Как себе представить тот шеол,

Где души умерших Мессию ожидали?

За годом год, за веком век всё шёл,

С пугающею беспросветной далью.

Святые праотцы Давид и Авраам,

Ной, Исаак и Иов здесь томились.

Богач во тьме, Ахитофел и Хам

Быть может также ожидали милость.

Кого нам ждать в стране теней, Кого?

Кто свяжет сильного владетеля темницы?

Они здесь постоянно… Дума, разговор,

И в коем виде должен Он явиться?

Кто это будет? Или Сам Господь?

А может Ангел цепь в руке имея?

Для искупленья Бог приимет Плоть,

И победит дракона, то есть змея…

И Он сошёл в лучах любви к погибшим,

Сломил запоры, двери у темниц.

Какая радость, кто её опишет,

Изобразит спасённых, радость лиц?

Срок подошёл к концу, Осанна в вышних!

Иисус Христос пленил нас для небес.

Он телом мёртв, субботнее затишье,

Но завтра грянет гимн: ХРИСТОС ВОСКРЕС!!!

Христос воскрес, воистину воскресший,

Он обновит принявших эту Жертву.

Пусть изверг ты, из грешных самый грешный,

Но и таких спасает Он от смерти.

…И я в тюрьме. Но Он со мною в духе,

В покой и радость украшает путь.

Светильник мой и в бурю не потухнет,

С пути прямого только б не свернуть.

Всё для Тебя, смиренье в непонятном.

Христос Воскресший, доведи до цели.

Как в волчьей стае выживут ягнята?

Об этом в Церкви очень часто пели.

Пронзённой дланью дал благословенье,

Во рву рассвет, постящиеся львы.

И волос не падёт без наученья

С седеющей плешивой головы.  3.5.86, тюрьма.

 

 Как странно.doc

 

Как странно, очень странно даже слышать,

Что мы сотрудники у Бога Самог о;

Церковный Дом с фундамента до крыши

Нам строить… поприще – вселенный полигон.

Нас прИгЛа (Игнатий Лапкин)шает и зовёт Владыка

Трудиться с Ним, не покладая рук,

Везти навоз и обводнять арыком,

И совершенствовать уже привычный плуг.

Нет, не в затвор, в ущелья гор и скал,

В леса дремучие и в кельи с паутиной.

Но чтобы каждый сам овцу искал,

Всех карасей, запутавшихся в тине.

А что же, Сам Создатель их не может

Угрозами и страхом обрести,

Землетрясением, войной и даже строже.

Всех повернуть к Себе и всех затем простить?

Четырёхмерное пространство затхлых келий.

Не может разве Бог вдруг опростать

И разогнать отцов, кто жёстко стелет,

Мор устрояющих у своего креста?

Что, разве гром и молнии Синая

Не могут разразиться, поразить,

И показать, что Бог тогда лишь с нами,

Когда ты трудишься в саду – не паразит?

И не нахлебник, что боится бани;

Благую весть о чуде воскресенья

Зажал в себе упрямством и зубами

Веригами душил, не сеял семя.

Но Иегова, сотворив Адама,

Свободой наградил и возвеличил;

Что изберём мы, Библию, Коран ли –

Не рёв зверей в нас и не гомон птичий.

Бог может всё, но Он отнять не может
Свободы дар, в чем мы подобны Богу.

Всем проповедуя, мы на Христа похожи…

Хозяин целый день зовёт нас на подмогу.        27.6.05. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

 Как страшно юмора ни крошки не иметь.doc

 

Как страшно юмора ни крошки не иметь…

Такими были Никон и Аввакум.

Во мраке мрачности окостенела смерть,

Озон сожжён, образовался вакуум.

Уменье лёгкой шуткой разрядить

Натянутые сдуру напряженья.

Старообрядцам дать хотя бы и в кредит,

В приданное подсунуть там, где женят.

Суровая упёртость кержаков,

Белокриницкое двуперстье до упора;

И древлеправославные идут лишь на рожон,

За букву «И» так на расправу скоры.

Уметь себя легонько осмеять,

Весёлым вариантом размочалить;

Скажи: «Для шутки избери меня» –

Что крупное – оно не размельчает.

Как страшно изуверство самосвятов,

Сверканье злобных помутневших глаз,

Лет триста мнут двумя перстами слякоть,

Выискивают в недругах соблазн.

Ужасна староверческая мрачность,

С устатку рюмочки и наважденье бражки.

Лет триста простояли на карачках,

В своём кругу геройствуя, куражась.

Не отрицайте юмора на пользу -

Разрядку в отупелую упёртость,

Красиво, умно, не староверски-плоско

В недомозгованное тыкая двупёрстно.

На что суров пророк был Илия,

Но даже он смеялся над жрецами.

Он искромётным юмором пытался повлиять

На искры староверов от кресала.

Не под запретом тихо улыбнуться,

Не под сукном пусть заржавеет юмор.

Будь жаворонком, не превратись же в гуся,

Где эпитафия: «От мрачности он умер». 11.3.05. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

 Как страшно.doc

 

Как страшно, мысленно представить – без Христа,

Без Слова Божия оставленным случилось...

Я мог быть ханом, во дворцах блистать,

Гаремом тешиться, где сотни гурий милых.

Мог в медицине оставлять следы,

В поэзию уткнуться к лизоблюдам.

Но без Христа, без Библии, её святой воды,

Засох бы в одиночестве прилюдно.

Свою греховность не осознавать,

Надеяться на жертву из баранов,

При случае с геройством в газават,

И жертвовать на украшенье храмов.

Случалось же такое в христианстве

По милости безжалостных монахов,

До пены спорили, куда прижаты пальцы,

К какому стилю прислонилась Пасха.

Не приведи, Господь, и Матерь Назорея!

Тупел и жировал бы в копоти и в дыме,

И крестные ходы не почитал за бремя,

Христа и не заметил бы, с Его иконой – мимо.

В последних размышленьях при кончине

Сугубо всматриваюсь в новое рожденье.

Гордился бы добытым как-то чином,

Не знал, как наг и кто меня оденет.

И дрожь испуга увенчала поиск

Чего-то высшего, надежды на бессмертье;

Тьма прошлого внезапно откололась,

И святость вечности открыла настежь двери.

Господь Христос! Сладчайший Иисус!

Твой выбор пал на грешного, в пороках.

Сосуд мой вычисти, Твоим он будет пусть,

Прости, что даже здесь не так и ненароком.

Душа воскресшая с Христом заговорила,

Открыла прошлое без пошлых извинений.

И скрылись изверги, страшилища и рыла,

«Осанной», «аллилуией» заменил все пенья.      07.06.07. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

 Как счастлив я.doc

 

Как счастлив я, осознаю не сразу –

Возвышенные чувства в нас не постоянны;

Не может быть всегда один лишь праздник, –

В виду имею трезвость, а не пьянство.

Кто может похвалиться, что счастлив он

Не день не два, десятилетья кряду?

Свободу славят в Иерусалиме,

Улыбки нет нужды отныне прятать.

Свободой бредили прапрадеды в окопах,

Они моложе нас в тогдашних сварах;

Там полковой какой-то бледный попик

Заагитировал на смерть совсем не старых.

Иным понятием – Евангельским, живым

Наш разум осиян и осчастливлен;

О миролюбии Христа заговорим,

Да не падёт на нас содомский ливень.

Как счастлив тот, кто с Богом примирился –

Через Христову кровь воспринят сыном.

Откорректированы Божьим Духом мысли,

Огонь любви в огне да не остынет.

Рабы счастливы лишь при полном рабстве,

Когда им ни за что не отвечать;

В грехи не впасть – рабы на то горазды,

И устоять под пыткой палача.

За счастьем нам не стоило б гоняться,

Когда мир Божий сохранился в сердце.

Счастливы под охраною ягнята,

К ним не приблизится в ночи волчара серый.

Жена неплодная, родивши, воссмеётся,

И сыновьями обрамится стол;

Из дочерей столпы словной кости,

Но без Христа от счастья будет ноль.

Как счастлив я, бумагу испещряя,

Глубоким утром, – пусть же горе спит.

Пройду над бездною, у пропасти по краю,

А свалится туда насильник и бандит.         26.03.07. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

 

 Как только дело к пятнице подходит.doc