Из дневника Веры Созоновой за 16 мая 2008 г.

 

«Весь вечер думала о глупой авантюре, которую предложила мне Кира: позвать на день рождения одних только парней, изо всех сил их очаровывать, а потом поцеловаться с тем, кто выиграет игру или вытянет жребий. Еще Кира предлагает, чтобы я была с завязанными глазами и не знала, с кем целуюсь. Это, конечно, интересно, но главным образом – страшно. Додумалась до того, что представила, как мне понравится этот поцелуй и как я буду искать его «автора» – целоваться со всеми подряд, кто был на празднике. Бр‑р‑р! Чего только в голову не придет…

Согласиться или нет? Кира думает, что я сомневаюсь просто потому, что еще ни разу не целовалась и боюсь, но дело не в этом. В другой раз, может, и было бы интересно позвать к себе восемь парней и быть в центре их внимания. Но мне‑то нужен только один! Кира не знает, что я хочу не просто поцеловаться, а поцеловаться с НИМ! И до чего же глупо получилось, когда он пришел заниматься со мной, а сестра начала грузить его своим планом, как будто он девчонка, а не парень! Кира никогда не поверит, что я влюблена в Мишу, наверное, еще и обсмеет… А мне вечно нравятся не те, кем принято увлекаться.

Да, именно не те. Вернее, не тот. Ведь Миша одобрил план, а это значит, он ко мне совершенно равнодушен, ему все равно, с кем я буду целоваться. Наверно, у него действительно есть девушка, а я, дура, хочу верить в обратное. Зачем тогда продолжать о нем мечтать? Надо слушаться сестру…»

 

3

Хуже не придумаешь

 

Девять персон помещались за столом не без труда: особенно после закуски, горячего, торта и фруктов. К тому времени, как пошел пятый час празднества, Вера наконец начала держаться более‑менее уверенно. Ее приглашенные «кавалеры», еще с утра интересовавшиеся окружающим миром, наоборот, размякли, разбухли, растеклись, развалились на стульях и перестали реагировать на раздражители, сосредоточив все свои силы на пищеварении. По преимуществу это были Кирины приятели: звать одноклассников Вера стеснялась, не хотела сплетен, да и парни постарше нравились ей намного больше, чем ровесники. Поначалу, воодушевленные стеснительностью и неуверенностью именинницы, гости хорохорились и юморили, но еда постепенно сделала их похожими на мешки с картошкой. Некоторую подвижность сохранял один только Михаил, приглашенный из вежливости, в качестве хозяина стульев. Кира вертелась вокруг стола, выполняя одновременно роли официанта и массовика‑затейника.

– Мальчики, а не сыграть ли нам во что‑нибудь? – кокетливо предложила она (надо заметить, уже в третий раз).

– Подожди, Кир! – взволнованно прервала ее именинница, знавшая, к чему должна привести игра. – Успеем еще! Еще торт, вон гляди, не доели!

– Мальчики, кушайте торт! – согласилась сестра. – Вань, смотрю, ты уже все съел. Может, добавки? Мы сами пекли!

– Не «мы сами», а Кира! – воскликнула Вера, смутившись.

Обман любого рода был ей противен, даже если дело казалось мелочей вроде списывания на контрольных или необоснованного хвастовства.

– Не прибедняйся! Мы делали вместе!

– Не слушайте, парни! Все делала Кира, а я только мыла посуду…

– Молодец, Кирка! – выкрикнул один из гостей.

– Сразу видно, что с любовью сделано! – заявил второй.

– И со страстью! – ляпнул третий.

Все чему‑то засмеялись.

– Кстати, «торт» происходит от итальянского слова «причудливый», «замысловатый», – зачем‑то сказал Михаил, но на него никто не обратил внимания.

Сестры поняли, что надо менять тему.

– Может, потанцуем? – снова взяла на себя инициативу старшая.

– Дам не хватает! – пожаловался занятый добавкой Ваня. Ввиду того, что рот его был набит тортом, фраза прозвучала как «Вам ве вафаеф».

– Было бы желание, парни, было бы желание! – Кира уже рылась на полке в поисках подходящего диска. – Кто‑нибудь танго умеет?

Умеющих не нашлось. Только Михаил зачем‑то вставил:

– Кстати, танец танго родился в бедных районах Буэнос‑Айреса в конце XIX века…

– Или все‑таки поиграем? – не унималась Кира.

– Игривая ты наша! – брякнул кто‑то.

– Кира, ну хватит уже об одном и том же! – взмолилась Вера. – Дай людям поесть спокойно! Миш, добавки хочешь? Не стесняйся! А ты, Ваня? Тоже не стесняйся! Возьми третий кусочек, бог троицу любит! А ты… извини, опять забыла, как зовут…

В комнате заиграл медляк.

– Кавалеры приглашают дам, дамы им не отказывают! – выдала Кира фразу из какого‑то фильма.

Она кокетничала изо всех сил, стараясь компенсировать стеснительность сестры, но гости никак не желали подниматься с мест: то ли настолько отяжелели, то ли смущались из‑за малого количества партнерш и уступали их друг другу из мужской солидарности. Пришлось Кире взять на себя роль аниматора: схватить за руку оказавшегося рядом «кавалера», стащить его со стула и начать топтаться по ковру в обнимку с ним. Три минуты, которые длился танец, оставшаяся за столом компания сидела молча, пораженная смущением и чувством крайней нелепости происходящего.

– Это сколько ж ментов родилось!{Когда в компании все неожиданно замолкают, принято говорить «ангел пролетел», а иногда – «милиционер родился».} – прервал тишину выпущенный из лап Киры партнер. – А мы тут неплохо размялись, теперь можно еще чайку!

– Ну народ! Будем танцевать или будем киснуть? – раздраженно спросила Кира. – Колька, слышь? Отрывайся от стула!

Второй танец, равно как и первый, состоялся лишь для одной пары. Только на третью мелодию, когда, перед тем как пригласить Ваню, Кира оглядела всех собравшихся, особенно сестру, свирепым взглядом, Миша решился подойти к имениннице, и они закачались под пение Селин Дион.

– Такого дурацкого дня рождения у меня не было никогда в жизни! – жалобно прошептала Вера. – И ведь чувствовала, чувствовала, что не надо ничего устраивать!

– Да, как‑то не очень удачно все складывается… – ответил Михаил.

– Спасибо, что хоть пригласил! А то все эти «танцы» для одной пары были сплошным идиотизмом! Я думала, провалюсь от стыда!

– А я вот заметил, что ты начинаешь проваливаться, и решил прийти на помощь!

– Ты настоящий друг…

– Главное, будь смелее! Может, еще все удастся? – Михаил подмигнул. – В случае чего я помогу!

– Поможешь? Чем?

– Намекну тому, кого ты выберешь, что надо поцеловать тебя.

По окончании третьего танца Вера засобиралась на кухню – ставить чайник.

– Какой еще чайник!? – недовольно воскликнула сестра. – Именинница не должна никого обслуживать! Правда ведь, Миша?

Миша понял намек и отчалил на кухню.

– Ну вы тут пейте чай, а мне, пожалуй, пора, – неожиданно сказал один из гостей.

– Да и я, пожалуй, пойду, – добавил его сосед.

– Никаких пойду! Счачала мы поиграем! – объявила Кира стальным голосом. – И возражения не принимаются!

«Сейчас или никогда, – поняла именинница. – Немедленно, иначе они разбегутся!».

– Шахматы? Шашки? Чапаев? Лото? Домино? Викторина? Карты? – спрашивала распорядительница праздника.

Из коридора высунулась голова Михаила:

– Кстати сказать, – заявила она. – Игральные карты родом из Китая, а в средневековой Европе их называли «молитвенником дьявола». А первые масти были не те, к которым мы привыкли, а мечи, кубки, монеты и жезлы…

– У ы фто? – спросил Ваня, жующий четвертый кусок.

– Да так… Ничего, – миролюбиво ответил ему Михаил.

– Вот ы ны уфныфай! Уфный выфолфа!

– Вань, Вань, ну не надо! Он не умничает! Он про это говорит, потому что ему интересно! – заволновалась Вера.

– А мне неинтересно! – зашумел Иван, кончив жевать.

Именинница тут же шлепнула ему на тарелку пятый кусок торта, чтобы он поскорее занял рот и замолчал.

– В карты – так в карты! – объявила Кира. – Только сначала надо решить, на что.

– Денег нет! – заявили из‑за стола.

– Раздеваться не буду! – прибавился другой голос. – У меня трусы некрасивые!

– Сейчас предложат на желание, смухлюют, выиграют и закажут какое‑нибудь невозможное безобразие! – поддержал третий гость. – Знаю я этих девчонок!

– Может, на торт сыграем? – предложил Ваня. – Если выграю, то унесу домой все, что от него осталось!

– Да ладно вам, парни, что вы глупости говорите! – развязно вклинился Миша, забыв о том, что он младший в компании. – Вон какие тут девчонки красивые сидят, а вы не знаете, на что играть! На поцелуй надо, на поцелуй! Мы играем с вами десять конов и тот, кто будет лучшим по итогу, получает право поцеловать именинницу… если она не против.

Вера сидела вся красная как помидор. Сказать, что она не против, было бы ложью, сказать, что против – означало испортить план сестры и сделать напрасными столькие мучения. Оставалось только молчать.

– Молчание – знак согласия, – сказал Миша. – В дурачка, да?

Парни начали играть.

Десять конов обещали занять как минимум час времени, и Вере совершенно не улыбалось сидеть и наблюдать за игрой все это время.

– Я пока выйду, освежусь, – сообщила она.

Выбралась из‑за стола, дошла до туалета, умылась. Потом долго рассматривала в зеркале свои губы, которым остался час быть нецелованными, и гадала, станут ли они после поцелуя выглядеть по‑другому.

Когда Вера возвратилась в комнату, то увидела там Колю, обхватившего за талию сестру.

– Эй, не тот, кто первый выйдет, а тот, кто по итогам десяти конов! – воскликнул Михаил. – И не Киру, а Веру!

– Отстань, зануда! Кирка, пошли, выйдем! – сказал Коля и утащил сестру в коридор.

Остальные бросили игру и засобирались домой. Через десять минут, кроме Веры, в комнате остались только Миша, собиравший посуду, и Ваня, заворачивавший шестой кусок торта в салфетку.

 

В десять вечера Киры, отправившейся гулять с выигравшем неизвестно чей поцелуй Николаем, еще не было. За время ее отсутствия Вера получила возможность вволю поплакать в общей комнате сестер. К тому времени, как раздался звонок в дверь, слезы уже высохли, но лицо все еще оставалось красным и распухшим.

– Нагулялась! – буркнула Вера, слезая с кровати и отправляясь открывать. – Сейчас мне еще и выговаривать будет… Кто там?

– Сосед пришел к вам, барышня! – раздался Мишин голос.

Именинница открыла.

Михаил взглянул на нее по‑деловому и еще более самоуверенно, чем обычно.

– Родители уже дома? – поинтересовался «историк».

– До одиннадцати у бабушки, – грустно ответила Вера, словно жалуясь, что праздник мог бы до сих пор продолжаться, будь он по‑нормальному организован.

– В таком случае разрешите войти. Есть конфиденциальный разговор!

Девушка послушно отступила.

Они расположились на привычных местах учителя и ученицы.

– Плакала?

– А то не заметно…

– Не умеешь ты обольщать, Верка! – констатировал Михаил с умным видом.

– Небось без тебя знаю. Умничать пришел, да? Мало на тебя сегодня Ваня наезжал?!

– Не злитесь, барышня. Вам нервы – не идут! Лучше послушайте меня.

– Чего тебя слушать‑то?

– А того. Я тут подумал и понял: тебе нужен тренинг!

– Какой еще тренинг?

– Такой. Поскольку ты с парнями не общалась, опыта не имеешь, в их присутствии теряешься и нужных слов не находишь, с тобой нужно попрактиковаться. Собственно, я в качестве соседа, друга и репетитора готов данную услугу предоставить. Совершенно бесплатно! – последние слова Миша произнес особенно торжественно и важно.

– Будешь поучать меня? Ну‑ну.

– Зачем же поучать? Никакой теории, одна практика. Практический опыт на словах не передается, так‑то, барышня! Пригласите меня куда‑нибудь, встретимся с вами, пройдемся, так сказать, туда‑сюда, а вы при этом будете вести себя так, как будто бы влюблены в меня по уши: заигрывать там, глазки строить всякие… Ну все как полагается. А после разберем. Анализ сделаем.

– Какой еще анализ?

– Ну анализ поведения твоего. Ошибки, то есть, выясним.

– И что потом? Работу над ошибками?

– А как же! Ты не бойся: пара тренингов – и склеишь кого хочешь. Все мальчишки твои будут!

– Скажешь тоже…

– Вот скажу! Сама потом увидишь. Ну так что?

– Ну…

– Вижу, ты согласна! Значит, завтра?

– Э‑э…

– Завтра. Решено!

– Миш… ты меня пугаешь!

– Не пугайтесь, мадемуазель, все будет хорошо! Я же свой, я же все понимаю. Нормальная дружеская услуга, все так делают… Так куда я приглашен завтра?

– Ну… – в Вериных глазах запрыгали чертики. – Вообще‑то, завтра я собиралась на небольшой шмоткинг. Может, прошвырнешься со мной по магазинам? Я буду все примерять, а ты – смотреть и говорить, идет или нет. Дорогой и попрактикуемся.

– Чего ж… Это можно, – сказал Михаил. – Я, конечно, рассчитывал на что‑нибудь другое, ну да ладно. Там видно будет. Значит, договорились?

– Типа того.

– Вот и славно. Вы только отоспитесь хорошенько перед свиданием и утром марафет наведите! Чтобы все как по‑настоящему! Ну и платье какое‑нибудь… того‑этого… Не затрапезное.

– Без тебя разберусь! – Вера фыркнула. – Умный нашелся…

– Да вы не нервничайте, барышня, не нервничайте! Вам, знаете ли, нервы и правда не идут. Цвет лица портят. И помните, что все у вас получится. Вот у моей девушки, например, тоже сначала не выходило. А теперь она такая – у‑у‑у!.. Вообще‑е‑е‑е!…