Блажен, кто в эти дни не слышит

Докучных шумов городских;

Здесь Божий мир теперь так тих;

Здесь воздух листья чуть колышет…

Понятно, что Красота – в данном случае красота природы – к Вечности приближает и весной, и зимой, и летом, и осенью. Только вот «осенью прелестной», вдали от шум городского, вдали «докучных шумов городских», вдали от «улиц тесных» и «громад стен» ощущается онамного-много острее. Здесь воцарился благодатный покой, который ощущается, можно сказать, «физически».

Неслучайно в литературе образы города и деревни нередко являют собою антитезу суетной, греховной жизни – жизни людей, от корней своих оторванных, и чистых сердцем, соблазнов греховного мира не ведающих, корнями в земле укрепившихся.

 (Таких примеров немало являет нам крестьянская поэзия Серебряного века – С.А.Есенин, Н.А.Клюева - да только не хотелось бы от намеченного пути далеко уходить).

И то, что созерцание преисполненного покоем пейзажа в обоих произведениях приводит к размышлениям о Творце, не увидеть просто невозможно. Красота осеннего пейзажа словно «зовёт» на молитву – оттого и становится «богомольем» (наверное, можно и без кавычек – да цитата всё-таки) прогулка среди усыпанных золотом деревьев                                      и отдыхающих нив.     

Но всё же главное для нас то произведение, с которого начата беседа, - оттого что  преисполнено оно размышлениями «существа разумного», как говорил Ф.И.Тютчев. Вот и возвращаемся снова. А «разумного» - потому что знает, что «а лтари повсюду».    

Повсюду – и «для молитв открыты» - но для того лишь, кто «благочестиво остановит … взоры и шаги».

А иначе, можно пройти мимо самого главного, самого важного. Мимо Святости – как ни страшно это звучит.

 А ведь проходили, к сожалению, и немало… И не замечали того…

Только, конечно, не лирический герой А.М.Жемчужникова. А потому продолжим погружаться в эти благочестивые размышления:

Время гроз гремящих, время

Неги знойной

От земли умчалось... Ей его не жаль.

Вся теперь объята думою спокойной,

Взор она возносит в голубую даль;

Небу за былое шлёт благодаренья;

Знает, что ей ныне дни уж сочтены;

И готова к смерти, чая воскресенья

От лучей весны.

Вот теперь, наверное, совсем уж ясно, почему «Святой порой» называет поэт золотую осень,  пусть поры «несвятой» на Руси не бывает.

Только прежде, чем продолжить, хотелось бы обратиться ещё к одному творению, где сияющая золотом осень – тоже главный образ:

Когда во дни природы увяданья

Осенний ветер с клёнов и берёз

Рвёт весь наряд и дождь —                         из состраданья —

Кропит их влагою холодных слёз,

В душе моей рождается вопрос:

«Не нашего ль прообраз умиранья?!»

Эти глубоко философские, благочестивые размышления написаны тем, кто рождён был  почти на полвека позже и мир этот покинул в самый «окаянный» из тридцатых годов. (Слава Богу - своей смертью). А.А.Коринфским.

Удивительно, хотя, впрочем, может быть, и нет, что у обоих поэтов мысль                            о Воскресении навеяна не пением пробудившегося ручья, не пением жаворонка, словно вторящим «Христос Воскресе из мертвых, смертью смерть поправ», а невесёлым пением осеннего ветра, срывающего последний наряд деревьев, холодными слезами непрекращающегося осеннего дождя. Потому что

Зелёная, цветущая краса,

В дни осени покорно увядая, —

Всё сознаёт, что, весну возрождая,

Жизнь воскресят в природе небеса... 

Воскресят мироздание -  воскресят и человека – жизнь его «воскреснет вновь полней и краше». Воскреснет после «снов небытия». (Об этом несколько позже).

Конечно, Главный Праздник наш весною; а природа осенняя – тем более, природа русская являет собой, наверное, ту искупительную жертву, которую должно принести каждому «существу разумному» ради Воскресения в Жизнь Вечную.

Принести жертву вслед за землёю – Землёю Русскою, что «готова к смерти, чая воскресенья от лучей весны».

Мир от прелести гиблой спасая,

Призывая раскаянья час,

Подымается ветер Исайей

Пышность рощ и лесов обличать.

И природа в той пышности каясь

Истязуя такую красу!

Окровавленными языками

Устилает пророку стезю -

написал через много лет хорошо ныне известный поэт, посвятивший жизнь служению Церкви, - Иеромонах Роман. Осенний ветер, словно пророк, призывает к Покаянию, призывает «препоясаться вретищем», потому что «час близится».

Конечно, у А.М.Жемчужникова и А.А.Коринфского не звучит столь «болезненно» мысль о «гиблой прелести» мира сего, но тема покаяния не звучать не может, даже если написаны строки весёлым хореем. Оттого, что земля «готова к смерти» - и «готова» потому, что «чает воскресенье».

Конечно, «чает» - ведь для истинно русского человека, с землёй этой кровно связанного, вся жизнь в Круге Лета Господня – и всё в Круге Этом вокруг Воскресенья Христова «вращается» - даже тогда, когда до Главного Праздника ещё более полугода. Ведь это же не просто «некая дата» - это -   Надежда, Чаяние Жизни Вечной! А иначе всё бытие земное теряет смысл!

И вот финал главного стихотворения А.М.Жемчужникова                           о Святой Поре.

Богом именуем, о, Великий Зодчий!