Концептуальные основы китайской внешней политики

       На сегодняшний день Китай несомненно является одной из ведущих мировых держав с активной внешней политикой и сильной экономикой. Однако, еще в начале XXI в. внешняя политика КНР характеризовалась как таогуан янхуэй, юсо цзо вэй «держаться в тени, стараясь ничем не проявлять себя, однако при этом делать что-то реальное». Этот принцип позиционирования себя на международной арене характеризовался изоляционистским характером китайского внешнеполитического курса и сосредоточением на внутреннем развитии страны. Пассивность внешней политики в данном случае объяснялась нежеланием Китая стать объектом политического давления ведущих государств Запада. Это было своеобразным ответом на сложную обстановку на международной арене тех лет, заключавшуюся в демонтаже социализма в Восточной Европе. Сам Китай после силового подавления демонстрации на площади Тяньаньмэнь в Пекине 1989 г. подвергся нападкам западных стран, которые ввели санкции против государства. Данный тезис, выдвинутый Дэн Сяопином еще в конце 1980-х – начале 1990-х гг., являлся актуальным вплоть до начала XXI в., а именно 2003 г., когда Чжэн Бицзяном была выдвинута концепция хэпин цзюэци «мирного возвышения» Китая, позже сменившаяся концепцией «мирного развития» Ху Цзиньтао, в большей степени представленной именно внешнему миру, нежели описывающую реальную картину внешней политики КНР. Пересмотр основ китайской внешней политики произошел в связи с пониманием необходимости адаптироваться ко внешнему миру, таким образом внешнеполитические курс страны начал приобретать все более инициативный характер. Это было продиктовано возросшей мощью и внутренними достижениями страны, ставящей перед собой уже более масштабные задачи. В данный период Китай стал подвергаться нападкам западных стран, обеспокоенных новыми формулировками и выдвинутыми курсами китайского руководства о переходе от скромных концепций невмешательства в международные дела к росту его влияния на международной арене и усилению экономической мощи страны.

     В период правления Ху Цзиньтао в 2002-2012 гг. Китай совершил резкий скачок в экономическом развитии, обрел статус одного из ведущих игроков на международной арене, начал осуществлять активную внешнюю политику, соответствующую новому статусу страны, а также одним из важнейших принципов своего внешнеполитического курса избрал отстаивание «ключевых национальных интересов». Таким образом, 2002-2012 гг. стали своего рода переходным периодом самоидентификации Китая как великой державы, играющей глобальную роль в международных делах. Именно в этот период происходит усиление материальной мощи, а также наращивание обороноспособности страны. На рубеже веков после успешного вступления Китая в ВТО в 2001 г. начала реализовываться стратегия zouchuqu «выхода вовне», заключающаяся в стимулировании включения Китая в международное экономическое сотрудничество и укреплении его позиций на международном рынке.

     В первую пятилетку правления Ху Цзиньтао была выдвинута идея «гармоничного мира», которая подразумевала совместные действия всех участников международных отношений по обеспечению всеобщей безопасности и процветания. Постепенный переход Китая к стране со статусом великой державы происходил в несколько этапов: первый этап подразумевал «улучшения благосостояния населения и достижение высоких макроэкономических показателей».[52] Второй этап, начавшийся после мирового финансово-экономического кризиса 2008-2009 гг., характеризовался наращиванием уже внешнеполитических амбиций, Китай увеличил присутствие в глобальных делах и как следствие усилил свое влияние на международной арене. Таким образом, можно констатировать, что КНР благодаря своим головокружительным успехам в экономике смогла успешно повысить свое политическое влияние в мире, и тем самым законно приобрела статус великой державы. По результатам 2010 г. КНР стала второй экономикой мира, с 2009 года – крупнейшим экспортером и вторым по объемам мировым импортером.[53]

     Такой относительно быстрый успех и новый статус спровоцировал Китай к ужесточению своей внешней политики, которая в тот момент начала носить наступательный характер, а также к росту националистических настроений, обусловленному экономическими успехами страны и успешным проведением Олимпиады в Пекине 2008 г. Здесь можно провести аналогию с Россией, когда удачное выступление страны на Олимпийских играх в Сочи 2014 г., спровоцировало беспрецедентный рост патриотизма граждан, а также повысило авторитет России на мировой арене. Таким образом, 2009-2010 гг. в Китае охарактеризовались обострившимися спорами КНР со странами Юго-Восточной Азии по вопросам принадлежности островов, столкновением интересов Китая и Японии в Южно-Китайском море, а также ростом напряженности с США в связи с их «возвращением в Азию».

     Китай также встретился с международным неодобрением и негативными заявлениями в свой адрес по поводу проводимой политики. Таким образом, в 2010 г. КНР внесла существенные коррективы в свою внешнюю политику, пытаясь сделать акцент на мирном развитии страны для снижения градуса напряженности как с соседними странами, так и с США. Так в 2010 г. была опубликована Белая книга «Национальная оборона Китая в 2010 году»[54], в которой подчеркивается оборонительный характер китайской внешней политики и невозможность гегемонии и военной экспансии. Уже в 2011 г. была опубликована Белая книга «Мирное развитие Китая»[55], которая в качестве целей внешней политики страны провозглашает строительство гармоничного мира, следование курсу мирного сосуществования, региональное сотрудничество и добрососедство. Также, в свою очередь, происходит наращивание «мягкой силы» посредством увеличения привлекательности культуры Китая за рубежом, распространению и популяризации китайского языка, расширению образовательных контактов, развитию экономических связей и научно-технического сотрудничества, развитию публичной дипломатии. Все эти инициативы стали задачей формирования положительного имиджа страны в мире.

     Однако, Китай сохранил глобальный характер своего внешнеполитического курса, снизив при этом градус напористости в отношении соседних государств. Так, КНР активно продолжает выступать на полях саммитов, развивает отношения с развивающимися странами, налаживает двусторонние связи с США. В это время на первое место выходит урегулирование отношений с соседними государствами АСЕАН, так как именно со странами региона Юго-Восточной Азии у Китая возникли самые острые конфликты. Толчком к этому также послужили антикитайские настроения в этих странах и их «примыкание» к США с целью сдерживания Китая в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

     В ходе данной политики были организованы встречи на высоком уровне, совещания и двусторонние диалоги представителей Китая и стран АСЕАН по вопросам урегулирования ситуации в Южно-Китайском море. Китайская дипломатия содействовала подписанию «Декларации о правилах поведения в Южно-Китайском море», «Декларации о сотрудничестве в сфере нетрадиционной безопасности», «Соглашения о комплексном экономическом сотрудничестве», «Договора АСЕАН о дружбе и сотрудничестве», «Декларации о стратегическом партнерстве ради мира и процветания». Однако, несмотря на то, что к началу 2012 г. напряжение в Южно-Китайском море заметно спало, эта проблема так и не была разрешена и представляется, что в ближайшем будущем ее окончательное урегулирование останется невозможным в связи с бескомпромиссной позицией Китая и стран-участниц конфликта по данной проблеме.

     Одновременным шагом по корректировке внешнеполитического курса страны в векторе мирного развития стало урегулирование отношений с США и попытка сокращения в заявлениях Вашингтона антикитайских формулировок. Если 2010 г. можно охарактеризовать «черной полосой» китайско-американских отношений, то начало 2011 г. было наполнено попытками урегулировать конфронтацию. Так, в 2010 г. двусторонние отношения Китая и США ухудшились по таким направлениям, как торгово-экономическое сотрудничество, иранская проблема, курс Б. Обамы по «возвращению США в Азию» и Транстихоокеанское партнерство, действия КНР в Южно-Китайском море, корейская проблема и другие отчасти «традиционные» противоречия, как, например, проблема Тайваня и прав человека в Китае. Только в преддверии визита Ху Цзиньтао в США в 2011 г. стороны попытались разрядить обстановку и снизить градус напряженности. В ходе данной встречи двусторонним китайско-американским отношениям было дано «второе дыхание» (подробнее в параграфе 3.1). Однако, несмотря на все достигнутые после данной встречи успехи, странам не удалось сохранить дружественные отношения и уже к середине 2011 г. наметились вновь возникшие противоречия, а к концу 2011 – началу 2012 гг. и вовсе перешли в открытое противостояние в АТР.

     Резюмируя особенности внешней политики Китая в период правления Ху Цзиньтао в 2002-2012 гг. можно выделить следующее: во-первых, приверженность заветам Дэн Сяопина, в сокращенном варианте призывающим «держаться в тени». Даже несмотря на то, что за время двух пятилеток данные заветы интерпретировались китайским руководством, однако, вплоть до 2012 г. они неоднократно упоминались как «костяк» китайской внешней политики. Во-вторых, самоидентификация Китая как великой державы. В связи с необычайно успешным ростом экономических показателей китайской экономики, стране следовало начать действовать на международной арене с учетом ее нового статуса великой державы. В-третьих, защита «ключевых национальных интересов» Китая при этом опора на концепцию «мирного развития» страны.

Таким образом, на момент смены политического руководства страны в 2012 г. Китай представлял собой влиятельную на международной арене страну с сильной экономикой и независимой и самостоятельной внешней политикой. Среди международных вызовов для Китая в тот период можно выделить рост китайско-американских противоречий и препятствование возвышению Китая и наращиванию его позиций в АТР. В китайских политических кругах все чаще стали звучать идеи многополярности и формирования «большой двойки» в лице США и КНР, что в свою очередь побудило неоднозначную западную реакцию. Также здесь можно выделить последствия напористой морской политики в отношении соседних стран и рост напряженности вдоль китайских границ. В 2012 г. на заключительном XVIII съезде КПК в отчетном докладе Ху Цзиньтао было озвучено, что «Китай будет твердо проводить независимую и самостоятельную внешнюю политику, охранять суверенитет и безопасность государства, интересы его развития и никогда не будет подчиняться какому-либо давлению извне», «Китай выступает против всех видов гегемонизма и силовой политики, не вмешивается во внутренние дела других стран и никогда не будет стремиться к гегемонии и экспансии»[56].

Итак, 14 марта 2013 года на пост Председателя КНР был избран Си Цзиньпин, который является главой государства и по сей день. Оценивая первую пятилетку нахождения Си Цзиньпина на высших партийно-государственных постах (2012-2017 гг.), можно с уверенностью констатировать небывалую консолидацию власти и формировании его особой системы взглядов на управление государством. В то время как его предшественники все еще придерживались в своей внешней политики концепций Дэн Сяопина, то при новом лидере происходит отказ от этих скромных заветов и наполнение внешнеполитического курса страны более амбициозными составляющими.

С приходом к власти нового лидера в 2012 г., им была провозглашена идея осуществления «китайской мечты», которая призывала сосредоточить все усилия на «великом возрождении китайской нации». Данная идея означала превращение Китая в сильное и богатое государство, направленное на сплочение китайского народа и привнесение Китаем более ощутимого вклада в развитие человечества. Можно отметить, что поставленные ориентиры в непосредственной мере связаны с грядущими столетними годовщинами Китайской Народной Республики (2049 г.) и Коммунистической партии Китая (2021 г.). Также все чаще стали употребляться тезисы о «коренных интересах» и «надлежащих правах» Китая, о «дипломатии большого государства с китайской спецификой». Новые формулировки китайского руководства стали опираться на самобытный характер дипломатии Китая, то есть возвышение государства объясняется следованием собственной стратегии. Министром иностранных дел КНР Ван И были выделены четыре особенности китайской самобытности:

· «Решительно придерживаться руководства КПК и китайского самобытного социализма.

· Отстаивать независимый и самостоятельный мирный дипломатический курс, пять принципов мирного сосуществования и традиции невмешательства во внутренние дела других государств.

· Придерживаться правды, отстаивать справедливость и нести равноправие.

· Выполнять важную обязанность служения внутреннему раз витию, реформам и открытости»[57].

С приходом Си Цзиньпина к власти создалась обновленная концепция внешней политики КНР, основанная на принципиально новом понимании задач и целей китайской дипломатии. Си Цзиньпин подчеркнул, что «Китаю обязательна нужна дипломатия великой державы с собственной спецификой»[58]. Призыв к осуществлению политики с опорой на самостоятельную стратегию явился следствием привнесения новых изменений в политическое планирование государства. Так, в ноябре 2013 г. был создан Совет Государственной безопасности ЦК КПК, призванный координировать внутреннюю и внешнюю политику и решать проблемы государственной безопасности. Китайское руководство все более остро начинает ощущать необходимость действовать на международной арене как страна со статусом великой державы. Си Цзиньпин в свою очередь выделяет четыре характеристики Китая как великой державы:

· «цивилизованная великая держава, обладающая богатой историей, множественностью и единением различных этносов, многообразием и гармонией культур.

· восточная великая держава, где проводится ясная политика, развивается экономика и процветает культура, общество стабильно, народ сплочен, земля прекрасна.

· ответственная великая держава, которая придерживается политики мира и развития, способствует совместному развитию всех стран, вносит свой вклад в дела человечества.

· социалистическая великая держава, открытая внешнему миру, обладающая привлекательностью, полная надежд и жизненных сил»[59].

Си Цзиньпин тем самым, не отрицая новоприобретенный статус государства, одной из важнейшей задачей нового руководства обозначает отведение Китаю адекватной роли в мировой политике, соответствующей ее увеличившемуся экономическому и политическому влиянию и растущей военной мощи. В июне 2013 г. Министр иностранных дел КНР Ван И огласил семь направлений деятельности внешней политики Китая: 1. «строительство отношений нового типа между великими державами; 2. создание мирной и стабильной среды с сопредельными государствами; 3. установление отношений с развивающимися странами на основе концепции справедливости и выгоды; 4. дальнейшее проведение политики реформ и открытости; 5. активное участие в решении международных и региональных проблем, формирование нового мирового порядка; 6. отстаивание целей и принципов Устава ООН и общепризнанных норм международного права; 7. защита законных прав китайских граждан за рубежом»[60].

Одним из первых мест в арсенале КНР по укреплению своего места в вопросах глобального управления являются как личные встречи лидеров КНР с руководителями государств как в ходе двусторонних визитов, так и на полях различных международных саммитов. Первым заграничным визитом Си Цзиньпина явился государственный визит в Москву 22—23 марта 2013 г., вызвавший широкий интерес мирового сообщества. Была отмечена символичность выбора первой страны для визита новым китайским лидером, в ходе которой было подписано рекордное количество документов и озвучены намерения «вывести двусторонние отношения на новый этап все объемлющего равноправного доверительного партнерства и стратегического взаимодействия, взаимной поддержки, совместного процветания и дружбы»[61]. Также в ходе московского визита Си Цзиньпином была выдвинута идея «создания международных отношений нового типа, сердцевиной которых являются сотрудничество и взаимный выигрыш». Здесь ключевым моментом стали именно «отношения нового типа» с большими государствами и отсутствие конфронтации между ними.

Амбициозные планы нового лидера КНР также подтверждаются выдвинутой осенью 2013 г. инициативой создания «Экономического пояса Шелкового пути» и «Морского Шелкового пути», призванных обеспечить развитие широкого торгово-экономического сотрудничества в зоне прохождения маршрутов. На момент 2013 г. представления о новой концепции у международного сообщества были крайне ограничены, поскольку на тот момент не была подробно объяснена вся суть и масштаб проекта. На выступлении председателя КНР в 2015 г. на форуме в Боао был обнародован документ «Видение и план действий по совместному строительству Экономического пояса Шелкового пути и Морского шелкового пути XXI века», который прояснил многие вопросы. Так, например, стало понятно, что данный проект носит долгосрочный и глобальный характер, в который может быть вовлечены порядка 60 стран Азии, Европы и Африки. Также данный проект можно рассматривать как попытку Китая закрепиться в АТР в качестве американского противовеса.

Хотя в связи со сменой политического руководства внешняя политика КНР стала носить все более глобальный характер, ключевой центр китайской активности по-прежнему остается в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Представляется очевидным, что для дальнейшего возвышения Китая как великой державы стране требуется создание «стратегического тыла», таким образом ключевым остается сохранение дружественных отношений с «сопредельными государствами». Пограничный регион рассматривается КНР как важный компонент внешнеполитической стратегии, способный оказывать воздействие на динамику взаимоотношений Китая с великими державами. Несмотря на то, что «создание мирной и стабильной среды с сопредельными государствами» является вторым по счету направлением внешней политики государства, высказанным главой МИД КНР Ван И в 2013 г., уступая место «строительству отношений нового типа между великими державами», обе внешнеполитические задачи являются ключевыми, выполнение которых неразрывно связано друг с другом. Си Цзиньпин на Заседании по вопросам внешней политики по отношению к сопредельным государствам в октябре 2013 г. подчеркнул, что «стратегической целью китайской внешней политики является служение задаче национального возрождения, для этого Китай должен консолидировать дружеские отношения с соседними странами и наилучшим образом использовать имеющиеся сейчас стратегические возможности»[62].

Следует отметить, что КНР удалось добиться значительных результатов в развитии отношений с соседними странами. Так, с большинством у Китая установлены стратегические отношения сотрудничества и партнерства, ежегодно проходят десятки контактов на различных уровнях с представителями сопредельных государств, с каждым годом все большее развитие получают торгово-экономические связи, а также происходит углубление региональной кооперации. Соседний регион также является плацдармом для осуществления китайской «мягкой силы», которая характеризуется выделением правительственных стипендий, реализацией молодежных обменов, распространением институтов Конфуция и китайской культуры, проведением «годов дружбы» и многим другим. Однако, несмотря на весь спектр принимаемых китайским руководством действий по установлению дружественных отношений с сопредельными странами, существует огромное количество вызовов. Так, «уровень политического доверия к Китаю еще недостаточно высок»[63], также остается нерешенными традиционные проблемы принадлежности островов, к тому же с каждым годом увеличивается военная мощь государства.

В настоящее время китайское политическое присутствие в соседнем регионе характеризуется наличием двух составляющих: сочетание бескомпромиссности и жесткости в продвижении своих интересов, связанных с территориальными конфликтами в Южно-Китайском море, и «развитие сотрудничества по всем направлениям с соседними государствами, посредством укрепления добрососедских связей и углублением партнерских отношений»[64]. Очень выгодный для сопредельных государств экономический курс подкрепляется созданием образа друга и равноправного участника международного политического процесса в лице Китая. КНР всячески пытается добиться политического доминирования в регионе с целью обеспечения безопасности вдоль своих границ. Многообразие подходов и принципов, которые предпринимаются китайским правительством в странах обозначает стратегическую значимость данного региона.

В отношении развивающихся стран Китай также преследует целый спектр целей, таких как наращивание взаимовыгодного экономического сотрудничества, укрепление политического доверия к Китаю, углубление гуманитарных связей и взаимодействие в глобальных вопросах. Китай, позиционирующий себя как самую большую развивающуюся страну, вырабатывает индивидуальные стратегии для отдельных регионов. Как отметил Ван И, установление отношений с развивающимися странами должно происходить на основе «концепции справедливости и выгоды». Согласно этой концепции, КНР намерена следовать принципам равноправия и морали, дружбы и честности в отношении своих коллег, а также осуществлять взаимное развитие и процветание. Действительно, за последние десятилетия отношения с развивающимися странами вышли на высокий уровень и способствовали обоюдному увеличению экономических показателей. Однако, несмотря на позитивные экономические и политические результаты, Китай преследует и иные цели. Так, что касается экономической составляющей, здесь можно заметить, что Китай в первую очередь делает ставку на природные ресурсы развивающихся стран (в особенности Африканского континента), а в политической стратегии также присутствует задача распространения своего влияния в мире в качестве противовеса США (в большей степени это касается Латинской Америки, традиционно считавшейся американской «зоной интересов»).

Первые годы правления Си Цзиньпина также показали возросший интерес в развитии отношений с европейскими странами. Так, в конце марта 2014 г. глава КНР посетил четыре европейские страны, среди которых Германия, главный партнер КНР в Европе, Франция, с которой в тот год Китай отмечал 50-летие установления дипотношений, Бельгия, где расположена штаб-квартира ЕС, а также Голландия, являющаяся второй европейской страной по объему торговли с КНР, а также штаб-квартиры ЕС и ЮНЕСКО. Дело в том, что европейской направление во внешнеполитической деятельности Китая с начала второго десятилетия XXI века начало постепенно уходить в тень. Таким образом, Си Цзиньпин решил лично показать, что намерен вывести отношения со странами ЕС на новый уровень. В ходе данного визита председатель КНР представил Европе «новую концепцию партнерства», которая разъясняет отношения сторон как «крупнейшей развивающейся страны и крупнейшего объединения развитых стран мира»[65], а также определяет Европу как «важный полюс многополярного мира»[66]. Еще одной задачей визита стояло привлечение европейских стран к проекту «Нового шелкового пути». Отдельного рассмотрения требует вопрос китайского отношения к украинскому кризису, который как раз находился в самом разгаре в момент визита Си Цзиньпина в Европу, и мнение о котором ждали с пристальным влиянием как в России, так и в США, что в свою очередь указывает на отношение к Китаю как к центру мировой политики.

Украинский кризис, начавшийся в 2013 году, вызвал широкий резонанс в мире и способствовал образованию новых противоборствующих коалиций и разделению ключевых международных игроков на лагери. Реакция на события украинского кризиса последовала от всех крупных государств, в том числе и от Китая. С началом кризиса китайским руководством с великой частотой употреблялись высказывания о том, что «Китай пристально следит за ситуацией на Украине» и «крайне озабочен урегулированием данного конфликта мирным путем». Повышенное внимание к кризису было обусловлено многими факторами, основой которых были китайские интересы в Украине экономического и политического характера.

Важно понять характер отношений КНР и Украины на момент возникновения украинского кризиса для представления полной картины. Так, их отношения к 2013 г. были оформлены в рамках стратегического партнерства и сотрудничества и развивались по целому ряду направлений. Одним из этих направлений были установленные торгово-экономические связи, объясняющие растущий объем товарооборота между странами. Китай является крупнейшим торговым партнером Украины среди государств Азиатско-Тихоокеанского региона. Также их отношения развивались в рамках деятельности военно-промышленных предприятий. Китай является крупнейшим потребителем продукции украинского ВПК. Следующим направлением сотрудничества явились разработанные инвестиционные проекты. Так, в 2013 г. КНР и Украина договорились о совместных действиях по реализации проекта «Экономический пояс Шелкового пути». В данные договоренности была включена «программа по созданию так называемой Крымской зоны экономического развития, где предполагалось построить глубоководный порт»[67], а также страны планировали «заняться реконструкцией и развитием Севастопольского морского рыбного порта и созданием вокруг него зоны высокотехнологичной индустрии, а также построить в Крыму аэропорт, верфь и нефтеперерабатывающий завод»[68]. Здесь еще важно отметить, что реализация данного проекта отвечала интересам Украины по евроинтеграции, так как являлась для Китаем плацдармом для «входа в Европу». В политическом плане отношения Китая и Украины также характеризовались официальными контактами представителей руководства обеих стран (в 2010 г. визит В.Ф. Януковича в КНР; в 2011 г. визит Ху Цзиньтао в Украину; в 2013 г. визит В.Ф. Януковича в КНР). С учетом всех вышеперечисленных фактов, можно сделать вывод, что Китай столкнулся с нелегким решением в выборе своих формулировок по поводу украинского кризиса и реагировании на него в целом.

Первоначально КНР не давала никаких громких заявлений по поводу кризиса и проявляла весьма сдержанную позицию. Однако, это не означает, что Китай не следил за развертывающейся ситуацией вокруг Украины. Такая «молчаливость» была обусловлена несколькими факторами: во-первых, проблема сепаратизма является весьма острой в Китае, в связи с наличием такой проблемы в Тибетском Автономном Районе, Синьцзян-Уйгурском Автономном районе, во Внутренней Монголии, Тибете, не говоря уже о наличии «собственного Крыма» в лице острова Тайвань. Таким образом, Китай никогда не станет открыто оправдывать аннексию каких-либо территорий и будет всегда открыто выступать против любых актов сепаратизма. Во-вторых, Китай в качестве одного из принципа своей внешней политики декларирует «невмешательство во внутренние дела, уважение независимости, суверенитета и территориальной целостности государств». Таким образом, Китай воздержался от официальных заявлений по поводу украинского кризиса, лишь иногда дипломатично показывая свою точку зрения по разным его аспектам. В-третьих, близость подходов России и Китая по многим международным проблемам, а также их взаимоуважение и партнерские отношения. Это объясняет китайский отказ к присоединению к антироссийским санкциям и призыв к решению разногласий посредством мирного диалога. Обе страны также рассматривают действия США последних лет на международной арене (в особенности в Иране, Сирии и Северной Корее) как весьма жесткие, способные нарушить сложившийся мировой порядок. В свою очередь, Китай, понимая важность сохранения отношений с США и нежелание перехода к открытой конфронтации, осознает все риски и вызовы, с которыми он может столкнуться. Таким образом, «весь этот спектр причин китайской «молчаливости» объясняет нежелание и в какой-то мере невозможность Китая открыто занимать чью-либо сторону»[69].

Однако, нельзя не отметить, что в китайских СМИ, а с развитием кризиса и в действиях Китая на международной арене все же прослеживался крен в сторону России. Так, это объясняется наличием элементов антизападной риторики как в китайских научных, так и официальных кругах, а также действиями Китая в Совете Безопасности ООН.

На фоне российско-американского противостояния в следствии украинского кризиса, Китай по-прежнему остается верен своим экономическим интересам на Украине, что вынуждает его перейти к установлению контактов с новыми властями. КНР в свою очередь надеется, что новое украинское руководство подтвердит достигнутые ранее договоренности. Несмотря на свою историческую нелюбовь к революционерам, фактически Китай изъявил готовность к сотрудничеству с новыми украинскими властями. Это выразилось в заявлении официального представителя МИД КНР Хуа Чуньин: «Мы уважаем выбор украинского народа, сделанный на основе особенностей ситуации в стране. Мы рассматриваем Украину в качестве важного стратегического партнера и готовы поддерживать развитие всестороннего сотрудничества на основе принципов равенства и взаимной выгоды»[70]. Таким образом, Китай прибегнул к своей экономической дипломатии для налаживание своих отношений с Украиной. Это еще раз доказывает, что китайское руководство максимально использовало весь спектр дипломатических методов, которые позволили ей учесть свои интересы, заключающиеся в большей степени в продвижении проекта «пояс и путь», а также не дало «перейти черту» в отношении с Западом.

Исходя из анализа украинского кризиса в контексте внешней политики КНР, можно сделать вывод, что данный кризис не повлиял на внешнеполитический курс Китая, в большей степени он подтолкнул КНР к более глубокому сотрудничеству с Россией и дал виток российскому «повороту на Восток». Несмотря на наличие проектов с Украиной, кризис не оказал существенного ущерба Китаю. Однако, украинский конфликт развернул одну из самых больших по своим масштабам геополитическую игру. Представляется более разумным говорить о конфликте с точки зрения его причастности к смене международной обстановки и расстановке сил в мире. В настоящий момент данная геополитическая игра с участием России, США, ЕС и Китая уже давно вышла за рамки Украины, кризис в которой отныне является хронологической рамкой российско-американского противостояния. Таким образом, важно понимать, что данный кризис в большей степени оказал влияния именно на взаимоотношения России и США, нежели чем на внешнюю политику Китая. Однако, не стоит преуменьшать китайскую значимость в этой ситуации, так как следуя в первую очередь своим национальным интересам, руководство КНР осознает, что как Россия, так и США крайне заинтересованы в китайской поддержке своих позиций. Так, Китай как один из ключевых геополитических игроков безусловно извлекает выгоду из этой ситуации: значительно усиливает свою роль в международных отношениях, увеличивает свой статус глобальной державы и укрепляет свое влияние на мировые дела.

Резюмируя концептуальные основы китайской внешней политики в XXI веке, можно сделать вывод, что Китай прошел необычайный путь от страны, основой внешней политики которой еще в начале XXI века была установка «держаться в тени» международных дел, до великой державы и глобального игрока на международной арене. Установка Дэн Сяопина выполнила свою изначальную защитно-оправдательную функцию, и сегодня можно констатировать, что внешняя политика Китая вступает на новый этап.

За время проведения своей скромной внешней политики, Китай аккумулировал огромный экономический потенциал, который позволил ему укрепить свое влияние как в Азиатско-Тихоокеанском регионе, так и в мире в целом. Законно перейдя в лигу великих держав, Китай начал осуществлять более активную внешнюю политику, соответствующую новоприобретенному статусу.

На рубеже смены политической власти в Китае, он представлял собой экономически сильную державу, внешнеполитический курс которой носил глобальный характер, что оказалось следствием наличия целого спектра вызовов и угроз.

После прихода к власти Си Цзиньпина, стали проводиться еще более очевидные изменения во внешнеполитическом курсе государства. Следование провозглашенной «дипломатии большого государства с китайской спецификой», подразумевало под собой, что Китай в первую очередь опирается на самобытность и отведение себе адекватной роли в мировой политике. Провозгласив идею осуществления «китайской мечты», Си Цзиньпин поставил задачу возродить китайскую нацию и превратить Китай в сильное и богатое государство. Анализируя личность нового руководителя КНР, можно отметить, что он стал занимать достаточно широкое по своему влиянию место как в руководящих государственных постах (появилось выражение «верховный лидер»), так и в мире в целом, в связи с его личным авторитетом и наличием собственных взглядов на управление государством.

Амбициозные планы китайского лидера подтверждаются инициативой создания «Экономического пояса Шелкового пути» и «Морского Шелкового пути», попыткой выстраивания отношений «нового типа с великими державами», укреплением отношений с сопредельными странами, дальнейшем углублением отношений с развивающимися странами. Таким образом, можно отметить, что все поставленные внешнеполитические задачи всецело определяют глобальный характер китайской дипломатии и доказывают его активное влияние на современные международные отношения.

Украинский кризис, явившийся причиной переформатирования мирового порядка и показавший дрейф к многополярности, не нанес существенного ущерба Китаю, однако, явился следствием более важных изменений, которые в свою очередь способствовали пересмотру Китаем своего места в мире. На данный момент заметна новая расстановка сил на международной арене, обозначены ключевые центры влияния, от действия которых будет зависеть выбор дальнейшей стратегии Китая. Его внешнеполитические интересы на современном этапе хоть и носят абсолютно самостоятельный характер, однако, соответствуют новой расстановке сил, изучение которых представляется важным для понимания будущего международных отношений.