Больших ученых и начальников

 

 

Академик В. И. Вернадский:

 

Свобода творчества есть право на ошибку.

В мире организмов в биосфере идет жесточайшая борьба за существование — не только за пищу, но и за нужный газ, и эта последняя борьба — более основная, так как она нормирует размножение.

Темпы размножения находятся в тесной зависимости от размера организма. Мелкие организмы размножаются гораздо быстрее, чем большие организмы.

(Цит. по кн.: [Саенко, 2000. С. 35])

 

 

Академик А. П. Виноградов (ГЕОХИ):

 

АП посмотрел результаты анализов на уран и торий и сказал, что уран определен верно, а торий нет. Аналитик проверил, оказалось, что содержание тория в два раза ниже, ошибка — пипетка, которой отбирался раствор, она была на 2 мл, а не на 1 мл. АП очень веселился. «Я так и знал. Химики всегда ошибаются в разы, а физики на порядок ».  

 

 

* * *

 

Если Ваша цифра вошла в справочники — Вы достигли результата. Это значительно лучше, чем многостраничные повествовательные отчеты.

 

Если Вы хотите, чтобы ваша жизнь в науке была интересной, — меняйте каждые десять лет основное направление ваших исследований.

 

— Ну, какие у Вас открытия?… А если открытий нет, то будем смотреть выполнение плана.

По воспоминаниям д. г-м. н. Г. Б. Наумова (ГЕОХИ), такими словами АП обычно начинал заслушивание годовых отчетов лабораторий [Александр… 2005. С. 326].

 

 

Академик Д. С. Коржинский (ГИН):

 

Высшей формой признания является то, когда на тебя уже перестают ссылаться.

(Цит. по книге [Летников, 2008. С. 31]. Следует комментарий академика Ф. А. Летникова: «Это так, потому что сделанное уже входит в сознание людей, это уже известно так же, как восход солнца».)

 

 

Академик Ф. А. Летников [30]  (ИЗК СО РАН)

 

В нем было великое чувство, которое является признаком ума — чувство иронии к себе (С. 66).

Проблема врага, проблема оппонента — одна из главных в науке, потому что, если у тебя по-настоящему профессионально сильные оппоненты, не интриганы какие-то, не склочники, то они будут держать тебя всегда в хорошей спортивной форме. Ты, мысленно дискутируя с ними, все время будешь совершенствоваться, отстаивая свою точку зрения. А когда у тебя нет таких сильных оппонентов, то это расслабляет, ты теряешь бойцовскую форму (С. 30).

Человек — развлекающееся животное. «Хлеба и зрелищ!» — старый лозунг <…> Удивительная психология человека — оценивать людей не по результатам их труда, о по тому, как они их развлекают, как делают их времяпрепровождение приятным. Кто знает промышленника Нечаева-Мальцева, на деньги которого построен художественный музей имени Пушкина? Никто не знает и никогда не вспомнит. А вот тех певцов, которые пели в то время на сцене, или артистов помнят и знают (С. 172).

Еще Генрих Гейне говорил: «Есть два типа ученых. Для одних (их немного) наука — любимая женщина, для других — дойная корова». В науке и в Академии этих доильщиков полным-полно. Эта дойная корова продолжает питать этих дураков и бездельников, остепененных в свое время нами же.

И, как сказал о таких один умный человек: «Это люди, для которых главное занятие — непрерывная кража казенного времени» (С. 175).

 

 

В. С. Черномырдин, главный газовик России, министр газовой промышленности СССР, председатель «Газпрома», председатель правительства при Ельцине:

 

Наш народ будет жить плохо, но недолго.

 

Хотели, как лучше, а получилось, как всегда.

 

Если чешется, чешите в другом месте!

 

Испугал бабу высоким каблуком <это — дипломатический вариант, народный вариант — непечатный>.

 

Не надо умалять свою роль и свою значимость. Это не значит, что нужно раздуваться здесь и, как говорят, тут махать, размахивать кое-чем.

 

Кто мне чего подскажет, тому и сделаю. Были, есть и будем. Только этим и занимаемся сейчас.  (В ответ на вопрос корреспондента ОРТ, не собирается ли черномырдинское движение «Наш дом Россия» самораспуститься в связи с неутешительными прогнозами на выборах в Госдуму.)

 

Мы об этих мерах скажем… Я об них и озвучу и предложу. Ещё раз вам говорю: это комплексные меры, которые позволят вытащить, и решить, и остановить эти процессы.

 

И кто бы сегодня нас ни провоцировал, кто бы нам ни подкидывал какие-то там Ираны, Ираки и еще многое что — не будет никаких! Никаких не будет даже поползновений. Наоборот, вся работа будет строиться для того, чтобы уничтожить то, что накопили за многие годы.

 

Сейчас там что-то много стало таких желающих все что-то возбуждать. Все у них возбуждается там. Вдруг тоже проснулись. Возбудились. Пусть возбуждаются. Что касается кредитов, то, понимаете, что касается кредитов и механизмов распределения — о чем они здесь? Где? Почему? Что и как они могут знать?

 

Принципы, которые были принципиальны, были непринципиальны. (Журнал «Итоги» № 43. 1999.)

 

Когда замминистра вдруг ни с того ни с сего делает заявление, что вот должны  200 тысяч учителей, врачей сократить. Или у него с головой что-то случилось? Вот что может произойти, если кто-то начнет размышлять. Другого слова не хочу произносить. (Журнал «Профиль» № 14. 1998.)

 

На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться.  («Итоги» № 26, 1999.)

 

Локомотив экономического роста — это, как слон в известном месте…

 

Ну, скажите, у вас, ну, когда Черномырдин работал, что, была боязнь, что кого-то расчленят из естественных монополий? Эх, вы! Меня можно расчленить, меня можно убрать! А вот естественные монополии чтобы растащили — у вас даже и вопрос такой никогда не стоял перед вами, ибо это даже мысли такой никто не мог допустить, чтобы я, своими руками создавший эти отдельные монополии, и чтобы я был сторонником их уничтожить. Ну, зачем же вы так? Обижаете.

 

Помогать правительству надо. А мы ему по рукам, все по рукам! Еще норовим не только по рукам, но еще куда-то. Как говорил Чехов.

 

Черномырдину пришить ничего невозможно.

 

Я не из тех людей, чтобы доводить до мордобоя, я извиняюсь за это слово. И мордобой-то опять не они же бы, не их же! Если бы им бы там навесить — это бы с удовольствием! А мордобой-то, в мордобое люди же бы участвовали: народ как всегда.

О мэре Москвы Лужкове: «Ну что нам с ним объединять? У него кепка, а я вообще ничего не ношу пока».

(Цит. по подборке «Перлы Черномырдина»:   http://www.politnauka. org/humour/cherno.php)

 

 

Д. т. н. профессор A. Л. Якубович (ВИМС):

 

В самые трудные минуты выручает юмор, и, как утверждал Юлиан Тувим, если у тебя нет чувства юмора, то должно быть хотя бы чувство, что у тебя нет чувства юмора.

 

Хочешь дольше жить, чаще умирай от смеха.

 

Моим девизом было: больше дать, чем взять, ибо то, что берешь от жизни, — это средства к существованию, а то, что даешь, — и есть сама жизнь.

 

От прибора в принципе — к прибору в корпусе!

 

Хотя жизнь течет медленно, проходит она быстро.

 

 

Д. ф-м. н. профессор Л. М. Шамовский (ВИМС) [31]:

 

Вы не должны доказывать, что близ деревни Хватово Спасского уезда вы открыли месторождение гусей.

 

Когда я в жил в Душанбе, там говорили, что врага надо кормить сахаром. Дабы усыпить его бдительность.

 

Сошлитесь на меня. Они не будут со мной связываться, потому что знают, что я сволочь.

 

Не вводите лишних параметров! (При интерпретации результатов экспериментов.)

 

В научной статье не должно быть Ваших переживаний. Нельзя писать о том, как Вы до такой жизни дошли.

 

В ресторане-«поплавке» близ кинотеатра «Ударник», в 1971 г., на праздновании защиты отчета:

«Хорошая у нас работа, мы тут сидим, пьем, а кристалл уже вырос на 2 мм» <имелась в виду ростовая печь в лаборатории, в которой выращивались кристаллы-детекторы ионизирующих излучений>.

 

 

Первый заместитель министра геологии СССР М. Д. Пельменев:

 

Где мера, которой можно измерить равнодушных? Их много, они значимы.

 

 

Главный инженер ПГО «Сосновгеология» В. П. Зенченко:

 

Любой финиш — расслабление.

 

Потеря цели — деградация. Бесцельная жизнь — безнравственная жизнь.

 

Урановое дело и нравственность неразрывны.

 

 

Д. г.-м. н. Г. П. Полуаршинов (ВСЕГЕИ):

 

В 1990-х гг. на вопрос, как ваша геологическая жизнь, ответил: «Если сказать, что хреново, то это будет слишком оптимистично».

 

 

Д. г.-м. н. В. В. Марченко, заслуженный геолог РФ, лауреат Госпремии:

 

Тогда <в 1956 г.> я был молод, уважал начальство, и все дела мне казались выполнимыми.

 

 

В. В. Жуков (НИИГА) «один из старейших советских минералогов»:

 

«Любимой фразой Всеволода Всеволодовича по жизни были слова:

„Ни разу я не пожалел о том, что не сказал лиишего“».

[ГЖМ-17. С. 531]