Туранская цивилизация в древней Халдее

(XIX тысячелетие до н.э.)

Ещё одна древняя цивилизация, по-своему заинтересовавшая нас почти так же, как пе­руанская, возникла в той части Азии, которая впоследствии была названа Вавилонией, или Халдеей. У этих цивилизаций была одна общая любопытная черта — обе они в период своего упадка, через много веков после периода вели­колепного расцвета, в который и было полезнее всего их изучать, были покорены народами, сто­явшими гораздо ниже них по шкале цивилиза­ции, но тем не менее попытавшимися принять, в той мере, в какой они могли, обычаи, религию и государственное устройство покорённых ими вымирающих рас. И точно так же, как и Перу, открытое Писарро, было почти во всех отноше­ниях бледной копией древнего Перу, которое мы пытались описать, так и Вавилония, известная изучающим археологию, была во многих отно-

Толтекская цивилизация

шениях выродившимся отражением более ран­ней и великой империи.

Во многих отношениях, но, пожалуй, не во всех. Возможно, позднейшее царство в зените своей славы превосходило своего предшественни­ка в военной мощи, территориальным владениям и масштабам торговли; но в том, что касается про­стоты жизни, искренней приверженности прин­ципам своей замечательной религии и истинного знания фактов природы, мало может быть сомне­ния, что преимущество было за ранней расой.

Пожалуй, трудно найти больший контраст между двумя странами, чем мы обнаруживаем между Перу и Вавилонией. Самой выдающейся чертой Перу была примечательная система правле­ния, а религия играла в жизни народа сравнительно небольшую роль, и в действительности граждан­ские функции жрецов как просветителей, врачей и участников огромной системы обеспечения про­довольствием гораздо больше бросались в глаза, чем их проповеди и хвалы, время от времени про­износимые по случаю храмовых служб. В Халдее, напротив, система правления никоим образом не была необычайной, но главным фактором в жизни была именно религия, ибо ни одно предприятие какого бы то ни было сорта не начиналось без осо­бого к ней обращения. Фактически религия прони­кала в жизнь народа и преобладала в ней в степени, которая может сравниться лишь с той, в какой она управляет жизнью брахманов Индии.

86 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

Вспомним, что у перуанцев культ состоял в простой, но исключительно красивой форме покло­нения Солнцу, или, скорее, духу Солнца; догматы их религии были ясными и немногочисленными, а главной чертой её был всепроникающий дух ра­дости. В Халдее вера была более суровой и мисти­ческой, а ритуалы более сложными. Там почитали не только Солнце, но весь сонм небес, и фактиче­ски религия была чрезвычайно сложной схемой поклонения великим звёздным ангелам, причём в качестве практического руководства к повседнев­ной жизни в неё входила тщательно разработанная система астрологии.

Давайте пока что отложим описание их вели­колепных храмов и пышных ритуалов и рассмо­трим сначала отношение этой странной религии к жизни людей. Чтобы понять её эффект, мы долж­ны попытаться понять их взгляд на астрологию, и я думаю, что мы найдём его в целом выражением здравого смысла, и он дал бы большие преимуще­ства, будь принят профессорами этого искусства наших дней.

Конечно же, в ранний период, о котором мы говорим, никто из жрецов или наставников, да и насколько мы могли видеть, даже самый невеже­ственный из простого народа не придерживался того взгляда, что сами физические планеты могут влиять на дела людей. Тщательно разработанная математическая теория жрецов, вероятно, была передана им по непрерывной линии традиции от

Толтекская цивилизация 87

ранних учителей, обладавших непосредственным знанием великих фактов природы, полученным на собственном опыте. Общее представление об их схеме будет нетрудно передать, однако построить какую-либо математическую фигуру, соответству­ющую требованиям их теории во всех подроб­ностях, в наших трёх измерениях представляется невозможным — по крайней мере при наших ны­нешних знаниях.

Всю Солнечную Систему, во всей своей огромной сложности, они считали просто одним великим существом, а все её части — его частны­ми выражениями. Все его физические составляю­щие — Солнце с его удивительной короной, все планеты с их спутниками, их океанами, атмосфе­рами и окружающими их различными эфирами — все они вместе составляли его физическое тело, его выражение на физическом плане. Таким же обра­зом совокупность их астральных миров (не только астральные сферы, принадлежащие к физическим планетам, но и чисто астральные планеты всех це­пей — такие, например, как планеты В и F нашей цепи) составляла его астральное тело, а совокуп­ность ментальных миров — его ментальное тело, тот проводник, через который оно проявлялось на ментальном плане.

Пока что идея ясна, и она очень близка к тому, чему учили и нас касательно великого логоса на­шей системы. Теперь допустим, что в этих его «те­лах» на различных их уровнях есть определённые

88 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

различные классы или типы материи, достаточно равномерно распределённые по всей системе. Эти типы не соответствуют обычному нашему разде­лению на подпланы, которое производится соглас­но степени плотности материи, так что, например, в физическом мире мы имеем твёрдое, жидкое, га­зообразное и эфирные состояния материи. Напро­тив, это совсем иной способ подразделения, при котором в каждом из типов содержится материя всех этих состояний, так что если мы обозначим каждый из этих типов числами, то получим твёр­дую, жидкую и газообразную материю первого типа, твёрдую, жидкую и газообразную материю второго типа и так далее.

Так происходит на всех уровнях, но для ясно­сти давайте пока что ограничим наши размышле­ния одним. Пожалуй, легче всего эту идею будет проследить в отношении астрального плана. Часто объяснялось, что в астральном теле человека мож­но найти материю, принадлежащую к каждому из подпланов, и пропорция между более плотными и тонкими её видами показывает, насколько это тело способно откликаться на более грубые или утончённые виды желаний, таким образом в неко­торой мере являясь индикатором уровня, до кото­рого развился человек. Подобно этому, в каждом астральном теле есть материя и всех этих типов, или перпендикулярных подразделений, но в дан­ном случае пропорция между ними показывает темперамент человека — возбудимый он или спо-

Толтекская цивилизация 89

койный, сангвиник или флегматик, терпеливый или раздражительный и так далее.

Халдейская теория заключалась в том, что каждый из этих типов материи в астральном теле логоса, а конкретно — масса элементальной сущ­ности, функционирующая через тот или иной тип, является в некотором роде отдельным проводни­ком, почти что отдельным существом, имеющим свои особые сродства и способным вибрировать, откликаясь на влияния, которые, возможно, и не вызвали бы отклика у других типов. Эти типы раз­личны между собой из-за того, что составляющая их материя первоначально изошла через разные центры логоса, так что материя каждого типа всё ещё находится в самой близкой симпатии с тем центром, к которому она принадлежит, и малей­шее изменение любого рода в состоянии этого центра сразу же отражается тем или иным обра­зом во всей материи соответствующего типа.

Поскольку в каждом человеке есть материя всех этих типов, то очевидно, что всякое действие любого из этих центров и любое изменение в них должно в той или иной мере повлиять на всех су­ществ в системе, причём степень, в которой тот или иной человек подвергнется этому воздействию, за­висит от пропорции, в которой присутствует в его астральном теле тот тип материи, который под­вергается влиянию. Так что мы обнаруживаем раз­личные типы людей, точно так же, как и материи, и в силу их конституции, а именно — строения их

90 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

астральных тел, некоторые из них оказываются бо­лее подвержены одним влияниям, а некоторые — другим.

Вся Солнечная Система, если смотреть на неё с достаточно высокого плана, выглядит состоя­щей из этих великих центров, каждый из которых окружён огромной сферой влияния, указывающей пределы, в которых изливающаяся через него си­ла особенно активна. У каждого из этих центров имеется нечто вроде своих собственных упорядо­ченных периодических изменений, возможно, на бесконечно более высоком уровне соответствую­щих биениям человеческого сердца. Но посколь­ку период некоторых из этих изменений гораздо быстрее, чем период других, это даёт любопыт­ный и сложный набор эффектов, и было замечено, что движение физических планет и положение их относительно друг друга даёт ключ к расположе­нию этих великих сфер в любой момент. В Хал­дее считали, что при постепенном сгущении первоначального светящегося тумана, из которого образовалась наша система, местоположение фи­зических планет определялось образованием вих­рей в определённых точках пересечения этих сфер друг с другом и данной плоскостью.

Влияния, принадлежащие этим сферам, ши­роко варьируются по качеству, и один из способов, которыми проявляется эта разница, является их воздействие на элементальную сущность в чело­веке и вокруг него. Однако следует всегда помнить,

Толтекская цивилизация

что существование такого влияния предполагает­ся на всех планах, а не только на астральном, хотя сейчас ради простоты мы ограничиваемся именно им. У этих влияний могут и должны быть другие, и более важные линии воздействия, чем известно нам сейчас, но по меньшей мере то, что каждая сфера оказывает свой особый эффект на многооб­разные разновидности элементальной сущности, не может не обратить на себя внимание наблюда­теля.

Одно, например, значительно стимулирует активность и жизненность тех видов сущности, которые относятся к центру, из которого оно при­шло, в то же время по всей видимости сдерживая активность других или управляя ею; влияние же другого на свои собственные виды сущности мо­жет быть очень сильным, при этом нисколько не действуя на другие виды. Есть всевозможные ви­ды сочетаний и видоизменений, при которых дей­ствие одного из влияний может быть усилено или почти нейтрализовано присутствием другого.

Здесь неизбежно зададут вопрос — не были ли халдейские жрецы фаталистами, и не считали ли они, открыв, какой точно эффект оказывают эти влияния на разные типы людей, что эти результа­ты неизбежны и человеческая воля не в силах им сопротивляться? Их ответ на последний вопрос решительно утверждал, что эти влияния ни в ма­лейшей степени не имеют власти над волей чело­века; всё, что они могут сделать — это в некоторых

92 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

случаях облегчить, а в некоторых — затруднить действие воли в некоторых направлениях. Но по­скольку астральное и ментальное тела человека со­стоят практически из той живой материи, которую мы называем элементальной сущностью, то всякое необычное возбуждение любого из её типов, или внезапное увеличение её активности, несомненно может в некоторой мере повлиять на его эмоции или ум, или на то и другое. Очевидно также, что эти влияния воздействуют по-разному на разных людей — по причине отличия разновидностей сущности, входящих в их состав.

Однако самым ясным образом заявлялось, что человек ни в коем случае не может быть сбит ими с избранного им направления действий без ведома его воли, хотя очевидно, что они могут помочь или помешать ему в предпринимаемых им усилиях. Жрецы учили, что человеку по-настоящему силь­ному почти нет нужды беспокоиться о том, когда какие влияния господствуют, но но всем зауряд­ным людям обычно стоит знать, в какой момент какую силу можно будет применить с наиболь­шим преимуществом.

Они тщательно разъясняли, что сами по себе эти влияния являются не в большей мере добрыми или злыми, чем любые другие силы природы, как сказали бы мы теперь — подобно тому, как элек­тричество или любая другая великая сила может нам помогать или вредить соответственно тому, какое ей даётся применение. И точно так же, как

Толтекская цивилизация

некоторые эксперименты скорее будут успешны­ми, если предпринимаются, когда воздух сильно заряжен электричеством, тогда как другие в этих условиях скорее всего не удадутся, так, говорили они, и усилия, требующие применения сил нашей умственной и эмоциональной природы, с большей или меньшей лёгкостью достигнут своей цели со­ответственно влияниям, преобладающим во время их совершения.

Потому всегда понималось, что человек же­лезной решимости или изучающий истинный оккультизм мог отбросить эти факторы как пре­небрежимо малые, но поскольку большинство представителей человечества всё ещё позволяют себе быть беспомощными игрушками сил же­лания и пока не развили ничего достойного на­зываться собственной волей, считалось, что их слабость позволяет этим влияниям обрести ту важность, на которую они сами по себе и не пре­тендовали.

Факт воздействия какого-либо влияния никог­да не означает неизбежности того или иного со­бытия, но делает его более вероятным. Например, в результате того, что в современной астрологии называется влиянием Марса, в астральной сущ­ности устанавливаются определённые вибрации, склоняющие к страсти. Потому вполне можно предсказать, что человек, по природе склонный к чувственности и страстности, при особо уси­ленном воздействии этих влияний, вероятно, со-

94 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

вершит какое-нибудь преступление, связанное с чувственностью и страстью. Он ни в малейшей степени не будет к этому принуждён, но просто на­ступит состояние, при котором ему станет гораздо труднее сохранять равновесие. Ведь воздействие, которому он подвергнется, будет двоякого харак­тера — не только сущность внутри него будет побуждена к большей активности, но и соответ­ствующая материя плана снаружи тоже ускорится, что опять же подействует на него.

Часто приводился пример того, как определён­ная разновидность влияния иногда может вызвать такое положение дел, когда заметно усиливаются все виды нервного возбуждения, вследствие чего повсюду возникает общее чувство раздражитель­ности. При таких обстоятельствах гораздо чаще, чем обычно, возникают споры, даже по самым пу­стячным поводам, и большое количество людей, которые всегда были на грани потери самообла­дания, полностью теряют над собой контроль при малейшей провокации.

Также говорилось, что иногда может случить­ся, что такие влияния, попадая на почву затаён­ного недовольства или невежественной зависти, могут раздуть их до народного бунта, из которого могут последовать масштабные бедствия. Очевид­но, это предупреждение, данное тысячи лет назад, вовсе нелишне и сейчас, ибо именно под этой при­чине в 1870 году парижане носились по улицам с криками «на Берлин!», и именно так много раз

Толтекская цивилизация

возникал дьявольский призыв «дин! дин!», так легко возбуждавший бешеный фанатизм нециви­лизованной исламской толпы.

Потому астрология этих халдейских жрецов занималась в основном вычислением положений и воздействий этих сфер влияния, так что главной её функцией скорее было установление распоряд­ка жизни, а не предсказание будущего. Во всяком случае её предсказания носили характер указания тенденций, а не точных событий, тогда как астро­логия нашего времени, похоже, посвящает себя в значительной мере именно последнему.

Тем не менее, не может быть сомнений, что древние халдеи были правы в том, что человече­ская воля в силах изменить судьбу, назначенную ему его кармой. Карма может забросить человека в определённое окружение или подставить его под те или иные влияния, но она никогда не может за­ставить его совершить преступление, хотя и может поставить его в такое положение, что с его сторо­ны потребуется большая решимость, чтобы этого преступления избежать. Потому нам представля­ется, что в силах астрологии — предупреждать че­ловека об обстоятельствах, в которых он окажется в то или иное время, но всякое предсказание его действий при этих обстоятельствах теоретически может основываться лишь на вероятности, — хо­тя мы и вполне признаём, что в случае заурядного и безвольного человека из толпы эта вероятность становится определённостью.

96 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

Вычисления этих древних жрецов позволяли им составить нечто вроде официального календа­ря на каждый год, которым в значительной мере регулировалась вся жизнь народа. Они решали, в какое время наиболее безопасно можно про­водить все сельскохозяйственные работы и ука­зывали подходящие моменты для разведения животных и растений. Они были не только на­ставниками народа, но и врачами, и точно знали, при каком сочетании влияний различные лекар­ства можно было применять с наибольшей эффек­тивностью.

Своих последователей они делили на классы по признаку, которые теперь бы мы назвали управ­ляющими планетами, и их календарь был полон предупреждений, адресованных разным классам, например: «В седьмой день поклоняющиеся Мар­су должны особенно остерегаться беспричинного раздражения», или «С двенадцатого по пятнад­цатый день существует необычайная опасность опрометчивости в любовных делах, особенно для поклоняющихся Венере» и так далее. И в том, что эти предостережения оказывались очень полез­ными для масс народа, мы не можем сомневаться, какой бы странной ни казалась эта разработанная система предосторожностей против малейших случайностей в наши дни.

Из этого своеобразного деления людей на типы соответственно планетам, указывавшим положе­ние центра влияния, которому они были легче все-

Толтекская цивилизация 97

го подвержены, происходило столь же любопытное устройство как публичных храмовых служб, так и личного поклонения верующих. Определённые часы дня для молитвы, определяемые по видимому движению Солнца, соблюдались одинаково всеми; на восходе, в полдень и на закате жрецами в хра­мах распевались определённые стихи или гимны, и более религиозные люди взяли себе за правило регулярно присутствовать на этих коротких служ­бах, тогда как те, кому не было удобно на них при­сутствовать, соблюдали эти часы, читая несколько благочестивых фраз восхваления и молитвы.

Но, совершенно отдельно от этих обрядов, которые, похоже, были общими для всех, у каждо­го были свои собственные молитвы, возносимые тому божеству, с которым он был связан от рож­дения, а время для них постоянно изменялось со­ответственно с движением его планеты. Момент прохождения ею меридиана по всей видимости считался самым благоприятным, а следующими по степени благоприятности считались несколько минут, следующих сразу за её восходом или непо­средственно предшествовавших её заходу. Одна­ко к ней можно было обращаться в любое время, когда она над горизонтом, и даже после захода её за горизонт божество планеты не было всецело вне досягаемости, хотя в этом случае к нему об­ращались только при какой-нибудь чрезвычайной ситуации, и весь церемониал был совершенно иным.

98 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

Жрецами составлялись особые календари для последователей каждого из этих планетных бо­жеств, где содержались все подробности, касаю­щиеся подходящих часов для молитвы и стихов, которые должны были в них читаться. Они были чем-то вроде периодических молитвенников, вы­пускавшихся для каждой планеты, и все, кто был связан с определённой планетой, старались раз­добыть себе копии соответствующего календаря. Фактически это было нечто гораздо больше, чем просто расписания, напоминавшие о часах мо­литвы; они готовились в особых астрологических условиях — каждый под влиянием своего соб­ственного божества, и считались обладающими свойствами талисманов, так что каждый последо­ватель той или иной планеты всегда имел с собой самый свежий календарь для неё.

Из этого следовало, что у религиозных людей древней Халдеи не было регулярных часов молит­вы и поклонения каждый день, как это практику­ют сейчас — вместо этого время для медитации и религиозных упражнений было скользящим и иногда могло приходиться на утро, иногда — на полдень, иногда — на вечер и даже на полночь. Но когда бы оно ни наступало, его не пропускали, и как бы неудобно ни вклинивался этот час в де­ла человека, его удовольствия или его отдых, ес­ли он упускал возможность воспользоваться этим преимуществом, это считалось серьёзным укло­нением от исполнения долга. Насколько мы могли

Толтекская цивилизация 99

видеть, ни у кого и мысли не было, что дух пла­неты мог каким-либо образом прогневаться, если этими часами пренебрегали, или что он вообще мог испытывать гнев; идея скорее была в том, что в эти моменты божество изливает своё благосло­вение, и было бы не только глупо, но и неблаго­дарно упускать столь любезно предоставленную возможность.

Пока что мы коснулись лишь личной рели­гиозной жизни людей, но у них были и большие, и пышные публичные церемонии. Каждой плане­те соответствовало по меньшей мере два великих праздника в году, а у Солнца и Луны их было куда больше, чем два. У каждого планетного духа бы­ли храмы во всех частях страны, и по обычным случаям их последователи довольствовались по­сещением ближайшего; но в большие праздники, о которых мы говорим, огромные множества людей собирались на обширной равнине в окрестностях столицы, где находилась группа великолепных храмов, каждый из которых был совершенно уни­кален.

Эти здания сами по себе достойны внимания как отличные образцы доисторического стиля ар­хитектуры, но больше всего интересны тем, что их расположение, очевидно, имело целью пред­ставить расположение планет в Солнечной Систе­ме, и поняв принцип расположения этих храмов, можно было убедиться, что составлявшие этот план обладали значительным знанием предмета.

100 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

Самым великолепным и намного превосходящим всех по размеру был огромный храм Солнца, кото­рый необходимо описать более подробно. Другие, воздвигнутые на постепенно увеличивающихся расстояниях от него, с первого взгляда выглядели так, будто были построены не по упорядоченному плану, а просто так, как диктовало удобство.

Однако более пристальное изучение показа­ло, что план был, и план примечательный — что не только постепенно растущие расстояния между меньшими храмами находились в определённом соотношении и несли определённый смысл, но и даже относительные размеры некоторых важ­ных частей этих храмов не были случайными, по­скольку означали соответственно размеры планет и их расстояния от Солнца.

Но всякому, кто вообще хоть что-то знает об астрономии, очевидно, что всякие попытки по­строить модель Солнечной Системы, соблюдая масштаб, обречены на неудачу — во всяком слу­чае, если делать храмы таких размеров, чтобы они годились для обычного поклонения. Разница в размерах между Солнцем и самыми маленькими членами его семьи столь значительна, а расстоя­ния между ними столь огромны, что если здания не сделать кукольными домиками, никакая страна не смогла бы вместить всю систему.

Как же тогда халдейские жрецы, спланировав­шие этот удивительный комплекс храмов, ухитри­лись преодолеть эти трудности? Точно так же, как

Толтекская цивилизация

поступают иллюстраторы наших современных книг по астрономии — использовав два совершен­но разных масштаба, но сохранив относительные пропорции внутри каждого из них. В этом удиви­тельном памятнике древнего искусства нет ниче­го, что могло бы нам доказать, что его автор знал абсолютные размеры планет и расстояния до них, хотя конечно же он мог их знать, но в чём мож­но быть уверенными, так это в том, что ему пре­красно были знакомы их относительные размеры и удалённость от Солнца. Он также узнал от своих учителей или сам открыл закон Боде. Насколько дальше простирались его знания на основании изучения этих построек остаётся только предпо­лагать, но он точно должен был владеть опреде­ленными знаниями о размерах орбит планет, хотя его вычисления в некоторых отношениях отлича­лись от принятых сейчас.

Святилища, посвящённые внутренним плане­там, образовывали нечто вроде неравномерного скопления под самыми стенами великого храма Солнца, тогда как храмы других членов солнеч­ной семьи были рассыпаны по равнение со всё большими интервалами, и представитель уда­лённого Нептуна почти терялся вдалеке. Здания отличались по стилю, и почти нет сомнений, что у каждого видоизменения было своё особое значе­ние, хотя во многих случаях мы не могли его вы­яснить. Однако была одна черта, являвшаяся для всех общей — у каждого из них был центральный

102 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

полусферический купол, который, очевидно, имел особое отношение к тому небесному телу, которое он представлял.

Все эти полусферы были ярко окрашены теми цветами, которые халдейская традиция связывала с той или иной планетой. Принцип, по которому были выбраны эти цвета, далеко не ясен, но мы вернёмся к ним позже, когда будем описывать ве­ликие праздничные службы. Купола вовсе не всег­да сохраняли те же пропорции к размерам храмов, но их относительные размеры точно соответство­вали диаметрам планет, которые они символизи­ровали. Что касается Меркурия, Венеры, Луны и Марса, халдейские вычисления этих размеров точно совпадали с нашими собственными, но ку­пола для Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна, хо­тя и были значительно больше, чем у внутренней группы, всё же были явно меньше, чем должны были быть согласно нашим расчётам, если были бы построены в том же масштабе.

Возможно, причиной этому применение для этих огромных шаров другого стандарта, но гораз­до более вероятным кажется, что халдейские про­порции были верны, а современные астрономы значительно переоценили размеры внешних пла­нет. Пока лишь установлено, что в случае Юпитера и Сатурна наблюдаемая нами поверхность — это лишь край обширного и плотного облачного по­крова, а не поверхность самой планеты, и если это так, то халдейское представление этих планет

Толтекская цивилизация

должно быть столь же точно, как и в остальных частях их схемы. Другой аргумент в пользу тако­го предположения состоит в необычайно низкой плотности, обычно приписываемой этим плане­там нашими астрономами, которая не согласуется с плотностью планет, более доступных для нашего наблюдения.

Несколько любопытных подробностей, бу­дучи взяты вместе, показали нам, что тот, кто планировал эти прекрасные храмы, должно быть обладал основательным знанием Солнечной Си­стемы. Вулкан⁴, планета, орбита которой нахо­дится внутри орбиты Меркурия, был представлен должным образом, а то место, которое в этой схе­ме должна была занимать Земля, было занято хра­мом Луны — он был большим, но венчавшее его полушарие было непропорционально маленьким, будучи выполнено в том же масштабе, что и все остальные. Вблизи этого храма возвышался от­дельный купол из чёрного мрамора, поддержи­ваемый колоннами, который, судя по его размеру, очевидно, должен был олицетворять Землю, но при нём не было никакого святилища.

В пространстве между Марсом и Юпитером (вычисленном совершенно точно) не было храма,

⁴ Считается, что эта планета не открыта современными астрономами из-за своих малых размеров и того, что она находится очень близко к Солнцу. Е. П. Блаватская указывает, что в экзотерических гороско­пах её роль выполняет Солнце, которое, будучи звездой, не должно рассматриваться в качестве одной из планет гороскопа (см. «Прото­колы ложи Блаватской», Встреча IV). — Прим. пер.

104 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

но находилось несколько колонн, каждая из кото­рых венчалась крохотным куполом обычной полу­сферической формы; как мы предположили, они должны были представлять астероиды. У каждой планеты, имевшей спутники, они были тщательно обозначены второстепенными куполами соответ­ствующих пропорций, окружавшими главный ку­пол, и также ясно были показаны кольца Сатурна.

По главным праздникам той или иной пла­неты все последователи соответствующего бо­жества (или как бы мы сказали сейчас, люди, родившиеся под этой планетой) надевали поверх или вместо своих обычных одежд мантии или ризы того цвета, который был посвящен этой планете. Цвета эти были чрезвычайно яркими, а материал блестел, подобно атласу, так что эф­фект обычно получался поразительным, осо­бенно когда под основным цветом был другой оттенок, как в так называемом переливающем­ся шёлке. Список этих цветов может оказаться интересным, хотя, как мы ранее заметили, при­чины, определившие их выбор, не всегда оче­видны.

Платье последователей Солнца было из кра­сивого тонкого шёлкового материала, в который были вплетены золотые нити, так что это одеяние выглядело по-настоящему золотым. Но золотая ткань, знакомая нам теперь, толстая и не гнущая­ся, тогда как та ткань была столь гибкой, что её можно было сложить, как муслин.

Толтекская цивилизация

Цвет Вулкана был характерным цветом пла­мени, ярким и эффектным — вероятно, симво­лизируя крайнюю близость Вулкана к Солнцу и огненные физические условия, которые должны на нём иметь место.

Меркурий символизировался ярким оранже­вым оттенком, переливающимся с лимонным — эти оттенки нередко можно было заметить в аурах его последователей, как и в их облачениях, но хотя в некоторых случаях преобладающий в ауре цвет казался возможным объяснением выбора цвета планеты, были и другие случаи, к которым этот принцип вряд ли можно было применить.

Приверженцы Венеры одевались в краси­вый и чистый небесно-голубой, под которым был светло-зелёный, что в целом давало переливчатый эффект, когда одетый так человек двигался.

Одеяния Луны были, естественно, из белого материала, но в него вплетали серебряные нити, так что его практически можно было назвать се­ребряной тканью так же, как одеяния Солнца бы­ли тканью золотой. Однако при некоторых типах освещения эти лунные одеяния демонстрировали красивые бледно-фиолетовые оттенки, что значи­тельно улучшало производимый эффект.

Марс достаточно уместно облачал своих при­верженцев в великолепные ярко-алые одеяния, но под этим цветом был сильный малиновый отте­нок, практически занимая его место при наблю­дении с некоторых точек. Этот цвет совершенно

106 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

невозможно было спутать с цветами Вулкана и Меркурия — он совершенно от них отличался. Он мог быть избран как по причине цвета ауры, так и по красноватому оттенку самой физической планеты.

Юпитер облачал своих детей в замечательный блестящий сине-фиолетовый материал, испещ­рённый крохотными серебряными крапинками. Причину этого объяснить нелегко, если опять не приписать это ассоциации с цветами ауры.

Приверженцы Сатурна одевались в ясный зе­лёный цвет, подобный иногда появляющемуся при закате солнца, а под ним были жемчужно-серые оттенки, тогда как родившиеся под Ураном носили великолепный глубокий голубой — непередавае­мый цвет Южной Атлантики, незнакомый никому, кроме тех, кому приходилось его видеть. Одежды, соответствующие Нептуну, были наименее замет­ными из всех, поскольку это был простой тёмно-синий цвет, хотя при ярком освещении он тоже приобретал неожиданное богатство.

По основным праздникам какой-либо из этих планет её последователи появлялись в полном облачении, и процессией следовали в её храм, украшенные гирляндами цветов, неся знамёна и золочёные жезлы, наполняя воздух звучным пением. Но самым большим зрелищем был один из главных праздников Бога Солнца, когда все люди вместе, одетые в пышные облачения своих божеств-покровителей, своим огромным множе-

Толтекская цивилизация 107

ством совершали торжественный ход вокруг храма Солнца. По таким случаям приверженцы Солнца наполняли до отказа само здание храма, тогда как рядом со стенами проходили последователи Вул­кана, снаружи их — Меркурия, Венеры, и так да­лее — все планеты были представлены в порядке их удалённости от Солнца. Вся масса народа, та­ким образом, расположенная концентрическими кругами ярких цветов, медленно и равномерно вращалась подобно колоссальному живому колесу, и под потоками живого света, изливаемыми тропи­ческим солнцем, они, пожалуй, представляли са­мое яркое зрелище, которое только видел мир.

Чтобы дать некоторое представление о ещё более интересных церемониях, происходивших по таким случаям внутри самого храма Солнца, не­обходимо попробовать описать его внешний вид и устройство. Основной его план был крестообраз­ный, с большим круглым помещением (покрытым полусферическим куполом), где и встречались лу­чи креста. Мы получим о нём более верное пред­ставление, если вместо обычной крестообразной церкви с нефом, алтарём и притворами предста­вим себе огромное круглое помещение под купо­лом, напоминающее читальный зал Британского музея, и четыре гигантских нефа, расходящихся от него на четыре стороны света, при этом все лу­чи креста имеют одинаковую длину. Чётко пред­ставив эту часть картины, добавим к этому четыре других больших прохода между лучами креста,

108 Ч. Ледбитер. Очерки доисторических цивилизаций

ведущие в обширные залы, стены которых так за­круглялись, что в плане эти залы имели вид ли­стьев или лепестков цветка. Фактически план храма выглядел как равносторонний крест, нало­женный на простой четырёхлепестковый цветок, так что лучи креста были между лепестками.

Человек, стоявший в центре под куполом, мог наблюдать виды, простирающиеся во всех направ­лениях. Всё строение было тщательно ориентиро­вано по сторонам света, так что лучи креста были точно направлены на кардинальные точки. Южный конец оставался открытым и образовывал главный вход, напротив которого был огромный алтарь, занимавший конец северного нефа. В восточном и западном нефах тоже были алтари, гигантские с нашей точки зрения, хотя и значительно мень­шие, чем главное возвышение в северном конце.

Эти восточный и западный алтари, похоже, играли примерно ту же роль, что и те, что в като­лических соборах посвящаются Пресвятой Деве и Св. Иосифу, так как один из них был посвящён Солнцу, а другой — Луне, и некоторые из регуляр­ных ежедневных служб, связанные с этими двумя светилами, совершались возле них. Однако самые большие толпы собирались вокруг большого се­верного алтаря, возле которого проводились все самые большие церемонии, и его устройство и об­становка были интересными и любопытными.

На стене за алтарём, в том месте, которое в обычной церкви занимает «восточное окно»

Толтекская цивилизация

(хотя здесь это был север), висело огромное во­гнутое зеркало, намного превосходящее в разме­рах любое, которое нам приходилось видеть. Оно было металлическим, скорее всего серебряным, отполировано до предельно возможной степени. Нами было замечено, что уход за ним и поддержа­ние его блеска и такой чистоты, чтобы на нём не было и пылинки, считалось религиозным долгом самого первостепенного характера. Изготовление столь огромного зеркала с таким совершенством, да ещё и так, чтобы его огромный вес не искривил его, оказалось бы серьёзной проблемой для совре­менных инженеров, но она была успешно решена этими людьми, жившими в далёком прошлом.

По центру крыши этого огромного северного нефа проходил узкий разрез, через который было видно небо, так что свет всякой звезды, прохо­дившей меридиан, проникал в храм и падал на это огромное зеркало. Известное свойство вогну­того зеркала состоит в том, что оно формирует в воздухе перед собой, в своём фокусе, о