Часть шестая. Свет чужого солнца

                                     Вселенная изобилует гармоничными                                 пропорциями, но даже гармония должна                                 развиваться.                                                        Иоганн Кеплер

54

Прошло четыре дня после исчезновения Талот. Ранним утром Джеханпробралась к Дому Обучения. В одной руке она сжимала дробовую трубку, вдругой - триболо. Ножи и тепловой пистолет пристегнула к поясу. В тускломсвете лицо девушки казалось таким же серым, как оружие. Сейчас там четверо. Всю ночь она просидела в кустах, наблюдая иразмышляя. Делизийский солдат Илабор не входил и не выходил - где егочерти носят? Она должна выяснить, где он. Если внутри, это все меняет.Эйрис, Дахар и проститутка провели там всю ночь не выходили из зала;наверное, и у солдата тоже есть своя комната. Может быть, Илабор спит сЭйрис или с проституткой. Гракс, горожанин Лахаб и двое делизийцев еще не появлялись.Покалеченная Эйрис не страшна, маленькая проститутка тоже. Остаются Илабори Дахар. Раньше Джехан и в голову бы не пришло, что первый лейтенант Джелы- пусть даже разжалованный, пусть даже придумавший "Кридогов" - можетпредставлять угрозу для сестры-легионера. Теперь все изменилось. Перед нейдва противника: Илабор и Дахар. Придется использовать Эйрис вместо щита.Дахар, лучше тренированный, опаснее солдата. Нет, если не перестатьзаранее думать о встрече лицом к лицу с Дахаром, ничего хорошего невыйдет. Может быть, следует дождаться прихода Гракса? Если вместо Эйрисиспользовать щит из невидимой брони чужака, Дахару, чтобы вступить вближний бой, придется обогнуть геда, и Джехан выиграет несколько лишнихсекунд. Но в конце концов Джехан решила не загадывать. Трудно предсказатьповедение геда. И все же, где Илабор? Нельзя допустить, чтобы он вошел вслед за ней, стыла. Илабор не слабак, не чахлый торговец или делизийка, он - солдат.Потратив несколько часов, она убедилась, что делизийские караульные неохраняют Дом Обучения снаружи, да и с какой стати? Они уже заняли егоизнутри, четверо против двух. Нет, четверо против одного. Дахара нельзясчитать за джелийца - он действовал на руку Калиду, внес сумятицу в умылегионеров, пойдя на позорную сделку с делизийскими мерзавцами... Что сейчас собирается сделать и она. Джехан нахмурилась. Талот, Талот, только ради тебя... Где же, чертвозьми, Илабор? Она слишком долго ждала, гадая об этом. На дорожке показалась чья-тофигура, и Джехан нырнула в кусты. Оказалось, это была всего лишьделизийка, спешившая куда-то с беспечностью горожанки, полагающей, чтобеглого взгляда, брошенного вокруг, достаточно, чтобы уберечься от засадыи нападения. Еще одна пустоголовая курица. Делизийка скрылась в Доме Обучения. Джехан последовала за ней. Коридорбыл пуст, в одной из комнат звучали голоса. Джехан проскользнула поближе,прислушалась. Эйрис разговаривала с только что пришедшей. Отлично. Сейчасона им устроит. Джехан рванула дверь на себя. - Стоять! Перед ней были делизийка, Эйрис, устроившаяся на каких-то металлическихпалках, Дахар и маленькая проститутка, сидящая в дальнем углу. Илаборотсутствовал. Прекрасно! Джехан направила дробовую трубку на Дахара. - Опусти оружие, лейтенант! Не доставай его! Прежнее звание Дахара само слетело с губ девушки. Лицо жреца застыло.Он не шевелился. Джехан отрешенно подумала, хватит ли у нее духа убить его, если сейчасвместо того, чтобы развязать пояс, он попытается выхватить гедийскийпистолет, и решила, что хватит. Он прочитал эту мысль у нее на лице, нопродолжал стоять неподвижно, пока Эйрис не крикнула: - Опомнись, Дахар! Не дай ей выстрелить! Вторая женщина застыла с выпученными глазами. Дахар бросил пояс с оружием на пол и отступил в сторону. Не опускаятрубки, Джехан сделала несколько шагов в глубь комнаты, откуда могладержать под прицелом дверь. Потом повернулась к Эйрис. Та, непонятно почему, двинулась прямо к ней. Металлические палкиподнялись в воздух и полетели вперед - они что, живые? Джехан невольновздрогнула и переместила прицел на металлические трубки. Потом догадалась,что перед ней очередная игрушка гедов, таинственная, но не живая. Ейпонадобилась лишь секунда, чтобы сообразить, но Дахар воспользовался еезамешательством и кинулся вперед. Впоследствии Джехан так и не смогла вспомнить, как все произошло и чтоона почувствовала. Помнила только, что произошло нечто странное: что-тобыстро поднялось от пола. Не было ни мерцания, как от брони Гракса,ничего, только время вдруг замедлило свой бег, стало тягучим и вязким,позволив Джехан опомниться и ужаснуться. Такого еще не было: первыйлейтенант Джелы бросается врукопашную на сестру-легионера, котораясобирается убить его. Мозг девушки лихорадочно работал, и она догадалась:геды защищают Дахара. И еще она поняла, что их усилия пропали зря. Джехан не нажала на курок, хотя могла сделать это еще раньше, до тогокак тягучее время сковало ее движения, а Дахар сам замедлил своюсмертоносную атаку. Первый лейтенант Джелы не смог напасть насестру-легионера. Дисциплина и понятие "своего" вошли в плоть и кровьДахара и Джехан, и потому оба остановились и теперь стояли друг переддругом на расстоянии вытянутой руки. Джехан, несмотря на потрясение, вдруг живо представила себе, чточувствовал Дахар, обрекая на смерть Джаллалудина. И что чувствовала приэтом Талот. Поле стазиса отключилось. У Джехан на секунду закружилась голова, и онапокачнулась. Вокруг нее царил хаос. Незнакомая делизийка визжала, Эйрискричала что-то Дахару. Наконец они умолкли - должно быть, жрец приказалобеим замолчать. Джехан разозлилась, и ей, как ни странно, стало легче. - Я хочу поговорить с Эйрис наедине, - рявкнула она. - В коридоре.Остальные пусть подождут здесь. И прежде, чем Дахар успел возразить, Эйрис направила свое трубчатоекресло к двери. Джехан последовала за ней, держа под прицелом комнату,затем приказала Эйрис остановиться. Джехан использовала ее как щит между собой и теми двумя, что оставалисьв комнате. Вдруг оттуда кто-то выбежал, но не Дахар, и не делизийка, апроститутка СуСу. - Пусть останется здесь, - быстро проговорила Эйрис. - Не трогай ее,Джехан, она нам не помешает. Она... глухая. Чего ты хочешь? - Я спасла тебя от... двух горожан. Мы стоим на... - Девушка не моглавыговорить остальные слова. К чему разговоры о чести с мокрицей,пресмыкающейся перед гедами? Вместо этого она сказала другое: - Один из них покончил с собой. Из тех двоих, которых из-за тебяпокалечили. Ты знаешь об этом? Эйрис побелела, но ответила тем же ровным голосом: - Я в этом не виновата. - Нет, но "Кридоги" сделали это из-за тебя. - Чего ты хочешь, Джехан? Выхода не было. Придется сказать то, ради чего она пришла. - Поговаривают, будто вы делаете новое лекарство, - выпалила Джехан. -Лекарство от чесотки... - Она презирала себя. - У тебя чесотка? - Эйрис подалась вперед. - Нет. Не у меня. Но если вы вшестером работаете вместе с гедами надлекарством и носите его больным в Стене... Тебя пускают внутрь Стены? Тудаесть вход? Эйрис задумалась и ничего не ответила. - Туда есть вход? - настаивала Джехан. - Я спасла тебя, Эйрис... - Оназнала, что унижается, опускаясь до просьбы, и не могла себе этогопростить. - Зачем тебе туда? - спокойно спросила Эйрис. - Это тебя не касается! - Там кто-то, кого ты... любишь, кто оставил тебя, чтобы получитьпомощь гедов. - Она не оставляла меня! Она отправилась туда не по своей воле! - Откуда ты знаешь? - глаза Эйрис вспыхнули. - Мы говорим о рыжеволосойдевушке из нашей группы, правда? Откуда ты знаешь, что она пошла туда непо своей воле? - Я знаю. - Скажи, пожалуйста, Джехан, это очень важно. Откуда ты знаешь, что ееотправили внутрь насильно? - Она хотела самостоятельно бороться с болезнью, мы обещали другдругу... Тебе этого не понять, делизийка. Сестры-легионеры не виляют, каккембури в Первоночь. У Талот достаточно храбрости... - Джехан поняла, чтокричит, и резко перешла на шепот. - Я знаю, что ее забрали насильно. - Забрали? Кто? - Геды, кто же еще? Она пошла прогуляться ночью вдоль Стены, и если быее убили солдаты Келовара, я бы уже знала... Эйрис вцепилась в гедийские трубки. - Солдаты Келовара? Но Джехан не слушала ее. - Или нашла бы ее тело. Я искала два дня... Она внутри Стены, и если вытам бываете, ты должна меня туда провести. Должна, Эйрис. - Джехан, всееще сжимая пистолет и дробовую трубку, смотрела Эйрис прямо в глаза. - Никто, кроме гедов, не может туда пройти, - ответила та. - Значит, геды втащили Талот. А ты работаешь с ними. Вы шестеро -подопытные зверюшки гедов - можете пойти за ними и попасть в Стену вследза ними. А я отправлюсь за вами. Эйрис молчала. Она сидела, вцепившись в ручки кресла так, что побелеликостяшки пальцев, и Джехан неожиданно вспомнила ее руку с сочащейся изпорезов кровью. Тогда, в вельде, в лунном свете кровь казалась черной. - Я бы помогла тебе, Джехан, будь это в моих силах, но никто не можетпопасть внутрь Стены, кроме гедов. Они никому этого не позволяют. Однакопослушай. Мы очень скоро приготовим лекарство от чесотки. Мы уже близки кцели. А потом геды вылечат всех, кого забрали к себе, и Талот вернется. Асейчас она не страдает и спокойно спит. Джехан услышала неуверенность в голосе Эйрис. - Ты лжешь. Ты сама не веришь в свои слова! Эйрис вскинула глаза и сквозь гнев, пылавший во взгляде джелийки,увидела настоящую боль. Эйрис и впрямь не верила собственным словам, ноона и не лгала. Здесь было что-то другое - в Эр-Фроу все не так, как заего пределами, и враг неустанно принимал все новые обличья. Делизия,Дахар, геды - кому доверять? С кем сражаться? Как добиваться своего? - Так ты не проведешь меня внутрь? - Я не могу! Джехан перестала что-либо понимать. Она отшвырнула пистолет исхватилась за нож. Но не успела она решить, что с ним делать и ктооказался врагом на этот раз, как снова что-то поднялось от пола, обволоклоее и сковало движения. Эйрис успела повернуть свои трубки и ничего незаметила. Джехан поняла: делизийка не подозревает о том, что геды защищаютее так же, как Дахара. Если бы нож Джехан вонзился ей в спину, она умерлабы, не успев испугаться. Когда Эйрис скрылась в рабочей комнате, стазис отпустил Джехан. Возленее стоял Гракс, держа в руке что-то наподобие бутыли. Гед ничего не сказал. К чему слова? Джехан выбежала из здания и помчалась по врофовой дорожке. ВоздухЭр-Фроу душил, преследовал ее. Все здесь было враждебным. Дорожка резкосвернула к южной стене. Джехан бросилась на серый вроф плечом. Стенастояла как утес. Все тело содрогнулось от удара. - Талот! Нет ответа. Она швырнула в Стену триболо. Удар оказался настолько сильным, чтозазвенело в ушах. Джехан швыряла снаряд снова и снова. Ни на гладкой серойповерхности, ни на шарах не осталось даже вмятины. Наконец одна избечевок, связывавшая шары триболо, оборвалась, и оно улетело в заросливянущих кустов. - Таааалооооот! К Джехан уже бежали люди. Заметив вооруженных джелийцев, она спряталаоружие. Первая сестра-легионер с опаской приблизилась к ней. Сквозькрасный туман, застилавший глаза, она слишком поздно разглядела, что удевушки с плеча сорвана эмблема - что эмблемы сорваны у всех - и вообще,все они не легионеры, а горожане. Вооруженные горожане. Женщина, хотяугрожала ножом, оказалась нетренированной размазней и свалилась от одногоудара кулака. Ярость внезапно прошла, и Джехан хладнокровно приготовилась к драке. Ееокружили. Джехан ударила одного нападающего в пах, горожанин взвыл иповалился на траву; оставшиеся трое размахивали гедийскими ножами, ноДжехан видела их неуверенность. Она попыталась обратить ее в свою пользу,чтобы вырваться из окружения. - Держи ее! - завизжала вторая женщина. - Она узнает... - Ничего она не узнает, - процедил один из нападавших. Джехан выбила у него нож, но ей негде было развернуться. Двоеоставшихся схватили ее, и даже для сестры-легионера силы оказалисьнеравными. Последнее, что услышала Джехан, был возбужденный возгласженщины: - Тут тебе не Джела! Хватит, наизмывались. Потом человек, которого она обезоружила, размахнулся и неуклюже, нотяжело ударил девушку в подбородок. Джехан упала и потеряла сознание.

55

СуСу брела через поляну, покрытую жухлой травой, к дому, где когда-тожила вместе с гигантом-варваром. Девочка не спеша шла посередине врофовойдорожки, ощущая ступнями ее прохладу. И совсем не думала о том, что вхмуром утреннем свете ее белая туника представляет собой прекраснуюмишень. И все же, как сказала Эйрис, СуСу вряд ли сошла с ума. Она помнила все,что происходило и как происходило. Но душа ее выгорела дотла, в нейостался только пепел, как от дерева в раскаленной печи. Чувства же угасли.СуСу помнила все - вельд, братьев-легионеров, место внутри стены, где умергигант, - воспоминания вспыхивали, словно искры, не пробуждая в нейникаких чувств. Окруженная черной тишиной, она видела перед собой картиныпрошлого, но боялась прикоснуться к ним, чтобы огонь, в котором сгорела еедуша, не вспыхнул снова. СуСу остановилась, чтобы стряхнуть камешек, застрявший между пальцаминог. Интересно, как он попал на середину дорожки? Черные прямые волосыдевочки рассыпались по плечу, когда она наклонила голову. Камешек оказался круглым и гладким. Перед ней снова встала картина:сестра-легионер со снарядом, похожим на три круглых камешка. Талот внутриСтены. Но сестры-легионеры не крушили тишину обжигающими словами. СуСу намгновение задержалась на этой необычной мысли, но потом снова скользнула вбездумную тишину. Камешек она бросила в кусты. Когда СуСу шагнула под свод, в здании никого не оказалось. Обычно гедыждали здесь людей, приходивших с жалобами на чесотку, но сейчас былопусто. СуСу не стала раздумывать, почему. Какой-то предмет валялся наполу, и девочка нагнулась за ним. Маленький кусочек врофа странной формы.СуСу зачем-то на мгновение прижала его к щеке, но не потому, что оннапоминал о гедах, а потому, что перед ней мелькнул образ Эйрис, целые днипроводившей в трубках из врофа, таких же прохладных, как и этот,неизвестно откуда взявшийся, кусок. Эйрис. Единственная, кто может ее защитить! Раньше стеной, заслонявшейее от опасности, служил гигант, теперь ею стала Эйрис, потому что долженже кто-нибудь ее защищать. Она, СуСу, однажды тащила делизийку по улицам,но тогда Эйрис казалась мертвой, а теперь она живая. Это странно. Нонекоторые картинки, вспыхивавшие при свете пламени, были еще удивительнее. Эйрис защищала СуСу даже когда запиралась с братом-легионером,занимаясь с ним тем же, чем когда-то она, СуСу на Аллее Проституток вДжеле. Ведь Эйрис всегда возвращалась. Она вернулась из мертвых. Онаобязательно возвращается из-за запертых дверей. Она не сестра-легионер, ине мужчина. СуСу бросила кусочек врофа на пол. Столы тихо зарокотали, и из них поднялись чаши. СуСу не мигая смотрелана дымящуюся еду, но видела другое: прохладный огонь, который не обжигает;слова, которые не нарушают тишину, потому что их произносит Эйрис. - Я не могу помочь тебе, Джехан. Я бы помогла, будь это в моих силах,но геды никого не пускают в свою Стену, кроме больных. СуСу наморщила лоб. Что-то побудило ее взглянуть на стену возле лестницы. Там ничего небыло. Не желая смущать приходивших сюда чесоточных больных, геды так же,как люди в своих жилищах, прикрыли оранжевый круг. СуСу сняла со стола чаши. Улеглась на стол и съежившись так, чтобызанимать как можно меньше места, принялась ждать. Вскоре вроф вокруг нееначал смыкаться, но задел ее правое плечо, и немедленно застыл. СуСусжалась еще сильнее. Казалось, стол дрогнул в нерешительности, но потомвсе же закрылся. Наступила темнота. Платформа понесла ее вниз. Очнувшисьна груде мусора, СуСу неторопливо поднялась, вытерла лицо и огляделась.Кридогов уже не было; размеры комнаты изменились. Она стала больше, нониже. Перегородки шли от пола до потолка. В прозрачной передней стенекаждого загона проходила горизонтальная щель. Из загонов неслись голоса -гневные, яростные, отчаянные, умоляющие. Сквозь щели к СуСу тянулисьчьи-то руки. В первом загоне сидела обнаженная джелийка с отсутствующим взглядом. Вовтором кривлялся голый делизиец. Он не видел СуСу. Повернувшись к заднейстене, он, не сводя глаз с движущегося по ней изображения человека,копировал все его движения - прыгал на одной ноге, поднимал руки, садился.Некоторое время СуСу наблюдала за ним. Делизиец ее не замечал. Казалосьстранным, что человек на картинке поднимал руки одновременно с тем, чтосидел в загоне. Вдруг девочка услышала: - Эй, проститутка! Кричала обнаженная рыжеволосая женщина. На лице обитательницыпрозрачной клетки застыло недоумение. Она протягивала длинную худую рукусквозь щель во врофе и почти достала СуСу. Девочка отпрянула. - Подойди поближе! Не бойся! СуСу не двигалась. Черные глаза равнодушно наблюдали за рыжеволосой.Тогда Талот опустилась на колени и медленно, раздельно произнесла: - Ты... СуСу. Из Дома Обучения. Подойди поближе, я тебя не трону. -Никакой реакции. - Как ты здесь очутилась - ведь не геды же тебя привели? СуСу молчала. - Ты можешь выйти наружу? СуСу опять промолчала. Она помнила рыжеволосую, как помнила и всехостальных. Это Талот, сестра-легионер. Скоро она растворится в воздухе. - СуСу, если ты можешь выбраться отсюда... - Собираясь обратиться спросьбой, Талот кривилась и кусала губы. - Не могла бы ты кое-что передатьсестре из нашей группы? Ее зовут Джехан. Ты ее знаешь? Отвечай! Чертвозьми, ты слышишь меня, проститутка? Краешком глаза СуСу уловила движение в соседнем загоне. У мужчиныначались конвульсии. Девочка хотела убежать от этих страшных загонов, гделюди либо бесновались, либо сидели совсем неподвижно, а некоторые вообщеказались мертвыми. Ее остановил крик рыжеволосой: - Передай Джехан! Ты знаешь, кто это, - она помогла делизийке, Эйрис.Той делизийке, которая помогла тебе! При имени Эйрис СуСу чуть-чуть нахмурилась и повернулась к загону. - Да, - продолжала Талот, - передай Эйрис, что геды держат людей вклетках. Скажи ей, что геды вылечили чесотку, но не отпускают нас, азаставляют глотать другие лекарства!.. - По телу Талот пробежал озноб, ноона усилием воли подавила дрожь. - Скажи ей, что здесь и делизийцы, и ещескажи... Ты слышишь меня? Черт... неужели ты меня не слышишь? СуСу тупо смотрела на Талот. Имя Эйрис больше не прозвучало. Девушкаснова отвернулась. Талот сжала кулаки. - Подожди! Отнеси это Эйрис. Вижу, что ты слышишь ее имя. Да что же этотакое... Отнеси это Эйрис, СуСу. Эй-рис! Талот развязала узел на голове и, запустив пальцы в свою длинную гриву,с силой вырвала прядь волос. Морщась от боли, она ловко связала локон вузелок и бросила его через щель во врофе. Локон упал к ногам СуСу. - Отнеси Эйрис, - повторила Талот. СуСу вспомнила вдруг, что в прошлый раз уже брала здесь коробку сволосами. Странно. Но имя Эйрис подействовало. СуСу подняла прядь и той жедорогой побрела прочь. Словно во сне, легла на пол. Ее больше не тревожили доносившиеся изклетей крики людей. Лежать пришлось долго, потом снизу поднялись новыечаши с едой. СуСу поморщилась от ожогов, но не пошевелилась. Снова оказавшись во все еще пустом зале нежилого дома, она сходила вбаню, прополоскала белую тунику, натянула мокрую и неторопливо побрела кДому Обучения. По дороге девушка хмурилась. Она не могла отыскать однукартинку в мерцающем огне памяти. В тот, другой день, она нашла за Стенойтемно-серую коробочку. Теперь этой коробочки не было. Девочка никак моглаприпомнить, куда она подевалась. Все заслонили другие воспоминания:братья-легионеры, сестры-легионеры, Аллея Проституток, грубые руки,которые тянутся к ее матери, и безумная жажда тишины... Воины. Почти у самого здания она зашвырнула рыжую прядь в кусты.

56

Джехан убежала, а Эйрис внезапно столкнулась с Ондар. Ничего неоставалось, кроме как провести ее по коридору в свою комнату. Дахарзакрылся в комнате для занятий, куда вскоре должны были прийти Лахаб, Тей,Криджин и Гракс. Глаза Ондар сверкали: - Джелиец-легионер, вот кто был с тобой ночью, после того, как тысломала ногу! И это несмотря на то, что они пытались тебя убить! В нашемдоме - в нашем собственном доме! - Ондар, послушай... - Или это началось еще раньше? Как это могло случиться? Первыйлейтенант Джелы! Как ты могла, Эйрис? Это все равно что отдатьсяживотному. Ты, наверное, больна... Эйрис сдавила пальцами подлокотники кресла. Сейчас сама Ондар похожа наживотное - злобное и глупое лицо и фигура делизийки перекосились, онакак-то странно сгорбилась, подалась вперед, под выпяченной губойзаблестели острые зубы: - Жаль, что джелийцы не убили тебя тогда.  Эйрис вздрогнула. Потом холодно спросила: - Ну и что собираешься делать ты? - Пойду к Келовару. Я пришла тебе сообщить, что он... Но ты недостойнаэто знать! - Ондар... - Ты предала Делизию! - Да? Каким образом? Разве я выдала лейтенанту планы Калида? Интересно,что бы он стал с ними делать? Он больше не легионер, а я не бываю вделизийском лагере. Подумай, Ондар: для Делизии наши отношения с Дахаромне имеют никакого значения. Но Ондар ничего не хотела слушать. - Ты делизийка. И ты пригрела джелийскую змею между ног... - Если ты скажешь Келовару, он убьет нас обоих. - И поделом. - Теперь Ондар говорила спокойно и холодно. Эйрис помнилаэтот тон по залу Совета в самой Делизии. Кроваво-красный свет Перводняпадал на каменные плиты пола сквозь витражи. Потом было изгнание. - Раз уж ты так печешься о Келоваре, то подумай еще кое о чем. Если оннападет на Дахара, не исключено, что будет сам убит. А виновата будешь ты.Кто бы ни был убит, убийство произойдет из-за тебя... Ты была добра комне, а теперь готова рисковать тремя жизнями... Ондар не смягчилась. - Кто научил тебя словесным выкрутасам, Эйрис? Он? Ты скулишь, словноджелийская горожанка. У вас с ним всегда так? Он разыгрывает из себянастоящего легионера, а ты - раболепную шлюху, доступную первомувстречному? - Ондар... Но ее красноречие вдруг иссякло. Ондар закрыла лицо руками. Эйрис,подведя кресло поближе, вцепилась в ее платье. Положение сложилось не изприятных, и Эйрис лихорадочно соображала, как бы утихомирить подругу.Темная коробочка, принесенная СуСу, теперь постоянно находилась у Эйриспод рубашкой, в мешочке. Тяжелая, с острыми углами... Если ударить ею поголове... - Пожалуйста, не говори ничего ни Келовару, ни Калиду, никому, ладно?Это бессмысленно... - прошептала Эйрис. Ондар отвела руки от лица. В ее глазах тлело скрытое отчаяние, котороеЭйрис уже видела однажды, когда они вдвоем ухаживали за СуСу. Вдруг,совершенно забыв о происходящем, она подумала, что, даже будь они с Ондарзнакомы давным-давно, эта делизийка все равно ни за что не открылась быподруге. Что скрывается за ее опустошенностью, что пригнало ее из Делизиик воротам Эр-Фроу? - Пожалуйста, поверь, я никогда не причиню вреда делизийцам, да и Дахартоже... - Ничего не хочу слушать, - бросила Ондар. - Для меня ты умерла. Мы стобой незнакомы. Я вырвала тебя из сердца. Ондар давно ушла, а Эйрис так и осталась сидеть неподвижно. Потом онанаправила кресло в рабочую комнату. Все уже были в сборе. Глаза Дахара спросили: "Опасность?" Эйриснезаметно покачала головой. Она не могла ничего объяснить, но Дахар ужепереключился на другое. Эйрис почувствовала на себе взгляд Гракса. Гедневыразительным голосом обращался именно к ней. В руке он держал сосуд,оставленный вчера шестерыми учениками в пузыре из врофа на солнце.Содержимое стало прозрачным. - Ты отлично рассуждала, Эйрис. Свет Кома убил незнакомыемикроорганизмы. Что бы это ни было, они не переносят солнечного света. - Свет, - возбужденно повторил Дахар. - Свет. - Теперь нам остается превратить его в лекарство, - сказал Тей. - Зачем? - отозвался Дахар. - Солнечный свет доступен всем. Тей, расположившийся у стены, молчал. Эйрис придвинулась к Граксу. Вблизи раствор во флаконе тоже казалсяпрозрачным, но в нем плавали какие-то хлопья. Они добились своего. Этонастоящий триумф! Они убили бактерию - или кого там еще - и, значит, нашлилекарство от чесотки. Они сделали это сами, без помощи гедов, и одержалипобеду. "Эта микрожизнь не переносит солнечного света Кома. Но тогда откуда жеона появилась? Не иначе как геды привезли ее с собой". - Пожалуй, - раздался голос Тея, - с меня на сегодня хватит биологии. Все уставились на торговца. Эйрис заметила то, чего не замечала прежде:под маской добродушного безразличия Тея вспыхнуло бешенство. Глаза-бусинкипревратились в угли. Тей ждал, когда они получат лекарство, чтобы, взявего с собой в Делизию, продавать страждущим. Но теперь в Эр-Фроу покончатс чесоткой, никто ею не заразится, и лекарство за стенами города гедовникому не понадобится. Гракс задумчиво наблюдал за торговцем. - Что-то я устала, - сказала Эйрис. Она не побоялась взглянуть наДахара в присутствии взбешенного Тея. Делизийка осторожно развернула кресло и, покинув комнату, двинулась покоридору к своей комнате - она все-таки не отважилась при свидетеляхотправиться в комнату Дахара. Придется дождаться, когда он соизволитявиться сам, а до тех пор ей некому рассказать о разговоре с Джехан иугрозах Ондар. Правда, в ее комнате, наверное спит СуСу. Однако девочка исчезла. Эйрис закрыла дверь. Заставив кресло опуститься на пол, она спустила сподножки здоровую ногу, потом высвободила из поля стазиса искалеченную.Боли не чувствовалось. Эйрис уже знала, что кость срастается - ее ведь ираньше приходилось вынимать из каркаса, чтобы вымыться или спокойнопоспать. Теперь Эйрис захотелось большего. Усевшись поперек гедийскихтрубок, она собралась и попыталась встать. Больная нога подвернулась, иЭйрис, вскрикнув, как от кинжального удара, повалилась по пол. Когда больутихла, она осторожно забралась обратное кресло.   Поле стазиса,непостижимое и таинственное, окутало ногу, и боль исчезла, как будто ее ине было. Как это ни печально, пока без обезболивания не обойтись. Так же и сДахаром. Он стал необходим Эйрис. Дахар долго не появлялся, а когда наконец пришел, она догадалась, чтоон чем-то потрясен. Он уставился на нее, но она дала бы руку на отсечение,ничего перед собой не видел. - Белазир убита. - Как?! Откуда ты знаешь? - Гракс сказал. Жрец продолжал смотреть куда-то сквозь нее, и тут Эйрис заметила у негов руках сосуд. Дахар до белизны пальцев стискивал горлышко, котороеневозможно разбить. Эйрис с трудом поборола охватившую ее слабость. Когдаон наконец посмотрит на нее, она увидит в его глазах прежнюю ненависть, имежду ними снова встанет стена. Делизийка. Но она увидела тольконеизбывную боль, почти ужас, и новое подозрение заставило спросить: - Кто ее убил, Дахар? Геды? - Геды? - повторил он, не понимая. А когда наконец осознал, его лицопотемнело от гнева, мгновенного, злого бешенства, требующего выхода. - Что ты несешь? Зачем гедам убивать ее? - Я не знаю. Болезнь... - Мы только что открыли способ лечения. Ты что, не поняла? Как у тебяязык повернулся? Геды убили главнокомандующую! Да ты спятила! Эйрис подавленно молчала. - Ты надеялась на это, вот в чем дело. Ты надеялась, что Гракс наконецподтвердит твои подозрения и даст повод не доверять ему. Но у тебя нетповода, так ведь? Ты не доверяла ему с самого начала, даже когда он открылнам то, до чего людям за всю свою жизнь не додуматься. Он дал нам целыйновый мир - я надеялся, что ты, в отличие от всех остальных, поймешьнаконец это... Нет, правду говорят: "Делизия для предательства". Тебе нетерпится предать гедов, ты только ждешь случая... Эйрис поняла: ему хотелось причинить ей боль. Это стало последнейкаплей. Джехан, Ондар, а теперь еще и он. - Какое "предательство", Дахар? Чье? Геды сами учат нас сомневаться ирассуждать, а ты называешь это предательством. Ты не слышал, чторассказала мне Джехан. Она уверена, что ее любовницу, Талот, геды насильнозабрали внутрь Стены. Талот пошла туда не по своей воле, ее забрали.Зачем? Откуда нам знать, действительно ли больные погружены в стазис?Откуда нам знать, лгут нам геды или нет? С самого начала. Ты веришь им,потому что жаждешь знаний, но этого мало. Твое извращенное джелийскоевоспитание требует "почитать" их в благодарность за полученные знания."Честь" - понятие не гедийское, Дахар. Оно ниоткуда не вытекает. Егонельзя доказать теоретически, нельзя подтвердить на опыте. Оно изобретеноДжелой. Но ты торгуешься так же откровенно и рьяно, как это делает Тей:"Дайте мне знания, и я буду почитать вас, геды, как братьев-легионеров,что бы ни случилось". Правда, ты уже не легионер, но даже если бы твояглавнокомандующая не прогнала тебя, ты был бы недостоин этого звания, разторгуешься, как делизиец, и считаешь, что нет такой цены, которую нельзязаплатить за знания! Она видела, как его ранят ее слова, и радовалась. У него побелели губы. - Это не цена. Ты рассуждаешь, как привыкли все делизийцы. Как Тей, длякоторого лекарство - предмет наживы, будто лечение - кусок стекла, закоторый можно торговаться на рынке. И ты еще смеешь говорить о теории иопытах! Какие у тебя основания верить Джехан? Она влюблена. Она слишкомвспыльчива и не умеет управлять своими чувствами, потому и не стала дажетренером. Белазир заметила бы это невооруженным взглядом. А ты - ты,которая, если верить твоим словам, бросила свой народ ради гедийскихзваний, - веришь на слово кому попало. Ты просто заранее решила, что гедыхотят причинить нам зло. Почему? Откуда такая уверенность, милашка? - Не называй меня так! - Почему ты так стремишься убедиться в нечестности гедов? - Я ни к чему не стремлюсь, я просто... - она запнулась, почувствовавловушку. - Ты просто уверена. Тебе не нужны доказательства. Типичнопо-делизийски, милашка. - Ладно, пусть "Делизия для предательства". Тогда скажи-ка, кто убилБелазир? Он ничего не ответил, а его страшная бледность не заставила Эйрисзамолчать. - Не солдаты Калида, - продолжала Эйрис, - не геды. Значит, джелийцы.Белазир убили собственные легионеры, "Кридоги", которых ты создал. А можетбыть, ее убили горожане? Вроде СуСу и Лахаба? Забитые, притесненные, тупыегорожане. Оказавшись в Эр-Фроу, ваши земляки наконец поняли, кто здесьнастоящие хозяева, и взбунтовались. Не смогли простить Белазир выдачиКалиду двоих собратьев... - Джехан спасла тебя от них. Тебя. - Вот именно! А что делаешь ты, джелиец, когда сестра-легионер приходитк тебе за помощью, потому что геды забрали Талот? Ты называешь девушкулгуньей! Значит, "Делизия для предательства"? - Те были легионеры, - холодно перебил ее Дахар. - Ты только что самасказала. - А раньше ты не знал? Но то, что ты больше не джелиец, вовсе незначит, что ты стал гедом! - Так же как и ты. Ты тоже не делизийка. Только боюсь, ты вообще неспособна на преданность. Его презрение обожгло Эйрис. Она так сильно впилась ногтями себе вруку, что выступила кровь. - Ответь-ка, Дахар. Новый микроорганизм вызвал чесотку. Гракс сказал,что этот микроорганизм погибает под солнцем Кома. Но если он не с Кома, тооткуда? Его взгляд застыл; она продолжала: - Этот организм должен был попасть на нашу планету вместе с гедами наих космических лодках. Откуда еще ему взяться? И в то же время Граксутверждает, будто они с ним никогда не сталкивались. Трудно поверить, знаяих всесильную науку, которая способна разложить мир на мельчайшиесоставляющие. Как же так? Она видела, что, несмотря на бешенство, Дахар задумался над ее словами.Наблюдая за ним, Эйрис вдруг поняла, что никогда еще так не любила этогочеловека, как сейчас, когда ненавидела его всем сердцем. - Наверное, в твоих словах есть доля правды. Я спрошу об этом у Гракса.Пусть ответит, как чесотка попала в Эр-Фроу. - Это все равно что выяснять у Тея на базаре, на сколько он тебя надул. - Не пытайся играть на моей ненависти к торгашам! - Я ни на чем не играю. Просто взываю к твоему здравому смыслу. Ипрекрати расставлять мне ловушки. Он спросит Гракса! Лучше спроси, почемуон умолчал об оранжевых кругах. - Но он же не солгал, когда мы спросили... - А если бы мы не догадались спросить? Они подглядывали за нами имолчали, а скрывать что-то ради собственной выгоды - то же надувательство! Дахар, воспитанный в условиях взаимной слежки братьев-легионеров,только презрительно усмехнулся, а Эйрис добавила: - Поинтересуйся лучше у гедов, где они держат подружку Джехан. И как еелечат. - Это уже ни к чему. Если Талот у них, то скоро окажется за пределамигорода, под ярким солнцем Легкого сна. Вельд излечит ее. Геды открываютворота Эр-Фроу. - Откуда ты знаешь? - уставилась на жреца Эйрис. - Мне только что сказал Гракс. - Но год еще не закончился! - Это их подарок людям. Тем, кто может оценить его по достоинству...Подарок, Эйрис, не сделка. Но когда геды покинут Ком, Гракс возьмет нас ссобой в космическом корабле. Он предложил это и другим. Делизийка затаила дыхание. Дахар пристально, бесстрастно наблюдал за еереакцией. - Тей и Криджин отказались. Торговец предпочел вернуться в Делизию, ксвоим грязным делишкам... О нем и говорить нечего. Лахаб отправится сгедами. Слово за тобой. Этот вопрос - острый, как лезвие бритвы, - требовал прямого ответа.Дахар ждал, сложив руки на груди, все еще сжимая горлышко врофовогососуда. Эйрис вспомнилась другая бутыль, синяя. Она блеснула в лунномсвете, там, в вельде, когда Эйрис метнула ее в кембури. О, Эмбри! Где ты,моя девочка?! - Давай начистоту, Эйрис. Ты полетишь или нет? Она подняла затуманенный взор. А в его глазах горела страсть. СмертьБелазир, боль, которую они причинили друг другу этой ссорой, все померклоперед ослепительным блеском космического корабля гедов - никто и ничто немогло поколебать его решимости. Он взойдет на корабль, и никому его неостановить. И Эйрис поняла: Дахар такой же фанатик, как и Келовар. - Ты полетишь, Эйрис? - снова повторил жрец. Она закусила губу и отвела взгляд. Дахар схватил ее за подбородок иповернул так, чтобы видеть ее глаза. - Ты полетишь с гедами? Эйрис вздрогнула: он чуть не свернул ей шею. - Если я скажу "нет"... Ты отправишься без меня, - задумчиво произнеслаЭйрис. Дахар отпустил ее. Он стоял, мрачно глядя на женщину с высоты своегогромадного роста. Внезапно его гнев остыл. - Да, ради их науки ты за ценой не постоишь, - сказала она. Противоречивые чувства боролись в Дахаре, но голос стал таким жеспокойным, как у нее. - Да. Любой ценой, - повторил жрец. Эйрис не почувствовала себя победительницей. Они не решались взглянутьдруг на друга. - Дахар, будь осторожен, пока... пока ты еще здесь. Не исключено, чтоКеловару рассказали... о нас. - Он угрожал тебе? - Нет. Он попытается убить тебя, а не меня. Келовар никогда не смиритсяс тем, что я предпочла солдату-делизийцу джелийского легионера. Онперекроит правду под свои убеждения... впрочем, как и ты, Дахар. В общем,будь... осторожен. Она понимала, каких усилий ему стоил ответ: - Гракс заберет нас к себе, прямо сейчас. Лахаба и меня. Мы ждалитолько... твоего согласия. Эйрис крепко зажмурилась. Почувствовав на плече тяжесть его руки, она стакой силой сбросила ее, что мышцы отозвались глухой болью. Дахарсудорожно перевел дыхание. Потом дверь отворилась и снова захлопнулась.

57

Кто-то поднял температуру на десять делений, почти до уровня торжества.В теплом воздухе витали благоухающие, пьянящие феромоны. В них все ещесквозил оттенок тревоги и неуверенности, но никто из семнадцати гедов непросил Энциклопедиста отключить обогрев. Радость сейчас гораздо важнее,чем кристальность и чистота. Они собирались домой. Возвращались с жителями Кома на борту, под бременем последних известийс Флота, разбитого людьми, возвращались, так и не найдя решения Ключевогопарадокса - но, главное, возвращались. Голоса рокотали комбинациями точныхфактов, иногда переходя на конструкции намеренного беспочвенного каприза.Последние ни разу не использовались со времени прибытия на эту коварную,аморальную планету. Руки гедов гладили друг другу спины, головы,конечности. Мощный, влекущий аромат приближающегося совокуплениябудоражил. Отсутствовал только Гракс, который все еще беседовал с двумя мужчинами,отправлявшимися на корабле вместе с годами. Восторг был особенно сладким, потому что никто не надеялся улететь сКома до истечения "года". Но после бесконечных рассуждений, на которыеушла вся "ночь" - и которые доставляли наслаждение сами по себе - гедырешили, забрав с собой тех, кто проникся к ним преданностью, покинутьпланету. Ни к чему мешкать. Эксперименты с целью подчинить людей припомощи препаратов провалились. Покорность, вызванная химикатами, разрушалаинтеллект, а вещества, которые не вредили интеллекту, не делали людейболее податливыми. Значит, управлять их поведением на корабле будетневозможно. - Если бы мы продолжили опыты... - сказал Враггаф. - Гармония поет с нами. - Гармония поет. Если мы могли продолжить опыты... - У нас нет времени. - Гармония поет с нами. Эксперименты над мозгом оказались бесполезными. - Бесполезными. - Гармония поет с н