Он просчитывал шансы добраться до револьвера и пустить его в ход раньше меня.

— Вы не только убили его, но еще и пытали. То золото, которое украли, он взял в банке Нового Орлеана.

— Врешь, это сокровища, — настаивал Фланг. — Иначе, какого черта он искал в этой дикой стране?

— Вам не понять. Его влекло совсем другое! — воскликнул я. — Из‑за своей глупой фантазии, будто Джиму известно, где спрятано золото, вы погубили хорошего человека.

Понемногу к нему стала возвращаться уверенность.

— Кем ты себя возомнил, малыш? Если тебе нужно золото… бери! — Он полез в карман рубашки, достал блестящую монетку и бросил ее в пыль.

Как дурак, я проводил монетку взглядом, а Фланг выхватил револьвер и выстрелил. Только слишком поспешил и… промахнулся. А я — нет.

Подобрав монетку, я вывернул его карманы, поскольку золото не принадлежало ему по праву, а мне оно могло пригодиться в преследовании еще двух негодяев. Остальное золото я собирался отправить родственникам Сазертона в Англию.

Я отвязал лошадей и поскакал в Форт к начальнику гарнизона. Когда капрал привел меня в кабинет, тот с удивлением поднял на меня глаза.

— Чем могу служить, молодой человек? — спросил капитан.

— Меня зовут Кон Дюри, — представился я и рассказал ему все о трагедии на нашем ранчо. Свой рассказ закончил так: — Сегодня утром я встретил одного из них в лагере у реки Леон.

— Надо отправить за ним солдат, — предложил капитан.

— Вряд ли ему понадобится кто‑нибудь, кроме могильщиков, — заметил я, — мы уже с ним поговорили.

Капитан посмотрел на меня настороженно.

— А оставшиеся двое?

— Отправляюсь на их поиск. — Я достал из кармана триста долларов золотом и положил на стол. — Это украденное золото. Фланг носил его в карманах. Еще я привел десять лошадей, принадлежавших мистеру Сазертону. Надеюсь, вы сможете отослать золото и вырученные за лошадей деньги родственникам Сазертона в Англию?

Он откинулся в кресле и посмотрел на меня.

— Сколько тебе лет, сынок?

— Пятнадцать, — ответил я, — но я справляюсь с мужской работой.

— Вижу. — Из кучи монет он отсчитал шестьдесят долларов. — Немного денег тебе не помешают, если ты собираешься преследовать убийц. Ты, конечно же, понимаешь, что они попытаются расправиться с тобой.

— Да, сэр. Но мистер Сазертон был так добр ко мне. Он платил мне, учил меня, когда у нас появлялось свободное время. Кроме того, ни с кем нельзя так поступать, как они обошлись с ним.

Капитан Эдварде встал из‑за стола и вышел вместе со мной на улицу.

— У тебя есть его адрес?

— Да, сэр! — Я протянул ему клочок бумаги.

Он взглянул на него, затем перечитал еще раз, и брови его поползли вверх от удивления.

— Теперь понятно, — выговорил он наконец. — Так твой босс — мистер Сазертон? Майор Джеймс Сазертон? Замечательный человек, мой мальчик, из весьма выдающейся семьи.

Мы отправились к загону, где я оставил лошадей, и он, взглянув на мою клячу, выбрал двух лучших. Таких лошадей нужно было еще поискать.

— Возьмешь этих, — распорядился он. — Я напишу бумагу, закрепляющую за тобой право владения.

Капитан отдал мне и оружие, которое я принес из лагеря Фланга, и пообещал сообщить о случившемся семье майора, а затем спросил:

— Сазертон когда‑нибудь упоминал о своей семье? Или о ком‑то еще?

— Никогда, сэр.

— Держи меня в курсе дел. — Капитан минуту медлил, а потом воскликнул: — Бывают же такие удивительные совпадения. Будучи молодым офицером, я познакомился с твоим боссом. Он служил военным атташе во время войны в Мексике/

Через две недели мне удалось узнать, кем был тот третий человек. Им оказался Франк Хастингс — охотник за скальпами. Я никогда не видел его.

Моргана Рича мне удалось настигнуть в Лас‑Вегасе, Нью‑Мексико, более шести месяцев спустя.

Он стоял у стойки бара в одном из салунов. Подойдя к нему, я нарочито громко заявил:

— Ты убил Джима Сазертона и мучил его хуже любого апача.

— Ты лжешь! — закричал он.

Но нас слушало, по крайней мере, человек двадцать, и он выглядел взволнованным.

— Вы украли его золото и даже не потрудились скрыть его! Это было английское золото!

Все замерли от любопытства в ожидании развязки.

— Я выследил Боба Фланга по нему.

— Фланга?

— Он стрелял первым, но промахнулся, а я — нет!

— Убирайся отсюда, сопляк! Ты не в своем уме!

— Этот ремень, который ты сейчас носишь, — продолжал я уверенно, — британский военный ремень, украденный тобой после того, как ты убил майора.

— Ты лгунишка! — крикнул Рич, вынимая кольт.

Следующее утро выдалось холодным, дул сырой ветер, и его, завернутого в одеяло, наспех похоронили в неглубокой могиле, спеша пропустить рюмку в теплом салуне.