Германия: от Веймарской республики к Третьему рейху

Конституирование Веймарской республики еще не означало стабилизации ситуации в немецком обществе. Положение в экономике было исключительно тяжелым. Инфляция достигла гигантских размеров. Если в 1914 г. за 1 доллар давали 4,2 марки, то к концу 1922 г. - 4 тысяч марок. Процветала спекуляция и «черный рынок». Естественно, жизненный уровень большинства населения катастрофически упал. К этому надо добавить огромный психологический шок, который продолжали испытывать немцы от поражения и унизительных условий Версальского мира.

Хотя революция закончилась, ее отзвуки на протяжении еще нескольких лет будоражили Германию. И широкие слои населения, и элита общества не могли определиться относительно того, по какому пути следует двигаться Германии. Одна часть (ее интересы отражали Немецкая народная партия и Немецкая национальная народная партия) упорно не желала мириться с условиями Версальского мира, резко критиковала социальные статьи Веймарской конституции, делала ставку на консолидацию нации на основе идей реванша и возрождения рейха.

Их оппоненты справедливо возражали: как разбитая, разоренная, расколотая на враждебные группировки Германия собирается противостоять державам-победительницам? Наоборот, Германии необходимо быстрее интегрироваться в Версальскую систему и уже там добиваться постепенной реставрации своих позиций как великой державы. Для успешного решения этой задачи необходимо как можно скорее выбираться из полосы кризиса, в котором увязла страна, а для этого надо резко усиливать регулирующие функции государства в сфере экономики и развивать линию на налаживание социального партнерства между предпринимателями и рабочими. Подобный политический курс отстаивала Немецкая демократическая партия, ХДП, СДПГ.

Наконец, Компартия утверждала, что лишь переустройство общества на социалистических началах способно вывести Германию на столбовую дорогу прогресса.

Каждая из этих трех группировок не стремилась к налаживанию диалога со своими оппонентами, к укреплению консенсусных начал в политическом процессе. Наоборот, в политическом спектре тогдашней Германии было немало экстремистских организаций, стремившихся к реализации своих программно-целевых установок исключительно силовым путем. В марте 1920 г. группа правых экстремистов во главе с Каппом, сумев привлечь на свою сторону часть армейских соединений, находившихся в районе Берлина, подняла мятеж. Войска путчистов в ночь с 12 на 13 марта вошли в Берлин. Законное правительство бежало. Капп распустил парламент и объявил себя рейхсканцлером. Мятежники рассчитывали восстановить в стране довоенные порядки. Однако планам этим не суждено было сбыться.

В Германии вспыхнула всеобщая забастовка, в которой участвовало около 12 миллионов человек. Она показала, что у новоявленного диктатора нет серьезной поддержки в обществе. Политический маятник, качнувшийся вправо, теперь стал быстро сдвигаться влево. Компартия, потерпевшая в 1919 г. несколько тяжелых поражений, вновь встала на ноги. В одной только Рурской области под ее контролем находилась 100-тысячная Красная Армия. Правящей элите стало очевидно, что, во-первых, дальнейшие подобные авантюристические эксперименты неизбежно ввергнут страну в новую революцию с непредсказуемым исходом, а во-вторых, что инициативу в восстановлении порядка надо передать социал-демократам.

27 марта 1920 г. было создано правительство во главе с правым социал-демократом Г. Мюллером, которому удалось на время стабилизировать ситуацию. Однако передышка была недолгой. В мае 1921 г. державы-победительницы в жесткой форме потребовали от Германии выплаты репараций. Для не оправившейся от последствий войны немецкой экономики это было равносильно краху. Вновь разразился острейший политический кризис. В центре его был вопрос о том, как строить отношения с державами-победительницами. Правонационалистические организации попытались использовать эту ситуацию для реставрации своих пошатнувшихся после провала капповского путча позиций. Они яростно критиковали «политику выполнения», т.е. выплаты репараций, утверждая, что она обрекает страну на катастрофу. Однако, хотя в правящей элите у этой точки зрения было немало сторонников, возобладало мнение тех, кто полагал, что любая политика сопротивления требованиям держав-победительниц может обернуться еще более катастрофическими последствиями - утерей суверенитета.

В результате, в конце июня 1921 г., было сформировано правительство, которое возглавил И. Вирт, сторонник интеграции Германии в Версальскую систему. Одновременно он всячески стремился упрочить пока еще весьма хрупкие республиканские институты. Сделать это было непросто, ибо демократическая политическая система, гражданское общество функционирует эффективно только, если опирается на стабильный экономический фундамент, а его-то как раз в Германии и не было.

Среди магнатов немецкой тяжелой промышленности постепенно нарастало недовольство внешней и внутренней политикой правительства Вирта. Там бытовало мнение, что правительство, в угоду державам-победительницам и левым в самой Германии, не заботится должным образом о восстановлении и оздоровлении немецкой экономики. Стремясь свалить правительство Вирта, эти круги не жалели средств на финансирование пропагандистской кампании по дискредитации его политики, а с лета 1922 г. в тесном сотрудничестве с реваншистскими организациями перешли к политике саботажа в выплате репараций. В ноябре 1922 г. правительство Вирта пало.

За развитием событий в Германии внимательно наблюдали во Франции. Там было немало влиятельных политиков, которые полагали, что, сохранив пусть серьезно ослабленную, но единую Германию, Франция совершила страшную ошибку, которую, пока не поздно, следует исправить. Иными словами, речь шла о том, чтобы найти повод для нанесения превентивного удара по Германии с последующей ликвидацией ее как единого государства. Саботаж с выплатами репараций, сопровождавшийся всплеском националистических и реваншистских настроений в Германии, создавал благоприятную обстановку для осуществления этих замыслов.

11 января 1923 г., сославшись на то, что Германия саботирует выплату репараций, франко-бельгийские войска вошли в Рейнско-Рурскую область. Правительство призвало немцев к «пассивному сопротивлению» и к сплочению нации. Это, однако, ничего не решало, за исключением того, что экономика стала разваливаться буквально на глазах. Обстановка в Германии быстро накалялась. Резко активизировались ультраправые, развернувшие массированную атаку на Веймарскую республику за то, что она не способна защитить национальные интересы Германии. Они всячески пропагандировали идею сильной власти, которая якобы только и способна вывести страну из кризиса. С другой стороны, катастрофическое падение жизненного уровня основной части населения вызвало подъем забастовочного движения. Начавшаяся в августе 1923 г. всеобщая стачка привела к отставке правительства.

Было сформировано новое правительство «большой коалиции» (от СДПГ до Немецкой народной партии) во главе с, пожалуй, самым талантливым политическим деятелем Веймарской Германии Г. Штреземаном. Ему досталось тяжелое наследство: Рурский кризис зашел в тупик, экономика находилась на грани краха, страну потрясали острейшие социальные конфликты (кульминацией их стало восстание под руководством Э. Тельмана в Гамбурге 23-25 октября 1923 г.), вера в эффективность демократических институтов быстро падала.

И все же Веймарская республика пережила этот острейший кризис и выстояла. В ее пользу сработала комбинация из нескольких факторов. США и Англия, всерьез обеспокоенные развитием событий в Германии, сумели найти его развязку. На Лондонской конференции по инициативе США был одобрен «план Дауэса» , согласно которому Германии предоставлялся очень крупный заем (преимущественно за счет США) в размере 800 миллионов золотых марок для восстановления немецкой промышленности. Эти средства позволили вновь привести в движение весь экономический механизм Германии. Удалось сбить инфляцию, снизить безработицу, предприятия стали получать прибыли и, соответственно, платить налоги. Государство же из полученных поступлений в казну вновь стало выплачивать репарации. От Франции потребовали вывести ее войска из Рура. Это позволило выбить почву у ультранационалистов, резко сузить массовую базу тех, кто требовал от правительства решительных мер по улучшению положения трудящихся, и открыло дорогу для интеграции Германии в Версальскую систему в качестве ее полноправного члена.

Стабилизации обстановки в Германии способствовала деятельность СДПГ, которая стала одной из важнейших опор Веймарской республики. Она прочно интегрировалась в ее политическую систему, стала «государственной партией». В ее программных документах четко проводилась мысль о том, что движение по пути общественного прогресса может осуществляться только в рамках «демократической политической системы» путем ее постепенного реформирования в сторону большей социализации. Революционное насилие объявлялось «детской болезнью» рабочего движения, неким атавизмом прошлой эпохи. Задача партии заключалась в том, чтобы «встраиваться во власть», стимулировать развитие «хозяйственной демократии». Деятельность СДПГ способствовала снижению того заряда радикализма, который имелся в немецком обществе.

Вопреки собственной воле, стабилизации Веймарской республики способствовала и КПГ. Постоянные фракционные разборки, метания в поисках оптимального курса, догматизм в решении тактических вопросов вели к падению престижа КПГ в массах, а это автоматически укрепляло устои Веймарской республики.

Все это в комплексе помогло преодолеть острейший кризис. Начиная с 1924 г. Германия наконец вступила в полосу стабильного развития. Правда, этот период оказался недолговечным, а сама стабилизация непрочной. Она продолжалась до осени 1929 г., когда на Германию, как и на другие западные страны, обрушился экономический кризис, в одночасье перечеркнувший все успехи стабилизации и поставивший под вопрос дальнейшую судьбу Веймарской Германии.

Германия относилась к числу стран, на которые кризис оказал самое разрушительное воздействие. Это и понятно. И без того еще не полностью оправившаяся от последствий войны и революционных потрясений 1918-1923 гг., отягощенная грузом репараций, немецкая экономика не имела серьезных резервов для сопротивления напору мощнейшего кризиса. Масштабы его действительно были огромны. В стране насчитывалось 7,5 миллионов безработных, и лишь 15-20% из них получали пособия по безработице. Катастрофически упала заработная плата тех, кто сохранил работу. Обанкротилось более 30 тысяч мелких и средних предприятий. Серьезно пострадали даже крупные корпорации. Например, в 1932 г. такой гигант, как фирма Крупп, закончила год, не имея прибылей, - уникальная ситуация.

Когда разразился кризис, у власти находилось правительство «большой коалиции» во главе с лидером СДПГ Г. Мюллером. Однако «большая коалиция» могла эффективно функционировать только в условиях стабильности. Кризис вызвал серьезные противоречия между участниками коалиции относительно того, какими методами бороться с ним. Это привело к тому, что в марте 1930 г. коалиция распалась и правительство ушло в отставку. Новое правительство возгласил Брюнинг. Его кабинет не имел большинства в рейхстаге и существовал лишь «доверием президента», т.е. осуществлял оперативное управление государством с помощью чрезвычайных декретов. Законодательные функции парламента были сведены почти на нет. С этого момента и вплоть до прихода Гитлера к власти немецкое общество неуклонно дрейфовало вправо.

Правительство Брюнинга стремилось переложить последствия кризиса на плечи рядовых немцев. Принятая летом 1930 г. чрезвычайная программа борьбы с кризисом предусматривала значительное сокращение пособий по безработице, снижение зарплаты работникам бюджетной сферы, рост налогов на физических лиц. Понятно, что это не способствовало росту популярности правительства, но, самое главное, это вело к дискредитации демократических институтов в глазах избирателей. Это подтвердили проходившие в 1930 г. выборы в рейхстаг, принесшие неожиданно крупный успех партии, находившейся до этого на периферии политического процесса. Речь идет о национал-социалистической немецкой рабочей партии (НСДАП), или нацистской партии. Она возникла еще в 1919 г. У истоков ее стояли Гитлер, Гесс, Штрассер и др. Однако ее влияние вплоть до описываемых событий было незначительным. В 1927 г. ее численность составляла всего 40 тысяч человек. А на выборах 1930 г. за нее проголосовало уже 6,5 миллионов немцев, и она стала второй по численности партией в рейхстаге. Что же позволило нацистам совершить такой рывок?

Национал-социалисты были в полном смысле слова? буржуазной партией нового типа». Жестко централизованная, со строгой внутрипартийной дисциплиной, построенная по принципу «вождизма» (фюрерства), эта организация превратилась в мощную, мобильную силу, способную, как таран, сокрушить своих противников. Однако успех нацистов объяснялся не только и не столько особенностями оргструктуры их партии. Гитлер предложил немцам собственную программу развития общества, у которой, с одной стороны, не было аналогов, а с другой, в ней находились мотивы, привлекательные для самых различных социальных групп. В центре мировоззрения нацистов было несколько идей. Они исходили из того, что мир разделен не по классовому признаку, как утверждали последователи Маркса, а по национальному. Нация является той основной единицей, из совокупности которых формируется мировое сообщество. Нации не равноценны: есть высшие, а есть и низшие. Немцы, естественно, относятся к числу высших, у них была, по мнению будущего фюрера немецкого народа, особая историческая миссия - стать главной движущей силой создания «нового мирового порядка».

Для реализации этой установки необходимо было пересмотреть итоги войны, уничтожить Версальскую систему. Это могла сделать только сильная, монолитная Германия, направляемая к великим свершениям волей фюрера. Отсюда идея «тотального государства», контролирующего и регулирующего все сферы жизни общества: экономику, политику, идеологию, культуру, мораль и т.д. Только так можно преодолеть раскол общества, мобилизовать все его ресурсы на выполнение той исторической миссии, которая возложена на немцев. Эти общие идеи конкретизировались применительно к запросам каждой социальной группы немецкого общества, и в целом получалась привлекательная для самых широких слоев населения, измученного кризисом, политическая платформа.

В правящей элите Германии, поначалу настороженно отнесшейся к нацистам, постепенно начинается поворот в настроениях в сторону поддержки этой партии, как единственной силы, способной предотвратить революцию, экономический крах и обеспечить возрождение великой Германии. Важной вехой в этом процессе стало создание в октябре 1931 г. «Гарцбургского фронта», когда на встрече националистически настроенных представителей финансово-промышленных кругов было признано, что национал-социалисты - самая перспективная партия с точки зрения этих сил. Следствием этого стало усиление финансовой и иной поддержки этой партии.

В апреле 1932 г. проходили выборы президента Германии. Хотя на них победил Гинденбург, Гитлер отстал от него не намного - 13,5 миллионов немцев отдали ему свои голоса. Вскоре после выборов пало правительство Брюнинга. Его сменил Папен. Дрейф вправо продолжался. Эту тенденцию закрепили итоги парламентских выборов, проходивших в июле 1932 г., когда за национал-социалистов проголосовало почти 14 миллионов и они смогли сформировать самую крупную парламентскую фракцию в рейхстаге. Выборы продемонстрировали, что нацисты поглотили почти весь электорат буржуазных партий, которые переживали в это время глубочайший кризис. Из серьезных оппонентов национал-социалистам осталось лишь две партии - СДПГ и КПГ.

Если бы эти две партии объединили свои усилия в борьбе с правой опасностью, то у них был бы шанс остановить марш нацистов к власти. Однако этого не произошло. Взаимная неприязнь социал-демократов и коммунистов помешала им организовать совместные действия по отпору нацистам. В историографии не прекращался спор о том, кто из них несет большую ответственность за то, что в Германии не удалось создать единый антифашистский фронт. Сейчас можно смело утверждать - СДПГ и КПГ несут за это равную ответственность. Вскоре и тем, и другим пришлось заплатить дорогую цену за свой догматизм и идеологическую зашоренность.

Пока СДПГ и КПГ занимались взаимными обвинениями, нацисты активно рвались к власти. Общая обстановка благоприятствовала их планам. Кабинет Палена не имел опоры ни в рейхстаге, ни в обществе. Он слабо контролировал ситуацию. В начале ноября 1932 г. проходили внеочередные парламентские выборы. Они не дали решающего перевеса ни одной из партий. Такая нестабильная ситуация не могла долго продолжаться. Веймарская Германия была больше не нужна правящей элите этой стране. В этой среде интенсивно обсуждались планы передачи всех рычагов управления страной Гитлеру.

Решающий шаг в этом направлении был сделан 30 января 1933 г., когда президент Гинденбург назначил Гитлера рейхсканцлером. Тот сразу же приступил к тотальной перестройке политической системы Германии, а затем и других сфер жизни немецкого общества. Первое правительство, возглавляемое Гитлером, было не чисто нацистским, а коалиционным. В нем было всего 4 представителя национал-социалистической партии, остальные 11 были хотя и весьма правыми деятелями, но не входили в эту партию. Гитлер убедил Гинденбурга распустить рейхстаг, т.к. его состав, по его утверждениям, не отражал реального положения в стране. На 5 марта 1933 г. были назначены новые выборы. Предвыборная кампания проходила в обстановке жесточайшего прессинга против всех оппонентов нацистов. Специальным указом были запрещены все «антиправительственные демонстрации и митинги». Отрядам СС и СА (штурмовикам) были даны функции вспомогательной полиции.

Однако полной уверенности в решающем успехе на выборах у руководства национал-социалистов не было. Тогда они пошли на откровенную провокацию. 27 февраля 1933 г. они организовали поджог здания рейхстага. Нацистская пропаганда обвинила в этом коммунистов, которые якобы готовили государственный переворот. На них был обрушен град репрессий. В такой обстановке прошли выборы. 2/3 от общего числа мандатов, необходимых для того, чтобы получить от парламента чрезвычайные полномочия, нацисты не завоевали. За них проголосовало 17 миллионов человек, но это дало им лишь 43,9% депутатских мест. Тогда Гитлер поставил вопрос о лишении депутатов-коммунистов их мандатов (81 мандат). Они были переданы национал-социалистам, которые, таким образом, стали доминировать в рейхстаге.

24 марта 1933 г. рейхстаг наделил Гитлера чрезвычайными полномочиями. Правительство было выведено из-под контроля парламента, оно могло издавать любые законы, в том числе и изменять Конституцию. К лету 1933 г. были распущены или самоликвидировались все нефашистские организации и политические партии. Под контроль государства была поставлена пресса. Органы нацистской партии стали выполнять государственные функции, а сама партия была объявлена «носительницей немецкой государственной мысли». Наконец, после смерти Гинденбурга 2 августа 1934 г. Гитлер стал одновременно выполнять обязанности президента и канцлера, а чуть позднее был провозглашен пожизненным канцлером и фюрером немецкого народа. В Германии сложилось новое государство - тотально контролируемый нацистами Третий рейх .

Параллельно с перестройкой политической системы шла модификация всей сферы социально-экономических отношений. И здесь государство взяло на себя контролирующие и регулирующие функции: в 1933-1935 гг. была создана всеобъемлющая система государственного регулирования этой сферы. Летом 1933 г. был образован Генеральный Совет немецкого хозяйства, который определял основные параметры экономической политики. Его рекомендации имели силу закона. В феврале 1934 г. была учреждена Организация промыслового хозяйства, объединявшая предприятия и предпринимателей по отраслям. Создавалось 7 групп, руководство которых контролировало и регулировало все стороны развития своей отрасли. Была введена всеобщая трудовая повинность, и в короткий срок удалось ликвидировать безработицу. Наконец, в 1936 г. был принят четырехлетний план, по которому в Германии должен был быть построен экономический фундамент, опираясь на который рейх рассчитывал вступить в решающую схватку в борьбе за установление «нового мирового порядка».

Экономика Германии действительно не только вышла из кризиса, но и развивалась благодаря государственному патернализму быстрыми темпами. Правда, не во всех отраслях прогресс был одинаковым. Лидировала тяжелая индустрия и военная промышленность. Тем не менее позитивные сдвиги в сфере экономики были очевидны, и это не могло не сказаться на социальной обстановке. Вместо профсоюзов был создан подконтрольный нацистской партии Немецкий трудовой фронт, который должен был проводить в жизнь идею социального партнерства рабочих и работодателей. Действительно, Третий рейх по существу не знал открытых конфликтов в сфере трудовых отношений. Но дело здесь не только в наличии мощного репрессивного аппарата и тотального контроля за всеми сторонами жизни населения. При нацистах заметно расширились социальные функции государства. В обмен на политическую лояльность оно готово было идти на многие неординарные шаги (строительство домов отдыха, поощрение народного туризма, помощь молодым семьям и т.д.). В результате уровень и качество жизни большей части населения заметно улучшился, и в их сознании это ассоциировалось с политикой национал-социалистов и прежде всего «гениального фюрера», авторитет которого в то время в немецком обществе был очень высок.

Его престиж укрепляла и успешная внешняя политика, позволявшая нацистской пропаганде утверждать, что Гитлер восстанавливает попранное достоинство немцев и уверенно ведет страну к вершинам процветания и могущества. Уже в 1933 г. Германия вышла из Лиги Наций, продемонстрировав этим шагом, что не считает себя связанной условиями мирного урегулирования. В 1935 г. она установила без особых проблем контроль над Саарской областью. В том же году, вопреки условиям мирного договора, в стране была введена всеобщая воинская повинность. Германия начала форсированными темпами создавать военную авиацию и военно-морские силы. Используя противоречия в стане великих держав, искусно играя на антисоветских настроениях, широко распространенных на Западе, Гитлер уверенно шел к поставленной цели.

Цель эта была предельно откровенно сформулирована в его книге «Майн Кампф» - мировое господство. До поры до времени на этом пути Гитлеру сопутствовал успех, и у немцев с каждым днем крепло убеждение, что они действительно избранная нация и, ведомые фюрером, они уже в ближайшем будущем утвердят в мире «новый порядок». Какую цену придется за это заплатить остальному миру, да и самим немцам, тогда в Германии почти никого не волновало. В Третьем рейхе все откровеннее готовились к новой мировой войне.

Фашизм по-итальянски

Родиной фашизма была Италия. Он возник на итальянской земле в сложные послевоенные годы и являлся порождением и отражением тех сложных и болезненных процессов, которые происходили тогда в этой стране. Фашистские организации стали возникать в Италии с весны 1919 г. Лидером этого движения стал Б. Муссолини, бывший социалист, исключенный из партии в 1914 г. за несогласие с ее антивоенной платформой. Вплоть до 1921 г. это было именно движение, а не политическая партия. Четкой программы у его участников еще не было. Они эксплуатировали, и довольно успешно, те эмоции, которые господствовали тогда в итальянском обществе: разочарование и недовольство. А отсюда жажда перемен, которые и обещали фашисты.

Обещание и критика - вот суть их тактики в тот период, когда они еще только шли во власть. В многочисленных выступлениях Муссолини щедро звучали обещания обеспечить «величие нации», резко критиковались державы-победительницы за несправедливое отношение к Италии на Парижской мирной конференции, ожесточенным нападкам подвергалось собственное правительство и демократия в целом за неспособность эффективно отстаивать интересы нации. Себя же последователи Муссолини провозгласили выразителями интересов всей нации, вне зависимости от социальной принадлежности избирателей. Это не исключало выдвижение специфических лозунгов, ориентированных на каждую конкретную социальную группу (земля тем, кто ее обрабатывает, право голоса женщинам, участие рабочих в управлении производством и т.д.).

Фашистские организации вели не только пропаганду своих идей, они создавали «отряды самообороны», которые обычно называли чернорубашечниками. Их использовали для запугивания противников фашистов. Яростный антикоммунизм фашистов стал привлекать к ним симпатии власть имущих, всерьез обеспокоенных ростом влияния левых. Используя политическую нестабильность, характерную для Италии начала 20-х годов (с июня 1921 по август 1922 г. в стране сменилось три кабинета), фашисты стали откровенно претендовать на власть, утверждая, что только они способны избавить страну от хаоса. С этой целью они в 1921 г. преобразовали свое движение в партию.

В конце 1922 г. в ходе обсуждения текущего момента на съезде своей партии в Неаполе, констатировав, что страна переживает очередной политический кризис, фашисты предъявили правительству требования относительно предоставления им ряда ключевых административных постов. В случае отказа фашисты объявили о том, что начнут массовый поход своих сторонников на Рим. Ситуация накалилась до предела. Правительство подало в отставку, ибо король отказался подписать указ о введении в стране чрезвычайного положения.

Вместо этого король пригласил Муссолини в Рим и предложил ему возглавить правительство. 30 октября 1922 г. участники фашистского марша на Рим вступили в столицу, и в тот же день Муссолини возглавил правительство, которое поначалу носило коалиционный характер. С этого момента началась перестройка политической системы Итальянского королевства. В отличие от Германии, где этот процесс проходил весьма и весьма стремительно, в Италии переходный период, по крайней мере внешне, характеризовался сохранением значительных элементов преемственности с прошлым. Продолжал функционировать парламент, ни одна из старых партий не была запрещена, сохранилась старая Конституция. Но это был лишь фасад.

Правительство Муссолини сразу же начало расширять собственные полномочия в ущерб правам парламента. Из сферы полномочий парламента по существу изъяли финансовые вопросы и все, что связано с деятельностью административных органов. В 1923 г. была проведена избирательная реформа: вместо пропорциональной системы распределения мандатов вводилась мажориторная, выгодная правящей партии. Разработка законодательных инициатив по существу осуществлялась в Большом фашистском совете, которым руководил сам Муссолини, а парламент лишь штамповал эти предложения. Фашистские вооруженные отряды (чернорубашечники) приобрели статус государственного института, подчиненного лично Муссолини.

Активную работу по созданию подконтрольных фашистской партии профсоюзов вели ее функционеры. Фашисты по-иному, чем в остальной Европе, подходили к задачам профсоюзов: они должны были способствовать формированию единства нации. Их численность быстро росла, и они стали претендовать на монопольное право представлять интересы трудящихся. В 1923 г. началось преследование инакомыслящих: первый процесс состоялся над группой коммунистов во главе с А. Бордигой. Не согласных с политикой фашистской партии увольняли с работы.

Эти действия не встречали должного отпора. На руку фашистам играло постепенное улучшение экономической конъюнктуры. После прихода к власти фашисты провели ряд мероприятий, нацеленных на стимулирование деловой активности: были сняты ограничения на операции с ценными бумагами, осуществлена денационализация предприятий связи и общественного транспорта, сокращено государственное субсидирование промышленности, снижено налогообложение с корпораций. Промышленный рост сопровождался постепенным нарастанием инфляционных тенденций. Примерно с 1926 г. это стало порождать серьезные проблемы в сфере финансов: курс лиры начал быстро падать. Для стабилизации лиры пришлось осуществить внешнее заимствование, что позволило вернуться к золотому стандарту.

Очень скоро выяснилось, что декларации, которые использовались фашистами в борьбе за власть, и их реальная социально-экономическая политика далеко не всегда совпадают. Первой на это отреагировала интеллигенция. Одним из самых популярных критиков фашизма был депутат парламента, известный журналист Маттеотти. Его имя стало своеобразным символом борьбы с фашизмом. По личному приказу Муссолини 10 июня 1924 г. Маттеотти был похищен и убит. Эта демонстративная расправа вызвала у эмоциональных итальянцев такой взрыв возмущения, который породил острейший политический кризис. Вся деятельность антифашистских сил не смогла так всколыхнуть Италию, как эта акция самих фашистов. По всей стране прокатилась волна массовых выступлений с требованиями отставки правительства и наказания убийц Маттеотти.

Муссолини был явно растерян, он никак не ожидал такого поворота событий. Впервые после прихода фашистов к власти зашевелилась оппозиция в парламенте. Там создался так называемый Авентинский блок, попытавшийся взять на себя роль координатора антифашистских выступлений. По инициативе А. Грамши это объединение поддержали и итальянские коммунисты. Они предлагали максимально стимулировать массовые действия, готовить всеобщую политическую забастовку. Однако остальные участники Авентинского блока стремились ограничить развернувшуюся кампанию протеста жесткими легалистскими рамками, свести ее к моральному осуждению фашизма. Разногласия внутри антифашистских сил снижали их эффективность в противоборстве с фашизмом.

Пока противники фашистского режима спорили о методах борьбы с ним, Муссолини готовился к ликвидации всех тех элементов демократического строя, которые хотя бы формально сохранялись в Италии. Из правительства были изгнаны все министры, не являвшиеся членами фашистской партии. В ноябре 1926 г. была принята серия чрезвычайных законов, запрещавших всякую легальную антифашистскую деятельность: все партии, кроме фашистской, подлежали роспуску, закрывались оппозиционные газеты, лица, подозреваемые в антифашистской деятельности, подлежали административной высылке, ряд видных деятелей антифашистского движения, в том числе значительная часть руководства ИКП, были арестованы. В 1927 г. были учреждены важнейшие репрессивные органы фашистского государства - особый трибунал и тайная полиция. Из государственных органов изгнали всех нелояльных фашизму служащих. В 1928 г. высшая законодательная власть была передана Большому фашистскому совету.

Муссолини заявлял, что все эти изменения идут в русле решения глобальной задачи - построения «корпоративного государства», в котором воцарит классовая гармония. В 1927 г. была принята Хартия труда, в которой излагались основные принципы корпоративизма. В качестве фундамента нового государства предполагалось создать корпорации, которые бы объединяли всех предпринимателей и рабочих, занятых в каждой данной отрасли производства, для сотрудничества во имя общенациональных интересов. Строительство корпораций сильно подстегнул экономический кризис 1929-1933 гг. За эти годы было создано 22 корпорации, руководители которых (их назначало правительство) входили в Национальный совет корпораций, осуществлявший вместе с правительством жесткие меры по руководству всеми аспектами экономической жизни страны.

Параллельно с решением задач по унификации политической системы и созданию корпоративного государства, Муссолини стремился создать свою империю. В сферу итальянских интересов, по его мнению, попадали Балканы, все Средиземноморье, Северо-Восточная Африка. Он часто повторял, что видит свою миссию в возрождении мощи и величия Римской империи. Решение этих амбициозных задач требовало укрепления военно-промышленного комплекса Италии. В 1934 г. была введена государственная монополия внешней торговли, чуть позднее установлен госконтроль над аграрным рынком. В 1936 г. был национализирован Итальянский банк. Отныне через него фашистское государство стало контролировать всю кредитно-денежную систему страны. Экономика была переведена на работу в режиме автаркии. Все эти меры способствовали быстрому экономическому росту страны, правда, одновременно и усилению разбалансированности экономики, ибо государство стимулировало и поддерживало в первую очередь те отрасли и предприятия, которые были необходимы для укрепления военного потенциала страны. Например, в то время как объем продукции энергетической промышленности в 30-е годы вырос на 63%, производство текстильной промышленности упало на 18%.

Несмотря на все условия фашистского режима, достигнуть полной экономической автаркии ему не удалось. По масштабам экономической мощи Италия по-прежнему уступала своим основным конкурентам на международной арене, и в силу этого ее амбициозные внешнеполитические планы повисали в воздухе. Это наглядно продемонстрировала агрессия Италии против Эфиопии в 1935 г. Война даже с таким предельно слабым в военном и экономическом отношении государством оказалась очень серьезным испытанием для итальянской экономики. Эти события показали, что одна, без помощи более мощного союзника, Италия не способна бороться за собственное величие. Отсюда и сближение во второй половине 30-х годов с Германией, вместе с которой Муссолини готовился к решающему этапу борьбы за установление в мире «нового порядка».