Биохимия спиртового брожения: Основу технологии получения пива составляет спиртовое брожение, - при котором сахар превращается...
Наброски и зарисовки растений, плодов, цветов: Освоить конструктивное построение структуры дерева через зарисовки отдельных деревьев, группы деревьев...
Топ:
Характеристика АТП и сварочно-жестяницкого участка: Транспорт в настоящее время является одной из важнейших отраслей народного...
Особенности труда и отдыха в условиях низких температур: К работам при низких температурах на открытом воздухе и в не отапливаемых помещениях допускаются лица не моложе 18 лет, прошедшие...
Интересное:
Инженерная защита территорий, зданий и сооружений от опасных геологических процессов: Изучение оползневых явлений, оценка устойчивости склонов и проектирование противооползневых сооружений — актуальнейшие задачи, стоящие перед отечественными...
Финансовый рынок и его значение в управлении денежными потоками на современном этапе: любому предприятию для расширения производства и увеличения прибыли нужны...
Как мы говорим и как мы слушаем: общение можно сравнить с огромным зонтиком, под которым скрыто все...
Дисциплины:
2020-07-07 | 68 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
…На восьмой день вышеозначенного мероприятия, прихватив "Систему Мюллера" и кое-что на последние, я потащился к Бобу.
Обложенный фолиантами, он сидел на своем диванчике. Пачки из-под «Беломора» кругом.
— Погоди чуток… (Я первым делом хотел вытащить подкрепление.) Садись, отдохни… Горим, да? Финансы поют романсы?
— Угу…
Я неловко присел, обвалив несколько книг.
— Покойник перед смертью потел?
— Потел.
— Это хорошо. На что жалуется?
— Скучища.
Боб поднял на меня свой фонарный глаз, задержал — и я почувствовал во лбу горячее уплотнение, словно вспух волдырь.
— Не в коня корм? Желаем и рыбку съесть, и на… сесть, а?..
— Ну почему… Небольшой загул, отход от программы. Неужели нормальному парню нельзя…
— Нормальных нет, коллега, пора эту пошлость из мозгов вывинтить. Разные степени временной приспособленности. Возьми шефа. (Речь шла о ныне покойном профессоре Верещанникове.) Шестьдесят восемь, выглядит на сорок пять, дымит крепкие, редко бывает трезвым. Расстройства настроения колоссальные. Если б клиникой не заведовал, вломали бы психопатию, не меньше. Ярко выраженный гипоманьяк, но суть тонуса усматривает не в этом.
— А в чем?
— Секрет Полишинеля. Ну, выставляй, что у тебя. Я выставил.
— Погоди… ТЫ МЕНЯ УВАЖАЕШЬ?.. Серьезно.
— Ну разуме…
— БэПэ Калган для тебя, значит, авторитет?
— Разуме…
— А зачем БэПэ пить с тобой эту дрянь?
— Ну…
— Этому покалеченному облезлому псу уже нечего терять, он одинок и устал от жизни. Что ему еще делать на этом свете, кроме как трепать языком, изображая наставника. Алкашей пользует, ну и сам… Примерно так, да?
— Будь добр, подойди вон к тому пригорку… Лихтенберг, «Афоризмы», в бело-голубом супере. Открой страницу 188. Первые три строки сверху. Прочти вслух. И погромче, БэПэ плохо слышит.
|
— КНИГА ОКАЗАЛА ВЛИЯНИЕ, ОБЫЧНОЕ ДЛЯ ХОРОШИХ КНИГ: ГЛУПЫЕ СТАЛИ ГЛУПЕЕ, УМНЫЕ УМНЕЕ, А ТЫСЯЧИ ПРОЧИХ НИ В ЧЕМ НЕ ИЗМЕНИЛИСЬ.
— Замечено, а? (Голос понизил.) А ведь это всерьез и для всех времен, для всего. И речь именно о хороших, заметь. Скажи, если это верно — а это верно, — какой смысл писать хорошие книги?..
— Если верно… Пожалуй, что никакого.
— С другой стороны: книги вроде бы и пишутся для того, чтобы глупые люди умнели хоть чуточку, а прочие изменялись. А?..
— Вроде бы для того.
— Дураки, для поумнения коих предназначены книги, от книг дуреют. Значит, дураки их и пишут?
— Логично, Боб, дураки. Ну, давай за них…
— Погоди. Умные — мы о них забыли. От хорошей книги умный умнеет. Это что-нибудь значит?
— Умнеет, значит. Все больше умнеет.
— А дураки все дуреют, все глубже дуреют. От хороших книг, стало быть, между умными и дураками все более увеличивается дистанция — так или нет?
— Выходит, что так, — промямлил я, уставясь на бутылку. Дистанция между мной и ею увеличивалась уже нестерпимо.
— Какой вывод?..
— От хороших книг жизнь осложняется.
— Емко мыслишь. Напишем с тобой вместе книгу "Как понимать дураков"?
— Да их нечего понимать.
— Ну ты просто гений, нобелевскую за такое. Теперь пора. Выпьем за дураков. Согласен?.. По-дурацки и выпьем. Возьми-ка, друг, сосуд счастья обеими лапками. Теперь встань. Смирно. Вольно. А теперь вылей. ВЫЛЕЙ!
От внезапного громового рыка я едва не упал.
— Кр-р-ругом марш! В сортир-р-р! По назначению! Без промежуточной инстанции!.. Подержи немного вверх дном… За здравие дураков. Спускай воду. Брависсимо! Доброй ночи….
Никогда больше не видел у него дома спиртного.
Позже некто Забытыч, тоже фронтовой инвалид, рассказал мне, что Боба пьяным не видывали и в той завсегдайской рюмочной. Затмения, случавшиеся с ним, имели другую природу. Батя-Боб, объяснил Забытыч, держал разговоры, а к разговору штой-то должно быть промеж людёв, к чему прикладаться, ну?
|
О пошлости, она же инфекция обыкновенности
(…) Стыдно мне обращаться с тобой как со щенком, в эти моменты обнажается и моя слабость, но что же еще придумать?
Твое духовное тело еще не образовалось, а мое физическое уже не дает времени для размышлений. Иногда кажется, что у тебя вовсе нет кожи. Ты уже почти алкоголик… Болезнь выглядит как инфекция обыкновенности — пошлость, говоря проще; но язва глубже… (…)
Из записей Бориса Калгана
Космическое неудобство
— Винегрет в голове, бессмыслица. Не учеба, а мертвечина. Ну зачем, зачем, например, все эти мелкие кости стопы?.. (Я осекся, но глаз Боба одобрительно потеплел.) На пятке засыпался, представляешь? Все эти бороздки, бугорки, связки и все по-латыни!.. Я бы стал педиатром или нейрохирургом, а ортопедом не буду. За одно медбратское дежурство узнал больше, чем за весь курс. А еще эта кретинская политэкономия, а еще…
— Выкладывай, выкладывай, протестант.
— Девяносто девять процентов ненужного! Стрелять надо за такое образование!..
— Подтверждаю. Шибильный кризис.
— Чего-чего?..
— Говорю: каким чудом еще появляются людики, что-то знающие и умеющие?.. Извини, антракт…
(Проплыл, как ледокол, сквозь книжный архипелаг. Туда и обратно. Под сквозняком.)
— Вон сколько насобирал консервов. (Желтый глаз Боба бешено запрыгал с книги на книгу.)
— Иногда думаю: а что, если это финальный матч на первенство вселенной между командой ангелов и бандой чертей?.. А может быть, хроника маленького космического сумасшедшего дома?.. Как еще можно понять судьбу нашей нланетки?..
Почти все в этой библиотечке неупотребительно, почти все лишено ДЛЯ ТЕБЯ смысла. А я здесь живу, как видишь…
И для меня это храм, хоть и знаю, что все это по-натворили такие же олухи, как и я. Все, что ты видишь здесь, на всех языках — люди, всего-навсего смертные, надеющиеся, что их кто-нибудь оживит. (Длительное молчание.)
— Вот о чем повезло догадаться… Если только нашел личный подход, смысл открывается. Меня это спасло…
Боб закрыл глаз… И тут я почувствовал какими-то внутренними мурашками меж лопаток, что он в этот миг вспоминает войну, о которой не говорил со мной никогда. Смысл только что сказанного оставался темным, но телепатия не обманула — Боб заговорил о себе — тихо, почти шепотом, словно продолжая рассказ, давно начатый…
|
— Пока не хватало документов, пришлось наняться уборщиком в общественный туалет. Одновременно учился. Мозги были еще не на месте, пришиб сгоряча одного, который писал на стене свои позывные. Мне этот фольклор отскребать приходилось… Может, тебе интересно узнать, как я выучил анатомию?
— Как?
— Вошел в образ боженьки. Тот — настоящий, там — такую игру любит…
…Вот, просыпаюсь, значит, однажды на облачке, блаженно потягиваюсь. Чувствую — что-то не то, дискомфорт. Вспоминаю: кого-то у меня не хватает на одном дальнем шарике. А вот на каком и кого — вспомнить, хоть убей, не могу. Повелеваю Гавриилу Архангелу: труби срочно, созывай совет ангелов.
Затрубил Гаврила. Не прошло и ста тысяч лет, как собрались. Предстаю во всемогуществе, молнией потрясаю. "Кого у нас не хватает на шарике… Этом, как его…" — "На 3-земле…" — подсказывает змеиный голосок. — "Цыц! Кто мешает думать? На Земле моей голубой, спрашиваю, кого не хватает?" — "Всех хватает, Отче святый! Все прекрасно и благолепно! Солнышко светит, цветочки благоухают, зверюшки резвятся, птички поют — вечная тебе слава". — "Вы мне мозги не пудрите, овечки крылатые, а то всех к чертовой бабушке… Кого еще, спрашиваю, недосотворили? А ну дать сюда отчетную ведомость!"
Тут один, с крылышками потемней, низко кланяется, ухмыляется. "Человека собирался ты сотворить, Боже, на планете Земля, из обезьяны одной недоделанной, по образу своему и подобию. Но я лично не советовал бы". — "Что-о?! Мой образ и подобие тебя не устраивают?.." — "Не то я хотел сказать, Святый Отче, наоборот. Образ твой и подобие хороши до непостижимости. А вот обезьяна — материал неподходящий". — "Ка-а-ак!!! Обезьяна, лично мной сотворенная и подписанная — не подходящая?! Я, значит, по-твоему, халтурщик?! Лишаю слова, молчать, а то молнией промеж рог. Развели демагогию… Пасть всем ниц, слушать мою команду! (Голос Боба уже гремел, усиливая сквозняк.)
Да будет на Земле — Человек!
А тебя, Сатана, в наказание за богохульство назначаю руководителем проекта. Сам наберешь сотрудников. Даю вашей шарашке на это дело два миллиона лет, после чего представить на мое рассмотрение. Совет объявляю закрытым. Труби, Гаврила!"
|
…Просыпаюсь снова от какого-то космического неудобства. Смотрю — под облачную мою перину подсунута книга "Анатомия человека". На обложке отпечаток копыта. Понятно, проект готов.
Что ж, поглядим, насколько этот рогатый скот исказил мой вдохновенный замысел. Ну вот, первый ляп: хвост приделать забыл. Важнейшая часть тела, выражающая благоговение…
Ладно, черт с ним. Ну вот это, пожалуй, сойдет, передние лапы такие же, как у макаки, я это уже подписывал… Проверить, не напортачили ли с запястьем, а то будет потом жаловаться, что на четвереньках ходить удобнее. А почему так ограничена подвижность пальцев ноги?.. Вены прямой кишки при напряжениях будут выпадать — черт с ним, перебьется, да будет у каждого пятого геморрой.
А это что за довесок? В моем образе и подобии этого нет. Однако же у макаки…
Вот и мозги, уйма лишних, с ума сойти можно. Сколько извилин, зачем? Чтобы во мне сомневался? Добро же, пускай сходит с ума. Да будет височная доля горнилом галлюцинаций, да будет каждый шестой психопатом, каждый десятый шизиком, каждый второй невротиком, алкашей по надобности…
Маленькое резюме: анатомии нет, есть человек. А у человека — например, кости стопы…
БэПэ схватил свой протез и, уставившись на него, выпалил два десятка латинских названий.
Оценки из психопрактики
Вечерний обход с БэПэ на дежурстве в клинике, отделение беспокойное женское.
— Избегнуть мешать тайным системам….
— Вы Финляндия, да? Вы ЯРинляндия?.. Огромная толстуха с растрепанными волосами
вдруг подскочила, ухватила меня за шиворот и приподняла, как котенка.
— Вы ЯРинляндия? Прекратить наркоз.
— Норвегия, деточка, он. — Доктор Борис Петрович Калган, он же БэПэ, он же Боб ласково обернулся. — Пожалуйста, отпусти.
Богатырша эта была преподавательницей в вузе, без очевидных причин вдруг стала слышать некие голоса… После слов Боба мгновенно обмякла, и я чуть не упал.
С коек неслись реплики одна другой веселее:
— Мальчик, покажи пальчик… Покажи пальчик, парнишка…
— Избегнуть мешать тайным системам….
— Ой-ей-еооой, меня дьявол трахает, дьявол трахает, дьявол трахает!..
Сотни раз потом подтверждалось и в моей практике, что беспокойные женщины значительно беспокойнее беспокойных мужчин.
Курс психиатрии мы должны были проходить на пятом году, а с Бобом я начал его на третьем.
Кроме дежурств в клинике — амбулаторный прием, на котором Боб не позволял мне до времени вставить ни словечка, только смотреть и слушать.
Учебное чтение — в основном по старым пособиям, где больше всего живых описаний.
|
Боб научил меня радоваться моему невежеству жадной радостью, с какой выздоравливающий обнаруживает у себя аппетит.
Иногда устраивал что-то вроде зачетов.
— А ну: ступени врожденного слабоумия в нисходящем порядке.
— Дебил… Имбецил… Идиот…
— Умница. А кретина куда девать?
— Хм… Между дебилом и имбецилом.
— А куда потерял морона?..
— Морон?.. В учебнике нет.
— Дуракус обыкновенус. Между дебилом и нормой. Необычайно везуч. Назови свойства дебила.
— Память бывает хорошей. Способен ко многим навыкам. Может быть и злобным и добродушным. К обобщениям неспособен. Логика в зачаточном состоянии. Повышенно внушаем. Слабый самоконтроль… ("Автопортрет", — сказал внутренний голос, но очень тихо.)
— Как воспринимает нормального человека?
— М-м-м… Как высшее существо.
— Не попал, двойка. Дебил тебе не собака. Нормальных держит за таких же, как он сам, только начальников или подчиненных.
— Ага… Ясно.
— Теперь назови три ступени умственной ограниченности здоровых людей в восходящем порядке.
— М-м-м…
— Не трудись вспоминать, в учебниках нет.
— Примитив…
— Другая шкала, не путай. Примитив — человек с относительно низким культурно-образовательным уровнем. Может быть гением.
— Бездарь… Тупарь… Бестолочь…
— На какое место претендует коллега?
— Вопрос не по программе.
— Тогда еще три ступени.
— …Серость… Недалекость… Посредственность…
— Пять с плюсом. Как полагаете, коллега, существуют ли индивидуумы без ограниченности?.. Имеют ли они, я хотел спросить, право на существование?..
Урожай беседы был скромен: трагедия дурака не в глупости, а в притязании на ум. Легче признать в себе недостаток совести, чем недостаток ума: для осознания недостатка ума нужен его избыток.
Собаке хватает ума, чтобы радоваться существованию человека. Вера есть высший ум низшей природы. Этим умом низший с высшим не сравнивается, но соединяется и получает закваску развития.
Проспект боли
Можно ли при росте под два метра и богатырской комплекции казаться хрупким и маленьким?..
Так бывало всякий раз, когда Боб путешествовал с кем-нибудь из его пациентов в его детство.
Для бесед и сеансов ему не требовалось отдельного помещения — этим помещением был он сам.
Я видел его молодым, старым, хохочущим, плачущим, нежным, суровым, неистовым, безмятежным…
Океан перевоплощений, и не угадать было, каким станет — с каждым другой и непостижимо тот же.
Сеансы гипноза не выделял из общения как что-то особое. Пять, десять минут, полчаса и более беспрерывной речи, то набегающей, как морской прибой, то ручьистой, то громовой, то шепотной, то певучей, то рвано-прерывистой, то плавно-чеканной…
Не раз и я уходил в транс вместе с пациентами, продолжая бессознательно ловить каждый звук голоса и что-то еще, за звуками…
А бывали сеансы и вовсе без слов. Боб сидел возле пациента, упершись в костыль, закрыв глаз и слегка покачиваясь. Некоторые при этом спали, другие бормотали, смеялись, кричали, рыдали, производили странные телодвижения, разыгрывали целые сцены… Трудно было понять, управляет ли он этим или только дает совершиться.
Один раз я набрался дури спросить, не тяжело ли ему даются профессиональные маски.
— Что-что? — Глаз БэПэ усиленно заморгал. — Ближе подойди. Пароксизм глухоты. Не слышу.
Я придвинулся — и вдруг лапища Боба метнулась, как удав, сгребла мою физиономию и сдавила.
— Напяливаю… Потом снимаю… С одним сдерживаюсь. На другом разряжаюсь… Доза искренности стандартная. Разные упаковки.
Больше к этому не возвращались.
Приснившееся в ту ночь. Объявление:
ПРАЧЕЧНАЯ «КОМПЛИМЕНТ» ПРИГЛАШАЕТ НА РАБОТУ ПОЛОТЕРА. Адрес: Проспект Боли, дом номер 37.
Иду… Улица, знакомая по какому-то прошлому сну. Знойный день. Прохожие в простынях с наволочками на головах. Младенцы в автоколясках. Крошечный милиционер на перекрестке сидит на горшке. Крестообразный тупик.
Синий дом.
Надпись над дверью: КАЮК-КОМПАНИЯ.
Мне сюда. Узкий плоский эскалатор, движение в непонятную сторону. Рядом со мной некто.
Отворачивается, не показывает лица…
Пытаюсь узнать, кто это, а ОН не хочет, поворачивается ко мне спиной… Пробую забежать вперед, посмотреть в лицо — ОН меня не пускает, удерживает… Страшное нетерпение, я хватаю ЕГО за шею санитарским приемом, поворачиваю с силой голову — и…
Это я сам, другой я. Взгляд узнавания…
Я-первый говорю я-второму:
— Здравствуй. Сейчас все расскажу… Прости, пожалуйста, что ТЕБЯ НЕТ.
— Какая разница. УБЕРИ ОРГАНИЗМ.
Затемнение.
Счастье требует дозировки
— Боб, а Боб. Что такое ШИБИЛ?
— Не что, а кто. Шизо-дебил. Шиз и дебил, вместе взятые.
— Помесь дебила и шизофреника? Излечимо?
— Вырастешь — узнаешь.
К его манере раздразнивать я уже приспособился.
— Боб, если честно: я шизофреник?
— Не знаю. Решай сам. Вспоминай по учебнику.
— Распад личности. Расщепление психики. В тяжелых случаях разорванность мышления, речи…
— То бишь нецельность, так?.. Хаотичность души. Лоскутность сознания. Разорванность жизни. Бессвязность существования.
— Не понимаю, почему я все еще не на койке…
— Степени относительны. У шизофреника разорванность сознания превышает среднестатистическую, как и у нас во сне. Зато нашей здоровой разорванности достаточно, чтобы перестала жить наша планетка… Бессвязная речь — патология, а бессвязная жизнь считается нормой. ШИБИЛ — обычный человек, кажущийся нормальным себе и шибилам своего) ровня. Дебил и шизофреник по отношению к собственным возможностям, к замыслу о Человеке: частичный человек, разобщенный с Собой…
Иногда вместо рассказа о какой-нибудь болезни Боб принимал образ пациента, а меня заставлял входить в роль врача и вести беседу.
Позднее, когда я ближе познакомился с клиникой, наоборот, заставлял меня перевоплощаться в пациентов, требуя вживания на пределе душевных сил…
На этот раз он был кем-то вроде параноика.
БэПэ. — Учтите, доктор, я за себя не отвечаю. Я псих, я невменяем, и мне от этого хорошо.
Я. — Ничего, ничего, больной. Я вас слушаю. На что жалуетесь?
— Да зачем жаловаться?! Жизнь прекрасна и удивительна!!! Настроение расчудесное!!! Всех хочу обнимать, на руках носить!!!
— Больной, вы эйфоричны и некритичны.
— Имею право на хорошее настроение.
— Смотря по каким причинам, больной.
— Причины у меня очень даже веские! Науку придумал я для всемирно-исторического лечения. А вы на что жалуетесь?
— Вы забыли: я доктор, а вы больной. Как называется ваша придуманная в связи с болезнью наука?
— ИНТЕГРОНИКА — замечательная наука.
— Об интегралах?
— Обо всем, доктор. Наука обо ВСЕМ.
— Философия, значит?
— Извините, доктор, мне вас хочется обозвать. Можно?
— Можно, вы же больной. Обзывайте.
— Мне уже расхотелось. Хотите знать почему?
— Почему?
— Не люблю полочек, по которым вы все раскладываете, как в крематории. И папочек не люблю, в которые пишете отчетную галиматью, к живому глаз не поднимая. И обзывать не люблю. У вас, доктор, полочное зрение, папочное мышление и обзывательное настроение, по-научному диагнозомания. Для вас я только больной, а не человек, за что и присваиваю вам звание профессионального обывателя.
— Больной, успокойтесь. Никто вас не обзывает, больной. Это вам кажется, это ваш бред, больной. Я готов выслушать ваш любимый бред.
— Добро, начинаем бред. Жизнь, в основе своей, есть цельность, согласны?.. Взаимосвязь, единство, гармония. Или, другим словом, понаучнее — интеграция. Противоположность дезинтеграции — распаду, разложению — смерти. Понятно?
— Понятно.
— И это на всех уровнях: молекулярном, клеточном, организменном, психическом, социальном, духовном… Понятно, доктор?
— Понятно, больной, понятно.
— Это нехорошо, что понятно. Плохой, значит, бред. Надо, чтобы мозги лопнули, тогда дойдет… Внимание! Приготовились? Я открыл ИНТЕГРУМ… Точнее: ИНТЕГРУМ открыл меня. Сумма суммариум итэ-дэ в бесконечной степени… Синонимы: Мировой Разум, Смысловая Вселенная, Космическая Любовь, Одухотворенность Материи, Абсолют, Всеединство, Вселенская Совесть… Вы еще не опупели, доктор? Переживали хоть раз в жизни этот сладчайший праздник опупения перед Истиной?
— Ничего я не переживал. Я здоров, вы больны.
— Должен, правда, признать, что мой бред не оригинален. Все на свете несчастные, имевшие неосторожность додумать хотя бы одну мысль, к этому Интегруму с разных сторон прилипали, как мотыльки к лампе. Сквозит всюду… Ваш покорный больной претендует только на своеобразие интербредации.
— Больной, по причине эйфории вы перечислили несколько очень хороших несуществующих вещей. А Мировое Зло, больной, вы случайно не обнаружили?
— Толково спрашиваете, док. (Высшая похвала, которой я когда-либо от БэПэ удостаивался,) Представьте, не обнаружил. Нет мирового зла, отчего и пребываю в превосходнейшем вышеупомянутом настроении. Валяются всюду только неприкаянные куски добра — оторванные, вот, видите — и тут тоже один находился. (Тряхнул пустым рукавом,)
Такой кусок, если только с целым не воссоединяется, неизбежно уничтожается. А точнее — воссоединяется в нижнем уровне, в переплав идет. Иногда успевает и захватить кое-что вокруг, вроде раковой опухоли, гангрены или фашизма… Штуки эти могут расти, размножаться, маскироваться; но Интегрум с ними, в конце концов, управляется, даже вынуждает работать… Будь добр, принеси воды. (Внезапные приступы жажды накатывали на него…)
— А как вы представляете себе этот… Интегрум?
— Да его не представить, вот в чем история мировой болезни. На этом и разбрызгивается по шарику наш возмущенный шибильный разум. Как представить себе То, что не есть ничто, а притом есть, или Того, кто не есть никто, а все-таки существует? Головокружение, боженька на облачке чудится…
(После нескольких глотков воды он всегда закрывал свой глаз…) …А вот примите, док, для наглядности, что Интегрум — это вы сами, маленькая модель. Вы ведь — тоже Целое, состоящее из частей, не так ли? Малый Интегрум. Может ли какая-либо ваша часть вас представить? Рука, нога, клетка?..
(Пауза.)…Разве только частично как-нибудь, соответственно своему назначению, да?.. Ваши отдельности могут вам только служить или не служить, быть в гармонии с Целым — или не быть, отпадать.
И вы от этих отпадений страдаете, ведь страдание — это и есть сигнал угрожающего отпадения, разговор части с целым, взаимный вопрос — быть или не быть. Разрушение вашей целостности есть ваша смерть. На физическом уровне это разрушение неизбежно, и вся ваша свобода есть только возможность выбора способа смерти.
— Как смерти? — возмутился я, уже забыв свою роль. — Почему?!..
— Додумайте сами, доктор. Помыслите о причинах исчезновения малых иитегрумов другого порядка — групп, организаций, цивилизаций… Сколько их сгинуло?.. Только Интегрум вселенский никуда не девается и все малые присоединяет к себе путем смерти, а некоторые и путем бессмертия…
— Как, как вы сказали?
— Путем смерти. Путем бессмертия.
—?!
— Подкрутите шарики, док, на том скучном факте, что вы сами — клеточка мирового Целого, песчинка Всебытия, частичка Интегрума. Чем же вам представить его?..
— У меня есть мозг.
— Вы серьезно, док?.. Тогда будьте любезны: представьте мне в кратком сообщении Мозг Бесконечности, или Бесконечный Мозг, как угодно.
— Такого нет.
— Чем докажете?
— Если бы это было…
В этот самый момент у меня почему-то закружилась голова, слегка замутило… БэПа это заметил и прервал психодраму знаком руки.
…Мы помолчали. Потом Боб спросил:
— Фантастику любишь?..
— Люблю.
— Что думаешь о более совершенных существах, о жителях других миров? О высших цивилизациях?
— Мечты, сказки. Ничего этого нет. Не доказано.
— Хм!.. Не доказано?.. Ну и прагматик ты, ну и позитивист… Встань, прошу тебя… Подойди к окну. Видишь — звезды… Необъятное небо. Мириады миров… Мириады лет все это живет, движется, развивается. И ты можешь думать, что мы единственные во всем этом, одни-одинешеньки? Что нигде, кроме?..
— Нет достоверных фактов.
— Если б ты жил во времена Шекспира, а я бы вывалился из нашего и сказал: "Вот тебе, дружок, телевизор, попользуйся". А?.. (Длинно посмотрел на телевизор, по которому ползла муха.) Стрептококк, от которого у тебя ангины, тебя видит, о тебе знает?
— У стрептококка нет глаз. И нет мозга.
— Стрептококку НЕЧЕМ тебя увидеть, не так ли?.. Для него ты не факт, тебя просто нет. А муха эта тебя видит?
— Частично видит, фасетками. Мухе кажется, что меня очень много.
— Совершенно правильно, но когда у тебя запор, мухе кажется, что тебя мало. А в существование твое муха вряд ли может поверить. Кто тебя доказал, какое ты насекомое?.. Фасетками своего мозга кое-что прозреваешь, а мог бы, не сходя с этого места…
(Посмотрел в сторону окна. Помолчал… У меня опять закружилась голова…)
…Знаешь, что такое Бог в строго научном понимании?.. Духовный Интегрум, Интегрум Интегрумов. Соединение высших существ вселенной.
— Читал эти сказочки. Где же они, высшие? Чего же им стоит… Почему нет всеобщего счастья?
— А ты спроси: почему всеобщее несчастье не так велико, как могло бы быть? Почему мы живые? Почему можем сейчас сидеть тут в сытости и тепле и даже пытаться мыслить?.. Не косись на мои деревяшки. Счастье требует дозировки.
Одну маленькую деталь мы с тобой забыли.
—?..
— Три минуты назад были кистеперыми рыбами.
—?..
— Три космические минуты. Сравни примерное время существования на Земле людей и периоды обращения галактик, созидания звезд… По звездному времени часы наши пущены только что, мы еще солнечные сосунки… Настоящего мозга еще нет на земле… (Взмахнул глазом — в небо, через окно.)
Шибильный возраст у человечества. Мускулатура обогнала сознание. Агрессивная ограниченность, бессилие духа — кажется, ничего больше нет… Но вглядись в историю или хоть в ребенка любого — откроется: НАС ВЫРАЩИВАЮТ. Не получится — в переплав… Счастье… Простой старый бред…
— А ты сам разве не хотел быть счастливым? При воспоминании об этом вопросе я до сих пор краснею, но тогда не успел: все вдруг уплыло, розовая волна накрыла мой мозг…
…Который тут Кистеперый? Наверх… Приготовить жабры… Мягкие пощипывания, толчки, щекотка в спине — помогаю себе плавниками… Взныр, всплеск, свет, сквозняк, золотистый голос…
— Очнулся, гипотоник?.. Давай заварим чайку.
|
|
Архитектура электронного правительства: Единая архитектура – это методологический подход при создании системы управления государства, который строится...
История развития пистолетов-пулеметов: Предпосылкой для возникновения пистолетов-пулеметов послужила давняя тенденция тяготения винтовок...
Двойное оплодотворение у цветковых растений: Оплодотворение - это процесс слияния мужской и женской половых клеток с образованием зиготы...
Наброски и зарисовки растений, плодов, цветов: Освоить конструктивное построение структуры дерева через зарисовки отдельных деревьев, группы деревьев...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!