Ребенок войны – Люся Бирюкова

Не каждый из нас может представить или подумать о том, как жили маленькие детишки во время Великой Отечественной войны. Сейчас, на примере Люси Бирюковой, я хочу вам рассказать, как она пережила те времена.

Л.А.Бирюкова родилась в 1937 году. Семья жила в небольшом доме на углу улиц Сакко и Ванцетти и Малой Смоленской (в войну этот дом был разрушен) там они снимали небольшую комнату. Недалеко от их дома находилась школа, где учился её средний брат (сейчас она не

сохранилась). Маленькая Люся Бирюкова очень любила бегать за ним, когда он ходил в школу, но мальчишка всё время отправлял её домой. А старший брат, Борис, один раз взял младшую сестру в кино на фильм "Пётр Первый", и девочка, испугавшись громкого голоса актера, закричала на весь кинотеатр. Такие у Людмилы Александровны воспоминания о довоенном детстве.

Война вторглась в её жизнь, когда она была еще совсем ребенком, ей было всего четыре года. Отец работал машинистом и был призван на фронт в депо Отрожки, старший брат Борис записался добровольцем, средний брат жил с вместе с Люсей и мамой. Людмила Александровна рассказала нам о том, как началось её детство: "Сорок второй год, мне 5 лет… Мама была смелая женщина, она не боялась налётов, всё время ходила в город наверх, чтобы принести еды. Ещё помню баню на улице Сакко и Ванцетти, куда ходили, несмотря на бомбёжки. Немцы были уже близко, но люди между собой всё время говорили, что город не сдадут. Радио, телевизоров не было, поэтому все новости узнавали от простых людей, когда поднимались наверх за продуктами. В одно июльское утро все проснулись от взрыва и видят, что немцы заходят. Мне было очень страшно, для меня, маленькой девочки они были как волки…. Серые, злые и страшные.

Меня еле оторвали от матери. Фашисты согнали всех нас в кучу, построили в колонны и повели под дулом автомата в неизвестном направлении. Жара – 7 июля… В чём мы были, в том нас и выгнали. Жарко, голодные, нечего есть… Мама меняла бусы на кусочек хлебушка. Кто не мог идти, тех расстреливали, были и старики, и инвалиды, немцы не жалели никого. Привели нас, забили в товарные вагоны и везут. В этих вагонах было полно людей, здесь и рожали, и умирали…. Так и началось моё детство. Пока нас гнали, мама у всех спрашивала,

не видел кто её среднего сына, он потерялся, нигде его не было. И день, и ночь нас охраняли немцы, чтобы мы не сбежали. Вот и остановка, Курбатово Воронежской области. Пригнали нас, разбили вагоны, выстроили нас под конвоем. Немцы шли на Сталинград, Кавказ и на своём пути строили пересылочные пункты. Под открытым небом за колючей проволокой были посты, ходили фашисты с собаками, стояли наблюдательные вышки. Не кормили…Слава Богу, выжили… Положение на фронте стало меняться, видно немцы испугались, они, наверное, хотели это мирное население загнать в вагоны, и увезти в Германию, может даже в эти же печки загнать, или отправить для экспериментов

и опытов. Неделю всего лишь мы были за этой колючей проволокой. А потом грузят в машины и везут неизвестно куда. Везут, везут и бросили нас… Люди увидели речку и сразу кинулись в неё. Это был уже август, дело к осени, все начали искать себе жилище, мы с мамой поселились в каком-то маленьком подвале".

Мария Ивановна, так звали маму Люси, была малограмотной женщиной, но умела шить, и из-за этого у них всегда был маленький кусочек хлеба. Как именно они вернулись в освобождённый Воронеж и начали там жить, Людмила Александровна не помнит. Выжившие соседи сказали, что приезжал Люсин отец,

который потом погиб. Дом их оказался разрушенным, и они нашли приют в Привокзальном поселке, на улице Социалистической. Мать стала искать работу и устроилась в детский садик, и пристроила туда дочку. Есть было нечего, но даже

в этих условиях люди оставались людьми! Из воспоминаний Л.А. Бирюковой: "Мама шила небольшие мешочки с завязочками – кисеты, мы клали в них табак или сухари. Я бежала на улицу, где вели пленных немцев, которые восстанавливали разрушенный Воронеж, и отдавала им эти мешочки". Отец, старший брат Люси погибли на фронте. О среднем брате не было никаких новостей, его так и не нашли.