Суперсимметрия - многополярность

Если же в природе имеется суперсимметрия, то число фундаментальных частиц, как минимум, удваивается, то есть каждому лептону, кварку и калибровочному бозону необходимо поставить в соответствие частицу-суперпартнера.

Отмечу, что гипотетическая «суперсимметрия» и есть многополярность. Однако физикам придётся отказаться от приверженности двухполярным зарядам (полярностям). Например, в трёхполярных взаимодействиях нет «положительных» и «отрицательных» зарядов.

В трёхполярном пространстве для объектов ℮^a, ℮^b, ℮^c будет естественным отношение

℮^a + ℮^b + ℮c = φ, где φ – объект, не имеющий ни одной из перечисленных полярностей (заряда). Соответственно ℮^a + φ = ℮^a, ℮^b + φ = ℮^b, ℮^c + φ = ℮^c, φ + φ = φ. Последнее выражение очень созвучно с Теорией Относительности, где для скорости света с + с = с.

Получается некоторый парадокс, когда «родитель» сам становится результатом своего следствия.

Что означает физическая сторона таких явлений?

Если есть пространство локально ограничено условиями полярностей a, b, c, то, как поведёт себя попавший туда поляризованный объект ℮^c? В двухполярном пространстве, например, объект ℮^–, то есть электрон притянется к полярности +.

Эксперименты показали, что объект ℮^c единовременно будет в полярности a и b.

Из этого следует, что пространство «искривляется» так, что время на перемещение объекта ℮^c из a в b равно нулю. Такое же наблюдается и, к примеру, в пяти, семи, девяти, одиннадцати и прочего числа полярностей.

Таким образом, «суперсимметрия» вовсе не полагает всего лишь «добавки» к имеющимся двухполярным микрочастицам.

Более того, нужно ли в многополярности уравнение Шрёдингера, если даже в трёхполярности объект пребывает одновременно в двух точках пространства? Кстати, уравнением Шрёдингера не описать трёх, пяти и прочего числа полярностей пространства! Четырёхполярность, в которой есть комплексные сопряженные i и – i, может присутствовать только в пространствах кратных четырём.

Уверены ли физики, что известный в настоящее время уровень материи наиболее фундаментален, а кварки, лептоны и калибровочные бозоны не являются составными? Нет, не уверены. Существуют теоретические модели, в которых вводятся еще более фундаментальные и элементарные структуры. Например, лептокварки, суперструны или браны. Но ни одна из этих моделей не имеет экспериментального подтверждения.

Все сказанное выше с позиции многополярности может вызвать вопрос: «Ну, что здесь сложного? Шесть лептонов, шесть кварков, двенадцать (восемь глюонов, фотон, W⁺, W^- и Z⁰) калибровочных бозонов. Этакую малость изучают более сотни лет многие тысячи людей. Не бесплатно изучают! Современные эксперименты над элементарными частицами обходятся в десятки миллионов долларов ежегодно... каждый».

При изучении мира элементарных частиц человеку не помогут ни зрение, ни слух, ни обоняние, ни осязание. Физик может исследовать микромир только при помощи макроскопических приборов. Наша физиология не оставляет иного выбора. Но что значит, исследовать микромир при помощи макроприборов? Если призвать на помощь аналогию, то это, примерно, тоже самое что играть на гитаре при помощи карьерных экскаваторов. Современные ускорители и современные детекторы – это «карьерные экскаваторы микроскопической гитары». Они перелопачивают миллионы событий, закодированных в сотнях миллионов сигналов измерительной аппаратуры, с целью найти всего пять или десять событий, способных дать новую информацию о взаимодействиях элементарных частиц.

А почему физики вообще уверены в реальности существования фундаментальных частиц, в реальности их удивительных квантовых свойств? Почему не предполагают многополярные пространства в виде полей? Вдруг это всего лишь плод фантазии линейного ума или следствие грубости двухполярных приборов, которыми ученые пытаются изучать столь тонкие вещи как микрочастицы? Более того, возможно физики вообще некорректно представляют микромир и, в результате подобного некорректного понимания, возникла квантовая теория с ее примитивным, но сложным, математическим аппаратом и интерпретациями? Подобные вопросы уместно ставить теперь, когда появилась многополярность.

Много шума из ничего