Мемориальная доска на стене дома

Надпись на мемориальной доске:

«А этом доме 29 января 1837 года скончался Александр Сергеевич Пушкин»

Музей-квартира Пушкина

В этом же доме находится музей-квартира Пушкина.

Пушкин на смертном одре. (С рис. карандашом Аполлона Мокрицкого)

Вход во двор

В настоящее время все помещения квартиры воссозданы в том виде, какими они были в пушкинское время. Переходя из комнаты в комнату, можно представить, какими заботами жила семья поэта, когда в канун нового 1837 г. он писал отцу из этого дома: «Вот уж наступает новый год — дай Бог, чтоб он был для нас счастливее, чем тот, который истекает... Я очень занят. Мой журнал и мой Петр Великий отнимают у меня много времени; в этом году я довольно плохо устроил свои дела, следующий год будет лучше, надеюсь».

Кабинет А. С. Пушкина воссоздан как «настоящее место писателя». На письменном столе лежат вещи, которые помнят прикосновение рук поэта,— его визитная карточка, нож для разрезания бумаг, бронзовый колокольчик для вызова прислуги, перо поэта, оставшееся здесь после его смерти. Стол украшает чернильница, подаренная Пушкину его другом Павлом Нащокиным к новому 1832 г. «Посылаю тебе твоего предка с чернильницами...» — писал он, шутливо намекая на африканское происхождение поэта. «Очень благодарю тебя за арапа»,— отвечал Пушкин.

Вдоль стен кабинета, в соответствии с планом Жуковского, размещены книжные полки. При жизни Пушкина здесь было около 4,5 тысячи томов — книги на 14 европейских и восточных языках. На письменном столе лежат книги и копии рукописей, над которыми он работал в последние месяцы жизни. Это черновики незавершенных работ, статьи и заметки, предназначенные для очередного тома «Современника», увидевшего свет после гибели поэта. Последнее из писем адресовано им писательнице Александре Осиповне Ишимовой. Утром 27 января 1837 г., за несколько часов до дуэли, он просил ее принять участие в работе его журнала, сделав перевод нескольких пьес английского писателя Барри Корнуэла.

События того дня отражены в конспективных заметках Жуковского: «Встал весело в 8 часов. После чаю много писал — часу до 11-го... Ходил по комнате необыкновенно весело, пел песни.— Потом увидел в окно Данзаса, в дверях встретил радостно. Вошли в кабинет, запер дверь. Через несколько минут послал за пистолетами. По отъезде Данзаса начал одеваться...»

В кабинете прошли последние двое суток его жизни. Готические часы, принадлежавшие когда-то семье Пушкиных, показывают время, когда перестало биться сердце поэта: 2 часа 45 минут пополудни. Жуковский рассказывал: «Вдруг, как будто проснувшись, он быстро раскрыл глаза, лицо его прояснилось, и он сказал: кончена жизнь. Даль, не расслышав, отвечал: да, кончено, мы тебя поворотили.— „Жизнь кончена!" — повторил он внятно... „Тяжело дышать, давит!" — были последние его слова».

На следующий день Екатерина Андреевна Карамзина отправила письмо своему сыну в Париж: «Милый Андрюша, пишу к тебе с глазами, наполненными слез, а сердце и душа тоскою и горестию; закатилась звезда светлая, Россия потеряла Пушкина... Пушкин бессмертный жил два дни, а вчерась, в пятницу, отлетел от нас; я имела горькую сладость проститься с ним...»