт на поставку драгоценных материалов и обмен их на уже готовые изделия, что привело к обогащению кромеров и процветанию людей. Мэр остался настолько доволен, что подарил Зубраду линдерский кристаллический доспех в знак своей безмерной благодарности. Велир, взявший шефство над людьми, преуспел в своем деле. Ему удалось обучить их магии света, проявлять сострадание и доблесть. Они страстно, иной раз даже фанатично, следовали его заповедям, возводя в его честь памятники, алтари и целые дома, называемые церквями.

Людей становилось все больше, и всего за несколько лет они отстроили три многочисленных города по всей равнине Лемба и продолжали продвигаться дальше. Массивы полезных ископаемых и их легкодоступность благоприятствовали их процветанию. Единственным волнением оставалась странная ситуация далеко на востоке, возле болот Визгет, ведь ни один из посланных воронов Риортала не вернулся оттуда, что немного беспокоило главу гильдии охотников, но особого значения он этому не придавал. В конце концов, там обитали лишь дикие племена урумов и развитая раса птицелюдей, никогда ранее не беспокоившая линдеров.

Калиха же беспокоила судьба его дяди. Расспросив подробнее Дорбина, ему удалось у