Значение слова и лексико-семантическая система языка

Введение

Существует утверждение, что расхождения в языковых картинах мира обусловлены не только структурой языка, но и различным видением мира носителями этого языка. Как писал Лео Вайсгербер – немецкий исследователь, автор книги «Родной язык и формирование духа», – «в языке заложен опыт народа, всё, что кажется важным его представителям».

Национально-культурные особенности коммуникации проявляются как минимум в двух аспектах. Это, во-первых, соотношение языка, мышления, памяти, общения и в целом место языка в разных видах человеческой деятельности. Во-вторых, это процессы и средства общения, обладающие национальной спецификой.

Нас интересует вопрос «Происходит ли при изучении структур нового языка перевод с родного языка или формируются новые структуры мышления?». В. фон Гумбольд указывал на то, что язык – это часть культуры. По его мнению, язык есть главная деятельность не только человеческого духа, но и национального духа – духа народа, в частности. В понятие «национальный дух народа» у В. фон Гумбольда входит психический склад народа, его образ мыслей, философия, наука, искусство и литература. Он полагал, что «дух народа» и язык настолько тесно связаны друг с другом, что если существует одно, то другое можно вывести из него.

В области психолингвистики важными являются идеи другого немецкого лингвиста Хеймана Штейнталя о предметном и языковом мышлении. В предметном мышлении, мы, по Штейнталю, имеем дело с представлениями о предметах и явлениях объективного мира. Содержанием представлений являются не сами предметы в их материи, а некоторая мысленная совокупность познанных признаков этих предметов. Говоря о языковом мышлении, Штейнталь полагал, что в нём мы имеем дело с представлениями о представлениях, вычлененных из сферы предметного мышления. Получаемое представление – явление вдвойне субъективное.

По мнению Германа Пауля, все языковые средства хранятся в виде сложнейшего психического образования, состоящего из разнообразных сцеплений представлений. Эти хранимые в сознании представления обусловливают возможность повторного появления в сознании того, что уже в нём было, а отсюда и возможность понимания или произнесения того, сто ранее уже понималось или произносилось. Из этого следует, что «всякая грамматическая категория возникает на основе психологической».

В рамках современной антропоцентрической парадигмы назрела необходимость посмотреть на язык с точки зрения его участия в познавательной деятельности человека.

Целью данной работы является анализ истоков возникновения лексических трансформаций.

В связи с целью были поставлены следующие задачи:

· дать определение лексико-семантической системы языка и рассмотреть её функционирование;

· дать определение понятию «значение слова» и проанализировать компонентный состав значения;

· определить термин «понятийные категории» и рассмотреть их онтологический статус и функции;

· проследить соотношение понятийных и семантических категорий;

· проследить связь между понятийными категориями и формами понятийного мышления;

· дать определению концепту и определить его статус в языке;

· выявить виды лексических трансформаций и определить причины их возникновения при переводе;

· рассмотреть реализацию описанных лексических трансформаций на конкретных примерах;

· сравнить концепт «ошибка» в русском и французском языках.

Материалом к данной работе послужили научные исследования, работы и произведения русских и зарубежных лингвистов, данные русских и иностранных толковых, этимологических словарей.

Данная работа включает в себя введение, две главы, заключение, приводится список использованной литературы. Во введении даётся обоснование выбора и актуальности темы, определяются цель и задачи, предмет и материал выполненной работы. Первая глава посвящена теоретической стороне вопроса: даются определения таким базовым терминам, как «концепт, понятийные категории, понятийное мышление, лексические трансформации», приводятся сведения из истории изучения данной проблемы, анализируется соотношение и функционирование структуры языка как системы, языка и мышления. Во второй главе приводятся примеры лексических трансформаций, возникающих при переводе, а также сопоставляются концепт ошибки в русском и французском языках, выявляются сходства и различия его реализации в языке. В заключении представлены выводы по всей работе.

Выводы по 1-ой части

 

Основная причина сложности лексико-семантической системы языка заключается в соединении в ней лингвистических и нелингвистических элементов. Слово как единица данной системы является отражением действительности. Семантическая, смысловая сторона слова представляет собой сложное явление, точку приложения многочисленных и разнообразных сил: действительности, системы языка, общества, личности человека. Понимание языка как системно-структурного образования привело семасиологов к мысли о компонентной структуре лексического значения слова. Достижением современной семасиологии является понимание значения как сложного образования, состоящего из иерархически организованных «атомов» смысла. «Атомы» смысла называют по-разному: дифференциальными семантическими множителями, семантическими компонентами, семами и т.д. Семантическими компонентами называются элементарные единицы смысла, на которые может быть расчленено значение слова. Одним из существенных признаков семантического компонента является его более высокая абстрактность по сравнению с лексическим значением в целом. Об абстрактном характере семантических компонентов свидетельствует факт сочетаемости слов.

Признание понятийной сферы в качестве одного из ярусов человеческого мышления заставляет поставить вопрос о тех операционных сущностях, в форме которых оно осуществляется. Если экстралингвистическая реальность, логический строй мышления и язык имеют присущие им единицы и законы, то понятийная сфера также оперирует своими единицами – концептами. Согласно исследованиям русских и зарубежных филологов, концепт – это понятийный инвентарь, аппарат, находящийся в распоряжении человека, они составляют тот понятийный фонд, из которого извлекаются мыслительные единицы для осуществления речемыслительного процесса. Выделяются концепты лингвокультурные, культурные, концепты-униеалии и концепты-универсалии. Последние, группируясь в структуры, образуют понятийные категории. Термин «понятийные категории» впервые был введён О. Есперсеном. проблемой определения статуса и функционирования понятийных категорий занимались ведущие учёные-лингвисты: В. фон Гумбольдт, С.Д. Кацнельсон, Г. Пауль, Г. Гийом, А.В. Бондарко, И.И. Мещанинов, Е.А. Реферовская и Л.М. Скрелина, Р.-Л. Вагнер. П. Имбс, Р. Лафон, Б. Потье, Ж. Стефанини, Ж. Муанье, М. Мольо, Ж. Майар и др. Они исследовали природу понятийных категорий, устанавливая внеязыковой характер понятийных категорий, выявили их онтологический статус и функции, определили их соотношение с семантическими и грамматическими категориями и их непосредственную связь психологией человека. В ходе истории их мнения во многом разделялись, однако в сумме они дают полную, всестороннюю характеристику понятийных категорий, как внеязыковых универсальных категорий, поскольку они применимы ко всем языкам, хотя редко выражаются в этих языках ясным и недвусмысленным образом. Существовало много подходов и методов данной проблематики, однако практически все они обнаруживают одинаковые черты.

Изучение понятий концепта и понятийных категорий помогло выявить причины возникновения лексических и грамматических трансформаций при переводе.

 

 

Вопрос о сочетаемости

 

Следующий вопрос, на котором необходимо остановиться в связи с лексическими трансформациями при переводе, это вопрос о сочетаемости. В каждом языке имеются свои типичные нормы сочетаемости. Понятие нормы соотносимо, с одной стороны, с системой языка, а с другой стороны, она тесно связана с речью, в которой проявляется языкотворческая оригинальность носителей языка. Каждый язык может порождать бесконечное количество новых сочетаний, понятных для людей, говорящих на нем и не нарушающих его норм. В каждом языке существует круг обычных, установившихся традиционных сочетаний, которые не совпадают с соответствующим кругом сочетаний в другом языке. Это вызывает необходимость подыскивать столь же принятые сочетания в языке перевода. Основное из сочетающихся слов семантически совпадает и сохраняется в переводе, а второе часто переводится словом, имеющим другое логическое значение, но выполняющим ту же функцию, как например, trains marchent – поезда ходят. Чем шире семантический объем слова, тем шире его сочетаемость, так как благодаря этому оно может вступать в самые разнообразные связи. Это в свою очередь допускает широкие возможности его передачи в переводе, различные варианты перевода.

Наряду с традиционными сочетаниями в языке возможны и неожиданные сочетания, но вполне понятные, поскольку они следуют принятым семантическим моделям сочетаемости. Это явление – соединение слов, наделенных совершенно различными семантическими особенностями, – свойственно всем языкам, но в каждом языке имеет различный удельный вес. Во французском языке такие неожиданные сочетания, по-видимому, образуются очень легко. Возможно, это обусловливается явлением конверсии и легкостью образования новых слов различными способами, разнородностью словарного состава и другими причинами. Не только поэты и писатели, но и журналисты часто прибегают к неожиданному сочетанию слов, что придает высказыванию значительную живость и оригинальность. «Неожиданность слова тесно связана со смысловой емкостью высказывания. Количество информации в слове связного высказывания пропорционально неожиданности слова», – пишет Ю. Степанов в своей книге «Французская стилистика». Об этом же говорит и Риффатер в своей статье «Criteria for Style Analysis», «Word», v. 15, №1. Неожиданное употребление слова осложняет задачу переводчика, ибо слово выступает в сочетании не только с одним словом, но и в одном линейном ряду с другими словами целого предложения.

Итак, мы перечислили основные причины лексических трансформаций: выделение различных признаков одного и того же явления или понятия, различия в смысловой структуре слова, проблема контекстуального значения слова, проблема перевода слов эмоционального значения, разница в смысловом объёме слова, вопрос о сочетаемости. Все они, в равной степени, возникают при переводе текста как с французского языка на русский, так и наоборот, представляя, таким образом, определённой степени трудности, на которые всегда должен обращать внимание переводчик.

В процессе перевода постоянно приходится прибегать к грамматическим и лексическим трансформациям. Они могут касаться как грамматики, так и лексики, соответственно, и называться они будут грамматическими и лексическими. Семантическая структура слов в разных языках довольно своеобразна. Кроме того, соответствующие семантические единицы в разных языках могут иметь различную значимость, т.е. занимать различное положение в системе языка. Отсюда возникает необходимость переводческих трансформаций, иначе бы имел место случай кальки, что заведомо является искусственным искажением значения и смысла переводимых лексических единиц.

Вопрос о мыслительной основе языковых структур и их речевых реализаций рассматривается в современной лингвистической парадигме в качестве одного из важнейших. В этой связи особо актуальными становятся исследования в рамках сравнительно недавно заявившей о себе концептивной лингвистики – области языкознания, ориентированной на анализ генезиса, развития и функционирования языковых построений в плане их обусловленности ментальным субстратом, важнейшей составляющей которого являются дискретные элементы сознания – концепты, которые способны группироваться в сложные структуры, называемые понятийнымикатегориями. Последние явились предметом уже достаточно многочисленных исследований, но не получили сколько-нибудь единообразной интерпретации. Нас интересует, как одни и те же концепты реализуются в разных языках, меняется ли объём их значения в зависимости от окружения, сферы употребления, одинакова ли их реализация в различных речевых стилях – являются ли они эквивалентными друг другу в двух родственных языках – французском и русском.

Сопоставление французских понятий «faute, erreur, lapsus» и русских «ошибка, заблуждение, ляпсус»

Из всех трех понятий в обоих языках наиболее часто употребляемым можно считать слово ошибка, однако на протяжении развития человеческой мысли понятие заблуждения разрабатывалось более детально. Всем известное Errare humanum est появляется в произведениях таких античных авторов, как Феогнид, Еврипид, Сенека, Цицерон. Эта крылатая фраза успешно перекочевала в русскую речь в своем латинском выражении, позже была переведена как «Человеку свойственно ошибаться» и стала употребляться как бы в извинение своего промаха или опрометчивости. На самом деле слово errare в данном случае вполне могло бы быть передано как «заблуждаться», тем более что вторая часть этого высказывания sed in errore perseverare diabolicum вполне оправдывает такой перевод.

В христианской традиции заблуждению также уделялось большое внимание; так, о нем говорил еще Аврелий Августин в своей «Исповеди». Но все же основным источником определения этого понятия является Библия. Например, в Синодальном переводе Библии на русский язык слово заблуждение встречается 40 раз, причем оно воспринимается как одно из величайших зол, отступление от Истины Божией, поклонение идолам или самому дьяволу, практически как синоним греха: «Воспомяни меня и призри на меня: не наказывай меня за грехи мои и заблуждения мои и отцов моих, которыми они согрешили пред Тобою!». Дух Божий, дух истины, противопоставляется духу заблуждения: «Мы от Бога; знающий Бога слушает нас; кто не от Бога, тот не слушает нас. По сему-то узнаем духа истины и духа заблуждения».

Таким образом, заблуждение понимается как «неистина». В.Г. Гак в статье «Истина и люди» приводит такую схему:

Отражение действительности

неложь неистина

истина правда заблуждение вымысел

фантазия ложь

Заблуждение – «неистина ненамеренная, неконтролируемая, результат не злого умысла, а незнания; заблуждение не придумывают». «Отмечается как полярность этих явлений, так и отсутствие жестких границ между ними». Они могут «работать» друг на друга, происходить друг от друга: Много заблуждений рождается от злоупотребления истиной;

Нередко заблуждение – та же истина, которой, однако, не дали созреть. Вместе с тем заблуждение может способствовать появлению истины или даже со временем стать ею. Таким образом, заблуждение и истина являютя понятиями противоположными, но не взаимоисключающими. Ошибка, напротив, не может занять место истины.

Что же касается слова lapsus и его русского эквивалента, то они интересны тем, что французский lapsus при заимствовании из латыни стал широко употребляться в психологии и психоанализе, а в русском языке для перевода тех же терминов используется слово ошибка.

Описание русских понятий ошибка, заблуждение, ляпсус.

Описание русских понятий начнем со слова ошибка как наиболее часто употребляемого в речи. Для сравнения приведем следующую таблицу 4.

 

	Ι		ΙΙ		ΙΙΙ		ΙV
общ. частота	108	22	30	3	18	0	12	3
кол-во текстов	32	11	28	8	13	6	15	6

 

Где серым представлено слово «ошибка», бес цвета – слово «заблуждение,

I – газетно-журнальные тексты

II – драматургия

III – научные и публицистические тексты

IV – художественная проза

Под ошибкой понимается:

· Неправильность в какой-либо работе, вычислении, написании.

· Неправильное действие, ошибочный поступок. Этимология этого слова остается спорной. Так, оно связывается с церковно-слав. «ошибати», собственно «промахнуться, ударить мимо цели», от глагола шибать, а также со значением «воздержаться, отстать, оказаться на отшибе».

Причем последний источник утверждает, что слово это известно в русском языке с XV–XVI века, и что в других славянских языках в том же значении отсутствует.

Следует отметить, что синонимы ошибки, такие как промах, просчет, этимологически также связаны с идеей стрельбы и других действий, требующих точности в вычислении.

В современном русском языке слово ошибка имеет следующую сочетаемость: большая, маленькая, огромная, гигантская, чудовищная крупная, мелкая ошибка, серьёзная, грубая, глупая, жестокая, кричащая, легкомысленная, невинная, голая, печальная ошибка; роковая, фатальная, губительная, опасная, трагическая, ужасная ошибка; детская, мальчишеская ошибка; незаметная, очевидная, явная ошибка; редкая, единственная, распространенная, частая, типичная ошибка; обидная, случайная, закономерная, моя…ошибка; сделать, совершить, допустить, пропустить, обнаружить, найти, выявить, подметить, заметить, вскрыть, признать, исправить, сгладить, загладить, извинить, простить…ошибку; избежать…ошибки; причина, значение, результат, следствие…ошибки; удержать, предостерегать, оберегать от ошибки; ошибка вкралась, привела к чему‑л., обернулась чем‑л..

Из сочетаемости видно, что ошибка представляется, с одной стороны, как некое действие, поступок, совершения которого следует избегать самому и оберегать от него других, поскольку его результат может не только огорчить человека, но и иметь роковые последствия. Часто ошибка – признак незрелости, отсутствия жизненного опыта или простой невнимательности, а не злого умысла, поэтому ошибку можно простить. С другой стороны, ошибка персонифицируется: она обладает своим «характером», в основном, отрицательными его чертами: ошибка не может быть «умной» или «доброй», хотя бывает и невинной, и легкомысленной. Кроме того, незначительное количество контекстов указывает на ошибку как на некое несовершенство текста-ткани, которое можно удалить без особого труда.

Слово заблуждение этимологически связано с глаголом «блуждать, блудить», такое происхождение наталкивает нас на образ леса, в котором можно заблудиться. В восточнославянской мифологии воплощением леса как враждебной человеку части пространства является Леший. Он пугает людей своим смехом, может увести ребенка или сбить человека с пути. Леший – хозяин леса и зверей, он наделен отрицательными атрибутами, связью с левым; для защиты от него уведенный им человек ничего не должен есть.

В современном русском языке слово заблуждение означает неправильное, ошибочное мнение или представление о чём-либо и имеет следующую сочетаемость: вводить, ввести, впасть в заблуждение; выводить, вывести, выйти из заблуждения; держать в заблуждении; пребывать, жить, быть, находиться в заблуждении; быть далёким от заблуждения; поддерживать заблуждение; глубокое заблуждение; распространённое, частое, всеобщее заблуждение; большое, временное, опасное, пагубное, неискоренимое, мое… заблуждение; бороться с заблуждением; заблуждение царит; карать заблуждение; ряд заблуждений.

Ярким примером употребления этого слова может служить цитата из романа Чернышевского «Что делать?»: «Конечно, как ни тверды мысли человека, находящегося в заблуждении, но, если другой человек, более развитой… будет постоянно работать над тем, чтобы вывести его из заблужденья, заблужденье не устоит».

Из приведенной сочетаемости можно заключить, что заблуждение – это прежде всего определенное место в пространстве, возможно, это и есть лес, в котором человек почти бессилен перед духами зла; это может быть также какое-то закрытое помещение или яма. Заблуждение понимается также как состояние, почти болезненное, присущее в той или иной мере всем людям; оно ограничено во времени, может повторяться с определенной частотой и иметь тяжелые последствия. В некоторых контекстах заблуждение предстает в виде одушевленного существа, с которым нужно бороться, но которое не всегда можно победить, и тогда заблуждение царит в людских умах – вспомним библейский «дух заблуждения»: «Духа Божия узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога; а всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа,… не есть от Бога».

Таким образом, русский человек относится к заблуждению серьезней, чем к ошибке. Ошибка чаще понимается как действие, проступок, ложный шаг, который человек совершает сам в силу разных причин, а заблуждение – это состояние, в котором человек пребывает зачастую не по своей воле – в этом состоянии его держат некие злые духи, они сбивают его с пути истины, и действие их не поддается рациональному осмыслению.

Персонифицированная ошибка подстерегает человека, и он может с нею справиться без особого труда, заблуждение же «оказывает ему открытое сопротивление».

По данным Русского Ассоциативного словаря, заблуждение ассоциируется в нашем сознании со словами «неправда» и «мука», а когда мы слышим слово ошибка, первое, что нам приходит в голову, это «ошибки молодости», «просчет», «промах».

Описание французских понятий faute, erreur, lapsus.

Французское слово faute имеет несколько значений: 1. Отсутствие, нехватка чего-либо; 2. Любой неверный поступок, нарушающий моральные устои, религиозные предписания или принятую норму поведения; 3. Нарушение какого-либо правила по незнанию или по недосмотру.

Слово faute образовалось в результате фонетических изменений от слова fallita, употреблявшегося в народной латыни со значением «ошибочное, неудачное действие, поступок», fallita – субстантив женского рода от слова falsitus, которое является искажённой формой латинского falsus, причастия прошедшего времени от глагола fallere. Сначала faute обозначало факт нарушения религиозных предписаний, откуда la Faute «грех, содеянный Адамом и Евой», или моральных устоев. Это слово употреблялось специально для описания сексуальных связей вне брака; значение это, «поступок женщины, поддавшейся соблазнам мужчины», устарело вместе с изменением общественного мнения по поводу сексуальных отношений. В широком смысле, faute получило значение отступления от какого-либо правила в искусстве, научной дисциплине, и т.д., откуда faute de goût «неловкое и неприятное действие». Оно входит в состав некоторых выражений, в частности, пассивной конструкции).

Faute во французском языке имеет следующую сочетаемость:

Commettre, faire, excuser, pardonner une faute.

Aggraver, atténuer, avouer, nier, confesser, pallier, reconnaître, réparer sa faute.

Inculper, accuser qqn d’une faute.

Admettre une faute.

Une faute légère, originаle, initiale, vénielle, pardonnable, excusable.

Une faute grave, lourde, grossière, impardonnable, irréparable, mortelle, charnelle.

Des fautes abondent, fourmillent, pullulent, déparent.

Texte, livre, édition remplie, pourrie, criblée, émaillée, pleine, truffée de fautes, qui fourmille de fautes.

Accumuler les fautes, entasser faute sur faute

Sentir la portée de sa faute, relever des fautes

Charger sa conscience d’une faute, payer, racheter, porter sa faute,

Rejeter la responsabilité d’une faute sur qn

Pêcheur chargé de fautes

Prendre, surprendre qqn en faute

Les fautes du chrétien, du croyant

Tomber en faute, confesser sa faute

Une faute qui ternit la réputation

Cacher, camoufler ses fautes, découvrir les fautes de qqn

Une faute cachée dans…

Couvrir, habiller la faute de qqn

Laver qqn d’une faute

Passer sur une faute, fermer les yeux sur une faute

Ratiociner sur ses fautes

Une faute faite par étourderie, inadvertance, inattention, maladresse, négligence

Faute qui aboutit à un échec.

Слово faute используется также в юриспруденции и обозначает действие, проступок, состоящий в нарушении договорного обязательства, требований закона либо прав человека, преднамеренный или непреднамеренный.

Из сочетаемости слова faute можно заключить, что оно понимается, во-первых, в прямом значении, то есть как некий акт человеческого сознания, единичный поступок, «action momentanée», который можно рационально обосновать, объяснить невнимательностью, небрежностью или рассеянностью.

Во-вторых, за этим понятием стоят несколько образов. Французское faute представляется как груз на человеческой совести. Он имеет определенный вес, совершая ошибку, человек принимает на себя его тяжесть и чувствует ее до тех пор, пока не «откупится» от своей ноши. Причем таких грузов может быть несколько: человек может «загромождать» свою совесть ошибками. Здесь прослеживается образная связь с понятием греха, которое в некоторых случаях является синонимом faute. Следовательно, противоположным по смыслу словом можно считать «добродетель»: «C’est la faute qui fait la vertu.»

Другой образ faute – это пятно на ткани-тексте, который может быть «émaillé de fautes», либо пятно на репутации, совести человека. Его нужно постараться как-то спрятать, замаскировать, отмыться от него, поскольку оно в любой момент может быть обнаружено.

Таким образом, за словом faute стоит три образа: 1. груз на совести человека, 2. пятно на репутации и 3. маленькое насекомое, наносящее вред тексту или информации.

Французское понятие erreur имеет более давнюю историю. Еще в греческой мифологии мы находим персонификацию заблуждения. Ата – старшая дочь Зевса и Ириды, богини раздора. Она олицетворяет заблуждение, помрачение ума, слепое мгновенное безумие. Гомер изображает Ату быстрой на ноги, легкой, могучей. Ата ходит по головам людей и приносит им вред. При рождении Геракла Ата сыграла губительную роль, помрачив ум Зевса. Ожидая рождения Геракла у Алкмены, Зевс заявил, что родившийся теперь смертный будет царствовать и повелевать всеми. Ревнивая Гера вынудила Зевса подтвердить это клятвой, и затем, замедлив роды Алкмены, ускорила рождение ничтожного Эврисфея, в зависимость от которого попал позже Геракл. Разгневанный Зевс сбросил Ату с Олимпа. Она упала во Фригию, на холм, получивший название Холма Заблуждения. Именно на нем Илос построил крепость Илион. Зевс, сбросив Ату с неба, навсегда запретил ей возвращаться на Олимп, вот почему Еrreur – печальный удел человечества. Позже Зевс послал своих дочерей, названных Мольбами, чтобы они ходили вместе с Атой по свету; тем самым он дал людям шанс избежать Заблуждения. Некоторые исследователи находят соответствие между изгнанием Аты с Олимпа и падением с Небес Люцифера, прогневавшего Бога.

Примечательно, что заблуждение – это свойство именно человека, а не богов, указывающее на несовершенство нашего сознания, и поэтому склонность человека к заблуждению вполне объяснима: «Les rivières ne se précipitent pas plus vite dans la mer que les hommes dans l’erreur.»

У Чезаре Рипа Error описывается следующим образом: «Это человек с завязанными глазами, похожий на старика; в руке у него палка, которой он нащупывает дорогу, чтобы идти увереннее. Таким образом, он почти всегда пребывает в Неведении».

Завязанные глаза – символ моральной и духовной слепоты, которая и влечет за собой порок и невежество, а дорога, по которой он идет – это и есть жизненный путь человека. Вспомним, что Ата, помрачив ум Зевса, сделала его «духовно слепым», как бы закрыла ему глаза на то, что происходит на земле.

История самого слова erreur такова: оно было заимствовано в XII веке из латинского error, erroris, а именно «поиски, блуждания», и в переносном смысле «неуверенность», «незнание», откуда значения «ошибка», «наваждение», «заблуждение» и «ересь» в церковной латыни. Error – дериват от errare в его переносном значении «ошибаться». Erreur означало «обман, ложь», и уже позже – поступок того, кто ошибается, в этом значении оно послужило основой для образования использующихся сегодня сочетаний faire erreur, par erreur, sauf erreur, il y a erreur, il n’y a pas d’erreur. Это слово пришло ещё из старофранцузского языка, обозначая неловкое действие, и в узком смысле – проступок. От христианской латыни происходит значение «ложная доктрина, мнение». Потом erreur становится юридическим термином. Часто используясь в выражении erreur judiciaire, оно во всеобщем употреблении принимает значение «неточность, ошибка» в конце XVI века, отсюда faire qch par erreur «сделать что-либо по незнанию, от рассеянности», и начинает употребляться в физике. В XVI веке слово вступает в омонимический конфликт с дериватом errer «путешествовать», и потому erreur соотносится с errance; это употребление исчезло в классическом французском. Частое употребление erreur, семантически ставшего существительным, соответствующим глаголу se tromper, повлияло на все слова, произошедшие от латинского errare: значение «путешествия» уступило место значению «ошибочного действия».

В современном же языке слово erreur означает 1. Состояние человеческого сознания, которое принимает ложное за истинное и наоборот, а также суждения, которые из этого вытекают, и ошибку неточность в определенных действиях.

Сочетаемость этого слова такова:

Commettre, faire, propager, détruire, éviter, réfuter, rectifier, dénoncer, démasquer, découvrir, démontrer, relever, redresser, reconnaître, confesser, effacer, avouer, rétracter, professer, abjurer une erreur.

Tomber, retomber, donner, glisser, verser, s’entêter, perséverer, laisser, rester, vivre, être dans l’erreur.

Tirer qqn d’une erreur

Sortir d’une erreur

Induire en erreur.

Revenir d’une erreur

Etre embourbé, enfoncé dans l’erreur

Il est revenu de bien des erreurs.

Etre une source d’erreur

Qualités: Une erreur grave, profonde, grosse, grossière, choquante, flagrante, légère, petite, manifeste, pardonnable, impardonnable, capitale, complète, total, commune, courante, fréquente, funeste, répandue, enracinée, extrême, pernicieuse, nuancée, involontaire, voulue.

Il y a erreur sur la personne, erreur sur l’objet

Une théorie entachée d’erreur

Un texte rempli, bourré d’erreurs, contenant de nombreuses erreurs

Une erreur qui se glisse

Les erreurs du coeur, erreurs des sens

Pousser l’erreur jusqu’au bout

Avancer, soutenir une erreur

Les attraits de l’erreur

Donner à l’erreur une apparence flatteuse, l’apparence de la vérité

Aimer, chérir, diviniser ses erreurs

Combattre, défendre, condamner l’erreur, faire régner l’erreur

Triomphe de l’erreur

Son mariage est une erreur.

Erreur judicaire

Таким образом, erreu r представляется прежде всего как доктрина, учение, мнение, суждение, в то время как faute всегда связана с каким-либо правилом. Erreur соотносится с истиной, faute – с моральным устоем, добродетелью. При этом erreur всегда связана с истиной, в любой момент может стать ею, faute – никогда. По этому поводу существует большое количество высказываний; приведем некоторые из них:

«Il y a des esprits qui vont à l’erreur par toutes les vérités; il en est de plus heureux qui vont aux grandes vérités par toutes les erreurs.»

«Il m’arrive de me demander si deux erreurs qui se combattent ne sont pas plus fécondes qu’une vérité qui régnît sans conteste».

«Une erreur est d’autant plus dangereuse qu’elle contient plus de vérité».

«Ce que dénommons vérité n’est qu’une élimination d’erreurs».

«Errare humanum est. L’erreur est essentielle à l’humanité, c’est un élément de progrès et de découverte; qui élimine l’erreur élimine la recherche, cette provocation à l’inconnu et l’innatendu, quelque chose d`étranger à qui nous fournissons le moyen d’intervenir».

Если помимо этого опираться на этимологию слов, то можно представить себе область erreur лежащей в горизонтальной плоскости, в которой находится и vérité, а область faute как бы находящейся вне этой плоскости.

Из сочетаемости слова erreur видно, что за ним стоит образ определенного места в пространстве, как и за русским словом заблуждение. Однако в отличие от русского, французское заблуждение – это не лес, а скорее водоем, похожий на болото.

Другие коннотации erreur просматриваются менее отчетливо. Это мог бы быть некий предмет или пятно, но для таких выводов мы видим слишком мало оснований.

Кроме того, в некоторых случаях erreur персонифицируется и представляется либо как женщина, либо как противник в борьбе, который, как и русское заблуждение, может победить и царствовать, и которое нужно покарать.

Оба слова, и erreur, и faute, могут употребляться в специальном значении и быть религиозными терминами. Здесь опять проявляется та же разница между ними: faute в некоторых контекстах является синонимом греха, erreur – синонимом ереси, лжеучения.

Помимо этого, erreur употребляется как термин в психологии и представляет из себя один из критериев анализа эффективности наших действий. Различают три группы таких ошибок-заблуждений: ошибки, совершаемые из-за неверного анализа ситуации, из-за неверного определения схемы действий и из-за смешения схем действий. К третьей группе относятся те случаи заблуждения, которые во французской традиции получили название lapsus, а в русской – ошибка. Речь идет об исследовании этого явления в психоанализе. Этот случай представляет интерес именно тем, что один и тот же феномен получил в языках разное название, хотя, как известно, слово ляпсус также имеется в русском языке и имеет значение «грубая, часто нелепая ошибка, досадный промах», будучи заимствованным из латыни. Что же касается французского lapsus, то он имеет следующую историю: слово lapsus попало в научную речь из латыни, где lapsus означало в прямом смысле «падение», а в переносном – «ошибка» в lapsus calami, memoriae, linguae, сочетаясь с генетивом слов calamus «тростник», memoria «память» и lingua «язык». Lapsus является субстантивированным причастием прошедшего времени от labi «скользить, падать», «допустить ошибку». Ни одно из родственных слов не объясняет большое различие форм и значений этого глагола, что, вероятно, позволяет связать его с labor «работа».

Слово lapsus было заимствовано для обозначения временной утраты памяти, позже использовалось шире, как ошибка, допущенная по невнимательности на письме или в речи. Распространение учения Фрейда о психоанализе, в котором lapsus выступает как важный симптом заболевания, способствовало широкому испльзованию этого слова, употребляющегося в ХХ веке в абсолютном значении.

Психоанализ рассматривает такие «ошибочные действия» как «символическое выражение мыслей», «бессознательное намерение». «Заблуждения» являются проявлением «искажения картины внешней действительности», которое мы допускаем по своей же прихоти и от которого «лишь избранные и наиболее уравновешанные умы способны уберечь себя».

Мы рассмотрели русские понятия ошибка, заблуждение, ляпсус и их французские эквиваленты faute, erreur, lapsus.

Соотношение этих слов между собой в обоих языках во многом схожи: по частоте употребления, степени разработанности коннотаций и самих понятий. Однако в образных системах можно обнаружить некоторые различия. Так, ошибка и faute совпадают только в одной коннотации: как несовершенство текста-ткани; коннотации «груз на совести» и «маленькое насекомое» в русском языке отсутствуют. Напротив, во французском языке faute не персонифицируется.

Из этого можно сделать несколько выводов:

1. Одушевляя ошибку, русские как бы устанавливают с ней контакт, пытаются «приручить» ее; наша задача – ждать и смотреть, как бы она не проникла в нашу информацию, и только в этом случае пытаться ее устранить.

2. Француз чувствует на себе ответственность за совершенную им ошибку, она отягчает его совесть, поэтому он пытается избавиться от нее как можно скорее. К тому же, понятие faute гораздо более подвержено рационализации.

Слова erreur и заблуждение более схожи по своей образной системе. Оба они персонифицируются и имеют коннотацию «определенное место в пространстве», хотя для русских это место скорее похоже на дремучий лес, а для французов – на болото. И русские, и французы имеют противника в лице заблуждения, но только у французов этот противник может принимать женский облик. Кроме того, русский в заблуждение попадает скорее не по своей воле, а француз менее пассивен в этом отношении, что, впрочем, можно сказать о многих других проявлениях нашего характера.