Комитеты и совещания – на каждом форуме в интернете.

Правильно устроенный комитет состоит из пяти человек: один работает, трое его морально поддерживают, а пятый зачитывает интересные выдержки из газет. Из книги Э. Маккензи «14 000 фраз...»

Проект будет одобрен лишь в том случае, если никого из членов комиссии нельзя будет обвинить за провал, зато при успехе все смогут претендовать на поощрение. «Правило Роджерса»

«Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, а не послал вместо него комитет». Надпись на стене церкви в Бентоне, штат Висконсин

Длительность дебатов обратно пропорциональна сложности обсуждаемого предмета. Если предмет прост и понятен каждому, дебаты могут длиться почти бесконечно. Роберт Ноулз

Пустяковые вопросы занимают больше времени, потому что все члены комиссии разбираются в них лучше, чем в серьезных вопросах. «4-й постулат Штайнера»

Любая комиссия способна принять решение более глупое, чем любой из ее членов. «Закон Коблица»

Совещания не родили ни одной великой мысли, но похоронили некоторое число идиотских. Фрэнсис Скотт Фицджеральд (1896—1940), американский писатель

Если проблема требует множества совещаний, они в конце концов станут важнее самой проблемы. «Закон Хендриксона»

Эффективность совещания обратно пропорциональна числу участников и затраченному времени. «Закон Оулда и Кана»

Чем больше людей участвует в чем бы то ни было, тем больше снижается уровень их интеллекта. «Второй закон Хуареса»

 

ГОСУДАРСТВО1 ВЛАСТЬ1 РОДИНА1 ОТЕЧЕСТВО1 НАЦИЯ1 ПАТРИОТИЗМ1 ОППОЗИЦИЯ1 национализ1

Ницше Фридрих - О новом кумире

НИЦШЕ: "Туда, где оканчивается государство, - туда смотрите, мои братья! Разве вы не видите радугу и мосты, ведущие к сверхчеловеку?"

Кое-где существуют еще народы и стада, но не у нас, мои братья: у нас есть государства.

Государство? Что это такое? Теперь слушайте меня, ибо теперь я скажу вам свое слово о смерти народов.

Государством называется самое холодное из всех холодных чудовищ. Холодно лжет оно; и эта ложь ползет из уст его: «Я, государство, составляю народ».

Это - ложь! Созидателями были те, кто создали народы и дали им веру и любовь: так служили они жизни.

Разрушители - это те, кто ставит ловушки для многих и называет их государством: [45] они навесили им меч и навязали им сотни желаний.

Если где еще существует народ - не понимает он государства и ненавидит его, как дурной глаз и нарушение обычаев и прав.

Это знамение даю я вам - каждый народ говорит на своем языке о добре и зле: этого языка не понимает сосед. Свой язык обрел он себе в обычаях и правах.

Но государство лжет на всех языках о добре и зле; и что оно говорит, оно лжет. - и что есть у него, оно украло.

Все в нем обман: крадеными зубами кусает оно, зубастое. Обман - даже внутренности его.

Смешение языков в добре и зле: это знамение даю я вам как знамение государства. Поистине, волю к смерти означает это знамение! Поистине, оно подмигивает проповедникам смерти!

Рождается слишком много людей: для лишних изобретено государство!

Смотрите, как оно их привлекает к себе, это многое множество! Как оно их душит, жует и пережевывает!

«На земле нет ничего больше меня: я упорядочивающий перст божий» - так рычит чудовище. И не только длинноухие и близорукие опускаются на колени!

Ах, даже, вам. великие души, нашептывает оно свою мрачную ложь! Ах, оно угадывает богатые сердца, охотно себя расточающие!

Ах, даже вас угадывает оно, вы, победители старого бога! Вы устали в борьбе, и теперь ваша усталость служит новому кумиру!

Героев и честных людей хотел бы он уставить вокруг себя, новый кумир! Оно любит греться в солнечном сиянии чистой совести - холодное чудовище!

Все готов дать вам, если вы поклонитесь ему, новый кумир: так покупает он себе блеск вашей добродетели и взор ваших гордых очей. [46]

Приманить хочет он вас, вы, многое множество! И вот изобретена была адская штука, конь смерти, бряцающий сбруей божеских почестей!

Да, изобретена была смерть для многих, но она прославляет самое себя как жизнь: поистине, сердечная услуга всем проповедникам смерти!

Государством зову я, где все вместе пьют яд, хорошие и дурные: государством, где все теряют самих себя, хорошие и дурные: государством, где медленное самоубийство всех - называется «жизнью».

Посмотрите же на этих лишних людей! Они крадут произведения изобретателей и сокровища мудрецов: культурой называют они свою кражу - и все обращается у них в болезнь и несчастье!

Посмотрите же на этих лишних людей! Они всегда больны, они изливают свою желчь и называют это газетой. Они проглатывают друг друга и никогда не могут переварить.

Посмотрите же на этих лишних людей! Богатства приобретают они и делаются от этого беднее. Власти хотят они, и прежде всего рычага власти - много денег, - эти бессильные!

Посмотрите, как лезут они, эти проворные обезьяны! Они лезут друг на друга и потому срываются в грязь и в пропасть.

Все они хотят достичь трона: безумие их в том, будто счастье восседает на троне! Часто грязь восседает на троне - и также часто - трон на грязи.

По-моему, все они безумцы, карабкающиеся обезьяны и находящиеся в бреду. По-моему, дурным запахом несет от их кумира, холодного чудовища: по-моему, дурным запахом несет от всех этих служителей кумира.

Мои братья, разве хотите вы задохнуться в чаду их ртов и желаний! Скорее разбейте окна и прыгайте вон!

Избегайте же дурного запаха! Сторонитесь идолопоклонства лишних людей! [47]

Избегайте же дурного запаха! Сторонитесь дыма этих человеческих жертв!

Свободною стоит для великих душ и теперь еще земля. Свободных много еще мест для одиноких и для тех, кто живет вдвоем, где веет благоухание тихих морей.

Еще свободной стоит для великих душ свободная жизнь. Поистине, кто владеет малым, тем меньше другие будут владеть им: хвала малой бедности!

Там, где оканчивается государство, начинается впервые человек, который не есть лишний: там начинается песнь тех, кто необходим, мелодия единожды существующая и невозвратная.

Туда, где оканчивается государство, - туда смотрите, мои братья! Разве вы не видите радугу и мосты, ведущие к сверхчеловеку? - Так говорил Заратустра.

 

Государство есть машина для угнетения одного класса другим. Владимир Ленин (1870—1924), вождь большевизма

Государства – самые холодные из чудовищ. Фридрих Ницше (1844—1900), немецкий философ