Закат Египта глазами современников

 

Многие историки, говоря о тех или иных событиях, оставляют за рамками своего повествования некоторые ключевые факты, будучи абсолютно убеждены, что их собеседники хорошо осведомлены о том, о чем они умалчивают из скромности, или из нежелания «впадать в банальность», или по другим причинам. Это, так сказать, профессиональное заблуждение, которое было свойственно историкам древности ничуть не в меньшей степени, чем их коллегам в наши дни. Так уж повелось со времен Геродота, что историк не только «пишет» свои труды для потомков, но и «молчит» о некоторых значительных обстоятельствах, расхожих мнениях или, наоборот, рискованных оценках. Это неудивительно, ведь история создается очень разными по своим убеждениям людьми, и историк не может относиться к ним одинаково беспристрастно. Для него каждая эпоха – это сложнейший сплав взаимосвязанных событий, происходящих в разное время вдали одно от другого, вовлекающих в общий круговорот противоположные интересы и устремления; это пестрый калейдоскоп имен, образов, идей, лиц, масок, индивидуальных и коллективных целей, патриотических лозунгов, взаимного обмана, самопожертвования, стойкости, предательства и многих других взаимоисключающих вещей, которые, замысловато переплетаясь, образуют яркий ковер исторического прошлого какого‑нибудь народа. Но главное, взгляд историка неизбежно прикован к ведущим политическим и религиозным деятелям его эпохи, о которых он не всегда может высказывать беспристрастные суждения. Полибий, Корнелий Тацит и многие другие, касаясь деяний представителей правившей в Египте династии Птолемеев, не могли позволить себе, да и не хотели рассказать обо всем, что им было известно. Египет в ту эпоху славился запутанными политическими решениями, коварными интригами и жестокими убийствами, инспирированными египетскими царями, членами их семей или их приближенными.

Но о чем бы ни умалчивали античные авторы, главное они донесли до нас: дух эллинизма и атмосферу, царившую в Египте во времена Клеопатры и ее предшественников. Хочется надеяться, что приведенная ниже подборка источников поможет лучше понять отдельные главы этой книги, ведь даже если древние авторы и не были современниками описываемого, они были гораздо ближе к тому времени, и им было легче понять позицию участников событий и объяснить мотивировки их поступков. Источники подобраны таким образом, чтобы дополнительно и с разных сторон осветить повседневную жизнь Египта той эпохи: особенности национального характера египтян и их обычаи, личность величайшего завоевателя древности Александра Македонского и его деятельность в Египте, внешнюю и внутреннюю политику Птолемеев, войну с Юлием Цезарем, а также народную культуру и быт, которые нашли отражение в широко распространившемся в те времена искусстве толкования снов. Тексты расположены в порядке последовательности описываемых событий, без учета времени жизни авторов.

 

ГЕРОДОТ

ИСТОРИЯ В ДЕВЯТИ КНИГАХ

 

Геродот из Галикарнаса (Кария) (ок 484–425 гг. до н. э.) – греческий историк, положил начало собственно историографии, поскольку описывал основные, политически значимые события современной ему эпохи. Предпринимал продолжительные путешествия в малоазиатские области с прилегающими к ним островами, Переднюю Азию, Египет, Кирену, на сиро‑финикийское побережье, Кипр, Понт, Геллеспонт, Фракию и Македонию. Стремился к достоверному изложению событий, однако для его творчества характерна вера во влияние религиозно‑этических сил на историю. Цицерон удостоил его почетного имени Pater historiae (Отец истории), хотя Геродот в древности подвергался нападкам, греки даже одно время называли его «Отцом лжи».

 

II

 

35. Теперь я хочу подробно рассказать о Египте, потому что в этой стране более диковинного и достопримечательного сравнительно со всеми другими странами. Поэтому я должен дать более точное ее описание. Подобно тому как небо в Египте иное, чем где‑либо в другом месте, и как река у них отличается иными природными свойствами, чем остальные реки, так и нравы, и обычаи египтян почти во всех отношениях противоположны нравам и обычаям остальных народов. Так, например, у них женщины ходят на рынок и торгуют, а мужчины сидят дома и ткут. Другие народы при тканье толкают уток кверху, а египтяне – вниз. Мужчины [у них] носят тяжести на голове, а женщины – на плечах. Мочатся женщины стоя, а мужчины сидя. Естественные отправления они совершают в своих домах, а едят на улице на том основании, что раз эти отправления непристойны, то их следует удовлетворять втайне, поскольку же они пристойны, то открыто. Ни одна женщина [у них] не может быть жрицей ни мужского, ни женского божества[3], мужчины же [могут быть жрецами] всех богов и богинь. Сыновья у них не обязаны содержать престарелых родителей, а дочери должны это делать даже против своего желания.

 

36. В других странах жрецы богов носят длинные волосы, а в Египте они стригутся. В знак траура у других народов ближайшие родственники, по обычаю, стригут волосы на голове, египтяне же, если кто‑нибудь умирает, напротив, отпускают волосы и бороду, тогда как обыкновенно стригутся. Другие народы живут отдельно от животных, а египтяне – под одной крышей с ними; другие питаются пшеницей и ячменем, в Египте же считается величайшим позором употреблять в пищу эти злаки. Хлеб там выпекают из полбы, которую некоторые называют зеей. Тесто у них принято месить ногами, а глину руками. Собирают они также и навоз. Половые части другие народы оставляют, как они есть; только египтяне (и те народности, которые усвоили этот обычай от них) совершают обрезание. Каждый мужчина носит у них две одежды, а всякая женщина – одну. Парусные кольца и канаты другие привязывают снаружи [к стенке судна], а египтяне же – внутри. Эллины пишут свои буквы и читают слева направо, а египтяне – справа налево. И все же, делая так, они утверждают, что пишут направо, а эллины – налево[4]. У них употребляется, впрочем, двоякого рода письмо: одно называется священным [иератическим], а другое демотическим [общенародным][5].

37. Египтяне – самые богобоязненные люди из всех, и обычаи у них вот какие. Пьют они из бронзовых кубков и моют их ежедневно, при этом именно все, а не только некоторые. Они носят льняные одежды, всегда свежевыстиранные; об этом они особенно заботятся. Половые части они обрезают ради чистоты, предпочитая опрятность красоте. Каждые три дня жрецы сбривают волосы на своем теле, чтобы при богослужении у них не появилось вшей или других паразитов. Одеяние жрецы носят только льняное и обувь из [папирусного] лыка. Иной одежды и обуви им носить не дозволено. Дважды днем и дважды ночью они совершают омовение в холодной воде и, одним словом, соблюдают еще множество других обрядов. Конечно, жрецы получают и немалые выгоды. Из своих средств им ничего не приходится тратить, так как они получают [часть] «священного» хлеба и каждый день им достается довольно большое количество бычьего мяса и гусятины, а также и виноградного вина[6]. Напротив, употреблять в пищу рыбу им не дозволено. Бобов же в своей стране египтяне вовсе не сеют и даже не едят и дикорастущих ни в сыром, ни в вареном виде. У каждого бога там, впрочем, не один, а много жрецов. Из них один – верховный жрец. Когда какой‑нибудь жрец умирает, то ему наследует сын[7].

Пер. и прим. Г. А. Стратановского.

М.: Ладомир, 1993

 

ДИОДОР СИЦИЛИЙСКИЙ

ИСТОРИЧЕСКАЯ БИБЛИОТЕКА

 

Диодор Сицилийский (ок. 90–21 гг. до н. э.) – историк эпохи эллинизма, автор обширного труда по всемирной истории («Историческая библиотека») в 40 книгах, охватывавшего Египет, Ассирию, Индию, Мидию, острова Западного и Восточного Средиземноморья. Хронологически не всегда точное, но интересное и украшенное многими историческими анекдотами, изложение Диодора пользовалось большой популярностью в древности.

 

XVII

 

49. В этом году[8], устроив все в Газе, Александр отправил в Македонию Аминту с десятью кораблями, приказав набрать подходящую для военной службы молодежь. Сам он со всем войском отправился в Египет и мирным путем овладел всеми городами в этой стране. Египтяне радостно приняли Александра, потому что персы оскорбляли их святыни и правили с помощью силы. Уладив все дела в Египте, Александр отправился к Амону[9] вопросить бога. В середине пути встретили его послы из Кирены[10], везшие ему венец и великолепные дары, в том числе 300 боевых коней и 20 превосходнейших лошадей для колесниц четверней. Приняв их, он заключил с ними дружественный союз и вместе со своими спутниками отправился дальше к храму. Подойдя к безводной пустыне, он запасся водой и продолжал путь по стране, где песок лежал горами. Запас воды вышел за четыре дня; найти ее было негде. Всеми овладело отчаяние, как вдруг разразился ливень, который поразительным образом спас людей, нуждавшихся в воде; они, неожиданно спасенные, приписали этот случай промыслу богов. Набрав в какой‑то впадине столько воды, сколько хватило бы на четыре дня, они после четырехдневного пути вышли из безводных мест. Дорога потерялась среди безбрежного песка, и проводники объявили царю, что вороны, карканье которых слышится справа, указывают дорогу, ведущую прямо к святилищу. Александр счел этот случай счастливым предзнаменованием и, решив, что бог с радостью его примет, ускорил свой путь. Сначала он наткнулся на так называемое «Горькое озеро», а затем, пройдя 100 стадиев, миновал «города Амона» и через один день пути подошел к священному участку.

 

50. Участок этот, окруженный песчаной безводной пустыней, лишенной всего, что мило человеку, простирается стадий на 50 в длину и в ширину. По нему протекает множество прекрасных ручьев, и он засажен самыми разнообразными и очень урожайными деревьями. Погода тут напоминает нашу весеннюю. Вокруг стоит зной, и только здесь жители не знают ни жары, ни холода. Святилище это было, говорят, основано Данаем‑египтянином; земля бога граничит на юге и на западе со страной эфиопов, на севере с кочевым племенем ливийцев и с племенем так называемых насамонов[11], владения которых идут в глубь материка. Жители этого оазиса селятся деревнями; посередине его находится акрополь[12], обведенный тройной стеной. За первой находится дворец древних властителей; за второй – женские покои, помещения для детей, родных и стражи, а также обитель бога и священный источник, откуда берут воду, чтобы освятить дары, приносимые богу; за третьей – жилье копьеносцев и царской охраны. Недалеко от акрополя выстроен под сенью высоких деревьев другой храм Амона. Вблизи от него находится источник, который по следующей причине называют источником Солнца: вода в нем удивительным образом меняется в соответствии с временем дня. На рассвете его вода прохладна; чем дальше идут часы, тем она становится холоднее и в полдневный жар достигает предельного охлаждения; затем, по мере того как день склоняется к вечеру, она все теплеет и теплеет, нагреваясь до самой полуночи, а затем начинает остывать, пока не придет с рассветом в свое начальное состояние. Статуя бога усыпана изумрудами и другими камнями; предсказания он дает совершенно своеобразным способом: статую эту в золотом киоте несут на своих плечах 80 жрецов, которые направляют путь не по своему выбору, а куда укажет им кивком бог. За ними следует толпа девушек и женщин, которые всю дорогу поют, прославляя бога старинной песнью.

 

51. Когда жрецы ввели Александра в храм и он увидел бога, старший пророк, человек очень преклонного возраста, подошел к нему со словами: «Привет тебе, сын мой! Так обращается к тебе бог». – «Принимаю твой привет, – ответил Александр, – и впредь буду называться твоим сыном, если только ты дашь мне власть над всей землей». Жрец вошел в святилище, и пока люди, несшие бога, двигались, подчиняясь указанию божественного голоса, он сказал Александру, что бог обязательно исполнит его просьбу. «Напоследок открой мне то, что я ищу узнать: настиг ли я всех убийц моего отца или кто‑то еще остался?» – «Не кощунствуй, – закричал жрец, – нет на земле человека, который мог бы злоумыслить на того, кто родил тебя! Убийцы же Филиппа понесли наказание. Доказательством же твоего рождения от бога будет успех в твоих великих предприятиях: и раньше ты не знал поражений, а теперь будешь вообще непобедим». Александр обрадовался этому предсказанию и, почтив богов великолепными приношениями, вернулся в Египет.

 

52. Тут он решил основать большой город и поручил людям, оставленным для этого дела, выстроить город между озером и морем. Вымерив место и умело разделив его на кварталы, Александр назвал город по своему имени – Александрией. Он находился в очень удобном месте вблизи от гавани Фароса; благодаря искусному расположению улиц город открыт ветрам – отесиям, которые дуют с моря, приносят с собой прохладу и делают здешний климат умеренным и здоровым. Он обвел город стеной, огромной и превосходно защищавшей город: она шла между озером и морем, а со стороны суши в нее вело только два узких, легко защищаемых прохода. Окончательный план города напоминает хламиду[13]; почти посередине его прорезает улица, удивительная по своей величине и красоте: она идет от одних ворот и до других; длина ее равна 40 стадиям[14], а ширина – одному плефру[15]; вся она застроена роскошными домами и храмами. Велел Александр выстроить и дворец; его величина и мощность постройки поразительны. Не только Александр, но и все, кто царствовал в Египте после него и до наших дней, прибавляли что‑нибудь к роскоши дворца. Вообще же город впоследствии так разросся, что многие считали его первым в мире. Он значительно выделяется и красотой, и размерами, возможностями хорошо заработать, а также обилием предметов роскоши. И числом населения город этот превосходит остальные. Во время нашего пребывания в Египте люди, имевшие список переписи населения, говорили мне, что в Александрии свободных больше 300 тысяч, а доходов из Египта царь получает больше шести тысяч талантов. Александр, поставив нескольких друзей строить Александрию и распорядившись всем в Египте, вернулся с войском в Сирию.

Квинт Курций Руф. История Александра Македонского. С прил. соч. Диодора, Юстина, Плутарха об Александре. М.: МГУ, 1993

 

ПЛУТАРХ