Особенности генезиса личности преступника

Как было подчеркнуто выше, прогноз о возможности совершения преступления должен быть основан на соотношении негативной и позитивной направленности личности. Из этого следует, что криминогенность личности преступника есть качественное выражение такого соотношения. Если преступление совершается, то прогноз сбывается и криминогенность подтверждается. Поэтому преступление является объективным, реальным показателем криминогенности личности. Означает ли это, что криминогенность как особое качество личности преступника возникает в момент совершения преступления и, воплотившись в нем, «исчезает» вместе с его окончанием. Ответ будет зависеть от того, как рассматривать криминогенность: как процесс ее становления или как факт ее проявления.

Если исходить из определения личности преступника, то нужно признать, что она сама и ее криминогенность производны от совершенного ею преступления. В этом плане можно сказать, что криминогенность рождается и умирает вместе с преступлением.

Но криминогенность личности можно рассматривать не только как результат, но еще и как процесс ее становления. Начало этого процесса может быть заложено задолго до совершения преступления, завершение его не всегда совпадает с окончанием преступления. Таким образом, личность преступника может быть представлена в совокупности стадий генезиса ее криминогенности.

Первая стадия формирования криминогенности личности связана с совершением аморальных проступков и правонарушений неуголовного характера. В социальной направленности такой личности компонент негативной направленности не занимает ведущего места. В генезисе личности преступника эта первичная криминализация личности образует стадию предкриминогенной личности.

С увеличением роли негативной направленности в поведении субъекта, когда она становится ведущим компонентом социальной направленности личности, преступление является фактом реальной действительности. Криминализация личности состоялась, преступление совершено, и можно говорить о стадии криминогенной личности (личность преступника состоялась).

С привлечением лица к уголовной ответственности начинается стадия посткриминогенной личности. В принципе с этого момента должен начаться процесс декриминализации личности. Здесь возможны два варианта. В первом, при наличии реальных успехов исправления преступника, в его личности происходят существенные перемены. Компонент позитивной направленности «реанимируется» и вытесняет полностью (или частично) негативную направленность. В результате выход из стадии посткриминогенной личности завершается формированием устойчивой социальной направленности и личность преступника исчезает.

Второй вариант имеет место в том случае, если осужденный вновь совершает преступление во время отбывания наказания или после его окончания. Совершение нового преступления означает, что произошла вторичная криминализация личности (период ее, как правило, короче первичной криминализации), декриминализация фактически не состоялась, и личность вновь оказывается в криминогенной стадии.

Генезис личности преступника имеет некоторые особенности в тех случаях, когда преступник обладает физическими или психическими отклонениями. Криминологические исследования последнего столетия показали, что такие отклонения (аномалии) оказывают влияние на поведение человека, в том числе и преступное, облегчая, а иногда и стимулируя совершение преступления.

Пожалуй, не будет преувеличением утверждение, что вся история криминологической теории личности показывает, что у преступника имеются определенные отклонения. Так в XIX в. Ч. Ломброзо обратил внимание на антропологические признаки преступников и пришел к выводу, что у большинства из них отмечаются физические аномалии, свидетельствующие о существовании типа примитивного человека (преступника-дикаря). На рубеже XIX-XX вв. Э. Кречмер на основе своих психофизических исследований пришел к выводу о соответствии определенной физической конституции человека (строение тела) определенному типу преступного поведения: люди высокорослые, широкоплечие, крепкого телосложения склонны к совершению насильственных преступлений; люди низкорослые, полные чаще совершают преступления против собственности. В XX в. Г.Дж. Айсенк выявил врожденные свойства нервной системы (у экстравертов и психопатов) и пришел к выводу, что чем выше у человека признаки экстравертивности, тем ближе он к совершению преступления. Ученые в США попытались связать преступную личность с хромосомными отклонениями, которые чаще всего проявляются у преступников (хромосомная аномалия типа «Y-дисомии» – лишняя хромосома Y), и пришли к выводу, что лица мужского пола высокорослые с такой хромосомной аномалией склонны совершать насильственные преступления.

В отечественной криминологической науке вопрос о роли психических и иных отклонений при совершении преступлений нередко подменяли вопросом о соотношении социального и биологического в личности. Абстрактный анализ проблемы и однозначный вывод о примате социального над биологическим мешал изучению этих отклонений в механизме преступного поведения, иногда даже «закрывал» саму проблему. Можно полагать, что такой подход остался в прошлом.

К психическим аномалиям, которые чаще всего исследуются в криминологическом аспекте, относятся психопатия, алкоголизм, наркомания, олигофрения, травмы центральной нервной системы, шизофрения в стадии стойкой ремиссии, эпилепсия.

Статистика и данные криминологических исследований показывают, что психические аномалии наиболее часто встречаются у несовершеннолетних преступников, лиц, совершающих тяжкие преступления против личности (убийства, изнасилования, причинение тяжкого вреда здоровью), субъектов рецидива.

Например, исследования несовершеннолетних преступников в последние годы показывают, что примерно каждый седьмой-десятый подросток, совершающий преступление, имеет достаточно выраженные отклонения в нервно-психическом состоянии. Также отмечается интенсивный рост преступности среди несовершеннолетних с аномалиями психики, опережающий по темпам почти в 4 раза рост преступности среди несовершеннолетних в целом.

Среди лиц, совершивших тяжкие насильственные преступления, чаще всего встречаются такие аномалии: психопатии и психопатические состояния – у 33%; органические поражения центральной нервной системы – 19%; ушибы головного мозга – 18%; хронический алкоголизм – у 17%. В целом среди убийц лица с психическими аномалиями составляют более 70%.

Среди субъектов рецидива удельный вес психопатов, по данным некоторых исследований, составляет 75-90%, в то время как среди всех преступников он колеблется в интервале от 15-65%. По данным медицинских частей учреждений уголовно-исполнительной системы, около 42% субъектов особо опасного рецидива имеют психопатические черты характера1. Эти данные подтверждают выводы многих авторов о том, что среди лиц, длительное время находившихся в местах лишения свободы, высокая патология в психике2.

В 2006 г. удельный вес лиц, совершивших преступления в состоянии алкогольного опьянения, составил 36,4%. Среди убийц, лиц, совершивших умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, изнасилования, этот показатель в среднем достигает 78%.

Рассматривая психоаномальный фактор в рамках генезиса личности преступника, нужно отметить, что он проявляется на всех его стадиях, но в различной степени. Психоаномалии существенно затрудняют усвоение социальных норм, регулирующих поведение. В результате такие лица в большей мере, чем иные, отчуждены от общества, от малых социальных групп. Их социально полезные связи таковы, что круг семейных, досуговых и деловых отношений резко сужен, неустойчив, а иногда и вовсе отсутствует. Это приводит к тому, что в реальной ситуации поведение таких лиц конфликтогенно. Возможности выбора путей и средств для реализации собственных целей в силу этих особенностей иногда существенно ограничены, что приводит к совершению преступлений, внешне никак не мотивированных.

Таким образом, место и роль психических аномалий в механизме генезиса личности преступника состоят в следующем. Психические аномалии воздействуют на поведение, в том числе преступное, не сами по себе, а через формирующее влияние на психологические особенности личности. Поэтому именно эти особенности, а не психические аномалии, следует признать криминогенными. Признание такого опосредованного влияния означает, что в первую очередь надлежащее воспитание, необходимые коррекционные социально-психологические мероприятия, а не медико-психиатрическое воздействие способны оказать профилактическое воздействие.

Вместе с тем очевидно, что у психоаномальных субъектов сфера психологического, личностного сужена по сравнению с нормальными людьми и соответственно активнее сфера нарушенной психики, поэтому путь влияния психического фактора на поведение короче.

Определяя силу влияния психических аномалий, следует подчеркнуть, что они автоматически не приводят к совершению преступления. На индивидуальном уровне можно говорить лишь о возможности совершения преступления лицами с такими отклонениями, и только на статистическом уровне криминогенность этого фактора становится «неизбежной». И, наконец, нужно заметить, что на преступное поведение оказывает влияние не отдельный признак психического расстройства, а такое комплексное образование, как патопсихологический синдром.