Теоретические разработки модели.

Теоретические разработки модели.

«Русская советская модель» (Russian Soviet model)[1], «советско-коммунистическая» (Soviet-Communist)[2], «коммунистическая», «тоталитарная» (totalitarian), «управляемая государством» (state operated)[3], «государственно-монополистическая»[4] и просто «советская» вещательная модель выделяется большинством западных теоретических разработок.

Советская вещательная модель в западной науке рассматривалась как образец классической государственной вещательной модели. Отождествление и синонимичность государственной и советской вещательных моделей характерно для западных разработок теории СМИ середины 1970-х - конца 1980-х гг. Под государственной моделью имелась ввиду советская партийная модель, то есть модель, находящуюся под контролем не просто государства, но партийно-государственного аппарата.

Среди основных черт западными специалистами[5] выделялись: высокая интегрированность в жизнь государства, жесткая централизация системы, монопольная форма владения, финансирование за счет государственных дотаций. Отмечалось, что СМИ в рамках этой модели контролируются/управляются либо напрямую, либо через систему государственных институтов государством и коммунистической партией. В программной политике установка дается на выполнение социального и политического заказа правительства, на распространение коммунистической доктрины и повышение культурного уровня масс. Программную политику отличает высокий уровень политизации и идеологизации программ. Основные цели вещания – обучение и пропаганда. В программах запрещается критиковать правительство, действует цензура. Для модели характерно отсутствие свобод: слова, самовыражения, предпринимательства, доступа к техническим средствам, и возможностям передачи сигнала, свободы в подборе радиопередач. А также авторитарное отношение к аудитории.

В основе философии этой системы лежит принципиальная государственная позиция в вопросе коммуникации с населением. «Государство считает, что вкусы населения примитивны, и оно стремится впустую, на идеологически бесполезные развлечения потратить свое свободное время. Государство не может поощрять такие настроения, и обязано их пресечь. Поэтому программирование государственных радиостанций нельзя назвать популярным и аудитория вынуждена искать удовлетворение своим пристрастиям на стороне, в частности включаясь в зарубежные радиостанции» [6].

В отечественной теории радиовещания все вышесказанное было научно и политически обосновано. Радио призвано выполнять высокие функции по образованию и просвещению, а также реализовывать текущие идеологические установки государства.

Экономика модели.

Годовой бюджет Гостелерадио был больше, чем у прибалтийских или среднеазиатских республик. В конце 1980-х он составлял около 670 000 000 рублей в год до деноминации (когда батон был 16 копеек, масло – 3 руб., мясо – 2 руб., а водка – 2,80). Работу только центрального радиовещания обеспечивали 21 000 работников, включая экспериментальные заводы, институт повышения квалификации, огромные материально-технические службы. В музыкальной редакции работало 250 человек. На «Маяке» – 270 человек. Дирекция программ – более 200. Вещание всесоюзного радио обеспечивали - 1500 человек.

При этом система государственного радиовещания была дотационной. Для решения материально-технических проблем Председатель Гостелерадио ездил на заседания Совета министров СССР. Все проекты постановлений, сопряженных с крупными финансовыми затратами, обсуждались, как правило, на заседаниях Правительства.

Радио и массовая культура.

Главная редакция музыкального радиовещания состояла из отделов симфонической и камерной музыки; музыки народов СССР; песни и эстрады; писем и концертов по заявкам; оперативных передач; планирования и выпуска.

Считалось, что музыкальное радиовещание - одна из основных форм идейно-эстетического воспитания трудящихся. Его важнейшие задачи - пропаганда выдающихся достижений русской, советской и мировой музыкальной культуры, активное формирование художественных вкусов слушателей, удовлетворение интересов аудитории в области музыки.

Тематический диапазон передач был достаточно широк. Знакомство с классикой, рассказы о крупнейших советских и зарубежных композиторах, дирижерах, мастерах вокального искусства, трансляции опер, оперетт, публицистические передачи о современной советской и зарубежной песне, показ пути развития национальной культуры народов СССР, информация о крупных событиях музыкальной жизни в стране и зарубежом - все это составляло содержание передач, которое формировалось на основе изучения писем, замечаний, предложений слушателей.

Одни передачи были рассчитаны на самую широкую аудиторию, другие - на более подготовленных слушателей.

Правда, что бы сегодня не говорили критики советского пути в развитии радиовещания и западные теоретики, радиовещание в СССР не носило характер канала только массовой пропаганды и агитации. Это была система, в которой просвещение, образование, воспитание, развлечение занимали хоть и последние, но все же значимые места. При этом процесс имел двойственный эффект. С одной стороны, культура была частью пропагандистской машины, «призванной…». А с другой - в недрах это машины рождались произведения телевизионного и радиоискусства, которые становились классикой мировых СМИ: советский радиотеатр, образовательные программы, детское телевидение и радио. С одной стороны на правильное воспитание советского человека работало все, а с другой советский человек хотел он того или нет получал классическое гуманитарное образование основанное на лучших образцах мирового искусства.

Советские люди читали много книг. Дети читали газеты и журналы, смотрели советские мультфильмы и сказки, развивающие ум и душу, закладывающие классические представления о добре и зле.

А представители Запада, приезжая в СССР, всегда удивлялись высокому морально-нравственному облику советских людей, их начитанности и научно-культурным познаниям, идеологической подкованности… *

На последнем десятом месте в иерархии функций стояла функция общения.

В то время как радио во всем мире считалось самым интимным и доверительным СМИ, в СССР через микрофон обращались сразу к народу. Это была митинговая манера коммуникации – торжественная, выразительная и пафосная. Слушателю практически не предоставлялось выбора. Не слушать радио он не мог. Радиовещание в стране носило принудительный характер: во всех государственных учреждениях, частных домах и квартирах были установлены радиоточки.

Свободная равноправная коммуникация с аудиторией не очень вписывалась в радио, отражающее образ, символ советского образа жизни, советского человека, советского строя. Коммуникация с самого начала строилась сверху вниз: от государственной машины к слушателю. Это была абсолютно верная коммуникация в условиях централизованного управления государством. Равноправие между аудиторией и государством в лице его СМИ не допустимо. Теряется сила сказанного, написанного слова.

Теоретические разработки модели.

«Русская советская модель» (Russian Soviet model)[1], «советско-коммунистическая» (Soviet-Communist)[2], «коммунистическая», «тоталитарная» (totalitarian), «управляемая государством» (state operated)[3], «государственно-монополистическая»[4] и просто «советская» вещательная модель выделяется большинством западных теоретических разработок.

Советская вещательная модель в западной науке рассматривалась как образец классической государственной вещательной модели. Отождествление и синонимичность государственной и советской вещательных моделей характерно для западных разработок теории СМИ середины 1970-х - конца 1980-х гг. Под государственной моделью имелась ввиду советская партийная модель, то есть модель, находящуюся под контролем не просто государства, но партийно-государственного аппарата.

Среди основных черт западными специалистами[5] выделялись: высокая интегрированность в жизнь государства, жесткая централизация системы, монопольная форма владения, финансирование за счет государственных дотаций. Отмечалось, что СМИ в рамках этой модели контролируются/управляются либо напрямую, либо через систему государственных институтов государством и коммунистической партией. В программной политике установка дается на выполнение социального и политического заказа правительства, на распространение коммунистической доктрины и повышение культурного уровня масс. Программную политику отличает высокий уровень политизации и идеологизации программ. Основные цели вещания – обучение и пропаганда. В программах запрещается критиковать правительство, действует цензура. Для модели характерно отсутствие свобод: слова, самовыражения, предпринимательства, доступа к техническим средствам, и возможностям передачи сигнала, свободы в подборе радиопередач. А также авторитарное отношение к аудитории.

В основе философии этой системы лежит принципиальная государственная позиция в вопросе коммуникации с населением. «Государство считает, что вкусы населения примитивны, и оно стремится впустую, на идеологически бесполезные развлечения потратить свое свободное время. Государство не может поощрять такие настроения, и обязано их пресечь. Поэтому программирование государственных радиостанций нельзя назвать популярным и аудитория вынуждена искать удовлетворение своим пристрастиям на стороне, в частности включаясь в зарубежные радиостанции» [6].

В отечественной теории радиовещания все вышесказанное было научно и политически обосновано. Радио призвано выполнять высокие функции по образованию и просвещению, а также реализовывать текущие идеологические установки государства.