Дело о взрыве на вокзале: «Непосредственная причина» и предвидимость

В классическом американском деле от 1928 года, которое обсуждается в любом американском учебнике деликтного права (Palsgraf v. Long Island Railroad Co.),[28] фабула была следующая.

Сотрудники железной дороги пытались помочь опаздывающему пассажиру сесть в отходящий и уже движущийся поезд. В результате их действий пассажир запрыгнул в поезд, но уронил на рельсы завернутый в газету пакет, который он нес с собой. Как оказалось, в пакете было взрывчатое вещество (согласно материалам дела, фейерверк). Пакет взорвался. То ли от взрывной волны, то ли от толчка со стороны запаниковавших пассажиров (из судебного акта это не ясно), на другом конце платформы упали массивные вокзальные весы. Упали они прямо на истицу, причинив ей травму. Она предъявила железнодорожной компании иск о неосторожном причинении вреда (negligence).  Помимо прочего, возникает вопрос, а действительно ли ущерб «причинен» истице действиями работников железнодорожной компании, подсаживавшими в поезд владельца фейерверка? 

Суд присяжных разрешил спор в пользу истицы, и решение было поддержано в апелляции. Дело дошло до высшего суда штата Нью-Йорк (New York Court of Appeals), который пересмотрел дело в пользу компании-ответчика. 

Решение от имени большинства судей было написано знаменитым судьей Бенджамином Кардозо (Cardozo). Большинство решило, что вопросы причинности в этом деле роли не играют. 

По праву штата Нью-Йорк иск о неосторожном причинении вреда может быть удовлетворен лишь в случае, когда истец нарушил имеющуюся у него обязанность (duty) заботиться о том, чтобы не причинить вреда ответчику. (Элементы состава деликта «неосторожность» в Нью-Йорке примерно такие же, как и в Англии; см. выше.)

В данном случае, по мнению судьи Кардозо, «ничто в ситуации не подсказывало даже самому осмотрительному уму, что завернутый в газету пакет может посеять разрушение на станции». А раз у работников компании не было оснований полагать, что упавший пакет может причинить вред истице, то у них не было и обязанности заботиться ее здоровье, когда они подсаживали опаздывающего пассажира. Следовательно, по отношению к истице не было и правонарушения (wrong) со стороны работников, то есть не было деликта. 

Поскольку вопрос наличия или отсутствия в конкретной ситуации обязанности проявлять заботливость является вопросом права, а не вопросом факта, Апелляционный Суд пересмотрел решения нижестоящих судов в этом деле. 

Таким образом, большинство разрешило спор исходя из непредвидимости ущерба, но не через понятие причинно-следственной связи, а через понятие обязанности проявлять заботливость. В континентально-европейской фразеологии этому подходу, по-видимому, соответствовал бы тезис об отсутствии вины ответчика в травме истицы. 

Судья Уильям Эндрюс (Andrews) от имени меньшинства судей выступил с особым мнением, которое также считается весьма авторитетным и цитируется не реже мнения большинства.  В этом мнении излагается теория «непосредственной причины» (proximate cause), нашедшая широкое распространение в США. По мнению меньшинства, дело подлежало разрешению на основании именно этой теории.

По словам судьи Эндрюса, если действия ответчика угрожают безопасности других лиц, то ответчик несет ответственность за любые последствия, «непосредственно» (proximately) связанные с этими действиями.  В том числе в отношении таких лиц, которые обычно считались бы находящимися за пределами «радиуса опасности». Но что же означает загадочный термин «непосредственно»? 

«Под словом «непосредственный» мы подразумеваем, что для удобства, из соображений публичного порядка, из общего чувства справедливости право произвольным образом отказывается от прослеживания цепочки событий далее определенного пункта. Это не логика. Эта практическая политика», – поясняет судья Эндрюс. 

Но, конечно, право прерывает эту цепочку не вполне произвольным образом. Далее судья приводит некоторые факторы, которые, по его мнению, следует применять для определения того, является ли причина «непосредственной». 

«Непосредственная причина (proximate cause)... – это, как минимум, нечто, без чего событие не произошло бы. Суд должен задаться вопросом, существовала ли естественная и непрерывная последовательность между причиной и следствием. Была ли первая существенным фактором в создании последнего? Была ли прямая связь между ними, без слишком большого числа промежуточных (intervening) причин? Не было влияние причины на результат слишком ослабленным? Вероятно ли, по обычному человеческому суждению, что данная причина приведет к данному результату?  Иначе говоря, если проявить разумную предусмотрительность, можно ли было предвидеть (foresee) этот результат? Не был ли результат слишком отдаленным от причины – здесь мы рассматриваем отдаленность во времени и пространстве?  ... [В]едь чем больше отдаленность во времени и пространстве, тем вернее вмешиваются другие причины, влияя на результат», – пишет судья Эндрюс.

Может показаться, что применительно к рассматриваемому делу следует заключить: исходя из вышесказанного, действия работников компании не были «непосредственной причиной» травмы истицы. Однако судья Эндрюс приходит к противоположному выводу. 

Точнее говоря, он не видит оснований пересматривать решение нижестоящего суда по этому вопросу. Ведь вопрос о наличии причинно-следственной связи – это вопрос факта, разрешаемый судьей или присяжными в первой инстанции. Вышестоящие суды в Америке (как и в Англии) рассматривают, как правило, лишь вопросы права. Разрешенный в первой инстанции вопрос факта может быть пересмотрен вышестоящим судом лишь в редчайших случаях, когда ошибка нижестоящего суда очевидна. В данном случае, по мнению меньшинства, этого не было, так что решения нижестоящих судов следовало оставить в силе. 

Таим образом, в этом деле были сформулированы (хотя и в особом мнении) классические факторы для определения «непосредственной причины» (proximate cause), в том числе предвидимость ущерба (foreseeability). Эти тезисы затем часто использовались судами различных штатов.  

Судья Эндрюс подчеркнул, что понятие «непосредственной причины» не определено с математической точностью: причина признается или не признается «непосредственной» более или менее произвольно, исходя из соображений публичного порядка и справедливости. Иными словами, ответственность причинителя вреда ограничивается судом исходя из политико-правовых соображений.