Квалификация Блейка и дальнейшие изменения в его взглядах

 

Такие веяния можно выделить как доминирующие в ранних работах Блейка, написанных в основном во время кризиса в его семейной жизни. Другие стихи написанные в этот период, к примеру Милая роза, предостерегают от опасности хищной сексуальности. Анкарсъё утверждает, что Блейк входил в общину с несколькими членами которой состоял в любовной связи, Дэвид Уоралл отмечает, что Блейк выражал тревогу относительно проводимой общиной практики, вынуждавшей женщин разделять себя с несколькими резидентами.

Это осознание негативной стороны сексуальности привело учёного Мангуса Анкарсъё к исследованию некачественных интерпретаций Свинберна и других, писавших о Блейке как стороннике свободной любви. Мы видим, что главная героиня Видений Дщерей Альбиона, ярый защитник свободной любви, к концу поэмы становится более осторожна, ведь к ней пришло осознание тёмной стороны сексуальности. «Неужели то, что способно выпить другого до дня подобно губке поглощающей воду и есть любовь?». Анкарсъё также отмечает, что вдохновлённая Блейком Мери Уолстоункрафт, также развила в себе чувство предосторожности относительно половых связей в своей последующей жизни. С. Фостер Дэмон писал, что в понимании Блейка главным препятствием к прививанию обществу идей свободной любви является развращённая человеческая природа, и не только обыкновенная нетерпимость в обществе и ревность, но и фальшивая и лицемерная природа человеческого общения. Полностью посвящённая доктрине Блейка о свободной любви, книга Томаса Райта под названием Жизнь Уильяма Блейка, изданная в 1928 году, упоминает высказанную Блейком мысль, что замужество должно на практике дозволять получать удовольствие от любви, но в реальности это часто не так, потому что быть обручёнными, в понимании пары, ослабляет всякую радость. Пьер Бергер также анализирует ранние мифологические стихи, такие как, например, Ахания, утверждающая, что законы замужества, будучи вырожденные гордостью и ревностью - не что иное как последствия падения гуманности. Ученый-современник Мангус Анкарсъё полагает, что Блейк не в полной мере одобряет потакание человека собственным слабостям полное пренебрежение законами, ставя в пример героиню Леуту, оказывающуюся в мире павшем от опыта свободной любви, в мире, которому не помешали бы некоторые ограничения.

В последующих манускриптах Блейка прослеживается вновь проснувшийся в нём интерес к Христианству, и, несмотря на то, что он радикально меняет трактовку Христианской модальности, так чтобы в ней нашло своё место и чувственное удовольствие, намного меньшее значение придаётся сексуальной свободе, ставшей темой некоторых эго ранних стихов. В работах более поздних присутствует мотив самоотречения, причиной появления которого, должно быть, стала скорее любовь, чем авторитарное принуждение. Бергер (более чем Свинберн) заинтересован в изменении его отношения к чувствительности в ранний и поздний период в творчестве. Бергер отмечает, что молодой Блейк, вероятно следует импульсу, а в более зрелом возрасте его идеал истинной любви, которая искренна и способна пойти на жертву, уже вполне сформирован. Любовь, заключённая в узы брака, основанная, как он считает, на эгоизме и ревности, всё ещё остаётся проблемой для Блейка. Мистическое торжество чувств продолжается в последнем стихотворении Иерусалим «Every female delights to give her maiden to her husband/ the female searches sea and land for gratifications to the Male Genius». И именно в своих последних стихах Блейк отказывается от веры в непорочное зачатие Христа. Однако поздние стихи также уделяют большое внимание прощению, спасению, и подлинности эмоций и чувств как основы человеческих взаимоотношений.

 

Религиозные взгляды

Биография Уильям Блэйк - великого британского поэта и художника. Технология его рельефного оттиска гравюр. Развитие мировоззрений Блейка. Особенности движения "свободной любви" в XIX веке. Бунт молодого Блейка против закона. Его религиозные взгляды.

Несмотря на то, что нападки Блейка на общепринятую религию были шокирующими для его времени, его неприятие к религиозности не значило того, что он не принимал религию как таковую. Его взгляд на православие виден в Бракосочетании Рая и Ада написанном по подобию Библейских предсказаний. В своём произведении Блейк посвящает раздел Пословицам Ада, среди которых есть следующие:

Тюрьмы строят из камней Закона, Дома Терпимости - из кирпичей Религии. Гусеница оскверняет лучшие листья, священник оскверняет чистейшие радости. В Вечнозвучащем Госпеле Блейк представляет Иисуса не как философа, и не как фигуру Мессии, а как высокотворческое существо, стоящее выше всякой догмы, логики, и даже морали: If he had been Antichrist Creeping Jesus, He’d have done anything to please us: Gone sneaking into Synagogues And not usd the Elders & Priests like Dogs, But humble as a Lamb or Ass, Obey’d himself to Caiaphas. God wants not Man to Humble himself

Для Блейка Иисус - символ жизненных взаимоотношений и единения совершенства и гуманности: «Всё изъяснялось на одном языке и верило одной религии: это была религия Иисуса, вечнозвучащий Госпел. Древность проповедует Госпел Иисуса».

Блейк придумал свою собственную мифологию, которая часто становится частью его пророческих книг. В них он описывает множество героев: «Уризена», «Энитармона», «Бромиона», и «Лувах». Мифология Блейка по всей видимости берёт свои истоки в Библии и Греческой мифологии, и сопутствует его идее о вечнозвучащем Госпеле.

Одним из сильнейших возражений Блейка по отношению к православному Христианству заключалось в том, что поэту казалось, будто эта религия поощряла подавление в человеке его природных потребностей и расхолаживала земную радость. В Видении последнего суда Блейк говорит, что

Men are admitted into Heaven not because they have <curbed &> governed their Passions or have No Passions but because they have Cultivated their Understandings. The Treasures of Heaven are not Negations of Passion but Realities of Intellect from which All the Passions Emanate in their Eternal Glory.

В Бракосочетании Рая и Ада также есть строки, порицающие религию: -Все Священные книги причина Ошибочных Мнений: 1.Что Человек разъят на Тело и Душу. 2. Что Действие, то есть Зло, от Тела; а Мысль, то есть Добро, от Души. 3.Что Бог будет вечно казнить Человека за Действия. Но Истина - в Противоположном: 1. Душа и Тело неразделимы, ибо Тело - частица Души, и его пять чувств суть очи Души. 2. Жизнь - это Действие и происходит от Тела, а Мысль привязана к Действию и служит ему оболочкой. 3. Действие - Вечный Восторг.

Блейк не подписывается под идеей отделимости Души от Тела друг от друга, подчиняющейся закону души, однако рассматривающей тело скорее как продолжение души, происходящей из «умения распознавать» чувства. Таким образом, отказ от телесных желаний и особое внимание, которое православие уделяет этому моменту - это двойная ошибка возникшая из-за неправильного представления о взаимосвязи между телом и душой; в одном произведении он представляет Сатану как «ошибочное состояние» и как невозможность обрести спасение.

Блейк противопоставил софистику богословской мысли, которая оправдывает боль, допускает зло и прощает несправедливость. Он питал отвращение к самоотречению, которое ассоциировал с религиозным подавлением и, в особенности, с сексуальным воздержанием: «Благоразумие - это богатая старая уродливая дева, за которой ухаживает беспомощность»./ «Тот, кто чего-то желает, но ничего для этого не делает, порождает чуму». Для него концепция «греха» есть ловушка для человеческих желаний (шиповник из Сада Любви), он верит что ограничение в почтении морального кодекса, навязанного извне противно духу человека и его существу:

Вместо душистых цветов, Мне предстали надгробья, ограды, И священники в чёрном, вязавшие тёрном Желанья мои и отрады.

Он не придерживался доктрины, согласно которой Господь-Создатель есть Бог, существо отдельное и совершенное в своём бытии; это становится понятным из слов об Иисусе Христе: «Он - единый Бог, и таков же я, и таков же ты». Одно из главных изречений из Бракосочетания Рая и Ада звучит так: «Бог существует и действует только в людях». Это в лишний раз доказывает веру Блейка в свободу и равенство в обществе, а также между полами.

 

Творческое мышление

 

Нортроп Фрай, говоря о постоянстве Блейка и твёрдой позиции во взглядах, отмечает что Блейк «сам удивляется, насколько разительно схожи записи о нём сделанные в разные периоды его жизни Джошуа Рейнолдсом, Локке и Бейконом». Постоянство в его убеждениях было само по себе одним из его собственных принципов.

Блейк питал отвращение к рабству и верил в половое и расовое равенство. Несколько его стихов и картин выражают идею всеобщей гуманности: «все люди похожи (хоть они и бесконечно разные)». В одном стихотворении, написанном от лица чёрного мальчика, белые и чёрные тела описываются как тенистые рощи и облака, которые существуют только до тех пор, пока не растают, «чтобы озариться лучами любви»:

Так говорила часто мать моя. Английский мальчик слушай: если ты Из белой тучки выпорхнешь, а я Освобожусь от этой черноты,- Я заслоню тебя от зноя дня И буду гладить золотую прядь, Когда, головку светлую клоня В тени шатра ты будешь отдыхать. Блейк питал живой интерес к социальным и политическим событиям всю свою жизнь, и социальные и политические формулировки часто встречаются в его мистическом символизме. То, что в его понимании являлось притеснением и ограничением свободы, было распространено влиянием церкви. Духовные верования Блейка прослеживаются в Песнях опыта (1794), в которых он проводит различия между Старым Заветом, ограничения которого он не принимает, и Новым Заветом, влияние которого он считает позитивным.

 

Видения

 

Блейк утверждал, что с ранних лет он видел видения. Первое из них случилось в самом детстве, когда ему было 4, и согласно истории, молодой художник «видел Бога», когда тот просунул голову в окно, заставив Блейка завопить от ужаса. В возрасте 8-10 лет в Пекхем Рай, в Лондоне, Блейк, как он сам утверждал, видел «дерево, буквально, облепленное ангелами, из ярких крыльев которых на ветви дерева сыпались блёстки, словно звёзды». Согласно истории рассказанной Викторианским биографом Блейка, Гилкристом, он вернулся домой и записал своё видение, чуть не попавшись на глаза отцу, готовому задать трёпку за враньё, если бы не вмешательство мамы. Хотя все факты говорят о том, что родители Блейка очень поддерживали сына, именно мама делала это всегда. Некоторые из ранних картин Блейка украшали стены её комнаты. В другой раз, когда Блейк наблюдал за работой косарей, он видел ангелоподобные фигуры среди них.

Рассказав о своих неожиданных видениях художнику-астрологу Джону Варли, Блейк был впоследствии убеждён в том, что нарисовать одно из них было бы отличной идеей.

На протяжении всей своей жизни Блейк будет видеть видения. Они будут часто ассоциироваться с религиозными темами и эпизодами из Библии, и будут вдохновлять его на последующие духовные работы и поиски. Безусловно, религиозный замысел - центральный в его творчестве. Бог и Христианство являют собой интеллектуальный центр его произведений, источник вдохновения для художника. В добавок ко всему, Блейк верил, что был ведом Архангелами при создании своих живописных работ. Тринадцатью годами позже он теряет брата, однако продолжает поддерживать с ним связь. В письме Джону Флексмену 21 сентября 1800 г., Блейк пишет: Фелфам прекрасное место для учёбы, потому что здесь больше духовности, чем в Лондоне. Рай здесь открывается со всех сторон Голден Гейтс. Моя жена и сестра чувствуют себя хорошо, ждут объятий Нептуна… За мои работы меня больше почитают в раю за работы, которые я только что задумал. В моём мозгу научные работы и учёба, мои комнаты полни книгами и старинными картинами которые я написал в годы вечности за долго до рождения; и эти работы - блаженство для Архангелов.

Уильям Уордсуорт заметил, не было ни капли сомнения в том, что этот человек был сумасшедшим, но что-то такое есть в его одержимости, что интересует меня намного больше чем разум Лорда Байрона и Вальтера Скотта.

Д. С. Уильямс(1899-1983) сказал, что Блейк был романтиком с критическим взглядом на мир, он также подтвердил, что Песни Невинности были созданы как видение идеала, дух утопии же присутствует в Песнях Опыта.

 

Картина «Сотворение мира»

 

На рубеже XVIII-XIX вв. во всех областях искусства происходит постепенный переход от идей просветительства к эстетике романтизма с его символико-аллегорической наполненностью и нарушением классических традиций. Изобразительное искусство пошло по пути освобождения от догм, согласно которым главная задача живописи заключалась в отражении действительности во всем ее многообразии. Художники теперь получили возможность поверять холсту свои самые тайные мысли и творить такие смелые образы, воплощение которых прежде было под силу одним поэтам.

В английской живописи новый подход к искусству в своем творчестве воплотил Уильям Блейк. Многое в работе художника предопределял сам склад его личности. Блейк был глубоко религиозным человеком, верящим в различные видения и приметы, не признавал официальное академическое искусство и демонстративно отказывался от следования общепринятым нормам. Многие современники считали его сумасшедшим, другие смотрели на него как на безобидного чудака, и лишь немногие понимали глубину его творческой мысли. И эти немногие спасали его от нищеты и голодной смерти.

Творчество Блейка глубоко субъективно. Все его картины - это отображение собственного мироощущения и мировидения, философии творчества. Они проникнуты сложными религиозно-мистическими аллегориями и символами, рожденными на основе мрачных фантазий, наполнены личностными посылами, так что большинство произведений Блейка до сих пор с трудом поддаются расшифровке. Многие - совершенная загадка, относительно которой исследователи выдвигают лишь несмелые предположения. Что это: творческий эксперимент или завуалированное желание поведать нам сакраментальное, рассказ ночного кошмара или нечто реальное, но не поддающееся нашему пониманию?

Одной из самых загадочных работ Блейка является его гравюра «Сотворение мира», созданная им специально для его же поэмы «Европа. Пророчество». На ней перед зрителем предстает фигура старого человека, который с помощью циркуля хочет измерить земной шар. Современники свидетельствуют, что образ был создан под впечатлением видения, явившегося Блейку, когда он поднимался по лестнице своего дома. Но, возможно, аллегория была задумана и как иллюстрация следующих библейских строк: «Когда Он проводил круговую черту по лицу бездны, когда Он утверждал вверху облака, когда укреплял источники бездны» (Книга Притчей Соломоновых 8: 26-28).

Сам величественный вид Бога, измеряющего циркулем бездну, во многом схож с фигурой Творца у Микеланджело. Влияние итальянского гения отчетливо прослеживается в блейковской работе. Однако само зрелище в большей степени напоминает сновидение. Блейк словно творит собственную мифологию, и фигура Создателя у него - не сам Создатель, а дитя блейковского воображения. Для художника мир соотносится со злом, а его творец - с дьявольским началом. Отсюда почти кошмарный характер видения, контраст черного и кроваво-красного. И Бог - это не собственно Господь, а просто создатель мира. Да и сам художник называет его другим именем - Уризен.

На картине легко заметить множество ошибок и изъянов, которые Блейк допускает как рисовальщик. Но заострять на них внимание - значит не понимать творчество художника. Для него главный интерес представляет само видение, характер последнего, поэтому он и не видит необходимости строго следовать натуре. В этом просто нет потребности, из-за чего Блейк никогда не рисовал с натуры, полностью доверяя своей интуиции и внутреннему зрению. В подобном понимании техники живописи художник стоит ближе к средневековым традициям, чем к завоеваниям Возрождения. Для первых правильность и чистота линий не имела значения, больше ценилась знаковость образов. Однако не следует думать, что творчество Блейка - шаг назад после всего предшествующего опыта. Наоборот, это прорыв в идейном и смысловом наполнении. Никогда еще библейские мотивы не подвергались такой интерпретации и такому смелому осмыслению.

По-новому звучит и противопоставление черного и красного цвета. При их кажущемся соперничестве одновременно происходит и их сближение. Оба цвета благодаря мастерской игре ими ассоциируются с темными силами, и почти дьявольской вспышкой видится огненный циркуль на черном лике бездны.