Глава IV. Избирательная система и многопартийность

 

В настоящее время наблюдается явный всплеск интереса к проблематике многопартийности, ее нынешнего состояния и перспектив развития. Это, в частности, проявляется в той дискуссии, которая развернулась вокруг проектов закона о политических партиях, в самом факте проведения общественных слушаний на эту тему.

В определенном смысле этот интерес обусловлен тем, что прошедшие парламентские и даже в большей степени президентские выборы подвели черту под целым этапом развития многопартийности в России – от больших ожиданий конца 80-х до глубокого кризиса многопартийности конца 90-х годов. На закате перестройки казалось, что отмена шестой статьи Конституции СССР о руководящей и направляющей роли КПСС автоматически откроет перед Россией путь в мир развитых демократических стран, в мир естественного политического плюрализма. Достаточно сказать, что даже сегодня отмена шестой статьи и переход к многопартийной системе оценивается обществом в качестве чуть ли не единственного достижения периода горбачевской перестройки.

За многими специфическими факторами, порождающими многопартийность, стоит один общий, который с ними взаимодействует: этот фактор — избирательный режим. Можно утверждать, что мажоритарная система в один тур ведет к двухпартийности. И наоборот: мажоритарное голосование в два тура и система пропорционального представительства приводят к многопартийности. Механизм ее достаточно прост: при этой системе различие близких партий не мешает их совместному представительству, потому что во втором туре (при перебаллотировке) они всегда могут перегруппироваться. Феномены поляризации и заниженного представительства не играют здесь большой роли или играют ее лишь во втором туре; каждая партия полностью сохраняет свои шансы в первом.

Со времен бурного роста количества политических партий в нашей стране прошли три цикла избирательной кампании на многопартийной основе, и уже сегодня можно говорить об определенной традиции альтернативных выборов. Проблема, однако, состоит в том, что по мере своей реализации идея и главным образом сама практика многопартийности постепенно девальвировалась. Три состава Государственной Думы, сформированные на многопартийной основе, так и не смогли повлиять на реальное положение дел в стране, включая действия исполнительной власти, сползание в глубокий экономический кризис и т.д.

Не случайно россияне, сохраняя приверженность основным демократическим ценностям, в частности, свободе слова, выборности органов власти, одновременно весьма скептически относятся к идее многопартийности. Так, за последние три года, по данным опросов Российского независимого института социальных и национальных проблем, число считающих многопартийность важным элементом демократии сократилось с 39% до 26%, тогда как доля придерживающихся противоположной точки зрения выросла с 36% до 50% ([8], с. 33).

Обращает на себя внимание то, что значительное число наших сограждан, высоко оценивая необходимость прямых выборов всех органов власти, не отождествляют такого рода выборы с борьбой различных политических партий, а участие в их деятельности не считают важным элементом демократии и гражданской активности. Более того, значительное число россиян – 45% – выступают сегодня за отмену практики формирования половины Государственной Думы по партийным спискам и за переход к избранию всех депутатов по одномандатным округам (15% – против, при 40% не имеющих определенной точки зрения).

То, что партийная система России нуждается в реформировании, не вызывает сомнений. Спорными, однако, являются вопросы о способах, целях и задачах этого реформирования. И, в частности, вопрос о том, насколько новый закон о партиях будет способствовать либо, наоборот, препятствовать такого рода реформированию.

Первое, на что хотелось бы обратить внимание, это то, что реформировать партийную систему в интересах подлинно демократического развития общества невозможно вне контекста жизнедеятельности всего общественного организма. Между тем именно этот, можно сказать, партстроительский подход просматривается в законопроекте, предложенном ЦИК РФ. Общий посыл его авторов заключается в том, что Россия нуждается в нескольких крупных, имеющих массовую базу политических партиях. Именно они-де представляют чуть ли не единственный инструмент коммуникаций между властью и обществом. В действительности, как показывают многочисленные исследования, нет никакой зависимости между поддержкой той или иной партии на выборах и ее численностью. Но дело не только в этом.

Многопартийность не получила в нашей стране должного развития, прежде всего, потому, что политический режим в России был сконструирован так, что исключал какую бы то ни было возможность победившей на выборах в Государственную Думу партии сформировать правительство, а значит, реально прийти к власти в ходе выборов. Понятно, что этот вопрос касается не закона о партиях, а самой Конституции. И тем не менее без его решения или хотя бы гласного обсуждения двинуть процесс развития многопартийности дальше будет затруднительно.

Второе – действующие партии так и не смогли адекватно выразить интересы значимых социальных слоев общества, оставаясь в основном чисто верхушечными образованиями. Именно эта неадекватность является одной из главных причин падения доверия россиян к партиям как к политическому институту. Все последние годы результаты массовых социологических опросов свидетельствуют о крайне низком уровне поддержки политических партий (см. [8], c. 38-51). В определенном смысле это проецируется и на отношение к Государственной Думе и вообще к представительной власти России, смысл и функции которой оказались так и не поняты и не приняты большей частью общества.

То, что партии не могут адекватно выражать интересы населения, связано не только с тем, что они не умеют делать это в должной степени. Надо иметь в виду, что сам процесс как социального, так и идеологического структурирования нашего общества еще далеко не завершен. И можно предположить, что уже на следующих выборах партийно-политический расклад может оказаться совершенно иным, нежели в 1999 году. Опросы населения показывают, что, если бы парламентские выборы состоялись в ближайшее время, в Государственной Думе не оказалось бы некоторых партий, ныне там представленных.

В этой связи представляется контрпродуктивным путем принятия нового закона о партиях подводить своеобразную черту под “партийным строительством” и уж тем более противопоставлять политические партии другим структурам гражданского общества – общественным движениям, объединениям, профсоюзам и т.п. Очень трудно понять логику авторов законопроекта ЦИК, когда они “даруют” право участия в выборах исключительно политическим партиям. Если бы такого рода ограничения существовали, например, в Польше, то там никогда не было бы движения “Солидарность”, а в Англии – лейбористской партии, то есть политических объединений, выросших “снизу”, прежде всего из профсоюзов.

Применительно же к России совершенно не понятно, почему в выборах не могут участвовать избирательные объединения, представляющие собой конгломерат как политических партий, так и неполитических общественных организаций. Ведь очевидно, что подавляющее большинство общественных формирований не в состоянии “пробиться” в законодательные органы власти самостоятельно. На последних же выборах и через блок “Отечество – Вся Россия”, и через Союз правых сил и другие избирательные объединения в Государственную Думу прошли представители российских профсоюзов, предпринимательских объединений, молодежных организаций и т.д. Если же такая практика будет ликвидирована по новому закону о партиях, то в этом случае в составе Федерального Собрания не окажется никого, кроме чисто партийных функционеров. И законодательная власть станет еще менее представительной, чем сейчас.

Что же касается предполагаемого “укрупнения” партийно-политической системы (до двух – трех партий), то эта задача в принципе нереализуема в ближайшее время, поскольку российское общество не только в социальном, но и в идеологическом отношении очень неоднородно. Если в начале 90-х годов имел место жесткий идейно-политический раскол по линии “коммунисты” –“демократы”, а в середине 90-х идейно-политические предпочтения населения приняли центристский характер, то в настоящее время можно вести речь о более сложной и не столь линейной, как прежде, идейно-политической дифференциации активной части общества. Сегодня, например, отчетливо просматривается размежевание между сторонниками близких идейно-политических течений, например, между “либералами-рыночниками” и “демократами-правозащитниками”, “национал-патриотами” и “государственни-ками”, “коммунистами” и “социал-демократами”.

Подобного рода дифференциация (а не раскол) способствует, с одной стороны, консолидации общества на умеренно-центристских позициях, что мы и наблюдаем сегодня, а с другой стороны, ведет к усилению плюрализма политического спектра и вызреванию новых партий, движений и политических объединений. Все это – вполне закономерный процесс. Так следует ли его прерывать во имя весьма иллюзорной идеи – создания в России двухпартийной системы, от которой развитые геополитические, демократические системы как раз уходят? Стоит ли заниматься научно не взвешенным, партийным проектированием, не учитывающим особенностей российских реалий – в “беспартийной” в основе своей стране, в которой еще не сформировались необходимые для полноценной политической деятельности экономические и социальные субъекты? Исторической практике известен только один радикальный способ перехода к двухпартийной системе: это – полный мажоритарный принцип выборов в парламент. Но этот вариант вряд ли устроит нынешнюю политическую элиту России.

Вообще при рассмотрении любых законопроектов о партиях не следует забывать, что подавляющее большинство россиян – беспартийные. И важно не допустить, чтобы с принятием нового закона политическая деятельность окончательно превратилась в удел узкого слоя – так называемого “политического класса” и обслуживающего его персонала. Тогда о развитии гражданского общества во всем его многообразии говорить уже не придется. Достаточно сказать, что в настоящее время в партийно-политической деятельности принимает участие всего немногим более одного процента взрослого населения страны.

И, наконец, еще один вопрос – связь возможных законопроектов о политических партиях с общественно-политической ситуацией в стране. Совершенно очевидно, что для наших сограждан принятие этого закона не является приоритетной проблемой. Более того, в массовом сознании имеет место определенное опасение избыточной увлеченностью Президента и власти в целом сугубо административными, политическими сюжетами (реформа Совета Федерации, армейская реформа, партийная реформа) в ущерб выполнению главного предвыборного обещания В.Путина. Вызывает некоторое удивление и сам факт возвращения к вопросу о законе о партиях именно в настоящее время. В начале 90-х годов обсуждение этого вопроса было абсолютно правомерным, поскольку существовал полнейший правовой вакуум. Сегодня же этот вакуум в значительной степени заполнен. И новый законопроект о политических партиях, с точки зрения интересов избирателей, а не партийных функционеров и Центральной избирательной комиссии, ничего нового не приносит.

Что же касается чисто политических аспектов, то здесь хотелось бы обратить внимание на следующее. Обсуждаемый сегодня закон о партиях во многом нацелен на то, чтобы закрепить доминирующее положение представленных в парламенте политических партий (каждая из которых имеет свои взаимоотношения с исполнительной властью, и на которые исполнительная власть может рассчитывать при решении тех или иных задач) и максимально затруднить доступ в политическое пространство на федеральном уровне новых политических объединений.

Однако парадоксальность ситуации заключается в том, что попадание в “высшую политическую лигу” России может привести к дальнейшему снижению потенциала тех партий, которые там будут представлены. Многие нынешние партии и их лидеры воспринимаются уже либо как рудимент ельцинской эпохи, либо как “группа поддержки” В.Путина. Иначе говоря, в настоящее время складываются определенные условия для оформления новой политической конфигурации, когда может быть осуществлен переход от модели “партии власти” как сравнительно немногочисленной олигархической группировки к широкой пропутинской коалиции, в рамках которой будут находиться разные, иногда даже противоположные политические течения. Вряд ли это пойдет на пользу и самому Президенту РФ, и тем более России.

 

Заключение

 

Наше избирательное законодательство, введенное в действие в 1993 - 1999 гг., - одно из наиболее разработанных в мире; оно открывает широкие возможности для гражданской инициативы и общественного контроля, находится на уровне международных демократических стандартов, а в некоторых отношениях и превосходит их. Тем не менее, представляется, что в самое ближайшее время законодателям необходимо решить следующие насущные задачи:

1) наиболее полное внедрение институтов народовластия и демократии как в Российской Федерации в целом, в субъектах Российской Федерации, муниципальных образованиях, так и на уровне межгосударственных союзов и сообществ;

2) продвижение Российской Федерации по пути строительства гражданского общества, вовлечение все большего числа членов этого общества в процесс демократических преобразовании, происходящий в Российской Федерации, достижение в органах государственной власти и местного самоуправления сбалансированного представительства интересов различных социальных групп населения;

3) внедрение при подготовке и проведении выборов и референдумов передовых информационных технологий, учет в регулировании избирательных процессов новейших информационных явлений с целью защиты конституционных прав и свобод граждан;

4) недопущение использования субъектами избирательного процесса негативных избирательных технологий, повышение ответственности за нарушение права граждан на осуществление власти, усиление механизмов защиты избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации;

5) обеспечение судебного и общественного контроля за организацией подготовки и проведения выборов и референдумов, своевременным определением результатов выборов и их опубликованием, повышение доверия населения к результатам выборов и референдумов, укоренение в общественном сознании категорий сопричастности и ответственности за деятельность выборных органов.

 

 

 

Библиографический список

 

1. Федеральный закон от 19.09.1997 No 124-ФЗ (в ред. Федерального закона от 30.03.1999) «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» // http://www.democracy.ru/ library/laws/page3.html

2. Федеральный закон от 24.06.1999 No 121-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» // http://www.democracy.ru/library/laws/page4.html

3. Федеральный закон от 31.12.1999 No 228-ФЗ «О выборах Президента Российской Федерации» // http://www.democracy.ru/library/laws/page5.html

4. Белов Г.А. Политология. Учебн. пособие. – М.: ЧеВо, 1998.- 304 с.

5. Избирательное право и избирательный процесс в Российской Федерации. Учебник для вузов. Отв. редактор — доктор юридических наук А.В.Иванченко. — М.: Издательство НОРМА, 1999. — 856 с.

6. Лебедева Т. Ю. Путь к власти. Франция: выборы президента. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1995. – 184 с.

7. Основы социологии и политологии. Учебн. пособие / Под ред. А.О. Бороноева, М.А. Василика. – М.: Гардарика. 2000. – 408 с. 

8. Путь наверх (Всегда ли дороги к победе проторенные и с фонарями – самые короткие?). Саратов, ООО «Научная книга», 1999. – 84с.

9. Вешняков А Законы о выборах у нас и в мире // Рос. Федерация. М., 1995. N 18. С. 14-16.                                                             

10. Выборы-96: роль телевидения // США: Экономика. Политика. Идеология. М., 1996. N 2. С. 91-93.                                            

11. Денис В. Выборы как индикатор политических процессов в постсоветской России // Власть. М., 1998. №3.                                        

12. Петров Н. Выборы органов представительной власти // Мировая экономика и международные отношения. - 1995. N4. – с. 27-32.