Голос Тэцуо дрожал от гнева, а Тиёко, всхлипывая, забилась в угол комнаты.

Поскольку чайный домик был построен под обрывом, на три метра ниже виллы, а его пол был поднят на два метра, то разница между краем обрыва, где стоял Тэцуо, и полом чайного домика составляла всего лишь метр. Расстояние между Тэцуо и теми, кто был в чайном домике, было около трех метров, к тому же внутренность чайного домика была ярко освещена. Ясуко не повезло: туман не помешал Тэцуо заметить ее подозрительные манипуляции.

В обрыве для спуска к чайному домику были выбиты ступеньки, но из-за постоянной влажности они обрастали мхом и становились скользкими, по ним опасно было спускаться, поэтому Ясуко специально заказала железную лесенку, которая накладывалась на ступеньки. По этой лесенке Ясуко и проводила Тиёко в чайный домик, а затем убрала ее,чтобы никто не мог помешать их встрече.

– Отори-сан, отодвиньтесь подальше от нее. Непонятно, что еще она может выкинуть. Нет ли у нее ножа или кинжала?

Но, похоже, у Ясуко не было другого орудия убийства, кроме чашки, которую она крепко держала обеими руками.

Тэцуо топтался перед скользкими ступеньками, не зная, как ему спуститься вниз, и как раз в этот момент из тумана появилось несколько силуэтов.

– Кто здесь? – раздался резкий голос помощника инспектора Хибия, и свет нескольких фонариков осветил фигуру Тэцуо.

– А, это, кажется, Сакураи-сан? Что вы здесь делаете? – спросил подошедший Коскэ Киндаити.

Рядом с детективом встали инспекторы Тодороку и Ямасита. Хибия и детектив Кондо держали в руках фонарики, а за ними виднелись фигуры детектива Фурукава и еще двоихполицейских в штатском.

– Киндаити-сэнсей, вы вовремя пришли! – Тэцуо начал было рассказывать, что здесь произошло, но его перебил возглас:

– Черт возьми! – Это детектив Кондо попытался спуститься с обрыва.

В это же мгновение из чайного домика послышался резкий голос:

– Не спускайтесь! Никому не спускаться! Если кто-нибудь попытается, я это выпью!

В голосе Ясуко еще звучали истеричные нотки, но весь ее вид свидетельствовал о том, что она немного успокоилась. Гримаса смертельной ненависти исчезла с ее лица, уступив место привычному выражению, неприветливому и суровому.

Сверху Киндаити видел, что Ясуко продолжает неподвижно сидеть перед жаровней, обхватив руками чашку. Ее поза для тех, кто знаком с чайной церемонией, выглядела даже элегантной.

– Кондо-сан, не спускайтесь пока. Отори-сан, у вас все в порядке?

– Киндаити-сэнсей, у меня все в порядке. Что все это означает?

К Тиёко вернулось самообладание, но голос все еще дрожал. Открыв дверь, она выглянула на мокрую веранду.

– Вы ничего об этом не знаете, поэтому молча слушайте, а потом передадите все подробно Асука-сан. Вы меня поняли?

– Да, конечно, – тихо ответила Тиёко, пораженная решительным тоном Киндаити, который разительно отличался от обычно свойственной ему манеры разговора.

– Фуэкодзи-сан, – повысив голос, сказал Коскэ Киндаити. – Чьим ребенком является Мися-тян? Нет, Отори-сан, вы помолчите. В этом заключается вся проблема. Итак, Фуэкодзи-сан, чьим же все-таки ребенком является Мися-тян?

– Она дочь Ясухиса и Тиёко. Вы в этом сомневаетесь, Киндаити-сэнсей?

На губах Ясуко появилась кривая язвительная ухмылка.

– Я не сомневаюсь, я уверен, что это ложь. У Отори-сан группа крови А, а у Фуэкодзи-сан – 0. У Мися-тян группа крови В. Медициной доказано, что у мужчины с группой 0 и женщины с группой А не может родиться ребенок с группой крови В.

– Киндаити-сэнсей! – в изумлении только и смогла воскликнуть Отори.

Ухмылка Ясуко стала наглой и вызывающей.

– Ха-ха-ха! Киндаити-сэнсей, если то, что вы говорите, правда, то, значит, эта женщина родила дочь от другого мужчины. Что за подлая тварь! Я и не подозревала…

– Это… Это… – протестующе залепетала Тиёко.

Но Киндаити ее остановил:

– Отори-сан, вы, пожалуйста, помолчите. Самое важное еще впереди. – И Киндаити обратился к Ясуко: – Фуэкодзи-сан, вы вправе такое предположить. Кэндзо Акуцу испытывал подобные же подозрения. Когда Мися делали переливание крови, он обратил внимание на это несоответствие. Тиёко Отори часто меняла мужей, но она делала это открыто. В этом, кстати, секрет ее популярности у журналистов. И все же Кэндзо Акуцу, видимо, считал, что Тиёко, будучи замужней женщиной, родила ребенка от другого мужчины, и расценил это как предательство. Поэтому, ничего не объясняя, он расстался с Тиёко Отори…

Для Тиёко эти слова были как удар грома, но одновременно она чувствовала, как пелена спадает с ее глаз. Если Мися не дочь Ясухиса Фуэкодзи, то чей же она ребенок? Держась за косяк двери, Тиёко испуганным и пронзительным взглядом смотрела в лицо Ясуко. Та продолжала спокойно сидеть, держа злополучную чашку.

– Синдзи Цумура узнал тайну рождения Мися от Кэндзо Акуцу, и, вероятно, по этой же причине он расстался с Тиёко Отори. Синдзи Цумура раскрыл тайну рождения Мися от Ясухиса Фуэкодзи, который посетил его бунгало во второй половине дня пятнадцатого августа прошлого года. Ясухиса Фуэкодзи был смертельно пьян, ничего не соображал,и он счел отцом Мися бывшего воздыхателя Тиёко Цурукити Такамацу, не обратив внимания на разрыв во времени: Такамацу призвали в армию задолго до рождения Мися, он не мог быть ее отцом. Ясухиса попытался шантажировать Тиёко Отори и Тадахиро Асука, но, получив отпор, ворвался на виллу Фуэкодзи и изнасиловал Мися, которая тогда была одна в доме…

Вцепившись в дверь чайного домика, Тиёко закричала… Знала ли о страшном событии Ясуко Фуэкодзи, неизвестно, но, когда Киндаити бесстрастно все это изложил, она подняла плечи, словно защищаясь, и исподлобья так посмотрела на него, что было понятно: будь ее воля – его бы сейчас разорвало на мелкие кусочки.

– Трудно себе представить, насколько глубоко ранил юное сердце Мися этот поступок… Человек, которого до сих пор она считала своим отцом, оскорбил ее, заявив, что она не его дочь, и затем изнасиловал. И нет ничего удивительного в том, что у Мися в этот момент временно помутился рассудок. Она бросилась вслед за Ясухиса, завлекла его к бассейну и, убедив, что это термальный источник, где можно вымыться, столкнула его в бассейн…

В последнем утверждении Коскэ Киндаити было несколько слабых мест, но он не придавал этому значения, считая, что в отдельных случаях подобные фантазии просто необходимы. Все присутствующие сотрудники полиции, хотя и знали обстоятельства дела, но, услышав их в изложении Коскэ Киндаити, были потрясены. Нечего говорить о том, что для Тиёко повествование о тех ужасных событиях было трагедией. Даже Тэцуо Сакураи бросило в дрожь от рассказа Киндаити.

– Я не знаю, имела ли Мися намерение убить его. Всем было известно, что они отец и дочь, и как раз это ставило Мися в чрезвычайно выгодное положение. Случившееся ранее несчастье с Кэндзо Акуцу еще больше шло ей на пользу: ибо, если признать, что оба погибли насильственной смертью, значит, и преступником должно быть одно и то же лицо. Хотя смерть Кэндзо Акуцу, вероятнее всего, последовала в результате несчастного случая. Пока это все, что я могу сказать.