Что могут сделать хорошие связи

 

К нам вновь присоединились господин Янцен и фрау Дитрих. Еще раз рассказываю всю историю с самого начала: Шрёдер‑старший готов после неудавшегося побега Хайнца Филлена предоставить в распоряжение «Тайной помощи» несколько тысяч марок. Шрёдер‑младший, находящийся здесь, желает убедиться, что предоставленная «Тайной помощи» сумма будет правильно использована.

Фрау Дитрих пытается немедленно и убедительно доказать, что вклад денег в их организацию дело верное.

– У нас с обвиняемыми самые тесные контакты. Не поверите, сколько раз фрау Лехерт и другие обвиняемые побывали у меня дома! И как часто мы навещали их. И сколько мы им уже дали денег. Мы рассматриваем это как свою обязанность, свой долг настоящих немцев.

– Если спросите меня, – добавляет господин Янцен, – как бы я поступил на месте подсудимых в той ситуации, в какой оказались они, отвечу: сделал бы то же самое. Они обязаны были выполнить приказ. Кроме того, они расправлялись всего лишь с евреями и уголовниками. Сегодня я поступил бы точно так же.

– Фрау Лехерт, – сказал я, – в предварительном заключении. Не будет ли в этих условиях особенно трудным оказать ей какую‑либо помощь?

– Теперь это как раз очень удобно, – подчеркивает фрау Дитрих. – Я бываю в тюрьме по меньшей мере раз в неделю, беседую с фрау Лехерт, вселяю в нее бодрость. А недавно, слава всевышнему, произошло вот что. Мне пришлось какое‑то время ждать, и я разговорилась с одним из тюремных надзирателей. Рассказываю ему, что была одной из руководительниц «Союза немецких девушек»^{1} и мечтаю о прошлом. И вдруг слышу, что надзиратель тоже состоял в молодежной организации «гитлерюгенд» [гитлеровской молодежной организации] и тот период был счастливейшим в его жизни. Какой приятнейший сюрприз для меня! Теперь, надеюсь, многое удастся провернуть.

Мы слушаем внимательно и с удивлением. Теперь время продемонстрировать, какое впечатление произвело это на нас.

– Передача денег в фонд «Тайной помощи» – дело, несомненно, верное, – говорю я, – это видно уже из того, что вы рассказали…

– Речь идет не только о бедных созданиях, обвиняемых по делу о Майданеке, – прерывает меня фрау Дитрих, – «Тайная помощь» опекает свыше пятидесяти военнопленных, все еще томящихся в тюрьмах. С ними у нас много хлопот, и мы благодарны за любую помощь. Не только за денежные пособия.

Раньше чем мы успеваем проявить интерес к дальнейшим аспектам деятельности «Тайной помощи», фрау Юргенс говорит:

– Такие молодые люди, как вы, могли бы быть крайне нам полезны. Ведь современные молодые люди в большинстве своем настолько испорчены воспитанием, что больше не ощущают себя немцами, и их ничуть не беспокоит судьба земляков, изнывающих в тюрьмах.

– О да, охотно, если бы могли быть чем‑либо полезными…

Господин Янцен достает из кармана куртки письмо.

– Через три недели состоится встреча лиц, обслуживающих «Тайную помощь». Поговорите с фрау Клюг, может быть, вы сможете принять участие в этой встрече. Она, безусловно, будет очень интересной.

С трудом сдерживаем охватившее нас волнение. Ни за что нельзя показать, как заинтересованы мы в такой встрече.

– Если такая возможность представится, обязательно придем. Я позвоню фрау Клюг.

Фрау Юргенс торопится. Мы вместе покидаем здание суда. Моя спутница нерешительно держит в руке толстый конверт.

– Это приглашения на встречу?

– Нет, нет, это написанные мною письма и ответы некоторых политических деятелей.

– О, интересно с ними ознакомиться.

– Пожалуйста, можете их взять. Они предназначались для фрау Кестерманн^{2}, но сегодня она не пришла. С этих материалов я сниму новые копии. Бесплатно… – И с таинственным видом шепчет: – Я могу снять сколько угодно копий. Мне бесплатно их делают в одном из банков.

Она замечает мое удивление.

– Да, я хорошо знакома с директором банка. Впрочем, прежнего директора этого банка Пуллена…

– Тот, кто теперь под судом за мошенничество?

– Да, его я знала еще лучше. – Она придвигается ближе и вся сияет. – Он дал нам пять тысяч марок. С тех пор прошло немало времени, тогда мы эти деньги хорошо использовали. Однако распрощаемся, мне направо. До свидания.

Проходит некоторое время, пока мы в состоянии «переварить» все, что рассказала фрау Юргенс: банкир Пуллен, западногерманский банк – щекотливая и серьезная ситуация! Если удастся доказать, что банк, официальное учреждение, активно поддерживает организацию, оказывающую помощь нацистам, разразится громкий скандал.

С любопытством рассматриваем содержимое оставленного фрау Юргенс конверта. Копии направленных прессе читательских писем, стихи, письма председателю суда, политическим деятелям. И несколько ответов, ознакомившись с которыми мы от удивления теряем дар речи.

Одно из писем касалось Леопольда Виндиша.

Во время второй мировой войны Виндиш, один из руководящих деятелей нацистской партии, был заместителем гебитскомиссара в городе Лиде в Белоруссии и активно участвовал в массовых расстрелах населения. Он не только отдавал приказы о расстрелах, но и лично их выполнял. В июле 1969 г. Виндиш был приговорен к пожизненному тюремному заключению. О его поведении на суде газета «Альгемайне цайтунг», выходящая в Майнце, писала 6 июля 1969 г.: «Когда представитель обвинения произносил заключительную речь, Виндиш демонстративно и вызывающе читал газету, прерывая выступление прокурора выкриками «Полнейшая чепуха». При этом он положил ноги на барьер, отделяющий скамью подсудимых от зала».

Матерые неонацисты Эрвин Шёнборн и Манфред Рёдер выступили в свое время в защиту Виндиша. Они написали угрожающее письмо премьер‑министру земли Рейнланд‑Пфальц Колю: Виндиш должен быть немедленно освобожден, в противном случае Колю придется опасаться за свою жизнь.

В фашистских взглядах Виндиша абсолютно ничего не изменилось. Известно, что с помощью верных людей он получал из США с доставкой прямо в тюремную камеру неонацистский журнал «Независимые известия» и даже газету «Боевой призыв национал‑социалистов».

По ходатайству одного из политических деятелей ФРГ Виндишу был предоставлен «отпуск».

Еще одно письмо показывает, насколько далеко простираются связи фрау Юргенс и «Тайной помощи». Цитируем послание западногерманского банка от 4 июля 1980 г. Секретарь директора банка Бернд Лютье писал:

«Глубокоуважаемая фрау Юргенс! Господин доктор Фёллиг передал мне Ваше адресованное ему послание. Банку хорошо известна Ваша полезная, плодотворная деятельность. Но мы в затруднительном положении, ибо не в состоянии дать положительный ответ на все многочисленные просьбы о помощи. Однако нам не хотелось бы ограничиться отказом, поэтому возобновлю сделанное ранее предложение способствовать изготовлению копий документов, необходимых Вам для работы. 6 августа я возвращаюсь из отпуска, и мы можем, если Вы примете мое предложение, поговорить об этом по телефону. С дружеским приветом Бернд Лютье».

Ниже проставлены даты, когда фрау Юргенс воспользовалась предложением банка, например 25 августа, 4 и 8 сентября 1980 г. Среди материалов, копии с которых были сняты в банке, – угрожающие письма судье Богену на процессе о преступлениях в Майданеке. В одном из них говорится: «Теперь Вам предоставлена возможность противостоять давлению коммунистов. Это наш долг, и это в вашей власти. Ваше имя также войдет в историю».

Или в другом месте: «Этот подлый процесс о Майданеке заставит относиться к евреям с еще большей ненавистью».

Во многих письмах обливают грязью антифашистку Беату Кларсфельд, называя ее «террористкой», и одновременно требуют свободы военному преступнику Рудольфу Гессу.

Со всех этих документов легко, запросто и бесплатно сняли копии в дюссельдорфском банке.