Глава на сегодня — последняя

Размеры книги — упрямы. Выражаясь языком музыкантов — пора мне «идти на коду».

Если у моих читателей хватило времени и желания прочесть обе части моих «Новелл», одна из человеческих жизней — у них «как на ладони», с ее непростой драматургией и счастливым завершением многих коллизий.

Конечно, жаль: о многом интересном не дописала. Но при простом перечислении события теряют свою глубину, краски, а потому… замолкаю.

Меня выбрали и утвердили еще в одной должности — президента советского центра АССИТЕЖ. Считаю, будет полезно, если мой опыт, любовь и знания помогут не только Детскому музыкальному, но и всем детским театрам СССР шагать в ногу со временем, не забывать о триаде сегодня — вчера — завтра.

Как я благодарна всем тем, кто верит в мои силы сейчас, верил в меня и в самые тяжелые годы, как хотела бы всем им посвятить эту книгу!

{601} Я — давно уже снова коренная москвичка. Начинаю сейчас пятнадцатый (уже пятнадцатый!) сезон первого и пока единственного в мире Детского музыкального театра. Какое счастье быть его директором и главным режиссером, непрерывно подмечать молодые дарования среди композиторов, певцов, художников, создавать новые и новые постановки опер, балетов, обращенных непосредственно к детям!

А самое главное — в наш театр поверили и ребята, и большие люди нашей страны. На проспекте Вернадского месяц от месяца растет все выше наше новое здание. Там будет зал для наших постановок на 1250 мест, отдельный концертный зал. Будет и зеленый театр, в котором кусты и деревья заменят кулисы — все, что нужно для спектаклей на свежем воздухе; дети смогут слушать музыку, смотреть «зеленые спектакли», не отрываясь от воздуха, такого свежего весной и летом, попасть во владения Морозко зимой…

Да, в нашем новом здании будет много интересного и для детей разного возраста, и для их родителей, а парк — наш парк, примыкающий к зданию, поможет продолжить большой праздник отдыха ребят, ту радость, которая подчас способна дать ребенку не меньше лучших учителей.

Даже как-то боязно думать, что я доживу до этого, самого большого счастья!

На стройке бываю часто, интересует (и не может быть иначе!) каждая деталь будущего здания. В искусстве мелочей нет, в архитектуре особенно.

Когда шумят трехтонки, которые подвозят железобетонные плиты, стекло, кирпич для нашего театра, когда работают подъемные краны — испытываю блаженство, и шум этот мне «слаще, чем звуки Моцарта», музыка которого тоже обязательно зазвучит в нашем новом здании.

Каждого режиссера кто-то хвалит, кто-то ругает. {602} Понятие «лучше» и «хуже» в искусстве индивидуально. Но труд, преданность своему делу видят многие.

Однако, конечно, нигде и никогда я не чувствовала и не чувствую такого тепла и умения ценить тех, кто честно трудится, как на нашей Родине. Я стала лауреатом двух Государственных премий, получила такие дорогие для меня ордена, высшее звание, которым удостаивают людей искусства, — звание народной артистки СССР, прочла очень-очень много добрых слов о своей работе в печати. Но среди самого дорогого для меня я храню письмо, которое получила в дни празднования 50‑летия работы в театре для детей от композиторов. (Оно было опубликовано в журнале «Советская музыка» за 1968 год, № 9.)

«Дорогая Наталия Ильинична!

Пусть в потоке поздравительных телеграмм на Ваше имя не затеряется и эта. Ведь мы, композиторы, любим Вас. Любим за Ваш большой талант, в котором соединились вместе режиссер, актер, писатель и организатор.

Вот уже полвека Вы на “капитанском мостике”. Ваш корабль — это детский театр, воплощающий романтику нашей жизни. Вы привыкли открывать неведомое. Сначала — первый драматический театр для детей. Теперь — первый музыкальный. И это замечательно, что Вашим “помощником” избрана музыка современная, наша, советская.

Полвека на “капитанском мостике” — это начало пути.

Пусть Ваш корабль идет и дальше верным курсом.

Хренников, Шостакович, Хачатурян,
Кабалевский, Свиридов, Щедрин…»

 

Дорогие читатели! Мы с вами заговорились. Часы жизни показывают семьдесят шесть лет.

Но кончать собираюсь только эту книжку. Сказать, {603} что мне стукнуло семьдесят шесть, не могу. Пока еще годы не стучат по мне, мало их чувствую.

Скоро, верю, будет закончена постройка нашего нового театра. И вот тогда… театр наш получит океанские просторы творчества.

Все еще впереди!..

{604} Послесловие

Моя мама, Наталия Ильинична Сац, завершила эту книгу в 1976 году, когда строительство нового здания театра было в самом разгаре. Но ей посчастливилось: она присутствовала на его открытии, на ее глазах над куполом театра взмыла бронзовая Синяя птица — символ счастья и мечты.

Первый в мире музыкальный театр для юных стал для Наталии Ильиничны делом всей жизни, ему она отдала свое сердце, ум, талант. Сегодня этот театр знают во всем мире. Московский государственный академический музыкальный театр по праву носит имя своего основателя, Наталии Сац.

Роксана Сац

[1] В эти годы отец, по его собственному выражению, был «занят прислушиванием к себе и формированием самого себя». Все впечатления жизни он заносил в свой дневник. «Смотрю ли я на фотографическую карточку, вижу ли людей, вспоминаю ли свое отношение или случай, у меня одно страстное желание запечатлеть, написать на бумаге, рассказать. Я так жадно об этом думаю, как будто мне сказали, что меня через два‑три дня лишат этой способности».

[2] Много позже эти стихи К. Бальмонта зазвучали у отца музыкой — он написал романс. Но мятущиеся ритмы, диссонансы звукосочетаний родились у него в дни болезни в Иркутске. Это он сам говорил.

[3] У моей мамы в то время был жив только отец. Мать ее, Надежда Михайловна, урожденная Иванова, скончалась задолго до тех лет.

[4] В благодарность маме, вернувшей ему веру в себя, отец в Иркутске взял себе псевдоним «Аннин».

[5] Илья Сац. М., 1968, с. 18.

[6] Эти слова Баумана, обращенные к моему отцу, было бы неудобно цитировать со слов матери. Спасибо мемуарам артистки Н. И. Комаровской, слова эти напечатаны и в ее книге.

[7] Печатается с сокращениями (Илья Сац, с. 55 – 56).

[8] Из дневников И. А. Саца (см.: Илья Сац, с. 57).

[9] Илья Сац, с. 23.

[10] Илья Сац, с. 28.

[11] Станиславский К. С. Собр. соч. в 8‑ми т., т. 7. М., 1960, с. 431.

[12] Илья Сац, с. 8.

[13] В последний раз о Н. П. Кошиц я услышала от композитора А. П. Долуханяна. По ее просьбе он приезжал ко мне где-то в шестидесятые годы переписать для нее папин романс «Слезы людские».

[14] Волхонски и Я. Необычное письмо. — «Пионерский музыкальный клуб». Вып. 9. М., 1970, с. 50.

[15] Игорь Константинович Алексеев, сын Константина Сергеевичи Станиславского.

[16] Сын Ивана Михайловича Москвина, Федор Иванович, был актером Театра имени Вахтангова. Погиб на фронте во время Великой Отечественной войны.

[17] Сурс — источник (фр.). Кашá — название источника.

[18] «Братцы» он сказал как-то очень смешно — «брятцы».

[19] Станиславский К. С. Собр. соч. в 8‑ми т., т. 7, с. 612.

[20] И. Э. Дуван-Торцов был артистом Московского Художественного театра в 1912 – 1914 гг. Он был миллионером, любил слыть человеком «большого сердца» и выделял какие-то средства на благотворительные цели. В Евпатории была улица его имени.

[21] Несколько лет спустя, когда я увидела Юрия Александровича в спектакле «Принцесса Турандот» в роли принца Калафа, я сказала маме:

— Я так и думала, еще когда его в первый раз увидела.

— Что думала?

— Что он принц.

Но самое смешное было на юбилее Юрия Александровича. Я была, что называется, режиссер-коллега, привыкшая выступать на больших собраниях. Приготовила юбилейную речь, вышла на сцену, и вдруг горло перехватило, я что-то невнятное буркнула, положила подарки на стол и спряталась за Веру Марецкую, внезапно почувствовав себя Золушкой. Некоторые впечатления детства живут долго!

[22] По существу. Студия имени А. С. Грибоедова, начав «Бумом и Юлой», превратилась в первый передвижной детский театр. Тут был поставлен для школьников спектакль «Проделки Скапена» Мольера, первая новая пьеса, написанная специально для детей десяти-четырнадцати лет (автор П. Кудряшов, режиссер Н. П. Кудрявцев), — «Сын воздуха» (о. стремлении юноши стать летчиком).

[23] Симанович-Ефимова Н. Я. Записки петрушечника. М.‑Л., 1925, с. 181.

[24] А. И. Александров — народный артист СССР, доктор искусствоведения, профессор Московской консерватории, один из виднейших советских композиторов старшего поколения.

[25] «Игра», 1918, № 1, с. 4.

[26] Дети называли его «Медведь и паша».

[27] Там сейчас помешается Музыкальный театр имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко.

[28] Театр М. М. Шлуглейта работал в нашем здании недолго, потом нашими арендаторами стали кинематографисты.

[29] Кольцов М. Е. Избр. произв. в 3‑х т., т. 1. М., 1957, с. 193 – 195.

[30] Горчаков Н. М. Режиссерские уроки К. С. Станиславского. М., 1951, с. 39 – 42.

[31] Рассказ «Родители» был напечатан в журн. «Прожектор», 1925, № 6.

[32] Работа художников-мультипликаторов М. П. и О. П. Ходатаевых, В. Я. и З. Я. Брумберг.

[33] Учитель удовольствий (фр.).

[34] Backfisch — что-то вроде «неоперившаяся рыбешка». Так называют в Германии девочек-подростков.

[35] Потом Кренн сам говорил мне, что вначале задался целью выжить меня из театра, как бабу-режиссера, даже не бабу — девчонку.

[36] «Известия», 1933, 18 марта.

[37] «Известия», 1936, 5 марта.

[38] «Наша газета», 1936, 5 марта.

[39] «Комсомольская правда», 1936, 6 марта.

[40] «Комсомольская правда», 1936, 14 декабря.

[41] «Советское искусство», 1936, 17 декабря.

[42] Это уже пишу не с его слов, а со слов его брата — Наума Яковлевича Вейцера.

[43] «Современник», 1964, № 7.

[44] Это определение взяла у Владимира Солоухина (рассказ «Урок телепатии»).