Ивана Александровича Прахова

(1903-1904 годы)

 

Публикуемый дневник хранится в научно-вспомогательном фонде Великоустюгского государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника (дело НВ-2280). Автор дневника, участник Русско-японской войны 1904–1905 годов Иван Александрович Прахов (1880–1955), родился в деревне Возманов Починок Великоустюгского уезда Вологодской губернии. Действительную военную службу проходил во флоте, служил сигнальщиком на легендарном крейсере «Варяг», участвовал в знаменитом бою 27 января 1904 года на рейде Чемульпо, заканчивал службу на эскадренном броненосце Черноморского флота «Двенадцать апостолов». Последние годы жизни провел в Великом Устюге (более подробно с биографией И. А. Прахова можно ознакомиться в статье: Чебыкина Г. Н. Сигнальщик «Варяга» Иван Прахов // Защитники Отечества. Материалы XVII региональных общественно-научных чтений по военно-исторической тематике. Архангельск: Правда Севера, 2005).

Источник публикации представляет собой потрепанную тетрадь в линейку. Обложка, начало и конец тетради утрачены. Текст написан черными чернилами, крупным, разборчивым почерком, в целом для матроса крестьянского происхождения достаточно грамотно, хотя имелись орфографические, пунктуационные и стилистические ошибки. Встречается множество сокращений, иногда весьма произвольных. Страницы дневника имеют валовую нумерацию. Сохранились страницы 43–118, но из их числа отсутствуют: 65–66, 79–82, 97–98, 103–106 – всего 6 листов. Рукопись можно четко разделить на три части: страницы 43–96 – собственно дневниковые записи, 100–102 – список кораблей 1-й эскадры Тихого океана с их краткими тактико-техническими характеристиками, 107–118 – стихотворения, посвященные Русско-японской войне, в основном подвигу «Варяга». Последние две части явно переписаны И. А. Праховым из печатных изданий того времени.

Дневник охватывает период с 16 декабря 1903 по 1 августа 1904 года, то есть завершающий период службы моряка на крейсере «Варяг», бой 27 января, возвращение в Россию и начало службы на броненосце «Двенадцать апостолов». Записи велись И. А. Праховым нерегулярно, далеко не каждый день. Очевидно, текст был переписан набело с подлинного дневника, о чем свидетельствуют встречающиеся несоответствия датировки с реальной хронологией событий, авторские примечания и подзаголовки, а также знаки вопроса, расставленные, вероятно, в местах неразборчивого письма оригинала (при публикации опущены). При этом автор не раз расширял повествование за счет газетных публикаций, не указывая на источник информации. Наиболее подробно И. А. Праховым освещены события 26–27 января и 16 апреля 1904 года, но их описание явно сделано с привлечением дополнительных данных, а не только на основе личных впечатлений.

Как сигнальщик, И. А. Прахов был свидетелем всех важнейших событий в жизни корабля, что придает его дневнику особую ценность. Он был не просто хроникером, а мог изложить и собственное мнение, например, по поводу возвращения «Варяга» в порт Чемульпо после боя. Моряк аккуратно отмечал торжественные богослужения, христианские праздники, безусловно, был искренне верующим человеком, почтительно относился к царю и членам императорской фамилии. Весьма подробно, хоть и искаженно, И. А. Прахов передавал речи командира «Варяга» Всеволода Федоровича Руднева (с. 47, 57–59). В результате сложился яркий образ «отца-командира», любимца матросов крейсера. Автор дневника не был чужд и некоторого поэтического дара, пытаясь описать бой «Варяга» в стихах (с. 60–61). На фоне однообразного повествования о буднях флота – стоянках, переходах, учениях – он создавал, таким образом, яркие страницы «народных» мемуаров.

Рассказ И. А. Прахова о бое «Варяга» с японской эскадрой очень эмоционален, но малоинформативен. Тем не менее, исключительную важность имеет упоминание о том, что во время сражения «Варяг» на некоторое время сел на мель (с. 62), так как этот эпизод боя не вполне ясен и до сих пор вызывает серьезные споры. Вместе с тем в описании Чемульпинского сражения нельзя не обратить самого пристального внимания на факт почти дословного совпадения текста дневника И. А. Прахова с текстом дневника машиниста 1-й статьи крейсера «Варяг» Дмитрия Яковлевича Белоусова, небольшие фрагменты которого были опубликованы в работе В. И. Катаева «Варяг» (СПб.: Галея Принт, 2002. С. 84, 108-109). Этот очевидный плагиат еще ждет своего объяснения.

По версии В. И. Катаева, изложенной им в письме автору данной публикации, матросы «Варяга» переписывали дневники друг у друга во время совместных занятий в группах по грамотности, существовавших в то время на кораблях русского флота. Поскольку дневники на «Варяге» вели несколько человек, авторство «исходного» текста в настоящее время установить крайне сложно. Подлинник дневника Д. Я. Белоусова хранится в Астраханском краеведческом музее, и до полного сличения текстов делать сколько-нибудь определенные выводы о «первенстве» того или иного моряка в создании дневниковых записей представляется преждевременным. Следовательно, предстоит серьезная работа по осуществлению сравнительного анализа упомянутых дневников.

Некоторые основания усомниться в авторстве И. А. Прахова может дать и заключительная фраза его автобиографии, хранящейся в Великоустюгском музее и составленной 26 декабря 1953 года: «...к остальному прилагаю этот дневник, который остался у меня для памяти о "Варяге"». Таким образом, прямых свидетельств того, что авторство дневника действительно принадлежит И. А. Прахову, не существует. Почерки дневника и автобиографии также разнятся, что, впрочем, может быть объяснено возрастными изменениями. Не исключено, что для решения этой загадки придется проводить специальную почерковедческую экспертизу. О вторичности записей источника уже говорилось.

Вместе с тем имеющиеся в распоряжении публикатора ксерокопии фрагментов дневника Д. Я. Белоусова, предоставленные В. И. Катаевым, позволяют утверждать, что при фактически идентичном описании событий 26–27 января 1904 года далее в текстах дневников при сохранении множества совпадений появляются и значительные расхождения (например, после боя И. А. Прахов был эвакуирован на итальянский крейсер «Эльба», а Д. Я. Белоусов – на английский крейсер «Тэлбот», и до России оба моряка добирались разными путями). Почерки дневников разные, поэтому, несмотря на отсутствие окончательного заключения по проблеме, в настоящее время можно придерживаться традиционной точки зрения: дневник написан И. А. Праховым. В целом же данную публикацию следует рассматривать как первый шаг к решению запутанной проблемы матросских дневников с крейсера «Варяг».

При публикации текст дневника исправлен в соответствии с нормами современной орфографии и пунктуации. Для облегчения восприятия опущена часть союзов «и», которыми автор явно злоупотреблял. Изменено написание таких авторских «неологизмов», как «передательный» (передаточный) и «цырмулярный» (церемониальный). Сокращения слов, за исключением общеупотребительных, раскрыты в квадратных скобках. Датировка событий сохранена по Юлианскому календарю (старому стилю). Географические названия даны в современном написании. Замечания комментатора выделены курсивом.

С. А. Гладких

 

Дневник И. А. Прахова

16 дек[абря] в 12 ч. дня мы одни снялись с якоря и пустились в Желтое море¹.

17 дек[абря] в 2 ½ поп[олудни] мы пришли в корейский г. Чемульпо². Отдали городу салют и стали на якорь на рейде. На том же рейде стояли следующие суда, именно:

1 наша канонерская лодка «Гиляк»³,

1 английский крейс[ер] (2 труб[ы]),

1 японский крейс[ер] (1 труб[а]),

1 американский крейс[ер] (1 труб[а]),

1 корейский крейс[ер] (1 труб[а])⁴.

21-го дек[абря], в воскресенье, в 10 ч. у[тра] была отслужена обедница. В 2 ч. поп[олудни] мы одни снялись с якоря и пустились в Желтое море по направлению в г. Порт-Артур⁵.

22 дек[абря] в 2 ½ ч. поп[олудни] мы пришли в г. Порт-Артур, стали на якорь на рейде и удивили всю эскадру⁶ тем именно, что у нашего крейсера правый борт весь был ледяной от того, что во время нашего путешествия дул сильный ветер и [был] мороз.

Рождество Христово!..

На военной службе...

23-го дек[абря] мы зашли в новую гавань⁷, стали на якорь на швартовы и думали встретить и проводить праздник Рождества Христова и прочие праздники как следует, по-христиански, а дело вышло наоборот, именно: того же дня в 5 ч. в[ечера] на флагманском корабле «Петропавловск»⁸ подняли следующий сигнал: «Всей эскадре сейчас же принять полный груз угля и провизии, потом [убрать] солнечные тенты, лишние брезенты, командные столы, лишнюю мебель из кают-компаний, спустить реи и все это сдать в порт». Вот тут и пошла на всех судах полундра⁹, а нам нужно было принять угля 775 тонн, и мы принимали уголь от 5 ч. в[ечера] 23 дек[абря] до 12 ч. ночи. 25 дек[абря] всенощная и божественная литургия на Р[ождество] Х[ристово] совершились в обыкновенное время. 25 дек[абря], в день Р[ождества] Х[ристова], в 2 ч. пополудни] мы одни вышли с гавани и стали на якорь на порт-артурский рейд.

 

Ил.:

 

Иван Александрович Прахов,

сигнальщик крейсера «Варяг».

Фото ок. 1905 г.

 

26 дек[абря] в 10 ч. у[тра] у нас на крейсере все было приготовлено к походу, а куда идти, никто не знает, кроме одного командира. Вдруг на Золотой горе¹⁰ подняли следующий сигнал: «Крейсеру «Варяг» отставить поход и очередное отделение пустить гулять». Тут все обрадовались и сейчас же стали мыться в бане, очередную смену пустили в г[ород] гулять, а остальная команда праздновала.

27 дек[абря] в 8 ч. у[тра] вся команда переоделась по-праздничному и выстроилась во фрунт на верхней палубе, потом вышел командир¹¹, поздоровался с командой и поздравил с праздником Р[ождества] Х[ристова]. Затем вся команда собралась на шканцы, [и он] сказал следующую речь: «Братцы, вы все знаете, как мы встретили и проводили Р[ождество] Х[ристово].

Вместо того, чтобы праздновать, вы работали день и ночь, и я, смотря на вас, тоже болел сердцем; но что ж, братцы, делать, на то военная служба. Затем, смотря на вашу молодецкую работу, я сердечно радовался. Я радовался тому, что с такими молодцами, какими вы показали себя в эти дни, мне и неприятель ничто, и вот, братцы, за вашу молодецкую работу спасибо вам, братцы, и по чарке водки».

28 дек[абря], в воскресенье, в 7 ч. у[тра] всей команде дали по 1 сдобной булке, а в 1 ч. поп[олудни] мы одни снялись с якоря и пустились в Желтое море¹². Того же дня в 7 ч. в[ечера] разыгрыв[али] елку, и мне досталась 1 тельная руб[аха].

29 дек[абря] в 2 [ч.] поп[олудни] мы пришли в корейский г. Чемульпо, отдали г[ороду] салют и стали на якорь на рейде; и на том же рейде стояли следующие суда:

2 наших – крейсер II ранга «Боярин»¹³ и канонерская лодка «Гиляк»,

2 английских крейсера,

1 итальянский,

1 корейский,

1 американский,

1 японский¹⁴.

29 дек[абря] крейсер II ранга «Боярин» снялся с якоря и пустился в море по направлению] в г. Порт-Артур¹⁵.

 

1904-й год.

 

1-го янв[аря] в 8 ч. у[тра] к[анонерская] лодка «Гиляк» снялась с якоря и пустилась в море по направлению в г. П[орт]-Артур¹⁶. В 10 ч. у[тра] была отслужена литургия и благодарственный молебен, того же дня в 2 ч. поп[олудни] пришел с моря французский крейсер¹⁷.

3-го янв[аря] в 4 ч. поп[олудни] пришел с моря германский крейсер¹⁸.

5 янв[аря] в 2 ч. поп[олудни] было великое освящение воды (иорданьской). В 4 ч. в[ечера] пришла с г. П[орт]-Артура наша канонер[ская] лодка «Кореец»¹⁹ и привезла нам приказы от начальства эскадры относительно производства²⁰, а в 5 ч. в[ечера] началась всенощная.

6-го янв[аря] на Крещение Господне в 9 ч. у[тра] была отслужена литургия. После литургии священник²¹ при пении тропаря во иордани крещ[еной] окропил св[ятой] водой кормовой флаг, гюйс, и крейсер, и всю команду. Того же дня в 2 ч. поп[олудни] германский крейсер снялся с якоря и пошел в г. Порт-Артур.

7 янв[аря] в 4 ч. поп[олудни] пришел французский крейсер²². 9 янв[аря] в день рождения английского короля Эдуарда VII-го²³ в 8 ч. у[тра] все военные суда освещались²⁴ флагами, а в 12 ч. у[тра] со всех судов, именно: 2-х английских, и 2-х наших, и 2-х французских], 1-го итальянского, 1-го американского, 1-го японского – загремел салют английскому] королю Эдуарду VII по 21-му пушечному выстрелу²⁵ с каждого судна.

10-го янв[аря] 1 французский крейсер снялся с якоря и пустился в море в японский г. Нагасаки²⁶.

17-го янв[аря] 1 английский крейсер снялся с якоря и пустился в море по своему направлению²⁷.

25 янв[аря] в 12 ч. ночи японский крейсер прекратил все свои огни, снялся с якоря и пошел в море, куда – неизвестно²⁸.

Когда японский крейсер без огней ушел в море, тогда мы сейчас [же] поняли, что это дело неладно, потому что такой уход, как японец ушел, без огней, строго воспрещается всеми державами.

Примечание:

Если где-нибудь стоят вместе иностранные суда, например русский, французский, английский и прочие, и вот из этих судов кому-нибудь нужно сняться с якоря и идти по своему назначению, тогда то судно поднимает всем судам международный сигнал: «Снимаюсь с якоря, иду в такой-то город».

 

Русско-японская война.

 

1904 г. Января 26-го дня.

Мы, т. е. крейсер 1-го ран[га] «Варяг» и кан[онерская] лодка «Кореец», стояли в корейской бухте Чемульпо. С нами стояла и иностранная эскадра:

1 английский крейсер,

1 французский крейс[ер],

1 итальянский крейс[ер],:

1 американский крейс [ер]²⁹.

Того же дня в 4 ч. в[ечера] «Кореец» снялся с якоря и пустился в море по назначению в г. Порт-Артур³⁰, и только что отошел от нас на 3 ½ версты, его встретила японская эскадра, которая состояла из 18-ти судов³¹, именно: 3-х броненосцев, 4-х крейсер[ов], 8-ми миноносцев и 3-х добровольцев³², на которых было несколько тысяч сухопутного войска. Когда «Кореец» стал приближаться к японской эскадре, тогда японский адмир[ал] Уриу³³ поднял международный следующий сигнал, именно: «"Корейцу" возвратиться назад». «Кореец» сначала не исполнил приказания япон[ского] адмирала и продолжал идти по своему назначению, тогда на японск[ом] корабле подняли боевой флаг и выпустили в «Корейца» 3 мины и 1 пушечный] выстрел. «Кореец» ничего не отвечал³⁴, воротился обратно и стал сзади нас на якорь. И приехал на наш крейсер «корейский» командир³⁵ и рассказал нашему командиру все подробно, что с ним случилось. 3 выпущенные мины, 1 пушечный выс[трел] в «Корейца» ничего не повредили ему: 1 мина прошла впереди, 2-я позади, и 3-я остановилась у борта, а выстрел перелетел через «Корейца». Вслед за «Корейцем» пришла к нам японская эскадра, и некоторые суда стали на якорь, именно: 2 крейс[ера], 1 броненосец, 4 минон[осца] и 3 добровольца³⁶, а остальные суда пошли в море.

Всю ночь на 27-е янв[аря] японцы выгружали на берег сухопутные войска, которых было несколько тысяч, а на наших судах все было приготовлено к военному действию. Комендоры стояли по всем орудиям, на вахте стояли повахтенно!!!...

27 янв[аря] в 5 ч. у[тра] все японские суда, как военные, так и добровольцы, ушли в море.

В 10 ч. у[тра] наш командир получил письмо от японского адмирала, в котором было писано так: «1904 г[ода] янв[аря] 27 д[ня] объявлена Русско-японская война, и к 12-ти часам дня русским судам выйти из бухты в море, а если не выйдете, то все равно атакую вас своей эскадрой»³⁷. Тогда наш командир посоветовался с иностранными командирами, именно с английс[ким], французским, итальянским и американским. Совет решил так: непременно нужно исполнить приказание японского адмир[ала] и выйти нашим судам в море³⁸. Тогда наш командир собрал [на] совет всех, [вызвал] на шканцы всю команду и сказал следующую речь: «Братцы, я сегодня получил письмо от японского адмирала, который пишет так, чтоб мы и «Кореец» к полудню снялись с якоря и уходили в море, так как 27-го января, то есть сегодня, объявлена Русско-японская война. И если мы это не исполним, то он, т. е. японский адмирал, атакует нас своей эскадрой, которая стоит за островами и состоит из 16-ти судов, именно: 4-х бронен[осцев], 4-х крейсер[ов] и 8-ми миноносцев. По закону-то он должен нас выпустить из бухты в море на 5 миль, т. е. на 8 в[ерст] ¾, и тогда начать в нас стрелять, но если б они, т. е. японцы, были люди порядочные, то они это исполнили бы, но как они азиаты, то они не исполнят этого; а впрочем, что много говорить: я уповаю на Бога, и с такими молодцами, как вы, мне и неприятель ничто. Ну-ка, молодцы! За здоровье нашего самодержца всея России Николая Александровича – ура!!! Ура!!!»³⁹. Тут вся команда с восторгом прокричала «ура!», а музыка заиграла народный гимн:

Боже, Царя храни!

Сильный, державный,

Царствуй на славу нам,

Царствуй на страх врагам,

Царь православный.

Боже, Царя храни!⁴⁰

Английские, французы, итальянцы и американцы, смотря на нас, тоже кричат «ура!». В 11 ч. утра мы снялись с якоря и пошли в море, и вслед за нами шел паровой катер, на котором ехали иностранные офицеры, именно: а[нглийский], ф[ранцузский], и[тальянский], а[мериканский], которые следили за всеми нашими движениями и за законным порядком⁴¹. И мы только что отошли от иностранной эск[адры] на 3 или 4 в[ерсты], нас встретил японский адмирал со всей своей эскадрой и сейчас же стал стрелять в нас со всех судов⁴².

Видят наши – плохо дело!

За живое всех задело!

Надо порешить,

Как тут, братцы, быть!

Капитан у нас геройский!

Не разводит речи барской!

И на японский привет

Последовал такой же ответ.

И сейчас же на наших судах подняли боевые флаги, и загремели пушечные удары, и раздались матросские стоны: «Ой! Ох! Ой, батюшки!». И полилась в море матросская кровь за Веру, Царя и Отечество! Кому оторвало руку, кому ногу, кому голову, а у некотор[ых] оставались только рука или нога, а остальное все – в море. А неприятель то и дело навстречу валит и со всех пушек палит, а таких у них игрушек было чуть не 500 пушек⁴³.

И в самое сильное кровопролитное сражение неприятель перебил нам передаточный штуртрос, который служит для действия руля посредством пара, электричества и гидравлики. И воспользовались некоторыми минутами, именно когда он перебил штуртрос, то мы потеряли управление руля и стали на мель и оказались для неприятеля прекрасной мишенью. Но через несколько минут мы перевели руль вручную, [с] помощью гребных винтов, которых у нас два, сошли с мели, воротились назад и стали на якорь. А неприятель наш тоже воротился в море и спрятался за островами. Когда мы воротились назад и не успели еще стать на якорь, тут к нам приехали со всех иностранных судов – командиры, доктора, фельдшера, санитары, которые оказали нам великую пользу, именно: командиры – советом, доктора с фельдшерами и санитарами – помощь раненым.

Теперь я вот что скажу.

Наш командир воротился назад не потому, что, быть может, кто подумает, что он, т. е. наш командир, устрашился японской эскадры, а для того, чтоб раненым перевязку сделать и с «Корейца» взять на «Варяг» всю команду, а «Корейца» взорвать и [в] 8 ч. веч[ера] сняться с якоря и опять идти в море на сражение с неприятелем, и в случае [если] нам не устоять, то самим же «Варяг» на воздух взорвать, а не даться живым в руки неприятелю⁴⁴.

Когда наш командир рассказал свое намерение иностранным командирам, тогда те все сказали нашему командиру так: «Мы знаем, что японский адмирал поступил с вами не по закону. Он должен выпустить вас из бухты в открытое море на 5 миль и тогда начать стрелять, а он не то чтоб выпустить вас в море на законном основании, но и даже...»

Далее один лист дневника (с. 65–66) утрачен⁴⁵.

...Поставили во фрунт, и всех нас проверил свой офицер, который попал с нами, лейтенант Берлин[г]⁴⁶. А потом ихнее начальство разместило [нас] следующим порядком: каждому своему матросу 1 чел[овек], после этого того же вечера [в] 4 ч. «Корейца» взорвали, а на «Варяге» сами открыли все забортные кингстоны, и он мало-помалу стал тонуть, и в 6 ч. в[ечера] совсем потонул и слег на левый борт. В той бухте, где мы потопили крейсер «Варяг», каждые сутки бывает прилив и отлив воды на 10 фут[ов], и когда бывает полная прибыль воды, то у «Варяга» видно только 16-дюй[мовое] оруд[ие], которое стоит на правых шканцах, а когда бывает полная убыль, то видать ¼ крейсера, даже видать бортовой правый киль.

29-го янв[аря] с моря пришел в ту же бухту германский крейсер (2-х труб[ный]).

30-го янв[аря] германский крейсер снялся с якоря, пошел в море и повез в Россию наши письма, в которых мы писали своим родным о своем происшествии, которое произошло 27 янв[аря] 1904 года.

31-го янв[аря] пришли 2 японских добровольца, на которых приехало несколько тысяч сухопут[ного] войска.

1-го фев[раля], в воскресенье, в 9 ч. у[тра] мы все собрались на молитву. Пропели всей командой несколько молитв и после молитвы вышли наверх, стали во фрунт, и вышел итальянский командир⁴⁷, поздоровался с нами и поздравил с праздником, а мы его благодарили.

Того же дня пришел германский крейсер (2-труб[ный]), только поменьше первого, т. е. того, который повез наши письма в Россию...

2-го фев[раля] в 4 ч. пополуд[ни], во время полной убыли воды, японцы взяли с крейсера «Варяг» паровой катер № 1-й.

3-го фев[раля] в 7 ч. у[тра] французский крейсер «Паскаль» снялся с якоря и пустился в море по направлению во французский г. Сайгон. На «Паскале» уехал в Россию наш посланник Павлов, который находился в Корее, и спасенная команда⁴⁸. Того же дня пришли семь японских добровольцев, на которых приехало несколько тысяч сухопутного войска.

4-го фев[раля] пришли 3 японских добровольца с провизией.

5-го фев[раля] пришли 5 добровольцев [с] сухопутными японскими войсками и конницей.

6-го фев[раля] пришли 1 английский доброволец с каким-то товаром и 5 японских добровольцев, на которых приехало несколько тысяч сухопутных войск, и 7 паровых катеров японских, которые пришли для перевозки [с] судов войск на берег г. Чемульпо. Того же дня в 5 ч. в[ечера] пришел английский крейсер – «Анихитрит»⁴⁹, который был послан английским адмиралом из г. Гонконга именно за нами, т. е. за той нашей командой, которая находилась только на английском крейсере «Тальбот»⁵⁰.

7 фев[раля] в 8 ч. 20 м. у[тра] наша команда переехала на другой английский крейсер⁵¹, который в Англии славится во всем флоте. [В] 11 ч. 30 м. утра они снялись с якоря и пустились в море в английский г. Гонконг, а крейсер имел ход 19 узлов, 4-труб[ный].

12-го фев[раля] в 7 ч. у[тра] мы снялись с якоря и последний раз взглянули на свой крейсер 1 ранга «Варяг», который лежал на левом борту, и виден был боковой киль. И сказали все с грустью: «Прощай[те], наш «Варяг» и наши сотоварищи, которые остались на нем неживые – 41 чел[овек]»⁵², и пустились в море. Того же дня мы встретили в море французский крейсер.

15 фев[раля] мы пришли в английский г. Гонконг, отдали г[ороду] салют, зашли в бухту и стали на бочку. В гавани стояла английская эскадра. Того же дня [в] 7 ч. в[ечера] был у нас консул, и выдали нам по 2 пары рабочих, 2 тельных. На другой день нам консул прислал для команды папирос, шоколаду.

19 фев[раля]53 [в] 10 ч. у[тра] мы переехали на французский доброволец⁵⁴, и когда уезжали с крейсера «Эльбы», то вся команда прощалась с ихними матросами, как все равно жили несколько лет вместе. И того же дня в 4 ч. поп[олудни] снялись с якоря и пошли в море. 20-го фев[раля] [в] 2 ч. у[тра] видели английский доброволец и несколько военных судов.

1 мар[та] мы пришли в г. Сайгон, там встретились со своими, т. е. со своей командой, которая находилась на французском крейсере. 2 мар[та] мы перешли на берег в летние казармы, где жили [до] 3 мар[та].

3-го мар[та] [в] 8 ч. у[тра] мы снялись с якоря и пошли в море⁵⁵. 4-го мар[та] пришли в г. Коломбо, который расположен на острове Цейлоне. Мы зашли в гавань и стали на якорь и швартовы.

6-го мар[та] мы снялись с якоря и пошли в море, и шли мы Красным морем 5 сут[ок]⁵⁶.

9-го мар[та] мы пришли [во] французский г. Джибути. Тут мы нагруз[или] угля, и приезжали к нам с разными фруктами торговцы; и были еще какие-то наши офицеры, одемши [в] вольном⁵⁷, и того же дня снялись с якоря и пошли в море.

10 мар[та] [в] 10 ч. у[тра] мы пришли в Египет, в турецкий город Суэц⁵⁸, и стали на якорь. В 11 ч. у[тра] приехал к нам турецкий доктор и сделал медицинский [о]смотр команде, и [в] 2 ч. пополудни] мы снялись с якоря и пустились в Суэцкий канал. Примечание: Суэцкий канал прорыт через Аравийскую пустыню на 90 миль, то есть на 157 ½ верст, и Суэцкий канал сообщает собой два моря, именно Средиземное и Красное.

11 мар[та] мы вышли из Суэцкого канала и стали на якорь в г. Порт-Саиде, который расположен на египетском материке⁵⁹, и того же дня снялись с якоря и пустились в Средиземное море.

12 мар[та] мы пришли в бухту Суду⁶⁰.

28 мар[та] на св[ятую] Пасху мы находились в этой же бухте, и там находящи[еся] наши сухопутные войска и армейские офицеры⁶¹ нам прислали яиц, ветчины, булок; и были у нас офицеры с бывшей тут же в бухте канонерской лодки «Храбрый»⁶²; и того же дня мы снялись с якоря [и] вышли в море⁶³.

29 мар[та] мы пришли в греческий г. Салоники и стали ко стенке на швартовы. 30-го мар[та] мы снялись с якоря и вышли в море.

2-го апр[еля] мы пришли в г. Дордонил⁶⁴ и тут стали на мель, но с помощью английского парохода мы с мели снялись и пошли каналом⁶⁵. Того же дня мы пришли в турецкий с[толичный] г. Константинополь, зашли в гавань и стали ко стенке на швартовы. В той же гавани стояли следующие суда:

наши черноморская [канонерская] лодка «Запорожец»⁶⁶ и яхты,

1 французская кан[онерская] лодка,

1 итальянская,

1 испанская,

1 английская

и несколько турецких судов.

И к нам приехал посланник⁶⁷, и того же дня нам прислал турецкий паша гостинцы: разных конфет и сластей, и того же дня мы снялись с якоря и пустились в Босфорский пролив, из которого вышли в 7 ч. в[ечера] и пошли в Черное море.

3-го апр[еля] пришли в г. Одессу, где встречали очень хорошо⁶⁸.

Далее два листа дневника (с. 79–82) утрачены⁶⁹.

... Чай, булки и колбаса. В 8 ч. у[тра] мы тронулись в путь. В 9 ч. утра мы пришли в уездный г. Вышний Волочек, где нам от города дали по 1-й сотке белого вина на каждого человека. В 9 ч. ½ мы пришли в село Бологое, где нам на казенные деньги был приготовлен обед, а в 6 ч. в[ечера] мы тронули[сь] в путь.

16-го апр[еля] мы приехали в столичный г. С.-Петербург, где нас на вокзале встретил великий князь Алексей Александрович⁷⁰, а когда мы пришли к Зимнему дворцу и выстроились поротно, тогда вышел государь с наследником⁷¹ и все князья. Потом государь поздоровался с нами и поздравил, отошел в сторону и приказал пройти по церемониальному маршу; а потом повели нас в Зимний дворец, где в Георгиевском зале был отслужен молебен [в] присутствии государя, и государыни, и наследника, и вдовствующей г[осударыни] и[мператрицы] М[арии] Федоровны, и всех князей и княжон. После молебна св[ятому] Георгию в Николаевском зале нам был приготовлен обед, за которым сидели их императорские величества и высочества. Перед обедом государь император Николай Александрович взял чарку [и] обратился к нам со следующими словами⁷²:

«Я счастлив, братцы, видеть вас всех здоровыми и благополучно вернувшимися. Многие из вас своею кровью занесли в летопись нашего флота дело, достойное подвигов ваших предков, дедов и отцов, которые совершили их на «Азове» и «Меркурии». Теперь и вы прибавили своим подвигом новую страницу в историю нашего флота, присоединив к ним имена «Варяга» и «Корейца». Они также станут бессмертными. Уверен, что каждый из вас до конца своей службы останется достойным той награды, которую я вам дал. Вся Россия и я с любовью и трепетным волнением читали о тех подвигах, которые вы явили под Чемульпо. От души спасибо вам, что поддержали честь Андреевского флага и достоинство великой святой России. Я пью за дальнейшие подвиги и победы нашего славного флота. За ваше здоровье, братцы».

После обхода столов его величество изволил сказать следующее:

«Еще раз спасибо вам, молодцы, родные мои, за ваш подвиг. Да сохранит вас Бог!».

Во время обеда в Концертном зале государь император изволил произнести слова⁷³:

 «Обращаюсь к вам с теми же словами благодарности, которые я только что высказал командам. Блестящие подвиги «Варяга» и «Корейца», столь славные для нашего оружия, я должен всецело приписать достоинству командиров и всех офицеров. Сердечно благодарю вас за честное исполнение долга. Желая увековечить память об этом событии, я повелел выбить медаль для ношения всеми вами, а также и для нижних чинов. Да послужит она в назидание потомству напоминанием о столь знаменитом подвиге. От души пью за ваше здоровье. Да хранит вас Господь».

После обеда нас повели в Народный дом императора Николая II-го, где состоялся спектакль, на котором присутствовали ее величество государыня императрица Мария Федоровна, государь наследник Михаил Александрович и многие князья и княжны. По окончании спектакля в том же доме нам был приготовлен великолепный ужин. Во время ужина великие князья и княжны давали нам на память деревянные ложки с серебряными черешк[ами] и с надписью «Героям Чемульпо», а от города дали нам серебряные часы с гербом г. С.-Петербурга. После ужина мы пошли в 18-й флотский экипаж⁷⁴, где и ночевали, а у кого в Петербурге были родные, то тех [от]пускали в город.

17 апр[еля] в 12 ч. д[ня] распростились с «корейской» командой, потому что нашу команду нужно отправить в г. Либаву, а «корейскую» в Кронштадт⁷⁵. [В] 2 ч. поп[олудни] мы сели в вагоны 3-го класса и пустились вдоль по Варшавской железной дороге. Того же дня в 12 ч. поп[олуночи] мы пришли в г. Псков, где нам за наши деньги⁷⁶ в буфете 3-го класса был приготовлен чай. [В] 2 ч. мы тронулись в путь.

18-го апр[еля] в 10 ч. у[тра] мы приехали в уездный г. Венден, где нам от города был приготовлен замечательный обед и несколько бочонков пива и вина. Слава этому маленькому городу! В 2 часа поп[олудни] мы тронулись в путь. Того же дня в 10 ч. в[ечера] мы пришли в г. Ригу, где нам от города был приготовлен великолепный обед. В 1 час ночи наш поезд ушел, а я опоздал, и не я один, и нас было, по крайней мере, 75 ч[еловек], и мы 19-го числа в 10 ч. ут[ра] сели на пассажирский поезд и догнали свою команду в 6 ч. в[ечера] на последней станции, т. е. в г. Либаве. Когда мы приехали в г. Либаву, то нас повели в морской собор, где был отслужен благодарственный молебен. По окончании молебна нас повели в наш 13-й флот[ский] экип[аж], где для нас был приготовлен замечательный обед.

24-го апр[еля] нашу команду стали расписывать по всем экипажам, и я был назначен [на] Черноморский флот.

30-го апр[еля] в 3 ч. поп[олудни] наша партия, именно которые [назначены в Черноморский флот, вышли на двор, откуда мы пошли на либавский вокзал, где и сели в вагоны 3-го клас[са], и в 11 ч. 40 м.⁷⁷ в[ечера] наш поезд тронулся в путь.

1-го мая в 1 ч. поп[олудни] мы пришли в г. Вилинск⁷⁸ и стояли в нем до 3 ч. 45 м. в[ечера], а затем опять тронулись в путь, и того же дня в 9 ч. в[ечера] мы пришли в г. Минск и стояли в нем 3 ч., и [в] 12 ч. ночи мы тронул[ись] в путь.

3-го мая в 8 ч. 45 м. утр[а] мы пришли в Харьков, где нам была пересадка, и в 9 ч. 35 м. утр[а] мы пересели на другой поезд и пустились в путь.

4 мая в 8 ч. у[тра] мы пришли в г. Симферополь и стояли в нем 2 часа, и в 10 ч. тронулись в путь. Того же дня в 12 ч. 35 м. мы приехали в г. Севастополь и поместились в 28 ф[лотском] э[кипаже].

7-го мая нас начали разбивать по всем экипажам, и я был назначен в 34-й ф[лотский] э[кипаж], куда перешел 8-го мая.

10-го мая в 8 ч. в[ечера] я перешел на эскадренный броненосец «XII апост[олов]»⁷⁹ и зачислен [в] 3-ю роту, № 642-й боевой смены.

15-го мая в день Святой Троицы я ходил гулять [в] г. Севастополь⁸⁰.

28 июня в 7 ч. у[тра] мы снялись с якоря и пустились в Черное море, где весь тот день происходила практическая стрельба из мелких орудий, а в 4 ½ ч. в[ечера] возвратились в бухту и стали на якорь.

4-го июля в 6 ч. у[тра] мы снялись с якоря и пустились в Черное море, где весь тот день происходила практическая стрельба минами (Вайтхеда⁸¹), а [в] 5 ч. в[ечера] пришли к Кичковой балке и стали на якорь (ночевать).

5-го июля в 6 ч. у[тра] мы снялись с якоря, и опять началась практическая стрельба минами (Вайтхеда). В 10 ч. у[тра] одна мина потонула, и сейчас же начали искать мину. Искали до 5 ч. в[ечера] и не могли найти. В 6 ч. в[ечера] снялись с якоря и пошли в г. Севастополь, куда и пришли [в] 7 ч. вечера.

9-го июля в 6 ч. у[тра] мы снялись с якоря и пустились в Черное море, и весь тот день происходила практическая стрельба с винтовок, а часть команды искала потерянную мину. В 6 ч. в[ечера] возвратились в г. Севастополь и стали на якорь.

20-го июля в 8 ч. у[тра] мы одни снялись с якоря и пустились в море. В 2 ч. поп[олудни] началась практическая стрельба из пушек и продолжалась до 4 ч. вечера. В 6 ч. в[ечера] мы пришли в г. Ялту и стали на якорь (на рейде).

21-го июля в 6 ч. у[тра] мы снялись с якоря и пустились в море, где происходила практическая стрельба из 12-дю[ймовых] орудий⁸². В 11 ч. у[тра] мы возвратились в г. Ялту и стали на якорь.

22-го июля в 9 ч. в[ечера] мы снялись с якоря и пустились в море вдоль крымских берегов.

23-го июля в 6 ч. у[тра] мы пришли в г. Феодосию и стали на якорь (на рейде), и того же дня в 12 ч. поп[олудни] наша очередная смена ходила гулять.

24 июля в 6 ½ ч. у[тра] мы снялись с якоря и пустились в море по направлению в г. Севастополь. В 2 ½ поп[олудни] мы прошли мимо г. Ялты и в 10 ч. ½ в[ечера] пришли в г. Севастополь и стали на якорь.

27 июля. Я получил серебряную медаль с изображением Георгиевского креста и надписью «За бой «Варяга» [и] «Корейца» 27 янв. 1904 года – Чемульпо», и на обратной стороне – изображение «Варяга» и «Корейца» и японский флот⁸³.

30-го июля в 7 ч. в[ечера] получили известие о рождении наследника цесаревича Алексея Николаевича⁸⁴, и на всех судах был произведен салют по 25 пуш[ечных] выстрелов.

31-го июля в 11 ч. у[тра] на всех судах были отслужены благодарственные молебны с многолетием государю императору, государыне императрице и новорожденному цесаревичу Алексею Николаевичу. В 11 ½ ч. у[тра] на всех судах был произведен салют новорожденному цесаревичу по 25 выс[трелов], а в 9 ч. ½ в[ечера] все суда освещались электрической иллюминацией.

1-го авгус[та], в воскресенье, получили печальную весть, именно – о погибели эскадренного броненосца «Цесаревич»⁸⁵...

На этом (с. 96) дневник И. А. Прахова обрывается. Далее следует пустой лист, затем – список кораблей 1-й эскадры Тихого океана с краткими тактико-техническими характеристиками (с. 100–102), который не публикуется из-за многочисленных фактических ошибок в приводимом статистическом материале, переписанном из какого-то издания.

Далее (с. 107–118) помещены переписанные автором дневника стихотворения.

 

«Новик» ⁸⁶

В заливе морском, у прибрежных камней

Покоится витязь убитый...

Весь панцирь иссечен, разрублен шелом,

И илом, и кровью покрытый...

Затихли шумевшие волны вокруг,

Свидетели грозного боя,

И ласково плещут, стараясь омыть

Кровавые раны героя...

И шепчут печальные волны ему:

«Давно ль ты, как сокол, носился,

Давно ли пред знаменем белым твоим

Испуганный враг сторонился,

Но, зная, что ранен ты в прошлом бою,

Что силы тебя покидали,

Враги окружили, в усталую грудь

Каленые ядра метали...

Ты бился, израненный, новая рать

Сменила тобою сраженных,

Ты бился, пока твой зазубренный меч

Не выпал из рук утомленных.

Покойся, наш витязь, а мы понесем

Стране твоей скорбные вести.

Мы скажем, что пал ты в неравном бою

Хранителем воинской чести.

Увидим мы слезы любивших тебя,

Понятно нам жгучее горе...

И будут оплакивать долго тебя

И люди, и синее море...»

СПб. 1904. Август

Л. Репнинский⁸⁷

 

Стих

Крейсер 1-го ранга «Варяг»

«Варяг» идет свершать свой подвиг славный,

Принять удар, направленный судьбой,

«Варяг» идет в кровавый грозный бой,

В предсмертный бой, жестокий и неравный.

За ним гремит привет родной страны,

Победн