Глава XXXIV. Ради незаконной клятвы обвинять всю церковь в еретичестве, а тем более отделяться от церкви – нельзя

 

I. Папа «Виктор видя иных всех церквей великое согласие, а единых Асийских епископов упорных, клятве предаде их, и от соединения и общения церкви святыя отсече. Сей клятве мнози противусташа, якоже Ириней святый Лугдунский епископ, и зело поношаху Виктору о сем, яко толь многих епископов дерзнул от церкви отлучити, ихже, прежде его бывшии папы, неотлучахуся ради онаго стерпимаго разнствия, мира и любве общия неразрываху» (Баротий, лето 198, ч. 2–3).

 

б) «Бе в церквах восточных немалый непокой о дни празднества пасхи, аще и древнее, но не отверженное сомнение. Ибо в Киликии, в Сирии и Месопотамии, со иудеями праздноваху, нерадяще о древнем Виктора папы уставлении» (Лето 324-е, ч. 22-е).

 

в) «В Малой Азии весьма многие издревле совершали правдник Пасхи в четырнадцатый день, не обращая внимания, был ли то день субботний, – и, поступая таким образом, никогда не отделялись от христиан, совершавших этот праздник иначе, пока римский епископ Виктор, по неумеренной ревности, не послал отлучения всем христианам Азии, праздновавшим пасху в четырнадцатый день. За это однакож епископ Гальского города Лугдуна (Лиона), Ириней, сильно порицал Виктора в своем послании» (Ц. История Сократа, 426 стр.)..

 

г) «Отлучал от церкви Виктор, папа Римский, епископы Асиятския... Но они на то его отлучение, яко безумное, небрегоша... Дерзновение Поликратово Божий Иероним хвалит, а дерзость Викторову Божий Ириней хулит» (кн. о Вере л. 199 и об.).

 

Примечание. Но никто Виктора не считал еретиком, тем паче не отделялся от церкви, а все пребывали в мире и любви в православ. церкви.

 

II. Благочестивый папа Лев, с клятвой, воспретил православным обращаться на восток с молитвой: «А понеже древний обычай церковный бе и есть на восток солнца молитися. В то время, ради сих манихеев, возбрани Лев на восток солнца обращатися молящимся, бояся дабы прикладом оных мерзостных идолопоклонства коего-либо не творили» (Бароний, лето 458-е; числа 1–2).

 

А св. Василий Вел. в 91 правиле пишет: «Из сохраненных в церкви догматов и проповеданий, некоторые мы имеем от письменного наставления, а некоторые приняли от Апостольского предания, по преемству в тайне, и те и другие имеют едину и ту же силу для благочестия. И сему не воспрекословит никто, хотя мало сведущий в установлениях церковных. Ибо аще предпримем отвергати неписанные обычаи, аки не великую имеющие силу, – то неприметно повредим Евангелию в главных предметах, или паче сократим проповедь в единое имя без самыя вещи. Например, прежде всего упомяну о первом и самом общем, чтобы уповающие на имя Господа нашего Иисуса Христа, знаменались образом креста, – кто учил сему писанием? К востоку обращатися в молитве, какое писание нас научило»? (См. Полн. Кормч. стр. 427–428).

 

III. Св. Халкидонский собор 7 правилом определяет предавать анафеме монахов и клириков, вступающих в воинскую службу: «Вчиненным единожды в клир, и монахам, определили мы не вступати ни в воинскую службу ни в мирский чин: иначе дерзнувших на сие... предавати анафеме». А что говорит Вальсамон – словами св. И. Златоуста по поводу этих клятв и Матвей Властарь – см. выписку в гл. 32, стр. 273–274. –А пр. Серий Радонежский, благословляя В. Кн. Димитрия Иоанновича на битву с Мамаем, «назначил Димитрию в сподвижники двух иноков – даже схимников» (см. Ист. Р. Ц. Филарета, период 2-й; по изд. 1888 г. § 5, стр. 25–26).

 

IV. Патриарх Иоасаф чин священнического погребения признал происшедшим от еретика Еремея, попа Болгарского, и исключил этот чин из Потребника, а патриарх Иосиф внес снова: «А поповское погребение оставлено, по повелению великого господина святейшего Иоасафа патриарха московского и всея руси; потому, что то погребение учинено от еретика Еремея попа болгарского... и того ради положено зде в сей книзе погребати священников мирским погребением и никто же о сем да соблазняется» (Потребн. Иоасафа, л. 301 об.).

 

V. «Патриарх Филарет об Уставе, напечатанном в 1610 г., отозвался, что «Устав сей печатал Троице-Сергиева монастыря крылошанин черный, вор и бражник, Логин... без благословения патриарха Гермогена и всего освященного собора, и многие в тех Уставах статьи напечатаны не по Апостольскому и не по отеческому преданию, своим самовольством», и указом в июле 1633 г. приказал отобрать этот Устав и сжечь, что и было исполнено. А между тем этот Устав, как оказалось и что видно из предисловия к нему, был издан с одобрения и бдагословения «крайнего святителя отца отцем Кир Ермогена, патриарха Московского, по совету всего освященного собора». Издание сего Устава в предисловии названо «делом пречестным, святым и свышесходящим дарованием небесным» («Церк. Устав.» – Мансветова. М., 1885 г., стр. 313).

 

б) «Гораздо строже поступал он (п. Филарет) с церковным Уставом, напечатанным в 1610 г. и употреблявшимся уже более 20 лет, в том числе более десяти при нем самом. В июле 1633 г. он издал окружную грамоту, которою приказывал отобрать экземпляры этого устава из всех церквей и монастырей России и прислать в Москву для сожжения, по той причине, как объяснялось в грамоте, что «ти уставы печатал вор, бражник, чернец Логин, без благословения святейшего Ермогена, патриарха Московского и всея Руси, и всего священного собора, и многие в тех уставах статьи напечатаны не по Апостольскому и не по отеческому преданию, своим самовольством». Устав действительно был отобран и сожжен. Но некоторые его экземпляры уцелели доселе. И что же сказывается? В предисловии к книге прямо сказано, что она благословена в свидетельствована патриархом Гермогеном» (См. Ист. Рус. Церкви м. Макария, т. XI, стр. 47).

 

VI. «Епископы онии, иже у Дуба, наложиша много клевет на св. Иоанна (Златоустаго), осудиша его, и от епископства низложиша, и кесарю возвестиша, дабы его силой изгнал, еже и бысть тако» (Бароний, лето 403, числ. 5-е).

 

б) «Епископы собрались в одном предместии Халкидона, которое называлось Дуб, и тотчас послали звать Иоанна для оправдания в возносимых на него обвинениях... Но так как Иоанн, в своих судьях видя врагов, устранял их от суда и требовал собора вселенского, то и не шел пред этот суд. Епископы же, не обратив на то внимания, звали его еще четыре раза, и когда он при всем том не хотел идти и повторял одно и тоже, осудили его и низложили» (Ц. Ист. Сократа, стр. 484–486).

 

в) «Всех подававших голоса (против Иоанна Злат.) было (на соборе при «Дубе») 45 вместо 36, присутствовавших при открытии заседанья. Число их постепенно увеличивалось прибывшими вновь епископами и перебежчиками из Константинополя. Златоуст был приговорен к низложению... Феофил издал против личности Златоуста гнусный пасквиль... Чтобы изобрести безумные обвинения..., он пользуется и Св. Писанием, почерпая оттуда странные формулы, проклятия, и оскорбления. По этому сочинению Иоанн был дьавол, слова которого текли грязным потоком в души слушателей, предатель на ряду с Иудой, и что, подобно тому, как сатана принимает вид святого ангела, Иоанн не был в действительности тем, чем казался; что он преследовал своих ближних с тою адскою злобою, которою был одержим Саул, и доводил до смерти служителей Бога и святых его. Златоуст здесь называется еще «скверным и развращенным, нечестивым в церкви перворожденных, преданным ярости власти властолюбия, и величающимся своим безумием; он отдал душу дьяволу, предавшись постыдному прелюбодеянию; его священнослужение было гнусно, его жертвы осквернены; он был враг человеческого рода и превосходил своими преступлениями дерзость разбойников»... Перо отказывается передавать такие гнусные оскорбления, и однакоже Иероним, в угоду патриарху Александрийскому, своему прежнему врагу, примирившись с ним по поводу оригенизма, имел слабость перевести на латинский язык этот гнусный пасквиль, чтобы сделать его известным на Западе: прискорбная слабость такого прекрасного и своенравного духа!.. Кирилл (св. Александрийский) был воспитан, своим дядей (Феофилом) в ненависти к имени Златоуста; он присутствовал на стороне дяди во время прений собора в Дубе... В своем письме к папе Иннокентию он называет Златоустого Иудой»... («Иоанн Златоуст и Евдоксия» Тьери, стр. 172, 423–424; 430 и 433).

 

Примечание. Но никто Феофила и Кирилла не считал еретиками, тем более св. церковь, и не отделялся, не творил из-за этого раскола. Правила Феофила приняты церковью и печатаются в Кормчей книге, а Кирилл признается святым.

 

VII. а) Акакия, патрирха Константинопольского, предавали проклятию папа Феликс и другие, но Акакий именуется православным и благочестивым, да и проклинавшие напрасно – не считались еретиками: «Феликс... созвав на собор епископов в Рим, устави послов ко кесарю послати, и писанием увещевати кесаря, чесо ради от веры святыя отступил, такоже и Акакия о сем наказати, яко защищение веры святыя остави, а к явным еретикам примесися... На том соборе Римском, на нем же бяху 462 епископи, низложен бысть со Антиохийского престола оный великий еретик Петр Гнафей... Той Календиона православного изгна из епископства Александрийского, помощью Акакиевою. Егда же возвратися на епископство... явися не токмо Евтихианин... но и Аполлинарист... К тому бе и Савеллианин: понеже Троице Святей, Отцу, и Сыну и Св. Духу, страдаше на кресте причиташе, сливая во единой ипостаси. И к трисвятому пению, пострадавый за ны, прилагая. О сем яве ко Акакию, защитнику своему писа. Иже не терпя его хулей собра в Константинополе собор, и оныя ереси его прокля. Обаче Феликс папа, на оном соборе Римском изверже его со престола и прокля» (Бароний, лето 483-е, числа 2, 3 и 5-е).

 

б) «Патр. Акакий на своем «постоянном соборе» одобрил сделанное антиохийским собором и предал анафеме Петра Гнафея, особенно за прибавление к трисвятому: «распныйся за ны»... Папа Феликс весною сего (484) года на Римском соборе произнес анафему на Петра Монга, а в июле и Акакия объявил отлученным от церковного общения» (Летопись Арсения, – лето 478 и 484).

 

Акакий в «Историческом списке епископов и патриархов Константинопольской церкви» – Мафы (по изд. 1862 г.) на стр. 21 и 22 (год 471) называется «православным и благочестивейшим».

 

VIII. Митрополит Даниил с собором 1525 года осудили препод. Максима Грека «как еретика, богодухновенные книги растлевающа, отлучили от причастия Св. Тайн, даже запретили ходить в церковь. В волоколамской темнице, куда бросили его, от дыма и сырости, от голода и оков, по временам доходил он до омертвения. Но здесь же явившийся ему ангел сказал: терпи, добрый старец! Сими муками избавишься вечных мук» (Ист. Филарета, период 3-й, изд. 1888 г., стр. 171–172).

 

б) «Московский великий князь (Василий Иванович), желая развестись со своею супругою, в 1524 г: требовал мнения епископов и клира; большинство одобрило желание князя, имея в виду неплодие жены, но иеромонах Максим Грек не одобрял сего и тем навлек на себя гнев великого князя. Враги Максима, в том числе и митрополит Даниил, воспользовались случаем и стали обвинять его в том, что он переводит и исправляет книги по своему разуму, искажает их и проч. В 1525 г. его, как еретика, осудили на темничное заключение в Волокаламск, откуда чрез шесть лет перевели в Тверской отрочь монастырь, а в 1551 г. дали ему ослабу» (Летопись Арсения, стр. 590).

 

Примечание: Но кто м. Даниила считал еретиком, и тем более всю Рус. церковь тогдашнего времени еретической?

 

IX. Митрополит Иона с собором, в июле 1618 г., незаконно осудили препод. Дионисия: «от церкви Божией и литургии служити отлучаем, да не священнодействует». Дионисия обвиняли в том, что «имя Святой Троицы велел в книгах марать и Духа Св. не исповедует, яко огнь есть»... Пока происходили совещанья собора, Дионисия держали под стражею, а в дни праздничные в кандалах водили по улицам Москвы. Народ кричал: «вон еретик! хочет вывесть огонь из мира», и бросал в него, чем попало. Преподобный покрытый рубищем, был весел, как младенец; он забавлялся с теми, которые толкали и били его. Потом в Новоспасской обители томили его в дыму на полатях и морили голодом» (Ист. Р. Ц. Филарета, период 4, стр. 208–209, изд. 1888 г.).

 

X. Папа Стефан предал клятве Киприана и отлучил от церкви всех тех, которые, в вопросе о чиноприеме еретиков, держались иного мнения. Чти о сем у Баронья лето 258-е (см. гл. 33, стр. 296). Самого Киприана Стефан «не постыдился прямо обозвать лжехристом, лжеапостолом и коварным делателем» (см. LXXI стр. предисл. к твор. св. Киприана по перв. изд. и соч. Молчанова «Св. Киприан Карфаг.» стр. 149).

 

XI. «Узнали мы, говорит Владимирский собор 1274 года, что русские люди держат еще обычай треклятых еллинов (кулачные бои): в божественные праздники творят некакия бесовские позорища, бьются дрекольями до самой смерти»... Сказав затем, что это бывает на укоризну Божьим праздникам и на досажденье Божьим церквам и самому Спасу нашему и заступнику, собор повелевает: «если кто окажется творящим таковое бесчинье после сих наших правил, то да будут прокляты в сей век и в будущий; если кто будет нашему законоположенью противиться, то от тех непринимать ни приношенья, то есть просфоры и кутьи, ни свечи, а когда умрут, то священники да не отпевают их и да не совершают по ним поминовенья и да не будут погребены они близ Божьей церкви; если который священник дерзнет что сотворити над ними, то да будет чужд своего сана» (Ист. Р. Ц. Голубинского, первая пол. II тома, стр. 75–76).

 

XII. а) «Аще бы клятва неправедная была, (христиане) ко иным епископам прибегаху, а клятвы и неправедной непрезираху» (Бароний, лето 412, число 4).

 

б) «Егда Флавиан, по смерти Мелетиеве, на оном епископстве поставлен бе, народ простый и мятежный наказоваше о том, яко на православных, иже при Павлине стояху, вопияше по торжищам и стогнам анафема, правоверных проклинающь, а неведущь, яко токмо единым апостолом, и тем, иже их места содержать, клясти лет есть, а не народу простому, и иным иже власти тоя по чину от Бога данныя не имут» (Бароний, лето 382, число 5).