Реконструкции внешнего вида предков человека основаны исключительно на «больной фантазии ученых»

 

Расшифровать это утверждение можно так: «Я не понимаю, как делаются реконструкции, а раз не понимаю – значит это чушь».

Что ж, давайте разберемся. Методики реконструкции внешности по костным останкам разрабатывались учеными с XIX в. В России это направление связано с именем знаменитого антрополога и скульптора М. М. Герасимова. Михаил Герасимов на огромной статистике – изучая современных людей и обезьян – выявил связи между деталями черепа и особенностями покрывающей этот череп плоти. В частности, он убедился, что для человека и для шимпанзе эти закономерности принципиально не отличаются. Значит, их можно применять и к ископаемым человеко; образным – что Герасимов и проделал, выполнив классические реконструкции наших предков, от австралопитеков до древних Homo sapiens. Разработанная Герасимовым методика неоднократно проверялась экспериментально: Михаилу Михайловичу предлагали восстановить облик по черепу человека, внешность которого была известна (имелись фотографии, которые Герасимову, естественно, не показывали). Итог: выполненные Герасимовым реконструкции очень походили на оригинал.

Интересно, что, как пишет академик Б. В. Раушенбах {92}, первым, кто признал методику Герасимова, оказался… Уголовный розыск (а ведь криминалисты – ребята серьезные, их «больными фантазиями» не купишь). Метод Герасимова успешно используется в судебно‑медицинской экспертизе аж с 1939 г. В частности, по сделанным реконструкциям многократно удавалось опознать пропавших без вести людей.

 

 

Пример

 

1939 г. «На территории Ленинградской области, вдали от населенных мест, обнаружили человеческий скелет со следами зубов хищников на костях. Изучение показало, что он принадлежал мальчику 12–13 лет.

Герасимов восстановил по черепу скульптурный портрет, который сфотографировали в разных ракурсах. Для большей убедительности реконструкция была одета в пальто и кепку. Отец сразу, безоговорочно узнал в реконструкции своего сына, указав, однако, что «такого пальто у него никогда не было» {93}.

Итак, при случае попробуйте убедить в том, что «антропологические реконструкции – шарлатанство», сотрудников Экспертно‑криминалистического центра МВД РФ.

Кстати: «На Западе ученые признают приоритет российской школы антропологической реконструкции, обязательно ссылаются в своих работах на Герасимова» {94}, – пишет Е. В. Веселовская, ведущий научный сотрудник Лаборатории антропологической реконструкции, основанной самим Михаилом Михайловичем.

Есть чем гордиться! Будем надеяться, что традиция не прервется и у нас будут продолжать появляться новые талантливые реконструкторы.

Назову с благодарностью тех, кто делал и продолжает делать отличные реконструкции для АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ: Сергей Кривоплясов (Москва), Роман Евсеев (Донецк), Олег Осипов (Киев), Анатолий Александров (Москва).

 

 

 

Резюме

Миф № 30

Вы говорите, что это реконструкция нашего далекого предка? Да у меня сосед похож на него!

 

Осень 2014 г., Москва, Всероссийский фестиваль науки. Несколько подростков замедлили шаг у стенда выставки «10 черепов, которые потрясли мир». Их глаза скользят по картинкам с реконструкциями. «Игорь, смотри, это же ты, вылитый, ха‑ха‑ха!»

Женщина постарше авторитетно заявляет: «А ведь встречаются люди, похожие на обезьян, а то и на собак. Это как называется, атавизм, да?»

Вы наверняка видели гуляющие по Сети картинки, на которых известные личности – политики, актеры, спортсмены – выставлены рядышком с изображениями «братьев наших меньших» – и сходство поразительное! В чем же дело? Вряд ли слово «атавизм» тут уместно. Перед нами обман зрения, интересный психологический эффект. Опознавая лицо, мы выделяем во внешности несколько ключевых признаков, которые обеспечивают узнаваемость, и игнорируем другие. Сравнение производится на глаз, а зрение плюс воображение – штука обманчивая. Поэтому, как вы помните, антропологи стараются оперировать не словесными описаниями, а результатами точных измерений с помощью специальных инструментов.

Сравните левый и правый столбцы в таблице на следующей странице.

И там, где нам мерещится сходство, сухие цифры говорят об ином. Все‑таки многочисленные виды ископаемых гоминид описаны не «на глаз».

Когда мы публикуем на портале АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ очередную реконструкцию гоминида, читатели обязательно опознают на картинке – кто друга, кто тещу, кто спортсмена или политического деятеля… Работают и массовые стереотипы: когда на экране постоянно мелькает президент недружественной страны, кто‑нибудь обязательно разглядит его черты в первой подвернувшейся иллюстрации.

 

 

 

Комментарии к реконструкции в социальных сетях (дабы никого не обидеть, я убираю имена собственные и некоторые географические названия):

– Да не вымерли они, в Т… спрятались. Потихоньку в Р… мигрируют.))))) (не увидел бы сам – не поверил бы) 99 % инфа.

– Такие до сих пор в московских клубариках на «слэмах» выступают!

– Да ладно, среднестатистический бутовский алкаш!

– Это мама Л…ва штоли?!!!!!

– Тетя Люся из 29‑й – из моего чудесного детства. Когда у нее приступ белой горячки случался и ее посещали видения, она ломилась к нам в дверь и ужасно вопила.

– Что они сделали с Джоном Ш…?

– Вылитый…ский абориген.

– На Шарикова из «Собачьего сердца» похожа:)

– Олег К… в???

– Она мне в прошлом году билетики в трамвае продавала.

 

Работает эффект карикатуры: ведь лицо древнего гоминида, с его гипертрофированными чертами, воспринимается как гротескная пародия на современного человека. В указании на сходство с такой рожей сквозит высокомерная насмешка. Призываю моих читателей к рефлексии: если вам очень захочется написать развеселый комментарий к какой‑нибудь реконструкции:

1. Сделайте глубокий вдох.

2. Внимательно посмотрите на себя в зеркало.

3. Выдержите паузу.

4. И спросите себя: для того ли наши предки эволюционировали, чтобы мы посмеивались над недостаточным изяществом их черт?

 

Резюме

Миф № 31

Из груды разрозненных костей можно собрать что угодно – хоть человека, хоть обезьяну, хоть человекообезьяну…

 

Конечно, для человека, не знающего, чем скелет обезьяны отличается от человеческого, все едино: что Homo sapiens, что орангутан, что макака. (Характерный вопрос, слышанный мной неоднократно: «Как, у шимпанзе разве нет хвоста?») Без знаний остается полагаться на авторитет, а если отсутствует доверие к ученым, авторитетом становится первый попавшийся мифотворец из Интернета. Да, если прогуливал анатомию, тебе не то что обезьяну – семиголовую гидру соберут из «комплектующих» от разных животных и продадут за чистую монету.

Про гидру – я не шучу! Вплоть до начала XVIII в. фигурировали такие диковинки в европейских коллекциях; одна даже могла попасть в число «натуралий», купленных Петром Великим для петербургской Кунсткамеры (см.: Танасийчук В. Невероятная зоология {95}).

Но – слава Дарвину – есть биологические факультеты, где заставляют‑таки учить анатомию, зубрить латинские названия, практиковаться в определении косточек и т. д. Хороший антрополог отлично знает особенности скелета человека и человеко; образных обезьян.

Посмотрите на фото бедренной и плечевой кости и подумайте: можно ли спутать их? Для антрополога столь же очевидна разница, например, между третьей и четвертой плюсневой костью; а различия между поясничным и грудным позвонком вообще громадны. Профессионал пристраивает на свое место в скелете даже фрагментарную находку.

Я неоднократно наблюдал, как учатся определять косточки на летней практике студенты кафедры антропологии биофака МГУ. После двух недель возни на раскопках набивают руку и делают это уверенно. А матерые специалисты в состоянии идентифицировать кость даже с завязанными глазами, на ощупь – в буквальном смысле! Мы проводили такой эксперимент с С. В. Дробышевским и зафиксировали на видео (его можно найти в YouTube).

Но, разумеется, бывают случаи, ставящие в тупик даже опытных профи. Как правило, тому есть несколько причин.

Во‑первых, некоторые кости у человека и у человекообразных обезьян действительно с трудом различимы, ведь мы – ближайшие родственники. Когда найден комплектный скелет, обычно диагностика не вызывает затруднений, но об изолированных костях могут возникать споры.

Да что там обезьяны!

 

Еще более вопиющими примерами служат находки в Орсе в Южной Испании: исследователи уже много лет спорят о принадлежности осколка эмали моляра Барранко Леон человеку или гиппопотаму, фрагментов плечевых костей из Вента Мицены и Куэва Виктории – человеку или копытному, фрагмента свода черепа из Вента Мицены – человеку или жеребенку, фаланги из Куэва Виктории – человеку или ископаемой геладе.

С. В. Дробышевский {96}

 

Другая потрясающая история – «ключица ископаемой обезьяны» из Ливии, найденная в 1979 г., а в итоге оказавшаяся… ребром дельфина. Ошибку распознал выдающийся палеоантрополог Тим Уайт {97}.

Во‑вторых, у ископаемых существ сочетание признаков запросто могло быть иным, нежели у их современных родственников. Порой – причудливым и непривычным.

Помните, как ученые мужи не хотели признавать питекантропа? Ну не может – считали они – такой примитивный череп принадлежать обладателю столь современной бедренной кости! Скепсис был сломлен только после новых находок, подтвердивших, что такое сочетание возможно и даже обычно для древних гоминид. Мы восхищаемся самоотверженностью Дюбуа, бросившего вызов консерваторам, и корим ученых прошлого за их косность, однако в консерватизме научного сообщества есть несомненный плюс. Чтобы пробить «стену недоверия», первооткрыватели вынуждены искать самые убедительные, самые надежные подтверждения своих идей. А в результате – совершенствовать методы анализа находок, даже фрагментарных.

 

 

Лучшая защита от ошибок – осторожность и скептицизм научного сообщества. Так что ответ мифу о «химерах из разрозненных костей» таков: в XXI в. мало химеру собрать, нужно еще убедить сотни ученых‑скептиков по всему миру. Ведь в случае, если ошибка обнаружится, никто из оппонентов не пощадит горе‑ученого.

Уже десять лет спорят о реальности хоббитов с острова Флорес. До сих пор слышны голоса противников, считающих, что маленький человечек – не новый, неизвестный науке вид Homo, а просто больной сапиенс. Скептики – авторитетные ученые – в качестве доводов задействовали весь спектр патологий, приводящих к сходным особенностям скелета: всевозможные варианты микроцефалии, синдром Ларона с мутацией гена инсулиноподобного фактора роста I, микрогирию, недостаточное развитие гипофиза, эндемический кретинизм, синдром Маевского II типа; наконец, синдром Дауна {98} … На тему загадочного хоббита опубликовано более 100 статей; позиции сторонников «болезненной версии» постепенно слабеют, но они не собираются складывать оружие.

Да, чем сенсационней находка – тем более жесткую проверку она должна выдержать.

Так как же быть с найденной «грудой разрозненных костей»? Цель антрополога – отнюдь не собирать из этих костей «нечто». Задача – разобраться, докопаться до истины. Если говорить более конкретно, то антрополог:

• постарается понять, что это за кости, к какому виду (видам) они относятся;

• рассортирует их по разным особям;

• определит пол, возраст каждой особи;

• измерит и опишет особенности, в том числе патологии;

• при необходимости подключит других специалистов – генетиков, приматологов, палеопатологов и т. д.

 

Вы спросите: а как по набору костей, найденному при раскопках, вычисляют количество особей?

Например, так. Останки австралопитека Люси определили как кости одного скелета, поскольку кости:

• принадлежат человекообразному существу;

• подходят друг к другу по размеру;

• имеют сходную сохранность;

• явно одного биологического возраста (взрослая особь);

• найдены в непосредственной близости друг от друга;

• не дублируются! Например, встречается только одна правая плечевая и одна левая плечевая, одна правая и одна левая локтевая, один крестец и т. д. Если смешать два разных скелета, такой картины не получится. По теории вероятности в «миксе» обязательно окажутся дубли: скажем, две левые плечевые или два крестца.

 

Резюме

Мифы о научных методах

 

– Хорошо! Еще один вопрос: как вы относитесь к тому, что Луна тоже дело рук разума?

Кандидат молча смотрел на Глеба.

Глеб продолжал:

– Вот высказано учеными предположение, что Луна лежит на искусственной орбите, допускается, что внутри живут разумные существа…

– Ну? – спросил кандидат. – И что?

– Где ваши расчеты естественных траекторий? Куда вообще вся космическая наука может быть приложена?

Василий Шукшин. Срезал {99}

 

Вы наверняка встречали такого Глеба или, по крайней мере, видели на телеэкране. До боли знакомый образ! Отсутствие хорошего образования, зато широкая, но неглубокая начитанность – и непреодолимое желание спорить, поучать и «ставить на место»…

Не страшно, если в знаниях есть пробел. Этим могут грешить даже маститые ученые, ведь все знать невозможно! Дело поправимое. Самое скверное – когда человек не понимает, что знания нужны. Когда невдомек, что, прежде чем самоуверенно рассуждать и спорить, неплохо бы ими обзавестись. Невозможно, лениво «кликая» по ссылкам, наскоком «превзойти все науки». Если человек с детства не приучен думать, такой «интеллектуальный лентяй» с радостью поглощает любые суррогаты, оставаясь в полном неведении: как работает наука, на основании чего ученые делают свои выводы, откуда берется знание; как гипотезы превращаются в факты.

 

Миф № 32