Касьянов В. В. (Краснодар) Дети рынка: молодое поколение россиян в условиях реформ

Практика перехода от экономики с господством государственной собственности к экономике рыночного предпринимательства убеждает нас в том, что это будет длительный исторический период трансформации и органического развития, который потребует многих лет упорного труда, сложных и тяжелых структурных преобразований, глубинной перестройки психологии и сознания. При благоприятных условиях рыночные отношения в экономике России окончательно утвердятся только через 20-25 лет.

Реальное же становление нового типа социальных отношений, включая экономические, правовые, духовно-нравственные, займет более длительный период и, в конечном итоге, будет связано с полной сменой поколений. То есть именно на вступающее в самостоятельную жизнь молодое поколение придется самый трудный период развития социальной системы, основанной на разнообразных формах собственности.

Особая сложность положения современного молодого поколения заключается в том, что оно практически первое за многие десятилетия входит в самостоятельную жизнь, трудовые отношения в период становления и отработки механизма рыночных связей со своими, не зависящими от позиции тех или иных административных, партийных и других структур, законами.

До недавнего времени включение молодежи после обучения в общеобразовательных школах, профтехучилищах или вузах в трудовую деятельность в известном смысле происходило довольно стандартно. Абсолютное большинство молодых людей начинало трудовую деятельность на государственных предприятиях или учреждениях.

К началу реальных рыночных преобразований (1992 год) из числа занятых в народном хозяйстве молодых людей 89 процентов работали на государственных предприятиях и в учреждениях, 9 процентов трудились в колхозах, менее 1 процента были заняты в кооперативах и 0,2 процента — индивидуальной трудовой деятельностью. Им почти не приходилось “ломать” голову над поисками места будущей работы. Практически все было подробно расписано “сверху”, и молодому человеку требовалось, с учетом собственных возможностей, региона проживания и ряда других факторов, определиться, какую нишу он займет из отведенных обществом.

Сегодня, по сути дела, “внешние” взаимоотношения приобретают новый смысловой характер. Происходит процесс персонификации социальных отношений по мере становления рыночных отношений быстро возрастает численность и удельный вес в экономике кооперативных, совместных, частных предприятий, акционерных обществ, глубоко изменяется сама природа и механизм включения молодого человека в трудовые отношения. Постепенно эти процессы набирают силу, ставя его перед необходимостью осваивать новые отношения на рынках труда, капитала, товаров.

Сегодня уже очевидно, что переход к многообразию форм собственности объективно сопровождается формированием качественно новой социальной структуры, и в теории возникает потребность в преодолении упрощенных и вульгаризированных представлений об общественной стратификации. Структура усложняется, дифференцируется, становится все более динамичной, изменяется как на макро-, так и на микро-социальном уровне. Этот процесс сопровождается появлением новых социальных групп (предприниматели, менеджеры, фермеры и др.), сокращением и исчезновением ранее существовавших групп (партийно-государственная номенклатура), изменением социального положения традиционных групп (рабочих, колхозников, ИТР и пр.), их роли в общественной организации труда, а также их отношений друг с другом.

Происходящее вносит качественные изменения в характер включения молодых в общественные, в том числе трудовые, отношения, влияет на специфические материальные, политические, духовные интересы различных групп, слоев общества. Данные социологических исследований свидетельствуют, что смена форм собственности вызывает перманентное нарушение не только хозяйственных, но и межгрупповых, межчеловеческих связей, резкую дезорганизацию поведения социальных групп, отдельных личностей.

Для молодых людей ситуация в значительной степени усложняется тем, что в этот период они не могут опереться на наличный опыт старших поколений, получить от них действенную поддержку.

Более того, социальные стереотипы и опыт экономического поведения старшего поколения сегодня нередко выступают в качестве отрицательного фактора. Они сформировались в искусственной, стерильной социально-экономической среде, вызывая своеобразный социальный дефицит — неприспособленность к реалиям рынка. Десятилетия рыночного нигилизма, патологического непринятия механизма свободных стоимостных регуляторов, привели к тому, что самодеятельное население не знает не только практику, но и содержание, терминологию рыночных отношений, а хозяйственные, управленческие кадры практически не владеют технологией работы в новых условиях. Наиболее остро ощущается недостаток обладающих современной квалификацией руководящих кадров. Уже сегодня данная проблема становится ощутимым тормозом вывода экономики из кризиса, углубления рыночных реформ, перехода к преимущественно экономическим методам управления.

За долгие годы господствующая идеология прочно сформировала недоверчиво-настороженное отношение людей ко всему негосударственному. Опрос, проведенный среди жителей Краснодарского края в 1999 году показал, что только 3 процента взрослого населения позитивно воспринимали слово “частное”; к понятиям “арендное” и “акционерное” позитивно отнеслись соответственно 20 и 40 процентов опрошенных. Именно среди старшего поколения проявляется нетерпимость к таким понятиям, как “частная собственность”, “капиталист”, несогласие работать у (или “на”) частного предпринимателя, наиболее сильны сомнения в возможности материального выигрыша от перехода к рынку и тревога по поводу утраты ряда социальных гарантий, в том числе таких важнейших из них, как гарантированная занятость, стабильность уровня жизни.

Изменение подобного психологического стереотипа — дело достаточно долгое и сложное. Менталитет старших возрастных слоев населения формировался при отсутствии необходимости проявлять инициативу, постоянно делать выбор, прилагать усилия в конкурентной борьбе, в ощущении покоя и социальной устойчивости. А рынок — это социальный институт, требующий от людей специфических качеств, норм поведения — рациональной компетенции, разумного риска, самостоятельности и индивидуальной ответственности.

В этих условиях обретающий социальную самостоятельность молодой человек как никогда прежде сталкивается с труднейшей задачей — собственной практикой, освоением новых для себя и всего общества отношений, — неся груз ответственности за собственные решения. Это вносит качественно новые моменты в межпоколенческие отношения и не просто резко увеличивает социальную дистанцию между поколениями, но во многом модифицирует проблему отцов и детей. Не случайно исследователи в последние годы все чаще выделяют проблему современного конфликта между поколениями, сформированным военным и послевоенным временем, и молодым поколением, вступающим в жизнь в период радикальных преобразований, в число важнейших факторов, характеризующих социально-политическое состояние общества.

В условиях социалистического эксперимента в России сменилось примерно три демографических поколения, произошел практически окончательный разрыв межпоколенческих социокультурных стереотипов. Поэтому для нас переход к рынку — не столько забота о навыках хозяйствования, сколько об образе жизни вообще, о ценностных ориентациях, установках, нормах поведения, правосознания. И рыночная реформа в наших условиях должна быть не столько хозяйственной, экономической, сколько социальной, или — полнее — социокультурной, цивилизованной, призванной создать новый слой людей, современное гражданское общество.

Вывести Россию из кризиса, создать нормальную, саморазвивающуюся экономику способен только массовый слой предпринимателей. Как показывают подсчеты, стране срочно нужны 2,5-3 миллиона малых и средних предприятий, объем производства которых составлял бы 30 процентов валового национального продукта. Лишь тогда будет ощутимо их живительное влияние. Социальное решение этой задачи сегодня напрямую связывается с молодым поколением, в среде которого наиболее силен дух предприимчивости.

Среди молодых людей удельный вес стремящихся к работе в негосударственном секторе экономики, к открытию своего собственного дела довольно высок. По данным ВЦИОМ 19,4 процента опрошенных в возрасте от 25 до 35 лет и 25,9 процента — от 18 до 24 лет собирались открыть свое дело. Ученые института социологии РАН и Университета содружества (США, Виржиния) в результате совместных исследований пришли к выводу, что одна из главных характерных черт обобщенного образа российского предпринимателя — молодость. Средний возраст — 35 лет. Около 4 процентов опрошенных моложе 25 лет. Показательно, что самыми “молодыми” являются руководители малых предприятий: их средний возраст не превышает 33 года. Насколько они состоятся, будет ли дух предприимчивости подогреваться или охлаждаться экономическими, юридическими, административными мерами — определит степень успеха проводимых экономических, политических преобразований. Но это тема отдельного разговора.

Среди множества вопросов, которые ставит перед молодым поколением коренная ломка хозяйственных отношений, одним из важнейших является вопрос обеспечения права на труд, занятости. В сложные для экономики периоды ни одной стране не удавалось избежать роста безработицы. И в России это чудо не свершилось. Наивно было бы думать, что переход к рыночной экономике, чрезвычайно усложненный политическими, межнациональными и другими факторами, возможен без появления массовой безработицы.

Проблемы занятости, безработицы на начальном этапе рыночных преобразований на какое-то время оказались отодвинутыми на второй план. Но сегодня ясно, что долго такая ситуация продолжаться не может. Государство исчерпало все свои возможности финансирования убыточных предприятий и сегодня просто не в состоянии (да и не должно) покрывать их долги. Не соответствует данная ситуация и интересам набирающего силу предпринимательства.

Для понимания специфики переживаемого этапа формирования рынка труда, мер по его регулированию необходимо дать характеристику основных причин, резко обостряющих проблему занятости. И здесь следует разделить позицию ряда исследователей, считающих, что сегодняшние проблемы в сфере труда берут начало как от прошлого — административно-бюрократической системы управления трудом, так и от будущего — создания рыночной экономики со всеми ее атрибутами, включая цивилизованный рынок труда, единое экономическое пространство, свободное движение товаров, капиталов, работников, услуг, информации.

Думается, что на первом месте до настоящего времени стояли причины, связанные не столько с процессом формирования рыночной экономики, сколько с параличом централизованной плановой экономики, разрушением единого экономического пространства, изменениями геополитической обстановки, социальной ситуации на территории бывшего СССР.

Сильное влияние на состояние рынка труда, занятости молодежи в последние годы оказывает аномальный всплеск миграционных процессов, вызванный резким обострением межнациональных отношений, процессами, связанными с распадом СССР, неопределенностью будущего СНГ. Для Российской Федерации ситуация усложняется тем, что за ее пределами, в рамках бывшего СССР, проживает 25 миллионов русских, и за последние годы резко возросла миграция этнически русского населения. И если раньше основным фактором, стимулирующим отток русских, была непривычно высокая межнациональная напряженность, то принятие республиками закона о государственном языке усилило этот процесс, так как основная часть русских не владеет языком коренной национальности. В Молдове, например, только каждый десятый русский владеет молдавским языком.

Данные государственных органов, занимающихся проблемами миграции, результаты комплексного социологического исследования, проведенного Научно-исследовательским центром Института молодежи “Социальные проблемы молодых беженцев”, показывают, что эти процессы создают новые проблемы на рынке труда России. Во-первых, прием и устройство переселенцев стоит России многомиллиардных затрат. Во-вторых, ограничены возможности включения мигрантов в сферу труда, ими также замещаются рабочие места, на которые могли бы претендовать постоянные жители, в том числе завершающая обучение молодежь.

При этом необходимо учитывать, что по данным этого же исследования основная масса (3/4) мигрировавших в Россию — рабочие и служащие средней и высокой квалификации, что создает проблемы с их трудоустройством. Труднее всего найти работу рабочим высокой квалификации, интеллигенции, служащим высокой и средней квалификации. Поэтому многие из них вынуждены трудиться либо в качестве рабочих низкой квалификации (по сути — выполнять вспомогательную работу), либо в сельском хозяйстве. Лишь 18 процентов молодых беженцев выполняли работу, соответствующих их уровню профессиональных знаний, квалификации.

Исследования Всесоюзного Центра изучения общественного мнения показывают, что у молодых людей достаточно быстро растет тревога по поводу будущего своей трудовой деятельности. Если в 1992 году на вопрос “Сохранится ли Ваше рабочее место в ближайшие год — два?” 57 процентов респондентов высказали уверенность в том, что их рабочее место сохранится, то в 1999 году определенно “да” ответили только 20 процентов опрошенных. То есть число оптимистов уменьшилось почти в три раза. При этом весьма показательно, что наибольшие опасения относительно будущей работы высказывают респонденты в возрасте до 20 лет. Только 6 процентов уверены, что их рабочее место сохранится в ближайшие год — два. Примерно также оценивают ситуацию опрошенные в целом. Двадцать два процента уверены, что в первую очередь увольнять будут молодых людей, тогда как за работников старшего возраста волнуются 17 процентов опрошенных.

Естественно, что, как и на любом другом рынке, значительно конкурентоспособной будет более качественная рабочая сила, характеризующая более высоким общеобразовательным и профессиональным уровнем, мобильностью и способностью к переобучению. Но, как показывает практика, в вопросах трудоустройства молодежи работодатели далеко не всегда руководствуются критериями экономической целесообразности. Здесь сильно влияние сложившихся в обществе традиций отношения к молодежи, общественного мнения в трудовых коллективах, устойчивости их положения. Наряду с экономическими, именно эти факторы привели к тому, что в настоящее время явно усилилась дискриминация молодежи в сфере труда.

Администрация предприятий, ссылаясь на мнение трудовых коллективов, нередко отказывает молодым в приеме на работу, в первую очереди за счет них решает проблемы сокращения излишних штатов. Происходит это не просто потому, что молодые люди имеют более низкую квалификацию (нередко именно они отвечают сегодняшним перспективам производства), а потому, что не имеют достаточных социально-правовых знаний, опыта, морально не готовы к неблагоприятной конъюнктуре на рынке труда, не умеют постоять за свои интересы. Это является одной из причин того, что молодежь, в первую очередь, оказывается в наиболее сложном положении.

Анализ позволяет сделать вывод, что в ближайшее время вполне реальна угроза формирования устойчивой молодежной безработицы. Расчеты Института молодежи показывают, что потенциальное высвобождение работников из государственного сектора по мере разгосударствления экономики, структурной перестройки, значительного сокращения армии и управленческого персонала может затронуть на территории бывшего СССР более 20 миллионов человек моложе 30 лет, которым для последующего трудоустройства необходимо будет профессиональное переобучение.

Быстро растущий альтернативный сектор экономики предъявляет свои требования к структуре, качеству рабочей силы. Но именно глубокий кризис народного образования, профессионально- технического обучения может стать одной из основных причин значительного усложнения ситуации на молодежном рынке труда, роста молодежной безработицы. В последние годы постоянно сужаются возможности послешкольного образования, почти на треть сократился прием молодежи в профессионально-технические училища. Образовательная ситуация такова, что примерно две трети выпускников средних школ могут продолжить обучение в той или иной форме, а оставшаяся треть должна поступать на работу без профессиональной подготовки. Почти полное разрушение связей между профессиональной, средней специальной школой и производством привело к крайней разбалансированности спроса на рынке труда.

Наблюдается возрастающий прилив в экономику профессионально неподготовленной, необученной рабочей силы. Только за три прошедших года таких пришло на производство на семь миллионов больше, чем в предыдущем году. Усиливается процесс омоложения нижних этажей профессиональной и квалифицированной структур работающих. По мере становления рынка труда молодые люди, наряду с женщинами и лицами ряда других профессиональных групп, будут составлять основную часть безработных, другие будут вытесняться на периферийные, “худшие” виды труда, третьи — согласятся на любой труд, в конечном итоге смирятся с плохими условиями труда и низкими заработками.

На основании данных социологических исследований можно сделать вывод, что в настоящее время формируется особый рынок молодежной рабочей силы, характеризующийся низкой квалификацией, заработной платой, исполнительским трудом, дискретной занятостью, ограниченным набором профессий, плохими условиями труда, “горизонтальной” мобильностью, неполной занятостью. Молодые люди, не обладающие высокой квалификацией, в большей степени рискуют попасть в зону нерегулируемой продолжительности рабочего времени, интенсивности труда.

Первые шаги показывают, что решение проблемы занятости, в том числе и молодежи, невозможно только традиционными мерами государственного регулирования. При этом надо учитывать способность российской бюрократии оборачивать всякое благое дело во благо себе и во вред человеку и, естественно, чрезвычайно низкий уровень доверия ко всему, что связано с государством, властными структурами.

Таким образом, в силу целого ряда причин молодежь как работающая, так и учащаяся была накануне рыночного реформирования экономики наиболее социально уязвимой группой населения. И это сразу, с первых шагов перехода к рынку, нашло свое проявление. Несмотря на общие практически для всех социальных групп трудности, у молодежи они резко обостряются неблагоприятными стартовыми условиями.

В целом нельзя сказать, что государство, общество пренебрегает интересами молодежи, игнорируют эту социальную силу, но и активного противодействия складывающейся в молодежной среде социальной ситуации практически не ведется. В социальной политике, в том числе в отношении молодежи, очень сильно давление старых подходов, традиций. Она направлена пока не на предупреждение и разрешение возникающих в переходный период социальных проблем, а на погашение конфликтных ситуаций.

В последнее время Президент Российской Федерации Путин В.В. и Правительство страны активизировали работу по сдерживанию темпов падения уровня жизни, формированию системы социального партнерства с участием профсоюзов, ассоциаций работодателей. Установлены новые минимальные размеры социальных пособий. Увеличены ежемесячные пособия на детей, приняты специальные решения по выплате дополнительных компенсаций учащейся молодежи, малообеспеченным группам населения, военнослужащим и их семьям. Для поддержания наименее защищенных слоев населения созданы республиканский и территориальные фонды, службы срочной социальной помощи. Но в сегодняшней ситуации совершенно невозможно оперировать абсолютными размерами финансовых средств. Каждый очередной скачок цен постепенно сводит на нет все усилия по поддержанию уровня жизни отдельных групп населения. И круг опять замыкается.

В обстановке отсутствия реальных перспектив многие вопросы труда, занятости, материального положения молодежи приобретают политическую окраску, оказывают все более возрастающее влияние на социальную, политическую ситуацию, расстановку общественных сил. Медлительность, недооценка “молодежного вопроса” может дорого обойтись реформаторским силам. Однако требуется не нагнетание социальных, политических страстей вокруг этого вопроса — нужна спокойная последовательная работа, создание оптимальных механизмов включения молодежи в рыночные отношения.