Классический период античной философии

Если софисты своей деятельностью заложили предпосылки классического этапа развития философии античности, то с именем Сократа связывают ее первые шаги.

Сократ завершает натурфилософию и открывает первые страницы философии человека. Сократ полагает, что объектом пристального внимания должны быть человек и его деяния, а потом все остальное. Исходный тезис его философии: «Познай самого себя». Это учение можно квалифицировать как этический антропологизм, ориентированный на познание человека как общественного, так и нравственного существа.

Обратившись к человеку, Сократ завершает натурфилософию. Восприняв от предшественников элементы диалектики, он доводит ее до искусства проникать в сущность человека и его дел. Метод «майевтики» Сократа нацелен на рождение истины. Исходным принципом майевтики является положение: «Я знаю, что я ничего не знаю», а посему нужно искать и помнить, что самое большое невежество считать «будто знаешь то, чего не знаешь».

Первый шаг исследователя заключается в том, чтобы определить понятие обсуждаемого вопроса, ибо понятие — это образ, замещающий рассматриваемую реальность. Без понятия не состоится знание этой реальности. Второй шаг заключается в следовании от частного к общему с тем, чтобы подтвердить обретенное понятие и цревратить его в инструмент открытия истины.

Испытывая чванливых обывателей Афин на мудрость, Сократ вряд ли рассчитывал на их благодарность. Его ирония раздражала, а сила ума вызывала зависть. Поэтому трагедия Сократа была неизбежной. Его обвинили в том, что он не признает существующих богов, развращает молодежь и подрывает общественные устои. В своем последнем слове философ сказал: «Афиняне, избежать смерти не трудно, гораздо труднее избежать нравственной порчи… Умерщвляя меня, вы не избавите себя от порицания. Такой способ самозащиты ненадежен. Гораздо лучше другой способ: не затыкать рта другим, а самим стараться быть как можно лучше…» (Платон. Апология Сократа).

После смерти Сократа какое-то время существовали школы его учеников: мегарская, элидо-эретрейская, киническая и киренская. Каждая из этих школ пыталась развивать идеи Сократа, придерживаясь своих ориентиров. Для мегарской характерны религиозные тенденции, для киников — этические, для киренаиков — атеистические. Но в целом, для всех характерно отрицательное отношение к древнегреческому обществу. Уход в себя — это симптом заката античности.

Особое место в античной философии классического периода занимает Платон (427–347 до н. э.). В своих многочисленных диалогах (особый жанр философствования) Платон первоначально выступает как апологет Сократа. В этих диалогах Сократ представлен как борец за правду, как учитель правды и как мученик за правду.

Адаптируя философию Сократа, Платон подготавливает свою философию, выстраивает собственную систему объективного идеализма, которая для эллинов должна была стать руководством в их жизнедеятельности. Завершают эту систему «Государство» и «Законы» как синтез этических, философских и политических взглядов на базе объективного идеализма.

Изменчивому миру вещей Платон противопоставляет неизменный мир идей как мир «истинного бытия», обосновывает господство общего, существующего вне единичного и над единичным. Категориальный каркас философской системы Платона составляют: идея как активное, формообразующее начало и материя как страдательное начало, олицетворение потенции. Эта пара категорий замыкается на мировую душу, обеспечивающую целесообразное соединение идеи и материи, их единство. В своем взаимодействии идея, материя и душа выступают причиной предметного мира, порядок которого обеспечивает Создатель. Бог упорядочил хаос, устроил ум в душе, а душу в теле, построил Вселенную. По Платону, Бог есть начало, середина и конец всего. Он — начало, ибо от него все происходит; он — середина, так как он — сущность всего; и он — конец, ибо все к нему устремлено.

Своеобразно рассматривает Платон и проблему души человека. Она как бы является отраженным светом мировой души. На этом основании Платон выстраивает и свою концепцию познания. Душа включает разум, волю и чувства. В зависимости от того, какая часть души выступает доминантой, складывается установка человека на отношение к миру. Разум нацелен на познание, воля на благородные желания, а чувства — на низменные влечения. Таким образом, познание мира возможно, но не для каждого. Невежда доволен собой и не нуждается в знании. Знание необходимо философу, ибо душа его ориентирована на познание мира. Философ стоит между полным знанием и незнанием, стремится от менее совершенного знания к более совершенному. Он ориентирован на интеллектуальное знание, тогда как в основном люди довольствуются чувственным знанием.

Интеллектуальное познание включает мышление и рассудок. Мышление усилиями интуиции открывает чистую истину, а рассудок средствами умственной деятельности обеспечивает предполагаемую истину.

Что касается чувственного познания, то оно опирается на веру в адекватность восприятия предметной реальности, а также на подобие (соотношение) с прошлым опытом. Поэтому чувственное познание ориентировано на мнение, а интеллектуальное познание на знание.

Главный тезис гносеологии Платона состоит в том, что «знание — это припоминание (анамнезис)». Отсюда ставка на интуицию. Но последняя обеспечивается искусством диалектики как «определенной способности задавать вопросы для разрешения соответствующей проблемы». Платон широко использует понятие «диалектика», вкладывая в него содержание термина «логика». Диалектику противопоставляет эристике — искусству спора ради спора. Метод диалектики ориентирован на

восхождение и нисхождение. «Первый — это способность, охватывая все общим взглядом, возводить к единой идее то, что повсюду разрознено». Пределом восхождения является идея блага как высшая идея. Нисхождение предполагает способность разделять все на виды, и пределом в этом случае служит логически неделимое.

Логическим завершением философии объективного идеализма Платона является учение о нравственности (этика) и о государстве (политика). Государство подобно человеку, а человек — государству. Нравственно совершенным человек может быть только в совершенном государстве.

По Платону, все существующие государственные устройства — извращение того, что должно быть, и не потому, что они основаны на социальном неравенстве, а потому, что их социальное неравенство не соответствует природному неравенству людей. Это несоответствие из одного государства делает два враждебных: государство власти предержащей и государство тех, кто ее лишен. Такое положение противоестественно. Оно ведет к противостоянию и ослаблению общества. Больше всех ослабляет общество государство демократии, где равные права получают люди, не равные от природы. В этом случае бал правит не умеренность, а страсти. Принципы нравственности обесцениваются, и вот уже ученик учит учителя, а дети судят своих родителей. Платон говорит о «безумии большинства», которое «густой толпой» заседает и с превеликим шумом принимает или отвергает чьи-либо предложения или действия, сплошь и рядом нарушая меру. Для философа демократия — это система анонимного большинства, исключающего персональную ответственность, Поэтому «типичный человек демократического государства нагл, разнуздан, распущен и бесстыден, однако наглость там называется просвещенностью, разнузданность — свободой, распутство — великолепием, бесстыдство — мужеством». Вероятно, этим «джентльменским набором» объясняется, почему демократическое государство легко вырождается в тираническое, где

чрезмерная свобода обеспечивает дорогу к чрезмерному рабству. Свобода «от» без свободы «для» — прямой путь к власти тирана. Но и тиран не может самореализоваться, будучи хозяином рабов. Он — последний раб из всех рабов. Страх потерять власть постоянно держит тирана в тисках несвободы и обреченности. Феномен раба и господина блестяще описал Гегель, который прекрасно знал философию Платона и его критику существующих государственных устройств.

Много верного подметил Платон, но его идеал, где каждый исполняет свой долг и имеет только свое, где каждое сословие имеет свой образ жизни, сообразуясь со своей природой; где философы должны управлять, воины защищать, а земледельцы и ремесленники производить необходимые блага оказался не самым лучшим. Иллюзия справедливости общества, в котором «каждый имел свое и исполнял тоже свое» рассеивается при более пристальном изучении платоновской модели государства, где место человека занимает его функция; где нет искусства, ибо польза от него сомнительная; где людей не лечат, ибо жизнь беспрестанного умирания никчемна; где нет семьи и частной собственности как социальных факторов индивидуализации человека.

Концепция государства Платона явно претендует на модель кастового общества, строящего казарменный социализм, где государство не предполагает счастье своих частей, достаточно того, что оно счастливо в целом. От такого «счастливого» общества открещивался К. Маркс в своих «Экономически-философских рукописях» 1844 г.; но это общество пытались осуществить «отцы» революции 1917 г.

Идея рассматривать государство как инструмент обеспечения гармонии между индивидуальной добродетелью и общественной справедливостью была, безусловно, хороша, но предложенная модель государства отпугивала. Современников философа смущала общность собственности, отсутствие семьи, устранение индивидуальности. «Образец совершенного государства» был подвергнут вскоре критике со стороны Аристотеля. Последний усомнился в том, что целое может быть счастливо, если все его части несчастливы.

И все же, в целом о философии Платона можно сказать словами А. Шопенгауэра: «Каждый бывший и будущий философ был и будет бесконечно обязан Платону. Его сочинения — истинная школа мышления… Поэтому, кто чувствует в себе наклонность к философии пусть постоянно читает Платона. Он не почерпнет готовой мудрости, но зато научится мыслить, дискутировать, освоит диалектику».

Классический период философии античности продолжает Аристотель (384–322 до н. э.). Ученик Платона и учитель А. Македонского. Основатель собственной философской школы. Систематизатор философского знания. Энциклопедист.

Судьба философского наследия Аристотеля окутана романтическим туманом. Только спустя три столетия после смерти мыслителя сочинения попали в Рим, где с ними работали друг Цицерона Тираннион, а также Андроник из Родоса. Список наследия включал 146 названий. Часть работ Аристотеля была повреждена, нуждалась в переписке и перекомпоновке.

Сохранившиеся произведения условно можно разделить на логические, общефилософские, физические, биологические, психологические, этические, политэкономические и эстетические.

Логику Аристотель рассматривает как инструмент научного исследования, как пропедевтику философии, как «Органон» (орудие, средство, инструментарий). Вопросам логики посвящены «Аналитика», «Топика», «Категории».

Естественнонаучные сочинения проходят под общим названием «Физика». В них доминируют вопросы природы.

Важное место в философском наследии Аристотеля занимают трактаты «О душе», «Никомахова этика», «Поэтика», «Риторика», «Политика» и «Экономика», где рассматривались вопросы политики, нравственности, искусства, государственного устройства.

Общефилософские вопросы рассматриваются в сводном трактате «Метафизика». Во времена Аристотеля понятие «метафизика» отсутствовало. Этот неологизм появился благодаря усилиям Андроника Родосского, систематизатора аристотелевского наследия. Он обозначал то, что шло после физики (после «мета»). Хотя физика изучает явления, постигаемые опытом, а философия исследует начала и причины бытия, постигаемые умозрением.

Каждое сочинение древнегреческого мыслителя начинается с анализа наследия прошлых поколений. Отбирая, систематизируя и суммируя положительное знание, Аристотель делает выводы:

— философия не есть продукт индивидуального творчества, а итог работы целых поколений. Для установления истины отдельный философ оставляет после себя очень мало информации, но когда все собирается вместе, — получается величина, достойная внимания и изучения;

— философия всегда терпела поражение, когда уходила в область пустых абстракций, софистики и спекуляций;

— основная задача философии состоит в том, чтобы разобраться в сущем, открыть его структуру, найти в нем главное, определить его по отношению к небытию;

— философия имеет право на существование лишь в том случае, если в области сущего есть нематериальные причины, а также сверхчувственные, вечные сущности. Если бы нематериальных причин, неизменных и вечных сущностей не было, а была бы лишь природа, то на первое место среди наук следовало бы ставить физику, а не философию.

По иронии случая философия Аристотеля получила название метафизики, т. е. то, что стоит после физики, но по своему существу она претендовала на то, чтобы быть впереди физики, быть ее пропедевтикой.

Сверхчувственные, вечные, неизменные сущности, а также нематериальные причины Аристотель связывает с Богом. Поэтому предметом философии является Бог, в его особом философском понимании, как «некоторая сущность, вечная, неподвижная и отделенная от чувственных вещей» и выступающая их перводвигателем, формой и целью. Бог Аристотеля напоминает миробога Ксенофана (философская школа элеатов). Но в отличие от миробога, Бог Аристотеля обособлен от мира, выступает как чистый деятельный разум мира. В нем совпадают предмет мысли и мысль о предмете. Бог выступает как духовный Абсолют, в котором исчезает различие между объектом и субъектом, объективным и субъективным.

В философии Платона главным было учение об идеях (эйдосах), которые тождественны понятиям логики, и последние существуют сами по себе, самобытно и безусловно. Аристотель не приемлет такую позицию. Для него каждая вещь есть материя, каждая вещь имеет свою причину и целевое назначение. Что касается идеи (эйдоса), то она в своей самостоятельности есть всего лишь духовная причинно-следственная конструкция вещи. Другими словами, для Аристотеля понятие есть всего лишь инструмент (средство) познания существенных свойств исследуемого объекта. Независимость понятия от бытия вещей абсурдна, ибо понятие есть характеристика общего, а общее есть принадлежность чувственного мира.

Для характеристики единичного, конкретного бытия Аристотель вводит понятие «субстанция». Содержанием субстанции является взаимосвязь материи и формы, характеризующих страдательное и активное начало. В этом единстве материя отвечает за потенциальное бытие, форма — за возможное бытие, а вместе они обеспечивают реальное бытие. Кусок мрамора — это еще не статуя. Идея статуи в голове скульптора — еще не статуя. Но обработанный кусок мрамора, получивший определенную форму, становится статуей, произведением искусства. Приоритет формы, как единственно активной силы, нашел свое развитие и в учении о душе как форме тела, о Боге как конечной форме всех форм, как первопричине мира, его перводвигателе. Космология Аристотеля сливается с его теологией.

В своей «Физике» Аристотель развивает учение о движении. Он выделяет четыре основных вида: движение как увеличение или уменьшение; движение как качественное изменение или превращение; движение как возникновение или уничтожение; движение как перемещение в пространстве. Справедливо отметив многообразие видов движения, мыслитель видит источник и причину движения только в Боге. Бог выступает перводвигателем космоса и его любой субстанции.

Аристотель построил оригинальную по тем временам теорию познания. Познание начинается с ощущения предметной реальности. Первый шаг познания заключается в установлении факта; второй — в уяснении его причины; третий в исследовании сущности факта. Это совсем не просто, ибо сущность факта затрагивает проблему сущности вообще. Сущности Аристотель уделяет особое внимание. Он не согласен с милетцами, отождествлявшими сущность с конкретными сферами мира. Он не приемлет позиции Пифагора, отождествлявшего сущность с числом. Он не разделяет и точку зрения Платона, сводившего сущность к идее (эйдосу). Для него сущность — это нечто, способное к самостоятельному существованию и поддающееся познанию. Это не материя, ибо она не способна к самостоятельному существованию. Это не единичность предметного мира, не род и не вид. Это единство активной формы и пассивной материи.

Инструментом познания сущности являются категории. В трактате «Категории» дается перечень и анализ десяти категорий. В «Метафизике» этот перечень сокращен до шести: сущность, качество, количество, отношение, действие, страдание. Если сущность выступает как самоценность, то остальные категории обеспечивают ее познание.

Аристотель высказывает и ряд оригинальных замечаний о природе бесконечности, пространства, времени и движения. Вводя понятия «возможность» и «действительность», философ различает потенциальную и актуальную бесконечность, признавая лишь потенциальную бесконечность с ее вероятным характером. Что касается движения, то его он связывает с пространством и временем. Если время — это своеобразная мера движения, то пространство граница, объемлющая объект движения. Время и пространство как бы задают ситуацию «здесь и только сейчас», для которой уже нет прошлого, но нет еще и будущего. Но при всей заявке на конкретность, пространство и время несут на себе печать той же потенциальной вечности, что и движение, с которым они тесно связаны.

Проблемы возможности и действительности находят свое продолжение и в учении о причинности. Причина может появиться в одной из четырех проекций. Первопричина заложена в самой сущности бытия вещи; вторая причина кроется в ее субстрате (материи); третья — в движении и четвертая — в действии. Первые три причины обуславливают возможное состояние, а четвертая характеризует действительную реальность.

Изменяется почти все, но это изменение и его констатация возможны постольку, поскольку нечто остается неизменным. И это неизменное и является отправной точкой отсчета в поисках истины.

В своем учении о душе Аристотель исходит из положения, что в своем минимуме «душа есть везде, где есть жизнь». В своем максимуме «душа есть там, где есть ум». Таким образом, человеческая душа, кроме растительного и животного компонентов, может обрести и собственно человеческое содержание. Такой подход накладывает особую печать на гносеологию Аристотеля.

Чувственное познание мыслитель принимает во внимание, но принижает его значение. Знание общего не появляется из знания единичного, а лишь выявляется. Знание общего заложено в душе, оно потенциально, Если растительный и животный компоненты души распадаются с распадом тела, то разумная часть сохраняется. Она вечна, и в своей ценности эта часть души равна почти божественному. Но если божественное выступает в качестве демиурга (творца), то человеческое ориентировано на его восприятие.

Аристотель — родоначальник логики как науки о мышлении и его законах. Для него логика не самоцель, а средство постижения истины. Сформулировав и объяснив законы противоречия, исключенного третьего и достаточного основания, Аристотель определил, что есть истина, суждение, умозаключение; исследовал виды доказательства; описал невольные и намеренные ошибки (паралогизмы и софизмы).

В учении об этике Аристотель развивает мысль о том, что жизнь является общим как для человека, так и для животного, но человек в отличие от животного делает себя сам, осуществляя свою меру добродетели, рассудочности и мудрости.

«Политика» Аристотеля как бы продолжает его «Этику». В ней рассматривается проблема практического разума, политической практичности и рассудительности. Политика призвана служить достижению общего блага в условиях законопослушания. Государство — это особая форма общежития граждан, включенных во власть. Государству предшествует институт семьи, где прослеживаются три вида отношений: господина и раба, мужа и жены, отца и детей. Эти отношения обеспечивают (обусловливают) господскую власть и власть домохозяина.

Эти две ветви власти и подготовили первую форму государственного правления — патриархальную монархию. По мнению Аристотеля, патриархальная монархия как особая форма правления наиболее оптимальна, если субъектом власти является добродетельный, рассудочный и мудрый человек. Он — бог среди людей, он — олицетворение закона. Все остальные формы правления, особенно тирания, противоестественны человеческой природе, ибо «цель человеческого общежития не в том, чтобы жить, а в том, чтобы жить счастливо», приумножая добродетель и мудрость. Общество должно придерживаться середины между излишеством и недостатком, ибо излишества порождают обожравшихся наглецов, а недостаток — опустившихся подлецов; а вместе они ставят под сомнение перспективу как развития общества, так и благополучия личности.

Достаточно беглый обзор философского наследия Аристотеля свидетельствует о том, что он сумел охватить и обобщить все наработанное до него, стать энциклопедистом античности. Содержательность и разработанность философской проблематики Аристотеля были столь впечатляющие, что последующие поколения длительное время определяли его как Философа с большой буквы.