Шестьдесят пятый день в мире Содома, вечер

Заброшенный город в Высоком Лесу

Ася, она же Асель Субботина, она же «Матильда»

Ух ты, ну и жизнь пошла в последнее время, только успевай вертеть головой. Посмотрите налево, там наши дикие советские предки, которые жили еще задолго до моего рождения и не знают, что такое мобильный телефон, персональный компьютер, интернет и прочие достижения цивилизации. Серегин их тоже не особо уважает, называет их поколением, просравшим Страну – вот именно так, страну с большой буквы, но при этом считает, что если к ним приложить руки и немного обтесать, то толк непременно выйдет. А вот их старшие начальники – они уж точно безнадежны. Но я этого еще не понимаю. Я пока еще всего лишь маленькая девочка, которая старается держать глаза и уши открытыми, а рот, наоборот, закрытым.

В то же время, если посмотреть прямо, то есть уже направо, то можно увидеть инверсионный след от пронесшейся мимо банды юных амазонских школьниц-гимнасисток, которых исключили из ихней школы за мелкие проказы и неугомонное поведение, а там это кончается печально. Если родственники исключенной девчонки не могут выплатить гимнасии долги за обучение, то ее продают в рабство. Мальчишки там вообще второй сорт, и даже не учатся в школе. Считается, что мужчина у амазонок годен только для одного, но мне об этом одном знать пока преждевременно. Мала еще. А я знаю. Кто ж не знает, откуда дети берутся? Хотя, вру – есть такие. Помнится, в школе я с одной «домашней» девочкой разговаривала, так она аж расплакалась, пытаясь доказать мне, что дети получаются от поцелуев, а то, чем занимаются плохие дяди и тети – это гадость, и порядочные люди этого не делают. Как же я над ней смеялась!

Так вот, Серегин выкупил у храмов этих как бы бесполезных девчонок и начал учить их на разведчиц, связисток и прочих нужных нам людей.

Кстати, все девочки в этом отряде примерно моего возраста в одиннадцать-тринадцать лет, и я с ними даже немного подружилась. Они все классные! Настоящие дикие оторвы. Тел – она, конечно, тоже оторва, но она все-таки деммка, а тут свои, человеческие девки, с которыми можно побеситься и посплетничать. Правда, пока они по-русски говорят не очень, но и я тоже не забыла латынь и могу с ними немного потрепаться о нашем, о девчачьем. Только «классная» у них слишком строгая, потому что это дикая лилитка по имени госпожа Ланг. Она черная, высокая и худая как палка. А еще у нее на теле везде есть такая клевая татуировка, которая делает ее похожей на длинную, стройную и очень опасную ядовитую змею. Сначала я тоже хотела сделать себе такую татуировку, но потом подумала, что это ни к чему, потому что один раз ты ее делаешь, а потом фиг от нее отделаешься. Быть может, лучше попросить Димку сделать мне такие же острые уши, как у лилиток или, может, ну нафиг и их?

А еще мы ходим в библиотеку. Она, конечно только для военных, но мы теперь тоже слышали Призыв, и капитан Серегин взаправду взял нас на службу посыльными, потому что все равно нас не удержишь, и папы с мамой, к которым нас можно отправить, тут тоже нет. Библиотекарь Ольга Васильевна сначала нас немного боялась – в смысле боялась, что мы начнем рвать книги – но мы все же не такие дикие и никаких книг рвать не собирались, а Димка своей магией даже вылечил несколько совсем старых книжек, которым было плохо, плохо, совсем плохо, после чего мы в библиотеке стали самыми желанными гостями. Я даже не думала, что после всех наших приключений просто почитать книжку окажется таким большим удовольствием. Особенно мне почему-то понравились книжки про героев-пионеров, воевавших в партизанских отрядах, и потом я даже долго плакала из-за этих книжек, потому что узнала, что все эти герои, мальчики и девочки – все погибли, потому что их убили фашисты или наши предатели – дерьмократы и либерасты.

Но ведь Серегин же не позволит, чтобы нас убили! Он же настоящий бог войны – великий и ужасный, уничтоживший херра Тойфеля и пленивший Зевсия, с которым даже Кибела разговаривает очень вежливо, и в которого втайне влюблена сама Афина. А еще задается и делает вид, что гордая. Да если бы Серегин только поманил ее пальцем, то побежала бы за ним эта Афина как миленькая, никуда бы не делась. Артемида же побежала, и даже без всяких надежд на взаимность, лишь бы быть поближе к своему «предмету». Кто такие против Серегина фашисты? Тьфу на них и растереть вместе с их гадским Гитлером.

А еще мы рассказываем Ольге Васильевне о наших приключениях с самого первого дня по самое сегодня. Все рассказываем, про местных фашистов-тевтонов, про сожженный поселок, который освободили наши солдаты, про бой в ущелье и про то, как наши переделывали Гретхен, которую сперва немного ранили и взяли в плен. Потом мы рассказывали про штурмоносец, Елизавету Дмитриевну, и другие миры, на что Ольга Васильевна сказала, что если миров действительно больше одного, то значит их очень много.

К сожалению, ни в храме Вечного Огня, ни при штурме логова херра Тойфеля, ни когда Кобра замочила Посейдона, мы не присутствовали, и рассказать об этом тоже могли только с чужих слов. Зато как Агния мочила своим мечом Аполлонуса, напавшего на Анну Сергеевну, мы видели во всех подробностях. И поделом этому Аполлонусу! Сначала он напал на Серегина и огреб от него по самое не хочу. Потом решил, что если Серегин для него слишком крутой, то надо наехать на самого слабого из нашей команды, и тут опять просчитался, на этот раз фатально. Агния тоже оказалась крутой, как-никак дочь самой Кибелы. Кто наших обидит – тот трех дней не проживет.

Конечно, рассказывала в основном я, и еще немного Митька, потому что Димке всегда некогда, а Янка у нас очень сильно стесняется при посторонних. Когда мы рассказывали эти истории, то в библиотеке успела собраться целая толпа, которая нас слушала. Там и солдаты из полка в увольнении, и офицеры, а также даже некоторые лилитки и «волчицы», которые ходят в библиотеку учиться читать по-русски, и Ольга Васильевна с ними занимается как с первоклашками. Она-то нам и сказала, что если бы о наших приключениях написали книжку, то и Дюма и Жуль Верн нервно курили бы в сторонке. Ну да, тут и без Жуля Верна тесно, мы и сами хорошие писатели. Вот возьмем и напишем книжку о наших общих приключениях, и назовем ее «Туда и обратно. Путешествие капитана Серегина и его друзей в подвалы Мироздания и возвращение их обратно в Верхние Миры». Но Ольга Васильевна сказала, что для того, чтобы написать хорошую книжку, мало будет знать интересные истории, надо еще очень много учиться, сперва в школе, а потом и в институте, иначе ничего не получится. Ну, это она зря, у нас и так все получится. Вот только открою в себе магический талант к литературе – так сразу сяду писать книжку.

* * *

Тогда же и там же

Библиотекарь Ольга Васильевна Потапова

Сначала новая жизнь казалась мне страшным сном, бесконечным ужасом, который обязательно должен был закончиться ужасным концом. И так два месяца подряд каждый день становилось все хуже и хуже. Мой Саша все эти дни клял себя и начальство за то, что позволил мне поехать с полком, а не оставил в военном городке вместе с остальными семьями офицеров, которые должны были приехать к новому месту дислокации полка позже. Да, так получилось, и теперь уже ничего не изменишь! Мужа и так должны были переводить в Союз, поэтому контейнер с нашими вещами уже уехал к маме, да и наши дети с лета тоже остались у бабушки, и меня, собственно, в военном городке уже не держало. Так что влипла я в эту историю вполне закономерно. Решила проехать вместе с эшелоном, для того чтобы сэкономить на билетах, и на тебе – вместе со всеми попала в настоящий кошмар.

Мы уже думали, что завтра-послезавтра рухнут последние остатки дисциплины и в полку начнется самая настоящая анархия – и тут на горизонте, как призраки надежды, появились люди капитана Серегина. С первого взгляда было понятно то, что окружившие наш лагерь бой-бабы, которые сами себя называют воительницами, были одеты отнюдь не в нашу форму, но их одежда и доспехи очень походили на обмундирование наших солдат, и поэтому вызывали определенное доверие. Кроме того, наше положение дошло до крайней точки отчаяния, а окружившая нас армия вооруженных женщин вела себя очень осторожно и не совершала никаких враждебных движений. Потом в дело вступил сам Серегин – и наш полк пал к нему в руки как чуть подгнившая перезрелая груша. У страшной сказки оказался вполне счастливый конец.

Так мы попали в еще один мир, полный высоченными лесами, деревья в которых благоухают благовониями. Сказочный заброшенный, а точнее зачарованный, город посреди этих лесов и целая армия странных существ женского пола, преданно служащих таинственному хозяину этого места, в женах у которого была самая настоящая княгиня древнего рода. Короче, нас подобрали, обогрели, накормили и включили в состав частной военной компании, которая, как я поняла, принадлежит лично самому Серегину, а отчет за ее использование он держит только перед Небесным Отцом, то есть ни перед кем. Аллес капут, как любит говорить мой муж.

И вот сегодня, когда девочка Ася, делая круглые глаза, начала рассказывать эту историю с самого начала, я сразу же поняла, что это тоже была сказка, и тоже страшная. Чудовище, которое затянуло воспитательницу пионерского лагеря и детей в иной мир, и отец Александр, который изгоняет его дарованной ему божественной силой. Откровения отца Александра и обретение мальчиком Димой магических способностей, камень Кибелы, ужас средневекового фашизмо-сатанизма и первая встреча с одним из местных богов, Гермесием. Врун, болтун, и хохотун, как сказал про него мальчик Митя.

Чем дальше я слушала эту увлекательную историю, тем больше понимала, чем Серегин отличается от нашего подполковника Седова. Серегин не стал сидеть на месте, ожидая неведомо чего неведомо от кого, а принялся прорываться во внешний мир; и каждый его шаг, каждый бой с врагами, каждая встреча с местными богами делали его сильнее, умнее и могущественнее. Одну за другой Серегин решал возникающие перед ним задачи, получив сперва статус богоравного героя, потом богочеловека, а в самом конце и бога войны. А наш подполковник Седов окопался на вершине холма и ждал указаний от начальства, не решаясь взять на себя ответственность за самостоятельные действия, будто забыл о русской поговорке, что под лежащий камень вода не течет. Так и получилось, что когда они встретились, то младший по званию оказался спасителем, а старший, у которого всего было неизмеримо больше – спасаемым.

И тут я услышала в своей голове чей-то гулкий басящий голос – именно что в голове, потому что поблизости от меня сейчас не было ни одного мужчины, все посетители библиотеки сидели за столами и чинно читали книги.

– Что касается вашего подполковника Седова, вы не совсем правы, уважаемая Ольга Васильевна, – произнес неизвестный, – не стоит винить человека в пассивности, если его никогда не учили действовать самостоятельно, и даже более того, при каждом удобном случае били по рукам. Ругать его будет несправедливо с вашей стороны. Кроме того, все вы, и в полку и в стране, подверглись враждебной магической обработке, иначе еще называемой порчей. Первое, что Серегин сделал перед встречей с вами – снял эти враждебные заклинания, выбросив порожденных ими сущностей во тьму внешнюю…

Я всю жизнь была правильной советской девушкой, комсомолкой и далекой от всякой мистики атеисткой, но этот гулкий голос, громыхающий прямо у меня в голове, заставлял мои волосы непроизвольно вставать дыбом. На всякий случай я заглянула под стол, но там, кроме моих ног, ничего не было.

– Холодно, уважаемая Ольга Васильевна, – усмехнулся голос, – и вообще, нет занятия более дурацкого, чем искать черную кошку в темной комнате, особенно если эта кошка не хочет с вами встречаться. А я-то считал вас гораздо умнее…

– Кто вы такой и почему обратились именно ко мне? – дрожащим голосом прошептала я, прикрыв глаза.

– Вы можете звать меня Отцом или, если хотите, Небесным Отцом, потому что это имя нравится мне больше многих иных – устало произнес голос, – а к вам я обратился потому, что вы единственная из попавших в эту историю ваших современников относительно свободны и не зашорены в своих мнениях и впечатлениях. Ваши товарищи офицеры при взгляде со стороны выглядят, как узкоспециализированные люди-функции, предназначенные для совершения строго определенных действий, а солдаты – это только покорный материал для их обработки. А мне нужен был какой-то независимый человек вроде вас, чей свежий взгляд должен помочь мне разобраться с ситуацией. Вы правильно подумали, что Серегин отчитывается только передо мной, и больше его ничего не сдерживает, и это очень опасно. У отца Александра, который является здесь моим официальным представителем, тоже уже есть сложившаяся система взглядов на все происходящее. Глаз у него замылен сиюминутными проблемами, а это значит, что добро может превратиться в зло, а он этого и не заметит. Вам я предлагаю стать этаким внештатным корреспондентом, время от времени беседующим с людьми и анализирующим сложившуюся ситуацию с человеческой точки зрения. Вы согласны?

– Хорошо, – прошептала я, – я согласна. А сейчас оставьте меня, пожалуйста, мне нужно как следует все обдумать.

Едва только я произнесла эти слова, как в моей голове что-то щелкнуло и раздались короткие гудки, как будто тот, кто назвал себя Отцом, беседовал со мной по телефону.

* * *