Глава 14. Назад в будущее, или Round 3

 

“Rolling in the Deep” Adele

“Lotus Flower” Radiohead

“Barton Hollow” The Civil Wars

“Do I Wait” Ryan Adams

“Party Rock Anthem” LMFAO featuring Lauren Bennett and GoonRock

“Firework” Katy Perry

“E.T.” Katy Perry, featuring Kanye West

“Give Me Everything” Pitbull featuring Ne‑Yo, Afrojack, and Nayer

“Grenade” Bruno Mars

“Fuck You” (aka “Forget You”) Cee Lo Green

“Moves Like Jagger” Maroon 5 featuring Christina Aguilera

“Just Can’t Get Enough” The Black Eyed Peas

“On the Floor” Jennifer Lopez, featuring Pitbull

“Last Friday Night (T.G.I.F.)” Katy Perry

“Born This Way” Lady Gaga

“What’s My Name?” Rihanna featuring Drake

“Someone Like You” Adele

“Good Life” One Republic

“The Lazy Song” Bruno Mars

“Till the World Ends” Britney Spears

“The Show Goes On” Lupe Fiasco

“The Edge of Glory” Lady Gaga

“We R Who We R” Ke$ha

“Lighters” Bad Meets Evil featuring Bruno Mars

“Stereo Hearts” Gym Class Heroes featuring Adam Levine

“The Time (Dirty Bit)” The Black Eyed Pears

“6 Foot 7 Foot” Lil Wayne featuring Cory Gunz

“Just a Kiss” Lady Antebellum

“No Hands” Waka Flocka Flame featuring Roscoe Dash and Wale

“Sexy And I Know It” LMFAO

“Written in the Stars” Tinie Tempah featuring Eric Turner

“We Found Love” Rihanna featuring Calvin Harris

“You and I” Lady Gaga

“Best Thing I Never Had” Beyoncé

“Where Them Girls At” David Guetta featuring Flo Rida and Nicki Minaj

“Price Tag” Jessie J featuring B.o.B.

“You and Tequila” Kenny Chesney featuring Grace Potter

“Body and Soul” Tony Bennett and Amy Winehouse

“Knee Deep” The Zac Brown Band featuring Jimmy Buffett

21 Adele

“Set Fire to the Rain” Adele

“Part of Me” Katy Perry

“What Makes You Beautiful” One Direction

“Young, Wild and Free” Snoop Dog and Wiz Khalifa featuring Bruno Mars

“We Take Care of Our Own” Bruce Springsteen

“Thinkin Bout You” Frank Ocean

“I Will Wait” Mumford and Sons

“Area 52” Rodrigo y Gabriela

“Tempest” Bob Dylan

“Rolling in the Deep” Adele

“Lotus Flower” Radiohead

“Barton Hollow” The Civil Wars

“Do I Wait” Ryan Adams

“Party Rock Anthem” LMFAO featuring Lauren Bennett and GoonRock

“Firework” Katy Perry

“E.T.” Katy Perry, featuring Kanye West

“Give Me Everything” Pitbull featuring Ne‑Yo, Afrojack, and Nayer

“Grenade” Bruno Mars

“Fuck You” (aka “Forget You”) Cee Lo Green

“Moves Like Jagger” Maroon 5 featuring Christina Aguilera

“Just Can’t Get Enough” The Black Eyed Peas

“On the Floor” Jennifer Lopez, featuring Pitbull

“Last Friday Night (T.G.I.F.)” Katy Perry

“Born This Way” Lady Gaga

“What’s My Name?” Rihanna featuring Drake

“Someone Like You” Adele

“Good Life” One Republic

“The Lazy Song” Bruno Mars

“Till the World Ends” Britney Spears

“The Show Goes On” Lupe Fiasco

“The Edge of Glory” Lady Gaga

“We R Who We R” Ke$ha

“Lighters” Bad Meets Evil featuring Bruno Mars

“Stereo Hearts” Gym Class Heroes featuring Adam Levine

“The Time (Dirty Bit)” The Black Eyed Pears

“6 Foot 7 Foot” Lil Wayne featuring Cory Gunz

“Just a Kiss” Lady Antebellum

“No Hands” Waka Flocka Flame featuring Roscoe Dash and Wale

“Sexy And I Know It” LMFAO

“Written in the Stars” Tinie Tempah featuring Eric Turner

“We Found Love” Rihanna featuring Calvin Harris

“You and I” Lady Gaga

“Best Thing I Never Had” Beyoncé

“Where Them Girls At” David Guetta featuring Flo Rida and Nicki Minaj

“Price Tag” Jessie J featuring B.o.B.

“You and Tequila” Kenny Chesney featuring Grace Potter

“Body and Soul” Tony Bennett and Amy Winehouse

“Knee Deep” the Zac Brown Band featuring Jimmy Buffett

21 Adele

“Set Fire to the Rain” Adele

“Part of Me” Katy Perry

“What Makes You Beautiful” One Direction

“Young, Wild and Free” Snoop Dog and Wiz Khalifa featuring Bruno Mars

“We Take Care of Our Own” Bruce Springsteen

“Thinkin Bout You” Frank Ocean

“I Will Wait” Mumford and Sons

“Area 52” Rodrigo y Gabriela

“Tempest” Bob Dylan

“Rolling in the Deep” Adele

“Lotus Flower” Radiohead

“Barton Hollow” The Civil Wars

“Do I Wait” Ryan Adams

“Party Rock Anthem” LMFAO featuring Lauren Bennett and GoonRock

“Firework” Katy Perry

“E.T.” Katy Perry, featuring Kanye West

“Give Me Everything” Pitbull featuring Ne‑Yo, Afrojack, and Nayer

“Grenade” Bruno Mars

 

Пока мы пытались помочь альбому Invincible, другая могущественная сила вот‑вот должна была выступить на авансцену. Однажды мне пришла посылка из офиса Стива Джобса. Распаковав ее, я увидел изящное новое устройство, способное воспроизводить музыку в цифровом формате и хранить в своей памяти тысячи песен. В первое мгновение мне хотелось взять iPod в руку и радостно принять его – как мы некогда приняли Walkman. Но я понимал, что тут мы имеем дело с чем‑то совершенно иным. Достав его из коробочки, я почувствовал, что сжимаю в руках своего рода «криптонит», хотя, не будучи Суперменом, я нуждался в метафоре попроще. iPod напомнил мне о Троянском коне.

Нельзя было отрицать, что это было великолепное приспособление, содержавшее в себе революционные технологии. Но я также отлично понимал, что он представлял собой серьезную угрозу для музыкальной индустрии, какой мы ее знали.

Я поднес iPod к глазам и думал: «Почему же новому руководству Sony Tokyo не хватило прозорливости договориться с Apple так же, как Ога, работая над внедрением компакт‑дисков, когда‑то договорился с Philips‑Siemens?» Новое начальство в Токио просто устранилось от переговоров с Apple, настаивая, что новые устройства должны принадлежать только нам.

В какой‑то момент, когда iPod уже завоевал повсеместную популярность, Стив Джобс даже подумывал купить Sony или Universal Music. Но потом он благоразумно взглянул на картину в целом и отказался от этой мысли. Ему не нужно было отягощать себя приобретением фирм – поставщиков контента, который он и так мог получить и получил практически бесплатно. Сначала музыкальная индустрия противилась, но в итоге всем пришлось прогнуться и капитулировать. Все решили: «Лучше получить за наш контент хоть что‑то, чем вообще ничего!»

Это была смена парадигмы. Отныне подростки могли уже не покупать альбомы целиком, а просто выбирать именно те синглы, которые им нравились. Говоря языком рекламы, музыкальная индустрия утратила способность навязывать свой контент – теперь ей осталось лишь предлагать и убеждать. Теперь власть была у покупателей, а они относились к вопросу так: «Не вы решаете, что мне слушать! Вот то, что я собираюсь выбрать».

После появления iPod мне и всей моей команде стало совершенно ясно, что Sony Music необходимо сделать резкий разворот и адаптироваться к новым условиям так быстро, как только возможно. Наступил самый подходящий момент для того, чтобы наша компания перенесла свои усилия в область индустрии развлечений – держаться за продажу компакт‑дисков больше не было никаких причин. Тем более что бизнес‑план для такой метаморфозы был уже готов.

Идеи как раз собирался прилететь в Нью‑Йорк. Превосходно. Я попросил его о встрече с глазу на глаз, и он согласился побеседовать со мной. И вот мы остались одни… Это должен был быть один из самых важных моих разговоров с ним, а потому я встал со стула, что стоял напротив него, и расположился рядом с Идеи на диване. Мне нужно было видеть его глаза. Я начал объяснять ему, как мы можем трансформировать нашу компанию в чисто развлекательное подразделение и наладить каналы получения доли прибыли от всех наших артистов. Мы и так уже вкладывали немалые деньги, нанимая их, развивая их таланты, рекламируя их музыку и превращая их в суперзвезд. Мы создаем их бренды. Теперь настало время стать их партнерами и в побочных заработках, которые стали возможны только благодаря нам. Пока я подробно объяснял ему все это, Идеи кивал, как будто был согласен, но на самом деле он имел виду лишь: «Да‑да, я слушаю…» Глядя ему в глаза, я понимал, что эти его кивки ничего не значат.

На той же неделе Нью‑Йорк посетил и Норио Ога. Формально он все еще был главой совета директоров, пусть даже он и передал все полномочия Идеи. Так что я договорился о встрече и с ним, поскольку мне нужны были ответы. Я должен был разобраться, что не так с новым руководством, которое он назначил.

– Норио, – начал я. – То устройство нашей компании, которое сложилось с твоего разрешения и при твоей поддержке, больше не отвечает условиям рынка. Я это знаю, и ты это знаешь. Вокруг нас происходит технологическая революция. Конечно, мы должны защищать и укреплять наш основной бизнес, но все же Sony Music пора начать развиваться в ином направлении, потому что спад продаж неизбежен.

Ога поднял голову и печально посмотрел на меня. Огонь в его глазах почти угас.

– Если уж быть совершенно честным, – сказал я, – мы все находимся в замешательстве из‑за действий нынешнего руководства. Дело в том, что… гм… никто и не думает нами руководить.

Выражение его лица объяснило все без слов. Наконец Ога заговорил.

– Это был не лучший выбор – назначить Идеи, – согласился он. – Но больше было просто некого.

Важной частью японской корпоративной культуры было воспитание и подбор преемников из числа опытных сотрудников компании. Но это не значило, что на высоком посту непременно окажется лучший управленец. Можете себе представить, как бы все повернулось, если бы талантливые люди из‑за пределов Японии могли бы занимать высокие должности в Sony Corp? Большинство корпораций разыскивает подходящие кадры везде, где может, но это был не наш случай. Японская культура требовала сделать генеральным директором одного из своих.

К 2002 году скачивание песен давно стало частью популярной культуры. К этому времени Стрингер добился такой благосклонности Идеи, что получил новый контракт на пять лет. И оба они по‑прежнему оставались глухи к моим предложениям о переустройстве компании. Я держал ухо востро и ожидал неприятностей.

Тем временем под давлением Интернета наши прибыли постепенно сокращались. Показатели цифровой торговли даже близко не могли приблизиться к тому, чтобы покрыть спад продаж записей на физических носителях. И это было только начало. Все это время мы старательно планировали реорганизацию Sony Music и меры по противодействию приближающимся трудностям. Между тем корпоративный контроль над нами все усиливался, и теперь в этом участвовал не только Идеи, но и Стрингер. Они хорошо поладили между собой – Стрингер получил свой новый контракт, и Идеи больше не называл его «виночерпием». Сэр Говард осмелел, и в условиях надвигающихся на рынок потрясений для него открывались большие возможности.

 

Грабмен вскоре снова напомнил мне о том, что я неправильно веду себя со Стрингером. И верно – если знать меня, человека, который всегда уделял внимание подобным деталям, то такая отстраненность начальства могла показаться серьезной ошибкой. Но дело было вот в чем… Пускай мы и знали, что необходимо проявлять к нему уважение как к боссу, мы также изо всех сил старались избежать усиления контроля над нами со стороны корпоративной верхушки. Трудно было испытывать уважение и доверие к людям, которые не имели никакого опыта в управлении нашей колоссальной организацией. Определенно они не были ни Норио Огой, ни Акио Моритой.

Аллен Грабмен вел переговоры со Стрингером относительно моего нового контракта, и споры по данному вопросу растянулись на полгода. Но однажды январским утром 2003 года Аллен позвонил мне. Я подумал, что он звонит, чтобы поболтать и обсудить дела, как мы обычно делали в половине восьмого. Но он сказал, что находится у Мэла Ильбермана. Мне сразу показалось странным, что эти двое вместе в такой час. Аллен сказал, что они оба хотят зайти ко мне.

– Что случилось? – спросил я.

– Мы скоро будем, – коротко ответил Грабмен.

Тут я понял, что новости или очень хорошие, или очень плохие.

– Хорошо, – сказал я, когда они прибыли. – Начните с самого худшего.

И Мэл рассказал мне, что, хотя до истечения моего текущего контракта оставалось еще полтора года, Стрингер уже решил не возобновлять его. Его решение уже вступило в силу.

– Хорошая же новость, – вмешался тут же Аллен, – состоит в том, что он согласился создать и финансировать совместное предприятие с тобой во главе. Первоначальные финансовые обязательства по этому проекту должны составить шестьдесят миллионов долларов.

Тут было над чем подумать. Мы какое‑то время обсуждали новое положение вещей, а я тем временем пытался переварить случившееся. Я всегда стремился узнавать новости из первоисточника, а потому во второй половине того же дня я отправился в офис Стрингера, чтобы с ним переговорить.

– Это самое подходящее для тебя решение, – убеждал меня он. – Пусть и в форме совместного предприятия, но у тебя все же будет своя собственная компания, которой ты сможешь управлять независимо от Sony. Все первоначальные затраты лягут на нас, а маркетингом и сбытом будут заниматься люди, которых ты сам же и нанял и с которыми работал все эти годы.

Пока он говорил, я быстро перебирал в уме все те огромные возможности, которые сулил мне новый расклад.

Эти мои размышления были прерваны Стрингером, который пошутил, заметив, что, с учетом неистекшего срока моего контракта и всех полагающихся мне бонусов, я должен буду получить больше денег, чем он сам мог бы заработать в своей собственной должности за десять лет. Хорошая шутка для Генерального Тамады. Но не очень‑то удачная применительно ко мне. В конце концов, я исходил потом и кровью, пока в течение пятнадцати лет выводил компанию в ранг мирового лидера и помогал состояться самым выдающимся звездам музыкальной индустрии – людям, которых теперь все узнают даже просто по именам. Деньгами такие вещи не измерить.

Когда я выходил от Стрингера, меня охватило чувство сладостно‑горького облегчения. Но вскоре я узнал, что Стрингер с самого начала планировал нанять на мое место своего старого приятеля Энди Лэка, которого Боб Райт как раз собирался выдавить из NBC. Энди Лэк. Еще один парень с телевидения и без малейшего опыта управления музыкальной компанией.

Как только решение нанять Лэка было объявлено, Граб‑мен и мои друзья внутри Sony начали предостерегать меня.

– Знаю, мы собираемся заключить с компанией новую сделку для тебя, – говорил Аллен, – но в конечном счете это может оказаться ошибкой. Энди Лэк никогда не будет чувствовать себя в Sony комфортно, зная о твоих тесных связях со всеми управленцами и артистами. Он будет думать, что твои связи подрывают его авторитет, и может получиться так, что это крайне осложнит тебе жизнь.

Он и остальные были чертовски правы. Не лететь сломя голову навстречу сделке с совместным предприятием оказалось верной идеей, да и потом Лэк все равно начал ставить нам палки в колеса. В это же время колоссальным источником моральной поддержки для меня оказался мой старый конкурент и друг Дуг Моррис, руководитель Universal Music. Когда Дуг работал на Atlantic Records, с ним произошла та же история, что в те дни разворачивалась вокруг меня. Он тогда вот‑вот должен был стать руководителем всей системы музыкальных компаний, принадлежавших Warner. Но однажды его вызвал к себе глава всей корпорации Майкл Фукс. Тем утром Дуг даже позвонил мне и был очень взволнован. Я тоже тогда волновался за него, не зная, чего ожидать. Он вошел в кабинет Фукса, думая, что пришел его день… Но вместо этого генеральный директор внезапно уволил его прямо на месте и безо всякой причины. Вот так один из выдающихся тружеников музыкальной индустрии старается, делает свою компанию второй по влиянию в мире, а потом просто заходит в кабинет какого‑то парня и там ему дают пинка под зад… Просто удивительно, на какие поступки людей порой толкают страх и эгоизм. Все коллеги и конкуренты Дуга тогда были в шоке. Но порой случается и такое.

– Послушай, – говорил он мне каждый день, – если эта твоя новая сделка не выгорит, то у нас с тобой может наконец‑то возникнуть шанс поработать вместе! От лица Universal я легко сделаю тебе такое же предложение, как и они.

Дуг в то время повел себя как настоящий друг, и я этого никогда не забуду. После примерно месяца переговоров с Sony я махнул на них рукой и заключил сделку с ним и с компанией Universal Music. Я тогда часто вспоминал любимую поговорку моей матери: «Когда закрывается одна дверь, открывается другая».

Считается, что тот период стал как бы демаркационной линией в истории музыкального бизнеса. Примерно в то же время самым популярным продавцом цифровых аудиозаписей стал iTunes, а шоу American Idol превратилось в новую музыкальную платформу, которая обошла по значению радио. Сейчас, когда прошло десять лет, по всем ключевым телеканалам почти каждый день идут целых пять подобных телешоу‑состязаний. Поэтому можно без преувеличения сказать, что American Idol стал образцом, по которому люди судят о музыкальной индустрии в целом.

Я помню, как впервые наткнулся на эту передачу. Мне сразу понравились комментарии Саймона Коуэлла – грубоватые, прямолинейные, иногда даже нахальные. Его отношение отлично контрастировало со странными и иногда абсурдными рекомендациями Полы Абдул. Саймон – прирожденный эксперт по артистам и репертуару, а потому почти всегда попадает в цель. Я также был очень рад видеть среди судей Рэнди Джексона, ведь он работал на нас в Sony более десяти лет, и я с гордостью наблюдал за тем, какого блеска он в итоге достиг. Постепенно я убеждался в том, что всякий, кого я видел в жюри, так или иначе являлся частью моей биографии. Скажем, у Стивена Тайлера из Aerosmith был договор с нашим лейблом Columbia, а уж про Дженнифер Лопес нечего и говорить.

В этом музыкальном соревновании есть и некая ирония, поскольку оно показывает, как сильно за годы переменились роли. Теперь звездами стали судьи, а сам талант превратился в легко заменяемый и почти одноразовый развлекательный элемент. Конечно, можно вспомнить и о нескольких удачных исключениях, вроде Кэрри Андервуд или Келли Кларксон, но и они мало чем отличаются от «продукции» таких шоу, как X Factor или The Voice. Спорю на что угодно, вы не сможете назвать по имени ни одного артиста, что выступали на этих шоу хотя бы два года назад. Прежде артисты обладали большой властью, яркой внешностью, цепляющими обложками альбомов и текстами, которые могли изменить твою жизнь. Их музыка вдохновляла и побуждала к достижениям. Сейчас они лишь на мгновение привлекают внимание публики. Зато всем интересно увидеть, что сегодня наденет Дженнифер Лопес или какие чудачества Тайлер приготовил для следующего шоу. Ну или как Саймон в очередной раз унизит Бритни Спирс… Эти шоу полностью построены вокруг судей‑звезд. И они отлично справляются.

Эта смена ролей стала одной из причин того, что сейчас легко услышать нечто вроде:

– Ой, мне понравилась эта песня, надо бы ее скачать.

– Отлично. А кто поет?

– Да черт его знает, мне просто песня понравилась…

 

Наша стремительно меняющаяся культура приучает нас к тому, что желаемую песню можно немедленно услышать, просто коснувшись пальцем экрана. Эти изменения начались как раз в то время, когда я создавал с Universal совместное предприятие, которое мы назвали Casablanca Records. У нас были отдельные успехи, но цифровые реалии современности превратили музыкальную индустрию в нечто совершенно новое. Еще не было понятно, к чему мы придем, и огромные прибыли на рынке получали как раз те люди, которые никакой музыки не производили, – я имею в виду Стива Джобса и Apple. И если даже для меня положение вещей в нашем бизнесе напоминало песчаную бурю, то можно себе представить, в каком положении оказались Стрингер и Лэк, не имевшие даже приблизительного понятия о ландшафте, по которому они ступали.

Apple перевернула вверх ногами всю экономическую составляющую нашего ремесла. Когда песни стали загружать за 99 центов, звукозаписывающая индустрия ушла в штопор. Компании, которые привыкли выручать за каждый диск по 3–4 доллара, имели теперь на каждом сингле сущие гроши. Не имея больших прибылей, компании утратили финансовое могущество, необходимое для развития новых талантов и работы с прежними. Трудно стало с прежней тщательностью записывать и перезаписывать альбомы, работать с изображениями и видеоклипами, а также оказывать артистам поддержку во время концертных туров. А ведь именно такие вещи необходимы музыкантам, чтобы получить шанс возвыситься и стать мировой суперзвездой. Не говоря о том, чтобы постепенно приобрести репутацию, которая позволила бы продавать миллионы дисков. У нашего поколения была возможность делать все как надо и без спешки. Успех не обязан приходить к артисту с первым же альбомом. Но сокращение прибылей привело к развитию психологии «пан или пропал», а многие компании вообще боятся рисковать, поскольку риск уже нельзя оправдать экономически. Образовался губительный для творчества замкнутый круг. Артисты, которым не удалось сразу вписаться в готовые форматы или формулы успеха, не получали контрактов от компаний, которые стали бояться неудач. Все это только ускорило развитие социальных медиа и других цифровых платформ, где у артиста хотя бы оставался шанс быть замеченным.

Действительно, цифровые технологии и нарождающиеся социальные медиа предоставляют удивительные возможности и для артистов, и для фанатов. Все барьеры рухнули. Артистам больше уже не нужно рассылать демозаписи или лично посещать музыкальные компании, добиваясь прослушивания. Любой человек из любой части света может загрузить свою музыку в Сеть и стать звездой прямо на YouTube, получив свои пятнадцать минут славы. Но что будет потом, когда они закончатся? Во всех этих пертурбациях мы незаметно для себя потеряли кое‑что важное, а именно бесценный опыт, который артист приобретал, выступая в клубах, работая над альбомами и совершенствуя свое искусство и свой образ в попытках стать новым Брюсом Спрингстином, Билли Джоэлом, Боно или Мэрайей Кэри.

Конечно, ни у Стрингера, ни у Лэка не было опыта создания культовых суперзвезд. Попытки Лэка управлять Sony Music своими методами полностью провалились почти сразу же. Он затевал конфронтацию с артистами вместо того, чтобы воспитывать и поддерживать их. Не ладил он и с людьми вне компании, такими как Грабмен или Ландау. Кроме того, Лэк и Стрингер задумали и осуществили вреднейшее слияние с BMG, которое позволило управляющим из этой германской компании получить очень много власти. Результатом этой сделки стало крайне постыдное положение вещей, при котором руководителям Sony в итоге пришлось выкупить вторую половину BMG только лишь для того, чтобы вернуть контроль над самими собой. Вскоре после этого Стрингеру все же пришлось уволить Лэка, своего протеже. К сожалению, это было лишь началом неурядиц, постигших корпорацию в целом. Sony начинала с транзисторных приемников в 50‑х и стала всемирным электронным гигантом, десятилетиями выдвигая на рынок новые образцовые товары. Они могли, они должны были оказаться на той вершине, которую занимает сейчас Apple! По крайней мере, у них был шанс заключить с Apple союз и получить доступ к переднему краю прогресса… Стрингер, который никогда не понимал перспектив технологической революции, возглавил корпорацию после Идеи – и по грустным отчетам в прессе можно видеть, к чему приводит страусиный подход к управлению крупными компаниями.

Отдельным унижением для японской корпорации стало то, что игровая приставка Microsoft Xbox победила на рынке их PlayStation.

У японской модели были все шансы, так как она могла не только служить для игр, но и воспроизводить компакт‑диски, но после одной исключительно удачной волны рождественских продаж компания внезапно столкнулась с дефицитом спроса. Так что эта попытка захватить рынок приставок в итоге увенчалась лишь кратковременным успехом.

Компания, которая изобрела знаменитый Trinitron – многолетнего глобального лидера на мировом рынке телевизоров, позорно уступила компаниям Panasonic и Samsung в борьбе за господство в нише моделей с плоским экраном. Под руководством Стрингера Sony Corp пришлось списать 6,5 миллиарда долларов убытков. Отчеты об этом появились в газетах по всему миру, показывая, что даже небольшая группа людей, лишенных предусмотрительности, смогла превратить одну из крупнейших корпораций в тень себя прежней. Так что никого не удивило и то, что и самого Стрингера тоже прогнали за порог. Единственным светлым пятном во всей этой мрачной истории упадка является то, что Говард до своего падения успел назначить моего дорогого друга Дуга Морриса главой Sony Music.

Когда в музыкальной индустрии начались описанные выше резкие перемены, многие были охвачены страхом и паникой. Но сейчас пыль осела, и мы можем ясно видеть те удивительные возможности, которые технология дала миру музыки. За каких‑то десять лет мы проделали путь от iPod к множеству других вещей. К системе iTunes, к сети Facebook, к многофункциональному iPhone, к сервису YouTube и, наконец, к iPad. И не забудьте про девятьсот цифровых телеканалов, игры в социальных сетях, возможность загружать видео в реальном времени, доставку товаров по подписке через Интернет, цифровое радио, Twitter, Instagram и Spotify… За то время, которое мне когда‑то понадобилось, чтобы приехать на вечеринку и получить там демозапись Мэрайи, я теперь могу прослушать сотни артистов, живущих во всех уголках планеты. А любой современный менеджер сразу скажет вам, сколько у его подопечных друзей и подписчиков в Facebook и Twitter. Более того, он может непосредственно и без задержек выйти на связь с любым из них!

«Монетизацию» музыки тоже потихоньку удается наладить. Сервисы вроде YouTube и сетевых радиостанций приносят доход звукозаписывающим компаниям. Они уже превратились в финансовые ручейки, а Дуг Моррис предсказывает, что вскоре эти ручейки сольются в настоящую реку, которая и станет питать музыкальную индустрию будущего. Большинство людей не понимает этого, глядя лишь на падающие продажи альбомов. Но прямо сейчас вокруг происходит миллион вещей, которые в перспективе вернут нас обратно в «золотой век».

 

Таков порядок вещей – таланты и отличная музыка всегда пробьют себе дорогу. Смотрите, как работает новая парадигма. Когда в 2006 году приятель никому тогда не известной певицы Адель выложил ее демозапись в социальной сети Myspace, она тут же привлекала внимание компании XL Recordings. Добавьте к этому ее невероятный голос, замечательные песни с глубокими текстами, фантастическую аранжировку, отличные секции духовых и струнных инструментов, а также немного толкового маркетинга… и знаете что получится? 20 миллионов проданных CD! По‑настоящему талантливые артисты, такие как Адель и Леди Гага, будут и дальше привлекать полные концертные залы фанатов, даже полные стадионы. Точно так же никуда не исчезнет подростковая потребность в музыкальных кумирах – именно поэтому способный парень Джастин Бибер смог прославиться на YouTube, а потом вышел и на большую сцену. Но талант Бибера работал вхолостую до тех пор, пока он не заключил договор с Ашером и не получил поддержку со стороны звукозаписывающей компании.

Так что, поразмыслив, я скажу, что происходящее в наши дни меня забавляет. Нельзя сказать, что появление iPod просто прекратило игру по старым правилам, а потом уже началась новая игра. На самом деле никакой четкой демаркационной линии не было. Для звукозаписывающих компаний мало что изменилось по существу. Ты находишь искру – на YouTube, в iTunes, в Instagram, в Facebook или еще где – и начинаешь раздувать ее, пока она не превратится в мировой пожар. Нашей индустрией по‑прежнему правят артисты и контент – так всегда было и всегда будет. Но сейчас шанс попробовать есть у каждого, и потому контента стало гораздо, гораздо больше. В этих новых условиях мир более, чем когда‑либо прежде, нуждается в фильтрах, которыми выступают музыкальные компании, также отлично знающие, как правильно обращаться с искрой таланта, когда она найдена.

Мода будет меняться – точно так же, как огромные оправы Элтона Джона, перья Шер и затемненные очки Мадонны сменились современным шокирующе абстрактным визуальным рядом, порожденным Леди Гагой. Музыка будет развиваться в новых направлениях. Тот же хип‑хоп уже стал родом поп‑музыки, зато среди диджеев и музыкантов‑электронщиков появились свои звезды, которые вполне могут сравниться со знаменитостями прошлых лет. Совсем еще недавно ритмы диско дали старт новым музыкальным формам, и я точно знаю, что и ритмы современных артистов тоже со временем эволюционируют в нечто невероятное.

 

Точно так же, как потребители теперь могут выбирать любимые песни прикосновением пальца, я сам счастлив иметь возможность выбирать проекты, над которыми хотел бы работать.

Все совершенные мной ошибки, все усвоенные уроки, все мои связи и союзы, все накопленные за годы знания о поведении покупателей – все это сейчас в полной мере приносит свои плоды в моей текущей работе. Я могу использовать все это применительно к собственному капиталу, где на кону огромные суммы и сделки порой могут иметь даже более серьезные последствия и приносить большие выгоды, чем те, что я прежде заключал от имени Sony. Этот опыт помогает мне и на Бродвее, где мы выступаем продюсерами нескольких шоу, и на телевидении, и на заседаниях разнообразных советов директоров…

И мой бизнес, и моя личная жизнь в итоге пришли именно к тому состоянию, о котором я всегда мечтал. Как я всегда говорил, не двигаться вперед – значит пятиться назад. И моя семья тоже развивалась. Когда рождались наши дети – дочь Сабрина и сын Мэтью, – мы с Талией вместе держали ножницы, которыми перерезали пуповину. Кроме того, теперь я провожу больше времени с Майклом и Сарой – пережив ураган событий 80‑х и 90‑х, я научился ценить возможность побыть вместе с родными. Я так счастлив, что встретил Талию, спутницу, которая так хорошо понимает меня и позволяет мне самому каждый день осознавать, насколько я благодарен судьбе за шанс миновать столько испытаний и в итоге оказаться там, где я нахожусь сейчас.

Да, я по‑прежнему охочусь, выискивая новые потрясающие мелодии, новые замечательные песни, новых великих артистов… Это меня заводит.

Вот, например, попался мне тут отличный корейский альбом Round 3…

 

Благодарности

 

Я никогда не думал, что напишу книгу. Мне всегда казалось, что проделанная мной работа должна говорить сама за себя. В конце концов, значение имеет лишь то, добился ли ты цели и какой при этом получил результат.

Но один мой хороший друг, Дэн Клорс, которому лично довелось наблюдать многие из тех событий, что происходили за годы моей работы в Sony, все подталкивал меня к работе над мемуарами.

– Ты просто обязан написать воспоминания, – повторял он. – Столько всего интересного было. Ты должен это задокументировать для потомков.

Этого следовало ожидать, ведь Дэн как раз режиссер‑документалист. Он организовал мне несколько встреч с писателями и агентами издательств. Но дело не двигалось.

Прошло несколько лет, и в газете «Нью‑Йорк таймс» мне попалась история про человека, который зашел в один из немногих сохранившихся музыкальных магазинов и спросил у продавца, где стойка с дисками Фрэнка Синатры.

Продавец был с виду похож на студента колледжа. Он задумался и начал повторять:

– Фрэнк Синатра… Фрэнк Синатра… – как будто искал что‑то в дальних закоулках своей памяти. – А знаете, мне кажется, я слышал об этом парне. Его еще любил слушать мой отец.

Эта статья стала одним из факторов, убедивших меня все же рассказать мою историю. Иначе, думал я, пройдут годы, и от всех моих трудов останется только это. Пшик.

Это книга дала мне возможность рассказать о том, что я сделал правильно, и о том, что только пытался сделать как следует. О моих ошибках и о том, что происходило за закрытыми дверями во время принятия решений, важных для мира музыки.

Теперь, когда работа закончена, я должен сказать, что удовлетворен написанным. Но больше всего радости мне доставляет мысль о том, что через много лет мои дети – Сара, Майкл, Сабрина и Мэтью – смогут протянуть эту книгу своим детям и сказать:

– Это был мой отец. И вот что он совершил…

Этой возможностью я обязан всем тем людям, что помогали мне на этом долгом пути.

Так что я хотел бы от всего сердца поблагодарить всех тех, кто сделал появление этой книги возможным, и не важно, упомянул ли я их здесь. Но особо я должен отметить следующих:

 

Элвис. Ты поджег запал.

Дэрил Холл и Джон Оутс. С вас, ребята, мы начали зажигать. Мы отлично провели время в те годы, и я до сих пор дорожу каждой минутой воспоминаний о них.

Аллен Грабмен. Твоя дружба и способность каждый день возвращать меня к реальности помогали мне удержаться в седле все эти годы.

Норио Ога и Акио Морита. Мои крестные отцы в Sony. Вы полностью поддерживали меня в моих начинаниях и были неутомимыми изобретателями, провидцами и лидерами в мире технологий.

Джеб Бриен. Ты сопровождал меня в ходе почти всех коллизий моей биографии. И всегда предлагал лучшие идеи… одновременно прикрывая меня со спины.

Эл Смит, Рэнди Хоффман, Брайан Дойл и вся остальная моя бригада из Champion Entertainment. Вы воплощаете в себе само понятие «надежность».

Джоанна Орити. Каждый день в Sony тебе приходилось справляться с четырнадцатью тысячами наших сотрудников, не говоря уж о моем безумии. И все же у тебя отлично получалось учесть все детали и всегда сделать так, чтобы я пристойно выглядел в глазах окружающих.

Дэйв Глю. Приятель… Ты всегда был рядом с запасом позитивной энергии и готовностью делать все вокруг лучше. А твой желтый блокнот, куда ты заносил все мелкие детали нашей работы? Эти‑то детали и сделали нас лучшими. Я горжусь, что ты мой друг.

Энн Глю. Наш источник энергии. Вот кто должен был управлять компанией. Кроме того, ты лучше всех на свете планируешь разные мероприятия. Ты стала бесценным другом для моих детей. Мы любим тебя.

Мишель Энтони. Ты была моей правой рукой, а иногда – еще и левой. Ты всегда меня терпела и помогала мне в решении любой дилеммы, включая и мои попытки записать все это, придав книге форму и смысл. Благодаря тебе я смог вложить в текст сам дух того периода развития музыкальной индустрии. Мы никогда не преуспели бы без твоей помощи.

Мэл Ильберман. Мой Хайман Рот и учитель Йода в одном лице. Ты каждый день натаскивал меня в искусстве вести музыкальный бизнес и сделал буквально профессором этого ремесла. И каждый раз, когда ты ругал меня за что‑нибудь, я учился.

Ронни Парлато. Мы общаемся с тех пор, как мне стукнуло два года и мы решили покататься на велосипеде в Бронксе. Твое влияние тоже лежит в основе этой книги, точно так же как твоя индивидуальность наложила свой отпечаток на все те дома, что мы построили вместе.

Дуг Моррис. Отличный друг. Неукротимый соперник. Я никогда не забуду, как ты каждый день звонил мне после завершения моей карьеры в Sony. В итоге мы стали работать вместе через тридцать лет после знакомства. Твоя дружба для меня бесценна.

Дэвид Вильяно. Мой агент. Ты тогда взялся мне помогать, и вот я здесь… Так сколько я тогда тебе заплатил?

Бен Гринберг. Литературный редактор. Ты одним из первых подключился к проекту и никогда не колебался. Ты предложил несколько превосходных творческих идей, а главное – не уставал меня подгонять.

Кэл Фассман. Писатель. Твоя преданность делу и терпение позволили мне закончить этот проект, хотя порой это и казалось невозможным. Ты с большим искусством помог мне рассортировать мои истории и перенести их на бумагу. Теперь и ты будешь чувствовать себя на Артур‑авеню как дома.

Фрэнки Томас. Расшифровщик. Для нашей работы была важна скорость, но и качество твоей работы было превосходным. Возьму тебя к нам в новый фильм.

Майкл Чу. Ты оказался великолепным критиком. Твое пристальное внимание к деталям позволило улучшить эту книгу во многих и часто неожиданных отношениях.

Чезз Пальминтери. Ты, будучи сам отличным рассказчиком, помог мне рассказать и мою историю…

Дэн Клорс. Ты обеспечил меня вдохновением и давал исключительно точные советы. Не только во время работы над книгой, но и в других ситуациях.

 

Также я благодарю всех тех, кто помог мне рассказать эту историю, добавив кое‑что от себя. Это Уолтер Афанасьефф, Рене Анжелил, Кеннет «Бебифейс» Эдмондс, Марк Энтони, Джо Пеши, Чарли Калелло, Шон Комбс, Август Дарнелл, Роберт Де Ниро, Селин Дион, Эмилио Эстефан, Глория Эстефан, Дэвид Фостер, Джимми Йовин, Родни Джеркинс, Билли Джоэл, Джон Ландау, Дженнифер Лопес, Дэйв Марш, Шэрон Осборн, Кори Руни, Шакира, Эл Шарптон, Стив Стаут, Харви Вайнштен и Фрэнк Вельцер.

 

Мои учителя… Ахмет Эртегюн, Мо Остин, Клайв Дэвис, Дэвид Геффен, Джерри Векслер, Ариф Мардин, Фил Спектор, Стив Росс, Джерри Мосс и Куинси Джонс. Вы – титаны. Я горжусь тем, что имел счастье наблюдать за вашей работой, беседовать с вами и учиться у вас.

 

Также я благодарен каждому артисту и продюсеру, чья ра<